Поэзия жизни

Пройдя на кухню, он увидел там Анну. Она уже перемыла всю посуду и теперь расставляла ее в шкафу. - Уснул? – спросила она, увидев мужчину. - Да. День был длинным, а он еще слаб, - ответил Владимир, подходя к ней. - Володь, сегодня мы с Даней ели манную кашу. Так что завтра вполне можешь накормить его овсянкой. Я пачку на столе оставила, молоко и варенье стоят в холодильнике. И сам обязательно поешь, у вас в холодильнике целый запас готовой еды, тебе останется только разогреть ее….. - Ань, подожди, - перебил ее Владимир и взял за руку. – Давай поговорим. Я должен кое-что тебе рассказать. - Что? - Анна недоуменно смотрела на него. - Присядь, - мужчина подвел ее к столу и усадил на стул. Затем придвинул второй стул и сел рядом. – Я должен тебе рассказать о Даниной маме. - Володя, я… - Не перебивай, - Корф сжал ее руку. – Не перебивай меня, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты все знала. Между нами не должно быть никаких тайн. - Я знаю, - тихо сказала. - Что? – в голосе слышалось удивление. - Что ты познакомился с ней во Владикавказе. - Да, правильно, - кивнул Владимир. – И это все что ты знаешь? - Нет, - Анна заколебалась, но, все же продолжила. – Еще я знаю, что твоя жена умерла…..при родах. Что врачи не смогли ее спасти, - шепотом закончила девушка. - Да, так все и было, - помрачнев, ответил Владимир. – Только ты не знаешь главного. Он на минуту замолчал, словно собирался силами. И будто бы что-то решив, качнул головой и заговорил: - Ее звали Алена. Она была из Грозного. Мы познакомились, когда я с экспедицией привозил продукты в часть, где она работала медсестрой. Алена была очень приветливая, веселая и никогда не унывала. К ней все очень хорошо относились в части. Порой она просила привезти ей какие-нибудь мелочи, и я всегда старался выполнить ее просьбу. Потом меня перевели на другое направление, и мы больше не виделись. Мы встретились случайно во Владикавказе, когда Алена уже работала в местном госпитале. Ее перевели туда, потому что обстановка в приграничных районах ухудшалась, а она была уже на третьем месяце беременности. Родители погибли еще в первые дни войны, а парень, с которым она встречалась погиб при штурме Грозного. Алена осталась совсем одна, без поддержки и жилья. Я уговорил ее выйти за меня фиктивно замуж. Обещал, что отвезу ее в Питер, мы будем жить вместе, до появления на свет ребенка. Затем я помогу ей устроиться в городе и мы разведемся… Расписали нас быстро и без особых проблем. Я сказал, что она беременна от меня и никаких вопросов больше ни у кого не возникло. До моего отпуска оставалось два месяца, потом мы могли уехать в Питер. – Владимир замолчал и, встав, нервно прошел по кухне. Остановившись у окна, уставился в ночную мглу. Анна не торопила его, понимая, что он собирается с силами, чтобы рассказать ей о самом страшном. – Беременность протекала тяжело: пережитый стресс, постоянные страхи. Она порой кричала во сне, мне приходилось бежать и будить ее. За три месяца до родов ее положили в больницу. Алена вроде бы успокоилась, стала чувствовать себя лучше. Через неделю мне снова пришлось отправиться в очередную экспедицию. Я должен был уехать всего на три дня, но перед самым нашим выездом дорогу обстреляли, и мы застряли в части на сутки дольше, чем планировали. На следующий день я днем был уже дома. Соседи сказали, что накануне меня искали люди из больницы. Я бросился туда…..но было уже поздно. Не знаю, что пошло не так. Врач сказал, что у нее начались преждевременные роды и что проходили они очень тяжело. Они могли ее спасти, но ребенок тогда бы погиб… Она даже слышать ничего не хотела и сама выбрала жизнь ребенка, - Владимир сглотнул, дернул ворот рубашки, будто он его душил. – Мне сказали, что Алена еще успела его увидеть и попросила врача отдать ребенка непременно мне. Даньку еще две недели держали в больнице, ведь он родился недоношенным и был очень слабым. Я успел оформить все документы и записать его на свою фамилию. Потом я уволился с работы, и, забрав его из больницы, приехал к родителям… - Аня, об этом не знает никто! - Владимир вдруг резко повернулся к ней лицом. - Слышишь, никто, кроме родителей и теперь тебя! Даня мой сын, а я его отец! И никто не должен знать, что было на самом деле. Ты не должна никому об этом говорить! - Володя, о чем ты?! - воскликнула Анна. – Я никому ничего не скажу, даже не думай об этом. - Обещаешь? – спросил Владимир, напряженно глядя на нее. - Обещаю, - кивнула она. В кухне наступила тишина, и было слышно, как в соседней комнате тикают часы. Анна смотрела на его фигуру, одиноко стоящую у окна. «Боже мой, сколько же он всего пережил, - подумала она. – Бедный, сколько же он всего натерпелся. А ведь во всем этом виновата я. Если бы тогда дала ему шанс, если бы выслушала». Ей очень хотелось сказать ему что-нибудь ободряющее, но она не знала, что. Встав со стула, Анна просто подошла к мужчине и крепко обняла. - Прости меня, - тихо произнесла, глядя на него. – Прости, это я во всем виновата. Владимир вздрогнул, услышав эти слова. Он осторожно положил руки ей на спину и слегка прижал к себе. - Нет, Аня. Мы оба виноваты. Ты мне тогда ничего не рассказала, а я, по-видимому, не очень сильно настаивал, потому и не добился от тебя ответа. И глупо было с моей стороны уехать, не добившись от тебя признания. Ведь мог поехать за тобой в Москву, а я дурак не рискнул. А надо было. Ведь я не поверил тебе тогда, когда ты мне сказала, что ты не любишь меня. - И был прав, - отозвалась Анна. – Я тогда соврала тебе, думала, что если больше не увижу тебя, то мне будет легче, - горько усмехнулась она. – Я и уехать согласилась после конкурса в Лондон, только чтобы не видеть тебя больше. Все эти годы убеждала себя, что сделала все правильно. Но, только вернувшись, домой поняла, что все эти годы врала сама себе. - А на самом деле? – осторожно спросил Корф. - А на самом деле, я все это время любила тебя, Володя, - произнесла Анна, глядя ему прямо в глаза. - Аня, - изумленно прошептал он. – Это правда? Она глубоко вздохнула и, отпустила его. Продолжая держать ее за плечи, он вдруг почувствовал, что она стала приподниматься, вставая на носки, как балерины встают на пуантах. Встав на самые кончики пальцев, девушка поднесла губы к его уху и прошептала: - Я люблю тебя. Ее дыхание опалило кожу, и он напрягся. Анна почувствовала это и посмотрела на него. Лицо его еще было недоверчивым, но в глубине глаз загорелись огоньки надежды. мужчина обхватил ее руками за талию и прижал к себе. Даже через одежду она чувствовала, какой он горячий. - Что? – переспросил Владимир. - Я люблю тебя, - повторила Анна, глядя ему прямо в глаза. – Я люблю тебя, Володя. Глухо выдохнув, мужчина резко наклонился и поцеловал ее. Он почувствовал, как девушка покачнулась под его напором, и опустилась с пальцев на ступни. И тут же ощутил, что она отвечает ему, и еще крепче прижав к себе, углубил поцелуй. Анна разомкнула руки на его спине и, взмахнув ими, как птица крыльями, запустила пальцы в его волосы. Он целовал ее, а в ушах эхом звенел ее голос – «люблю». «Люблю – говорили руки, которые запутались в его волосах. Люблю, - вторило им гулко бьющееся сердце». Наконец, когда воздух совсем закончился, он оторвался от ее губ и, глотнув воздуха, посмотрел на нее. Ее лицо покрылось румянцем, а глаза сияли. Глубоко вдохнув, Анна улыбнулась и, погладив его по щеке, нежно прошептала: - Володя. Это было последней каплей и Владимир, снова припал к губам девушки поцелуем. Анна крепко обхватила его за шею руками. Мужчина подхватил девушку на руки и стремительно вышел из кухни. Добравшись до дверей своей комнаты, вошел в нее и ногой захлопнул за собой дверь.