Взгляд с другой стороны

В ранний час в серебристом сиянии Из подземных глубин поднимается тень на коне Но пока всё спокойно в Британии На закате король погружается в сон свой во тьме

— И каково это быть разочарованием для всей своей семьи, Уизли? — противный голос настиг Джинни, когда она выходила с женского туалета на третьем этаже и собиралась идти на ужин. Девочка развернулась, и рыжие волосы перекинулись на другое плечо от ее резкого оборота. Напротив нее стоял ее однокурсник с Гриффиндора и мерзко улыбался, постукивая своей волшебной палочкой по ладони. На Джинни нападали на первом курсе, когда она только-только поступила на Слизерин, в отличие от всех своих старших братьев. Однако, близнецы сразу же встали на защиту сестры, и все быстро успокоились, не имея желания стать жертвой новой конфетки близнецов-зельеваров. Видимо, спустя два года все начали забывать о том, как первый нападавший на Джинни попал в Больничное Крыло с фиолетовыми фурункулами по всему телу. Девочка повертела головой, но коридор был безлюден. Все были на ужине в Большом зале. И Джоун Кеннот это прекрасно понимал, поэтому улыбнулся еще шире. — Что тебе надо, Кеннот? — с внешне равнодушным спокойствием спросила Джинни, пытаясь незаметно достать свою волшебную палочку из сумки, в которую она ее засунула, когда заходила в туалет. Мерлин, надо было вытащить ее еще в кабинке! Но за два года Уизли расслабилась, привыкла к более-менее спокойной жизни, если не учитывать видения и шепот мертвых. — Да так, поболтать захотелось, маленькая Уизли. — Джинни сморщилась, услышав прозвище. Она была младшей, но это не означает, что она была маленькой! В свою очередь, Кеннот сделал шаг вперед, направляя на нее свою волшебную палочку. Резким движением руки, девочка вытащила свою и направила ее в ответ, вызывая у противника смех. — И что ты с ней сделаешь, Уизли? Неужели убьешь? Что, уподобилась змеям, с которыми живешь? Джинни уже хотела что-то ответить, как услышала за спиной шорох, словно кто-то скользил по холодному кафелю в туалете, прямо за ее спиной. Подтверждением присутствия неизвестного стали широко раскрытые глаза Кеннота, наполненные страхом. Его рука с палочкой начала потряхивать, а потом он резко развернулся и побежал в другую сторону, от нее. Сглотнув, Джинни начала медленно поворачиваться. Стук собственного сердца отдавался ей в уши. Когда она стояла уже боком к выходу из туалета, боковым взглядом девочка зацепилась за огромное тело зеленого цвета. Оно передвигалось не спеша, и Джинни заметила, как чешуя, покрывающая его тело, сверкала словно алмазы. Дыхание стало прерываться, от страха она не могла пошевелиться, поэтому она просто закрыла глаза. Девочка зажмурила их со всей силой, когда почувствовала дыхание кого-то. Шорох становился еще ближе, а дыхание начало превращаться в маленький ветерок. Джинни услышала клацанье зубов, наверняка острых, которые с легкостью проткнут ее шею. Вдруг послышалось шипение. Но не с боку, где, по мнению Джинни, находился неизвестный зверь, а сзади. Прямо за ее спиной! Уизли вся сжалась, руками вцепилась в плечи и наклонила голову вниз, прижимая подбородок к ключице. Неужели их двое?! В это же время с боку снова послышался шорох, а потом скрип, как будто кто-то открыл старую дверь, которую давно не смазывали. Когда что-то с оглушительным стуком закрылось, девочка вздрогнула и промычала что-то невразумительное. В коридоре стало слишком тихо, от чего Уизли еще больше затряслась от страха. — Джин… — услышала она голос. На минуту ей показалось, что голос очень знакомый, что носитель этого голоса не причинит ей вреда, но страх все еще бурлил в крови, и она не поддалась далеким мыслям. — Эй, Джин, посмотри на меня, тебе ничего не угрожает. Теплые руки оказались на ее плечах, а потом развернули ее к себе. Рискнув, девочка подняла голову и приоткрыла глаза, чтобы увидеть стоящего перед ней Гарри, который смотрел на нее с беспокойством. Адреналин, вспыхнувший в ее крови, угас, и девочка зарыдала, уткнувшись в плечо другу. Сейчас ей стало все равно, кто был тем вторым, шипящем первому, она лишь пыталась не представлять, что с ней могло случиться. — Гарри? Джинни? — послышался голос Хоуп, и ее каблуки застучали по коридору. — Что произошло? — Тут был василиск. — тихо ответил Гарри сестре, от чего Джинни заплакала еще сильнее, наконец понимая, кому принадлежала эта яркая чешуя. — Кто, прости?! Василиск? Ты сейчас про огромную змею, шириной в этот коридор? — не веря собственным ушам, переспросила Хоуп. — Да, именно про нее. Джинни прижалась к Гарри еще сильнее, крепко его обнимая, а Гарри утешающе гладил ее по спине, напоминая ей, что она не одна. Прошло уже два месяца с тех пор, как они узнали истинную сущность Джинни, встретили Сириуса Блэка, раскрыли тайну декана, и его биологическая мать через Джинни передала сообщение. Прошло два месяца, во время которых они просто учились, только Гарри иногда наведывался в Больничное Крыло, чтобы увидеть все также лежащего без сознания крестного. Мадам Помфри его не останавливала, видимо, декан Слизерина посвятил ее в невиновность последнего Блэка. За эти два месяца вся их четверка сблизилась с Джинни. Теперь от них девочка не исчезала, и часто они замечали ее сидящую на подоконнике и смотрящую на небо. Уизли говорила, что глубина неба помогает ей отвлечься от других мыслей и бесконечных видений. И также часто Гермиона за руку стаскивала ее с этого подоконника и приводила к ним, где третьекурсница понемногу стала расслабляться, а после и вовсе забывала о своем даре, наслаждаясь компанией друзей. Неизвестно почему, но она всего за какие-то два месяца стала их другом. Гарри возвращался от профессора Люпина, который вел у них сейчас Защиту от Темных искусств. Профессор вел у них курс уже три года, что радовало Гарри и остальных. По крайней мере, этот маг не заикается, как Квиррелл. Единственное, профессор часто кидал на парня странные взгляды и постоянно шевелил носом, словно что-то вынюхивал. Какого же было удивление Гарри, когда на него чуть не налетел третьекурсник с Гриффиндора, а потом он увидел ссутулившуюся от страха Джинни, над которой нависла морда Василиска. Такое Майклсон явно не ожидал увидеть. То непонятные существа на первом курсе, теперь Василиск. К счастью, он быстро пришел в себя и велел змее убраться в свою нору. Она даже не стала спорить и скрылась в (в этот момент Гарри опять удивился) разъезжающейся раковине в центре женского туалета. — Очень интересно. — вдруг услышал Гарри шипение сзади и медленно обернулся, стараясь не потревожить Джинни, которая все еще крепко обнимала его за плечи. Однако, сзади него никого живого не было, лишь висела картина. Обычно пустая, на ней было нарисовано кресло посреди яблочного сада. Только в этот раз на кресле сидел тот самый человек, который был нарисован на картине, заменяющей дверь в их гостиную. — Так вы владеете серпентаргом, юноша. — Добрый вечер. — хоть Гарри и был удивлен, о манерах он не забывал ни на минуту. Рядом стоящая Хоуп достала из сумки бутылку воды и сделала пару глотков, отходя от шока. Этот человек ни с кем не разговаривал, отворачивался ото всех, кто пытался узнать его имя, и тут заговорил с Гарри, правда на нечеловеческом языке. — Добрый-добрый, — усмехнулся мужчина. — Давненько я не беседовал с живыми людьми. — Мы слышали, что слизеринцы пытались с вами заговорить. — заметила Хоуп, обращаясь к незнакомцу на змеином языке. Джинни, услышав шипение несколько раз, осторожно приподняла голову, ожидая снова увидеть огромное змеиное тело, но, заметив с кем ведется разговор, осмелела и уже с интересом наблюдала за процессом. — Никто из них не владел серпентаргом, а значит, не имел ни капли моего наследия. — пожал плечами в ответ мужчина. — Вашего наследия? — Позвольте представиться, Салазар Слизерин. — он элегантно поднялся с кресла и сделал поклон, широко улыбаясь. — Один из Основателей школы, в которой вы учитесь. — Приятно познакомиться, Гарри Поттер-Майклсон, это моя сестра, Хоуп Майклсон, и наша подруга, Джинни Уизли, она не владеет языком змей. — Гарри наклонил голову в ответ, а Хоуп сделала изящный книксен. Джинни, наблюдающая за Хоуп, неуклюже повторила за ней. — Я уже догадался, судя по ее удивленному лицу и страху перед моим фамильяром. — Так это вы призвали Василиска? — Он может долго спать, а для него это вредно, поэтому раз в несколько лет я бужу его снова, чтобы он смог поохотиться. Я не ожидал, что на своем пути домой он встретит третьекурсников, пусть девочка примет мои извинения за доставленные ей неудобства. Гарри перевел Джинни на ухо краткое описание событий, и Уизли смущенно улыбнулась портрету, принимая извинения. — Майклсон, Поттер, Уизли… — Салазар Слизерин снова сел на кресло и задумчиво потер подбородок. — Я знаю эти фамилии. Рода Поттеров и Уизли в моем времени имели большое влияние. А Майклсоны… Эта фамилия вызывала у всех первобытный страх. Неужели, вы приходитесь родственниками Никлаусу Майклсону? — Я его дочь. — Он мой дядя. — Очень увлекательно. — прокомментировал Слизерин. — Я надеюсь, что нам еще удастся с вами поговорить, юные ученики, а сейчас вам стоит поспешить, пока не закончился ужин. Могу ли я рассчитывать, что небольшая охота моего фамильяра не станет общеизвестной новостью? — Конечно, Лорд Слизерин. — улыбнулся ему Гарри. — Надеюсь, вы не против, если на нашу с вами следующую встречу с нами придут наши друзья? — Вы — истинный слизеринец, Гарри Поттер-Майклсон. — улыбнулся Слизерин и кивнул на прощание. — Учиться в этой школе становится все интереснее и интереснее. — заметила Хоуп, когда они втроем пошли в сторону Большого Зала. Проходя мимо темной ниши, Гарри заметил того самого третьекурсника. Мальчик с испуганными глазами смотрел на них и коридор, и с чистой совестью Гарри стер ему память о последнем часе. Не нужно чтобы этот гриффиндорец знал о живущем в Хогвартсе фамильяре одного из Основателей Хогвартса.

***

— Давина? Вы тоже вернулись? — приятно удивилась Фрея, входя в дом и встречая там жену своего брата. Давина выглядела счастливой, опираясь на перила широкой лестницы. Они с Колом приехали домой всего пару дней назад, хотя собирались поехать в Венецию. — Да. Я смотрю, поездка в Болгарию пошла вам обеим на пользу. Ваши глаза прямо сверкают. — девушка спустилась навстречу Фреи и Айрис, обнимая обеих по очереди. — Мы немного соскучились, и решили отложить поездку в Венецию. Она никуда не денется, а скоро Рождество. Я так соскучилась по Гарри и Хоуп! — Ну не так чтобы скоро, скажешь тоже. Приветик, дорогая старшая и серьезная сестра, а также самая нормальная из семейства Беннет. — на лестнице показался Кол с, как всегда, широкой улыбкой на красивом лице. — Довожу до твоего сведения, Кол, что уже декабрь. — ответила Айрис, вешая пальто на вешалку возле входной двери и пропуская мимо ушей подкол Майклсона о нормальности ее семьи. — Подозрительно тихо, где все? — Вся наша женская компания, кроме Давины, решила устроить себе шоппинг в честь начала зимы, а Элайджа и Клаус куда-то уехали, никому ничего не сказав. — Что, даже мама? — удивилась Фрея. Эстер не особо любила тратить время на бесполезное занятие, коим она считала выбор одежды. — Ребекка умеет быть убедительной, а если ее поддерживают Катерина и Кэролайн… — Понятно, у нее не было и шанса. Фрея прошла в гостиную, через которую зашла в пустую кухню. Осторожно поставив сумку на стол, ведьма начала доставать завернутое в зачарованную ткань зелье. Оно все также светилось, и за все время их поездки ни на минуту не поменяло свет. — Что это? — Давина прищурилась и внимательно посмотрела на мерцающее зелье. — О, начинаются ведьмовские штучки, я пошел. — ретировался Кол. — Иди-иди, только не убей кого-нибудь. — тихо ответила ему жена. — И я тебя люблю, дорогая. — Точно кого-то прикончит. — заключила Фрея, глядя как быстро исчез ее младший брат. Давина посмотрела на закрытую дверь, через которую вышел Кол. — Главное, чтобы следы замел. — И с каких пор Давина Клэр настолько безразлична к смерти человека, даже незнакомому? — Айрис вошла в кухню и поставила чайник. — С тех самых, когда сменила фамилию на Майклсон. — Я думала, ты оставишь двойную. — нахмурилась Фрея. — Я хотела, но… — Давина отвела взгляд с зелья и села прямо на стол. — Моя мама умерла, когда мне было пять, я даже не помню ее лица. А отец был настолько предан нашему ковену, что без зазрения совести отдал меня на жатву. К тому же, он практически не проводил со мной время, я всегда была сама по себе. Знаете, когда Марсель меня спас, я почувствовала, что даже он больше отец для меня, чем мой родной. Так какой мне резон оставлять фамилию «Клэр», если меня ничего с ней не связывает? — Так Марсель не был твоим приемным отцом? — вдруг спросила Айрис. — Что? Нет, с чего ты взяла? — Кол говорил, что ты его воспитанница, вот я и подумала. Ой, не обращай внимания, просто Гарри тоже сначала был воспитанником. — помахала рукой Айрис, словно отгоняла муху. — Серьезно? Элайджа не хотел его усыновлять? — Фрея редко слышала историю знакомства брата и племянника. — На самом деле, я не знаю. — Айрис достала три чашки и поставила их на стол, задумавшись. — Мне кажется, он хотел, но боялся. — Боялся? Чего? — Никлауса. Мой брат в то время был еще тем пугалом. — ответил Давине голос самого Элайджи, который в своем обычном костюме прошел на кухню, по пути расстегивая запонки. — Это ты меня только что чучелом огородным назвал? — показался следом Клаус. — Привет, Давина, сестрица и ведьма. — У меня имя есть, Майклсон. — закатила глаза Айрис. — Чай будете? — Что это за зелье? — осторожно взяла в руки светящийся флакончик Давина, когда мужчины кивнули. — Понятия не имеем. Нашли его в потайной пещере внутри другой пещеры. Надеюсь, мама что-то знает. — пожала плечами Фрея. — Интересно, что после того, как мы взяли это зелье в руки, пещера начала разваливаться, и мы чуть не погибли. — Жаль. — сыронизировал Клаус, за что получил чайным пакетиком от Айрис по голове. — Ничего вы не понимаете в черном юморе! — Зато ты в нем специалист. — подметил Элайджа. — Может обсудим появление Истинной банши среди друзей наших детей? — А прошлое их декана тебя не волнует? — Кажется, вы задолжали нам историю. — Фрея устроилась поудобнее на стуле, приготовившись слушать. Краем уха слушая рассказ Элайджи об Истинной банши и Пожирателе-декане, Давина открыла флакончик. Запах любимых фиалок попал в ее ноздри, а в голове затуманилось. Ведьма видела перед глазами только яркую голубую смесь с искорками белого цвета. Повинуясь невиданной силе, Давина прижала подушечку указательного пальца к открытому отверстию и перевернула флакончик на секунду. По пальцу начала стекать святящаяся жидкость, и, прежде, чем ее успел кто-то остановить, она лизнула свой палец и проглотила попавшее в рот зелье. — Давина! — услышала она крик Клауса, и тут же потеряла сознание, успев почувствовать сильные руки гибрида, которые в нужный момент подхватили ведьму, спасая от встречи с полом.

***

Гарри искренне скучал на лекции по Трансфигурации, и от скуки начал строить в собственном сознании щиты в виде зверей. Окллюменцией он заинтересовался давно, еще на втором курсе, и с тех пор любил играть в игры с собственным сознанием, то придумывая новые ловушки в лабиринте, в центре которого была дверца в его воспоминания, то просто гуляя по коридору, состоящему из этих самых воспоминаний. Наконец, ему надоело превращать белое нечто в разных собак, мантикор, львов, змей, и он решил вспомнить недавный диалог с Салазаром Слизерином, состоявшийся в Тайной комнате. Гарри усмехнулся, вспомнив реакцию Драко на известие о том, кто на самом деле был нарисован на молчаливой портрете. — В смысле Салазар Слизерин?! — в тот момент Драко на самом деле потерял самообладание и закричал на весь коридор. К счастью, он был пуст. — В прямом, Драко. — И сейчас мы идем к нему? — Да. — В Тайную комнату? — Ага. — В ту самую Тайную комнату?! — Драко, чего ты так взбудоражился, я не пойму. Тайных комнат не видел? — закатила глаза шагающая рядом Гермиона. — А ты? — Ни одной, но, как видишь, спокойно к этому отношусь. — А если я скажу, что в Тайной комнате есть библиотека Слизерина? — Серьезно?! — Откуда мне знать? Зато, вон, как у тебя сразу глаза засветились. — Иди ты. — махнула на него Гермиона и ускорила шаг. — И как тебе в нашей милой компании, Джин? — перевел взгляд на рыжую девушку Малфой, когда кузина приблизилась к Хоуп, оставив его одного в компании банши. — Нормально. — пожала плечами третьекурсница. — Почему ты меня называешь «Джин»? — Само повелось. Тебе не нравится? — На самом деле нравится. «Джинни» — это тоже сокращенное имя, но, честно говоря, такое сокращение мне никогда не нравилось. Оно какое-то слащавое, но меня так пару раз назвала мама, и все, теперь зовут так все. — А какое полное? — Джинерва. — Красивое. Знаешь, мне снился кошмар. С тобой. — от воспоминаний той ночи по коже парня пробежали мурашки, а Джинни резко остановилась. Так резко, что даже подошва на ее туфлях заскрипела. Драко, в недоумении, обернулся и посмотрел на широко раскрытые глаза слизеринки. — Что такое? — Я в твоем кошмаре была в длинном белом платье? — очень тихо спросила Уизли. Гарри, Гермиона и Хоуп, заметившие отсутствие друзей, решили узнать, в чем причина остановки, и еле услышали вопрос третьекурсницы. — Да. — теперь Драко заподозрил неладное. — Откуда ты… — Мне тоже это снилось. Точнее, не я, а ты. Ты тогда был во дворе, сидел на скамейке. Мы… мы говорили про клетку. И белок. — Так у вас был групповой сон? — удивилась Хоуп. — Это очень редкое явление среди магов. Нам рассказывала бабушка, что обычно групповые сны сняться тем, у кого очень сильный эмоциональный фон. Эмоции выплескиваются наружу в течении сна, и магические линии связываются двух или более людей. — Я тогда поссорилась с мамой. — задумалась Джинни. — А я узнал шокирующую правду, так что все понятно. — кивнул Драко. — Пошли в Тайную комнату? К самой Тайной комнате они дошли лишь спустя полчаса, иногда останавливаясь, чтобы обсудить общий сон Драко и Джинни. Гермиона, внимательно послушав рассказ Драко о цветках красного цвета крови, предположила, что это были так называемые «китайские розы», цветы смерти, что неудивительно, ведь Уизли была банши, а они непосредственно связаны со смертью. Даже внутри Тайной комнаты они продолжали разгадывать сон, лишь иногда диалог прерывался на «Ой, тут кости», «А нельзя было лестницу приделать?», «Ура, горка», когда ребята спускались вниз и шли к входу. — Это каменный портрет Салазара Слизерина? — спросила Хоуп, когда все смотрели на огромную статую в конце длинного коридора. — Это вход. — ответил Гарри, когда рот статуи открылся и оттуда неожиданно для всех вылезла огромная змея. Шипя, она быстро приблизилась к студентам, но успокоилась, когда ей в ответ зашипела Хоуп. Лишь спустя пару минут они смогли успокоить судорожно вдыхающую воздух Джинни, привести в чувство Гермиону, которая с блеском в глазах смотрела на Василиска, словно ученый на новую формулу, и лишь потом Гарри и Драко вдвоем направились в комнату Основателя, дорогу к которой им поведал Слизерин всего два часа назад, потому что вся женская компания осталась в зале, теплыми руками гладя холодную чешую зверя, который закрыл глаза и подстраивался под ласки. — Он точно не кот? — рассмеялся Драко, увидев такую картину. — Саахши тоже любит, когда ее гладят. — пожал плечами в ответ Гарри, нисколько не удивившись. Змеи были хладнокровными и любили, когда им дарили тепло. Несмотря на свой самый ядовитый яд в мире, Василиск оставался живым существом, который тоже любил ласку и внимание. — Давно я не видел его таким счастливым. — с улыбкой прокомментировал на обычном человеческом языке Салазар Слизерин, когда парни принесли его картину в зал, так как девушки категорически отказывались бросать Василиска. Даже Джинни теперь гладила его бок, уже позабыв о раннем страхе. — Он скучал по обществу людей. Не хотите его себе забрать? — Представляю, как Гарри скажет дяде Элайдже: пап, а можно мы еще одну змейку себе возьмем? Правда, она длинной во весь наш дом и шириной в комнату, но такая милая! — засмеялась Хоуп. — Между прочим, у нас есть подвал, и если его расширить… — всерьез задумался Гарри. — И, если уговорить твоего отца, Хоуп или Ребекку… — поддержала его Гермиона, не сводя глаз с переливающейся чешуи. — К тому же у Саахши будет компания! Василиск приоткрыл один глаз, услышав змеиное имя. — Кажется, он за. — кивнул Драко. — Я создавал его как защитника Хогвартса. — Слизерин решил поделиться своими воспоминаниями о появлении Василиска. — Однако, когда он родился, Хельга словно с ума сошла: то одеялко теплое ему в гнездо положит, то молочка принесет. Кандида постоянно проводила с ним время, пытаясь понять, можно ли сделать его теплокровным, а Годрик любил носиться по школе с ним на плечах и пугать студентов. Благо, тогда у него еще не прорезалось второе веко, отвечающее за смертельный взгляд, и он не мог случайно убить студента. И в итоге, из полноценного защитника Касаашс стал любимцем моего брата и сестер с необузданными характером. Единственных, кого он защищал, то это только тех, кого считал членами семьи. Только вот от естественной смерти от старости он не может никого защитить… Салазар вдруг с грустью посмотрел на свое творение. — Он был словно детеныш, ребенок четверых Основателей, только в змеином теле. Змеи же умные существа, но Василиск всегда на ступень выше, он — Король змей, соответственно обладает уникальными способностями. В отличие от обычного ужа, он умеет анализировать и принимать решение. Единственный минус — он был создан мной, а значит ему приходится подчиняться приказам тех, в чьих жилах течет моя кровь. Даже против собственной воли. На последних словах взгляд Слизерина стал жестким и злым. — Такое уже было? — тихо спросил Гарри, поглаживая верхнюю часть морды, прямо над глазами. Он давно заметил, что эта часть была у змей самой чувствительной. Саахши даже пару раз засыпала у него на коленях, ощущая его плавные движения. Гарри настолько привык к этому, что сейчас делал это машинально, не замечая, как своим огромным хвостом Василиск окружил его и его друзей, словно обнимая. — Да. — вздохнул Слизерин. — Пятьдесят лет назад. Этот мальчик… Он был умен, красив, но безумен и жесток. Он не видел света, только тьму. Я не знаю, что стало тому причиной. Он был отстраненным с самого первого курса, не искал дружбы, и в итоге его друзья были для него лишь слугами. Я слышал, как они дали ему прозвище, которое после стало самым настоящим кошмаром для всех магов Британии. Слышал шепот слизеринцев, которые читали газеты о многочисленных смертях и начавшейся войне. — Вы про Волдеморта? — догадался Гарри. Слизерин кивнул. — Его настоящее имя — Том Реддл. — Мистер Поттер-Майклсон, я вам не мешаю? — вдруг вырвал голос профессора Гарри из воспоминаний. Макгонагалл смотрела на него с легким неодобрением, но он видел, как за ним было скрыто понимание. За четыре года профессор поняла, что Гарри, Хоуп, Гермионе и Драко нужна была более усиленная программа, они усваивал все на лету и даже тот материал, что она давала сейчас, они уже знали. Однако, она не могла вести сейчас дополнительные занятия. — Простите, профессор. — она в ответ просто кивнула и продолжила читать лекцию дальше. Возможно, на новогодних каникулах она все-таки поговорит с директором. А то это не дело, что, пусть и малая, но часть класса на парах просто скучает. А Гарри в этот момент задумался: может и правда забрать Василиска к себе домой?