Поэзия жизни

Владимир раздраженно отбросил бумаги и нажал кнопку селектора. Раздались гудки, а потом тишина. Романова не было в кабинете. - Полина, - громко позвал он. В ответ была тишина. - Полина! – в его голосе послышалось сильное раздражение. Снова тишина. Черт знает что! Уснула она там что ли. Он встал из-за стола, и размашисто пройдя по кабинету, дернул дверь. - Полина! – выглянул он в приемную. Там было пусто. Да что такое! Где она?! Опять трепится в бухгалтерии с женщинами. Давно пора сказать Романову, чтоб навел там порядок, а то совсем распоясались. - Полина! – заорал Корф, уже на весь коридор. Подчиненные, которые находились в коридоре, услышав голос шефа, быстро разбежались по кабинетам. Начальник с утра был сам не свой и все старались как можно меньше попадаться ему на глаза. Послышались быстрый стук каблучков и в приемную влетела запыхавшаяся Пенькова. - Да, Владимир Иванович. - Почему тебя на месте нет?! Сколько я могу звать! - Так Вы же сами меня послали за договорами, - пролепетала девушка и протянула ему папку с документами. Корф выхватил папку из рук девушки и открыл. Он действительно забыл, что сам отправил девушку за ними. - Где Романов? - Не знаю. Я его с утра не видела. - Сделай мне кофе, - сухо произнес он. - Хорошо. Владимир зашел в кабинет и швырнул папку нас стол. Зачем он наорал на девушку? Он в документы то уткнулся только потому, что ему было стыдно за свое поведение. Он взял телефон и набрал номер Александра. Трубку не брали. Сбросил, набрал номер Ани. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети» сообщил ему приятный женский голос. Да где она-то? Раздраженно бросив телефон на стол, Корф бросил взгляд на часы, половина пятого. Наверняка она готовится к спектаклю, вот и не берет трубку. Он тяжело вздохнул. - Ты чего орешь как лось раненый? – спросил Долгорукий, входя в кабинет. – На весь этаж слышно. Корф хмуро посмотрел на друга и с досадой махнул рукой. - Сашка где? - В банке, - Андрей подошел к нему. – Так что у тебя стряслось? Какая муха тебя укусила? С Аней что-то? Владимир помрачнел, друг попал прямо в точку. - Нет. Все в порядке, - ответил он. - Тогда чего смурной такой? – Долгорукий достал сигарету и закурил. - Ничего. И вообще, что ты пристал ко мне? - грубо ответил Корф. Ему совершенно не хотелось обсуждать с кем-либо то, что его мучило с самого утра. - Как знаешь, - пожал плечами друг. – Да, я что зашел то, в понедельник наши улетают на повышение квалификации. Все бумаги готовы, осталась твоя подпись и можно отправлять немцам. - Ладно. Оставь. - Володь, это надо сделать как можно быстрее. Все документы должны быть отправлены сегодня, - напирал Андрей. - Да понял я! Сказал же, что посмотрю! – взорвался Корф и, отойдя к окну, уставился него, показывая всем своим видом, что разговор окончен. В кабинет вошла Полина, держа в руках чашку с кофе. - Владимир Иванович, Ваш кофе, - пролепетала она. - Оставь на столе, - сказал, мужчина не поворачиваясь. Андрей переглянулся с Полиной и вопросительно кивнул в сторону друга. Девушка пожала плечами. Выпустив струйку дыма, Долгорукий положил бумаги на стол вышел из кабинета. Полина, стараясь не стучать каблуками, вышла следом за ним и осторожно прикрыла дверь. Оставшись один, Владимир подошел к столу и сев за него придвинул к себе документы, которые оставил Долгорукий. Попытался читать, но в голову ничего не лезло, и он раздраженно отбросил их. Весь день он не находит себе места. А все из-за того, что проснувшись сегодня утром, он не обнаружил рядом с собой Анны. Две недели длилось его счастье. За эти две недели, как Анна осталась у него, он настолько привык, просыпаясь чувствовать ее рядом, что сегодня привычно потянувшись рукой, ища ее, и ощутив рядом с собой пустоту, он резко открыл глаза и вскочил с кровати. Где она? В ванной? Прислушался, шума воды не слышно. Толкнув дверь в ванную, он убедился, что ее там нет. Тогда где? В детской, на кухне? Он вышел в коридор, заглянул в комнату к сыну. Тот безмятежно спал, обнимая руками подаренную Анной собаку. Корф прошел на кухню, но Анны не было и там. Варвара сказала, что она уехала с полчаса назад. Настроение тут же испортилось. Почему уехала так рано, ничего ему не сказав? Все еще не простила за вчерашний вечер? Владимир тяжело вздохнул, потянулся, взял в руки чашку с кофе, поднес ее к губам. Запищал селектор, от резко звука он сделал слишком большой глоток, обжегся и непроизвольно дернул рукой. Кофе выплеснулся на руку и рубашку. Черт! Зараза! Селектор продолжал пищать. Резко поставив бокал на стол, он нажал на кнопку. - Да! - Владимир Иванович, звонит господин Анконен. Ответите? – послышался осторожный голос секретарши. - Переключай, - с досадой сказал Корф. - Вторая линия, Владимир Иванович, - отрапортовала девушка. Корф протер мокрую руку платком, встал, снял пиджак и включил громкую связь. - Володя, здравствуй, - раздался голос финна. Он говорил по-русски с явным акцентом и довольно медленно, каждый раз, старательно подбирая слова. - Здравствуй Олаф, рад тебя слышать, - Владимир старался говорить как можно спокойнее. – Как наши дела? Вы получили первые переводы? – спросил Корф, промокая платком кофейное пятно на рубашке, тем самым пытаясь ее спасти. Но получилось только хуже, пятно стало еще больше. Мужчина раздраженно бросил платок в урну. - Да, получили. Александр звонил мне, - финн замолчал, подбирая слово, - двадцать минут назад. Сегодня мы отправим вам первую партию приборов. - Отлично. Я рад, что наши дела так хорошо движутся. - Движутся? А да, да, конечно….все по плану. Но, Володя, я звоню тебе, чтобы сделать одно приглашение. Через два месяца в Хельсинки будет проходить медицинский симпозиум. Я бы очень хотел, чтобы вы с Андреем приехали, здесь будет много нового и полезного для вас. - Хорошо, я поговорю с Андреем, спасибо, - ответил Владимир, снова опускаясь в кресло. - Что ж, тогда я буду ждать твоего звонка. До свидания. - До свидания. Раздались гудки. Корф отключил селектор и снова посмотрел на испорченную рубашку. Вот только этого ему не хватало, теперь придется по дороге в театр покупать новую рубашку, ведь домой он явно не успеет заехать. Он вытащил из ежедневника билет и посмотрел на него. Мысли снова вернулись к Анне. Вчера вечером они сильно поссорились. А все началось с того, что в Мариинку приехала делегация из Италии. В честь их приезда был организован прием, куда конечно была приглашена Анна. Они поехали туда вместе. Вечер был организован замечательно, играла музыка, и они много танцевали. Владимир видел, что все вокруг смотрят на них с нескрываемым восхищением. Действительно, они были очень эффектны. Высокий, статный мужчина в строгом черном костюме, так ладно сидевшем на его фигуре и хрупкая, невысокая женщина в вечернем платье в пол, кобальтого цвета. Она улыбалась, глядя на него и крепко сжимая его ладонь. Все было замечательно, до тех пор, пока к ним не подошел Оболенский и увел Анну для разговора с итальянцами. Корф издали наблюдал за ними, и ему совершенно не нравилось, как один из них постоянно вертелся около Анны и явно за ней ухаживал. А когда мужчина пригласил Анну на танец, он не выдержал, подошел к ним, и бесцеремонно прервал их беседу, сказав, что им срочно надо поговорить. Анна удивленно посмотрела на него, но перечить не стала. Когда они вдвоем очутились, на улице спросила, что на него нашло. Корф процедил сквозь зубы, что ему не понравилось, как мужчина на нее смотрел. Она улыбнулась и сказала ему, что этот итальянец знаменитый постановщик, который просто предложил ей выступить на неделе балета в Риме. Владимир понял, что повел себя глупо, но вместо того, чтобы успокоиться, заявил, что это ничего не значит и он не намерен терпеть ее настырных ухажеров. Хватит с него и Быстрова, с которым она проводит больше времени, чем с ним. На что Анна, сказала, что он не прав и у него нет никакого повода не доверять ей и Олегу. Корф закипел и язвительно спросил, почему она так заступается за Быстрова. Неужели он ей так дорог? Тогда почему она не с ним? При этих словах Анна, смерив его негодующим взглядом, обозвала безумным ревнивцем и ушла обратно в зал. Услышав от нее эти слова, он понял, что она права. Он безумно ревновал ее. Ревновал к Олегу, балету, театру, поклонникам. Ему не выносимо была одна мысль, что кто-то еще из мужчин может прикасаться к ней, обнимать ее, целовать, пусть даже и понарошку. И даже то, что у Быстрова вроде как, была невеста в Лондоне, не успокаивало его. Но он также понимал, что Анна, ни в чем не виновата. Она не давала ему даже малейшего повода для ревности, ведь в самую первую ночь она доказала ему, что кроме него никого и никогда не любила. И после всего этого он еще и обидел ее. Владимир вернулся в зал, с намерением найти Анну и попросить у нее прощения. Она стояла и разговаривала с Олегом и какой-то девушкой. На минуту ревность снова кольнула его, но собрав всю свою волю в кулак, Владимир все же подошел к ним. Мужчины поздоровались, и Олег представил ему свою спутницу, под конец, назвав ее своей невестой. Услышав это, Корф растерянно посмотрел на их сплетенные руки, счастливые лица и понял, что Анна говорила ему правду. Он повернулся к Анне и увидел, что она смотрит, на него грустно улыбаясь. Владимир почувствовал себя полным идиотом. Как он мог ей не поверить. Захотелось ее обнять, сказать, как был не прав, попросить прощения, но тут к микрофону подошел Оболенский и что-то заговорил. Анна повернулась к сцене и все, что ему оставалось, так это просто подойти и осторожно положить руку на ее плечо. К его большой радости, она ее не сбросила. После официальной части они еще с полчаса были на приеме. Потом Анна сказала, что устала и, простившись со всеми, они ушли. В машине, она тут же отвернулась к окну. Вид у нее был грустный, и это убивало его. Не выдержав, Корф съехал на обочину и остановил машину. Схватив за плечи, он развернул ее лицом к себе, прижал ее груди и заговорил. Он просил прощения, говорил, что любит ее и что ревнует только, потому что, боится снова потерять. Анна изумленно слушала его, а потом, прикрыв ему рот ладонью, заставила замолчать и заговорила сама. Заговорила о том, что она тоже любит его, что никогда, никуда больше не уйдет, и он даже не должен думать об этом. Он не дал договорить ей, сильно поцеловав ее в губы. И была ночь, полная нежных слов и признаний, тепла и неосязаемого, невыразимого счастья. А утром он проснулся, не обнаружил ее рядом и вся магия ночи, тут же пропала. Корф развернулся в кресле и достал из сейфа маленькую бархатную коробочку. Щелкнув крышкой, он внимательно посмотрел на тонкое, золотое кольцо. Он купил его три дня назад, но подарить его ей все не решался, подсознательно боясь, того, что она может ему все-таки отказать. Но после того, что произошло между ними вчера, он уже больше не мог ждать. - Полина - крикнул он, захлопнув коробочку и вскакивая с кресла. - Да, - секретарша появилась на пороге кабинета. - Я уезжаю. Отнеси эти бумаги Долгорукому, пусть все оформляют, - Корф быстро расписался на документах и натянул пиджак. – И…,- он посмотрел на лужу кофе на столе, - убери здесь все, пожалуйста. - Хорошо. Сунув в карман пиджака коробочку с кольцом, он быстрым шагом вышел из кабинета.