Memento Mori. 2 Воспоминания.

      Что же, что-то я все о грустном да о грустном. Хотя вы редко воспринимаете Смерть как что-то смешное. Хм… Хм… О точно, где же, где же… Вот оно!       В общем, был один человек, странно, если бы не человек, да? Кхм, снова отвлекся. Так вот. Алекс Марш, вроде так его звали. Или это был другой… Ну, в целом, не так важно. А что важно, так это его особенность. Нет, он не разговарил с духами, не обладал бессмертием как таковым и уж тем более не водил близкую дружбу с этими пернатыми. Он был уникален по-своему. А все из-за того, что был проклят. Спросите, как и почему? А я вам сейчас расскажу!       Алек был геологом, археологом и, как вы называете, расхитителем могил. И вот однажды его поиски принесли свои плоды. Он набрёл на ещё не исследованную гробницу какого-то там шамана или ещё какого чудака, которого я забрал пару веков назад. Но вот чего он никак не ожидал, так это то, что шаман или колдун каким-то образом умудрился в самом деле призвать темные силы. Кто такие и откуда, я до сих пор не знаю, так как не видел их сам ещё ни разу. Но факт остаётся фактом. У него получилось как-то их призвать и они не то чтобы наделили его силами или исполнили его желание, они просто прокляли его труп. Видимо, за то, что он посмел их вызвать. Ну я лично так думаю. Так вот. Когда этот самый Алек зашёл в гробницу, я явился по зову книги. Гробница была небольшая. Так сказать, не жили богато, нехер и на тот свет с роскошью уходить. Но вот саркофаг. Он был сделан из золота. С бриллиантиками всякими и прочими камушками. Что меня удивило, ведь тогда я ещё точно помнил, что шаманил был явно не из фараонов и уж тем более не имел возможности организовать себе такие захоронения. Но позже все стало на свои места. А если быть более детальным, то, как только наш горе археолог увидел золото и прочее, то в голове у него явно что-то щёлкнуло из разряда: «Если обёртка из золота, то и внутри будет его не меньше. Но меньшего размера, а значит, можно и утащить!».       Потому, не долго думая, он аккуратно поддел ломиком крышечку и, когда она открылась, то вместо золота, бриллиантов и красивой мумии он увидел одну монетку. — Так, стоп! А труп где? — спросил я у ещё не видящего меня парня, но он решил не отвечать воздуху, а поднять со дна эту самую монетку, и именно в этот момент сработало проклятие.       Монетка с золотистым черепком стала черной и обратилась в пепел. В пепел же начало обращаться и все вокруг вместе с саркофагом, и вот честно. Я до сих пор думаю, послышалось мне или нет, но я точно услышал всего одно слово: «сто». Я правда не знаю, на каком это было языке. Я их понимаю не различая. Но вот что я хорошо различил, так это крик того самого Алекса, что пулей пытался выбраться из этой ловушки, но был погребён заживо в огромной кучке пепла. И вот тогда я со спокойной душой подошёл к нему. Протянул руку, а души-то не нашел. Вы понимаете всю глубину моего удивления в тот момент? Нет? Нууу, если сравнивать. То это было чем-то таким, как когда вы потеряли монету в дырявом кармане и всячески пытаетесь её найти, шурша по карману и пытаясь проверить каждый миллиметр этого самого кармана. Вот и я так же стал водить своими костяшками внутри тела человека в поисках положенной мне души. Но вместо этого нашел лишь шиш. И то сам его себе показал, когда окончательно смирился с мыслью, что души там нет. Присев на пятую точку возле тела и, почесав голову, я решил проверить книгу, ведь это она меня сюда привела. Открыв и пролистав до нужного момента, я проверил. Все было верно. Он был мертв. Его время вышло в этом мире, но что было странно, так это то, что я не мог его вычеркнуть из своей книги. Как бы обычно я вычеркиваю их уже после того, как провожу к вратам. Но по факту я лишь делаю это для своего удобства. Так как нет разницы, когда именно я вычеркну имя того, чье время вышло. Но сейчас я раз за разом водил по его имели пальцем, а оно все не зачеркивалось и не зачеркивалось, и вы бы видели, как я испугался, когда боковым зрением увидел поднимающееся тело.       — Ёб твою мать! Живой мертвец без души! — вскрикнул я с испугу, захлопывая книгу.       Но что больше всего меня удивило, так это то, что Алек, повернув голову на мой вскрик, закричал сам в ответ, и тут уже я его поддержал, так как понял, что он меня видит. Прокричав друг на друга секунд десять, я решил заткнуться первым. - Кхм… Позвольте представиться, я Ваша Смерть! — сказал я свою обычную фразу, но тут до меня дошло, что хоть я и являюсь Смертью, но его забрать почему-то не могу. Так, может, я и не его Смерть в целом? — Что? Какого? Кто? Смерть? Я что, умер? — начал кричать он, все еще стоя на четвереньках и не понимая, что происходит. — Нууу, это довольно сложный нынче вопрос… Согласно книге мертвых, вы умерли ровно десять минут назад. А по факту вы все ещё живы, что ставит меня в такие же непонятки, как и вас. Разве что меня больше интересует вопрос, что раз вы вроде как живы, то почему видите меня… — Так… Стоп, стоп, стоп! Подожди немного. То есть, я умер или нет? — Учитывая, что ваш разум, душа и тело все ещё на месте и нормально функционируют, то да, вы живы. Но живы вопреки законам этого мира. Так как буквально десять минут назад вы были мертвы. Можете считать это воскрешением из мира мертвых, так туда и не попав. Возможно, именно из-за того, что вы мертвы, и с миром живых вас ничего не должно было связывать, вы можете меня видеть. Но это не точно…       Осмотревшись по сторонам и заприметив ту самую гробницу, парень резко побледнел, видимо, вспоминая все то, что там произошло, и после все же поднялся и отряхнулся от прилипшего к телу пепла. — Это я что-то типа феникса, восстал из пепла. Хм, как иронично. Главное, по пьяни такого не сказать, а то ещё заставят летать или огонь извергать… — проговорил парень, делая несколько шагов в сторону своего лагеря.       А я все ещё сидел и думал. Что же будет дальше и что, собственно, делать мне. Но, как оказалось, мои непонимания только начинались…       Прошло буквально два дня, как я расстался с этим недо «зомби». А меня вновь позвала книга, и я вновь оказался рядом с ним. Но на этот раз вместо мертвого тела Марша я увидел его жену, лежащую в луже своей крови. Однако, когда я потянулся к её телу, Алек явно меня увидел и постарался мне помешать, закричав что-то из разряда: " Не трогай! Мое!» И прочее. Ну знаете, эти коронные фразы, но вот только на этот раз я уже ухватился за душу, и она вышла из своего тела. Тогда у нас появилось новое лёгкое недопонимание. Душу-то я из тела извлёк. И Алек её на этот раз не видел. Только меня, что стоял около него и общался с воздухом. Собственно, ничего необычного. Когда один видит души умерших, а другой нет. Вот только проблема была в другом. Я не смог сопроводить душу в загробный мир. Когда я протянул к ней руку и она её приняла, то мы оказались не в коридоре, где в конце нас ждала моя любимая дверь, а… Штука в том самом доме возле этого самого Алекса.       Это было мое удивление. Подумав, что, может, я сделал что-то не так. Я начал по-всякому хватать руку девушки, даже насаживал её душу на косу, но что бы я ни вытворял, какие бы фокусы с ней ни проворачивал, мы все никак не могли оказаться в коридоре. И ладно если бы это все было где-нибудь на затворках без лишних глаз. Но это все было на глазах у Алекса, который видел весь этот цирк одного актера в исполнении меня и просто потихоньку начинал сходить с ума. От потери близкого и от моих издевательств и криков брани в адрес неизвестно кого. А я там перебирал вообще все, что только мог. Потому что ничего, блять, не получалось. Ох, как же я был зол. Ведь если я не трогаю девушку, я спокойно могу оказаться в коридоре и уйти обратно, но стоит мне лишь слегка коснуться ее, так все. Моя «магия» отказывалась работать. Присев на стол и постукивая костлявой ногой по полу, я пытался хоть как-то понять все то, что здесь происходит и что вообще за херня, мать вашу, тут творится? Но как бы я ни пытался, сколько бы ни проверял книгу и какие облики ни принимал, насильно ничто не могло заставить эту душу пойти со мной. Но, но… Что самое интересное, так это то, что, в отличие от Алекса, душа его первой жены была легко вычеркнута из книги. Но по факту она была около него. Что не могло не вызывать у меня диссонанс. Но это было только на первых порах. По стечению времени я периодически появлялся снова и снова около этого самого Алекса. И как вы думаете, что делал? Правильно! Вытаскивал души из мертвых людей, но не мог их с собой забрать. Они все оставались с этим ходячим мертвецом и, как оказалось, не просто оставались с ним, а морально истощали его. Как только наступала ночь, он начинал слышать их голоса. Но не мог с ними говорить. Да и голосами это назвать на самом деле сложно. Словно кто-то записал, как говорит несанкционированная толпа людей, где каждый говорит о своем, и после весь этот базар был поставлен на быструю прокрутку, и так по кругу. Лишь изредка можно было разобрать несколько никак не связанных между собой слов. Само собой никакой человек не сможет это выдержать из-за дня в день, и парень окончательно поехал кукухой. Но что самое веселое, так это то, что он не мог умереть. От слова совсем. Видели же фильм Пункт Назначения? Ну там, где ребята вроде избежали встречи со мной. Но лишь отсрочили свою кончину, и потом я все равно приходил за каждым согласно той очереди, в которой они должны умереть. Но сценаристы тогда придумали правило, что если ещё не пришла твоя «очередь», то ты не можешь умереть. Для этого один из героев засунул себе в рот револьвер и шесть раз нажал на курок, но каждый раз была осечка, а когда он выстрелил в сторону, то пистолет сработал как нужно. Так вот. Тут было то же самое. Он пытается повеситься, ломается крючок, веревка, петля развязывается. Он жрет таблетки — они превращаются в слабительное. Он стреляет себе в голову — осечка. Прыгает с многоэтажки внизу оказывается батут, пожарные, машина с чем-то мягким. Он ломает себе кости, но выживает. Пытается пырнуть себя ножом — нож просто отказывается входить в его тело. В общем, что он только ни перепробовал. Даже разок стал участником теракта в метро. Но и там умудрился выжить, обгорев на девяносто пять процентов своего тела. И каждый. Каждый долбаный раз я появлялся перед ним, даруя ему надежду и тут же её забирая. Признаюсь, первые раз двадцать было весело. Я его всячески стебал, подкатывал и предлагал идеи различные. Мы с ним даже провели свой марафон смертей. Но что бы он ни делал, покончить жизнь суицидом он там и не смог. Зато люди вокруг него умирали как мухи. Причем во всем этом была даже своя закономерность. Каждая его попытка суицида сопровождалась со смерть человека, который мог вызвать у него хоть какие-то жалкие эмоции. Заставить его страдать и после ночью эта душа приходила к нему и задавала все один и тот же вопрос: «Зачем? Почему я?». Бедный парень. Он так страдал, а душ вокруг него было все больше и больше. В один момент я уже чисто по стебу появлялся около него и обращался к собравшимся, кто в очереди последний или что мне только спросить. Однако, в отличие от меня, Алек моего юмора не разделял. И вот. Когда вокруг него собралось ровно сто душ. Он наконец-то умер! Вы представляете?! Причем самым нелепым образом! Захлебнулся, сука, в миске с хлопьями!       Однако какого было мое удивление, когда я увидел его лежачего мордой в тарелке и не подающего признаком жизни. — Эй, аквалангист. Товарищ капитан, мы достигли дна! — выкрикнул я, хлопая его по спине. Какого же было мое удивление, когда я наконец нащупал её. Нащупал эту самую душу и даже получилось вытащить её из тела. Правда, тогда я вновь закричал, от удивления как первый раз, переводя взгляд сначала на труп, потом на душу, что была у меня в руке. - Это типа что? Это типа как? Ты реально умер? Вот так?! Утонул, сука, в тарелке молока с хлопьями? — спросил я, отпуская душу и указывая двумя руками на тарелку. — Да… Из всех наших с тобой попыток по итогу я закончил вот так… — начал было говорить Алекс, но я его перебил свои смешком. — Ага, опустившись на самое дно! Ха-ха-ха! — не выдержал я, залившись смехом. Но это смех был больше истерическим. Потому что в этот момент во мне бушевали такие эмоции. - Смейся, смейся. Пускай так, но я все же смог покончить с этой жизнью! — сказал мужчина спокойно. Он был морально удовлетворен тем, что его страдания подошли к концу.       А я же посмотрел на него, потом на души других, что стояли позади него. - Так хорошо, ты отмучился, а с этим набором что делать? — спросил я, тыкая пальцем назад.       Повернувшись, парень посмотрел на всех собравшихся и потом повернулся ко мне, как-то безразлично пожав плечами. — Я уже мертв, ты теперь босс, так что давай, делай, что ты там обычно делаешь! — сказал парень и протянул мне руку.       С некой опаской я принял его руку, и мы всей толпой попали в багрово-красный коридор. Он был настолько красным, что я даже еле мог различить среди этого темного багряного тона очертания двери. — Это же сколько человек надо убить, чтобы так сильно окрасить стены? — спросил я, впервые наблюдая такое. — А что они обычно другого цвета? — спросил Марш, шагая около меня. — Ну вообще если душа, так сказать, безгрешна, то он белый. Если ты там террорист или маньяк, он красный. Но вот такого ярко красного я никогда прежде не видел. Словно ты устроил геноцид целой нации. Хотя насколько я знаю, ты как-то связан с этой сотней душ. Но напрямую никого не убивал. Хотя понятие «обычно и стандартно» к тебе уже никак не относится… — проговорил я, открывая перед ними дверь. И как только ворота были открыты из тьмы загробного мира выпрыгнула трехголовая собака, что схватила душу Алекса и утащила за собой во тьму. — Ну вот, ни здрасти, ни до свидания! Какой невоспитанный бобик! Хрен тебе, а не косточка понял?! — крикнул я во тьму, закрывая дверь. И когда повернулся и увидел все время молчащий за собой табор, то как-то рефлекторно положил руку туда, где обычно у людей сердце. — Твою мать, напугали. Так, представление окончено. Главный клоун ушел, и вы давайте, валите, валите уже! — скомандовал я, вновь открывая дверь и приглашая их войти.       И нет, чтобы зайти все вместе, они каждый по одному подходили, ждали, пока я открою дверь, закрою дверь. В этот момент я себя чувствовал гребанным швейцаром. — Здравствуйте, проходите пожалуйста. Спасибо, не приходи ещё!       Но самое главное, я все же закрыл этот пробел. Проводил все души и с чувством выполненного долга пошел за новой душой!