- Капитан

      — Помнишь каким было наше знакомство? — тринадцатый Командир Разведкорпуса медленно сел за дубовый письменный стол и со слабой улыбкой прикрыл глаза, не смотря на прибывшего подчинённого. Он словно что-то обдумывал, может, вспоминал, но, определённо, абстрагировался от целого мира, при этом чувствуя на себе взгляд внимательных глаз цвета неба, покрытого многочисленными тучами, которые придавали шарму обладателю такого цвета.       — Командир Эрвин Смит, Вы вызвали лишь для того, чтобы говорить без дела? — сухо отчеканил мужчина, стоя в стойке и отдавая честь своему Главнокомандующему. Его лицо не выражало никаких эмоций, брови, которые, казалось, всегда были сведены к переносице, стали присущим ему атрибутом. Изначально, Смиту казалось, что он вечно выказывает своё презрение таким выражение лица, но вскоре понял, что заблуждался.       — Вольно, — скомандовал Эрвин, неторопливо стуча подушечками пальцев по столешнице. И кабинет вновь погрузился в тишину. Леви не сводил взгляда с блондина, который, в свою очередь, казалось, даже забыл о том, что перед ним стоит один из его подчинённых. Брюнет опустил кулак, до этого прижатый к сердцу, и сложил руки на груди.       — Аккерман, присядь.       Эрвин указал рукой на свободное кресло, стоящее перед дубовым столом, при этом внимательно смотря на подчинённого, Леви готов поклясться — что-то в его взгляде изменилось, он будто бы изучал то, каким образом брюнет сядет в кресло. Это несомненно показалось слишком странным Леви, но он постарался сохранить безразличное выражение лица, с этим проблем, фактически, никогда не было.       Закинув ногу на ногу и сохраняя при этом аристократичную осанку, Аккерман принял этот негласный бой, который огласил ему Командир, и смело смотрел тому в глаза. Вновь повисла тишина, прерываемая лишь треском огня в камине, который являлся роскошью в стенах. В целом, в кабинете царила спокойная атмосфера. Из всех кабинетов, которые удавалось посетить Леви, этот — был самым опрятным и чистым, это он смог подметить ещё в тот момент, когда впервые посетил это помещение. В отличие от кабинета Ханджи, которая совсем недавно заняла должность Майора, он не был завален нескончаемыми кипами бумаг, на полу не валялись книги, а стол не был испачкан чернилами, которые в порыве безумных исследований распрыскивались словно дождь по столешнице. Кабинет Майора Закариаса тоже был в полном порядке, там всегда пахло мятой, что не удивительно, если учитывать особую любовь к различным запахам со стороны мужчины. Изначально, Леви казалось это до безумия странным то, что его начали обнюхивать, как только он ступил на тренировочную площадку впервые, но сейчас это стало нормой, как и многое в Разведкорпусе.       Сколько Леви пережил смертей, находясь в этом месте, в котором ранее даже не планировал задерживаться. Лишь жизненные обстоятельства и уважение, которое он почувствовал в груди к Командиру, заставили его остаться и следовать за блондином, который сидел перед ним и всё ещё внимательно смотрел в глаза Аккермана, не отводя ни на секунду взгляд.       Леви помнил всех людей, с которыми ему приходилось сражаться бок о бок, делить небольшую казарму, пускай с некоторыми у него было, мягко говоря, не гладкие отношения. Но он и не стремился быть всеобщим любимчиком, ему было достаточно безумной четырёхглазой, которую он оклеймил таким прозвищем, но не теперь не может называть её так, ведь: «Леви, я выше тебя по должности!». Ему было достаточно изредка наблюдать за действиями поистине великолепного человека, а Леви подобными прозвищами даже в мыслях не разбрасывался. Он может признаться, что у Эрвина многому можно научиться, не зря ведь стал Командиром. Смит всем сердцем верил в достижение своей цели, пускай Аккерман иногда и не понимал порывов Эрвина. Но, каким бы ни был Смит, брюнет прекрасно осознавал то, что теперь повернуться спиной к этому мужчине он не сможет, ни при каких обстоятельствах.       — У тебя слишком серьёзный взгляд, Леви, — Эрвин с тихим смехом всё-таки отвёл взгляд, оставляя победу в этой неоглашённой войне своему подчинённому. Но затем, на его лице появилась слабая строгость. — Ты так и не ответил на мой вопрос.       — Помню, — подал голос Леви. Со стороны блондина послышался тихий смешок.       — Ты хотел убить меня, и, знаешь, за такое я должен был тебя отправить на эшафот, но почему-то не сделал этого. Хотя, я прекрасно осознаю то, почему не сделал этого. Ты слишком ценный боец для человечества, некоторые нарекли тебя сильнейшим бойцом человечества, и, знаешь, с ними трудно не согласиться, — мужчина произносил это спокойным и ровным голосом, со слабой улыбкой на лице. — Ты слишком силён для человека, который большую часть жизни провёл в Подземелье. У тебя прекрасное здоровье, холодный рассудок, смог самостоятельно научиться управлять Устройством Пространственного Маневрирования, в рукопашном бою ты превосходишь большинство солдат, ты не бежишь с поля боя и прикрываешь сослуживших.       — К чему вся эта тирада? — имел дерзость перебить Командующего Леви. Его и без того тонкие губы сложились в одну полоску, такие речи никогда не произносят просто так, и он, честно, терялся в догадках.       — Забыл упомянуть то, что ты не потерпишь лишнюю болтавню, — он встал из-за стола, теперь уже сверху вниз смотря на подчинённого, у них была весомая разница в росте. — Таких людей как ты встретишь не часто и любой труд должен быть вознаграждён. Я хочу повысить тебя до Капитана Разведкорпуса, конечно, с твоего разрешения.       — И какие обязанности у меня появятся?       — Проведение тренировок, заполнение ежедневных отчётов, а также отчётов о каждом солдате, присутствие на некоторых мероприятиях, — Эрвин внимательно смотрел на мужчину, чьи брови пуще прежнего сдвинулись к переносице. Он смотрел в одну точку на стене прямо напротив него, обдумывая слова Командира: предложение весьма выгодное, если учитывать положение вечного служащего в Разведкорпусе.       — Я согласен, — через несколько секунд ответил Леви и вновь глянул на Эрвина, на лице которого расцвела улыбка.       — Очень рад, Капитан Леви, — новое прозвище, произнесённое устами блондина, заставило его уголки губ подняться, но лишь на мгновение. Леви был уверен в том, что с этого момента его жизнь кардинально измениться, он, наконец, сможет окончательно отвязаться от прозвища убийцы, которое брюнет наработал в то время, когда жил в Подземном городе. Прежняя «слава» все ещё следовала за ним по пятам, иногда отставая, но всё-равно в конце концов возвращаясь, нагоняя. Может, теперь он сможет очиститься от этого, простить самого себя за многочисленные смерти, иногда невиновных людей. В то время как он оказался в Разведкорпусе, ценность человеческой жизни мерцала яркой молнией перед глазами, но всё ещё прекрасно осознавая то, что некоторая жестокость бывает необходима.       За спиной Аккермана раздался истошный визг, а затем дубовая дверь распахнулась. Брюнет автоматически выхватил нож, который всегда был у него в сапоге и встал в боевую стойку. Он не опустил перочинный нож даже после того, как увидел источник шума.       — Смит, он, титан тебя за ногу, согласился! — Ханджи была готова визжать от счастья, собственно, это она и делала, а затем в один миг оказалась рядом с Леви и обняла его.       — Эй, четырёхглазая, отвали, — Аккерман попытался вырваться из хватки шатенки, но она лишь сильнее сжала его, всё ещё весело смеясь. Всё-таки она была странная, Леви убедился в этом теперь окончательно.       — Не называй меня так, несмотря на то, что ты Капитан, я все ещё выше по должности! — женщина выпустила из смертельной хватки брюнета, но все ещё держала его за плечи. Он отмахнулся от неё, словно от назойливой мухи.       — И не подумаю, — Леви нахмурился ещё сильнее, но, как бы ему самому себе не хотелось признавать это, сейчас он почувствовал себя частью чего-то нового, чего-то хорошего, чего-то, что он давно не ощущал со смерти двух дорогих ему людей: Фарлана и Изабель. И ему понравилось то, что он чувствовал.