***
— Здравствуйте! — Мария поздоровалась с старушкой-Божьим одуванчиком в форме охранника в фойе театра. — Скажите, а где мы можем найти художественного руководителя? — Бориса Леонидовича? — Уточнила женщина, Швецова согласно кивнула. — Так он уже взял актрису на роль, что-то поздно вы, милочка, спохватились! Идите отсюда, он сказал больше никого на кастинг не пропускать. — Нет, — улыбнулась Маша, доставая из бокового отсека сумки удостоверение. — Я не актриса. Мне нужно к Борису Леонидовичу по делу. Женщина надела очки и со всей ответственностью стала изучать удостоверение Швецовой. Она внимательно и долго водила глазами по строчкам. Когда по мнению Маши бабулечка уже должна была дойти до конца, она попыталась убрать документ, но женщина шикнула на неё. — Не так быстро, девушка! Может вы мне подделку суёте, я ведь не эксперт! Дайте сюда, — Мария с Фёдором переглянулись, но делать было нечего. Швецова снова раскрыла ксиву перед носом у охранницы. Она вынула из кармана лупу и вновь принялась за изучение документа. — Все? — Через пять минут у Маши действительно устала рука. — Всё, всё. Вроде настоящее, — недоверчиво сказала женщина. — Ладно, проходите! Вам на второй этаж. За женским туалетом вторая дверь налево. И, пожалуйста, не шумите! У нас репетиции идут. Маша вежливо улыбнулась и поскорее потянула Курочкина, который уже заглядывался по сторонам в поисках театрального буфета, к лестнице. — Федь, нам бы таких сотрудников, да? Я таких дотошных охранников давно не видела. — Так, а то, Мария Сергеевна! Она же ещё в позапрошлом веке родилась, да и в этом театре работает, похоже, с тех же времён. Было время набить руку! — Федя-я, — рассмеялась Маша и тут же услышала громкий голос охранницы. — Я же просила потише! Здесь храм искусства, а не базар. Ведите себя прилично, молодые люди! — Извините, — крикнул Федя и тут же хлопнул себя по лбу, осознавая всю нелогичность поступка. Идя по коридорам театра Маша с интересом разглядывала чёрно-белые портреты на стенах. В подобных заведениях она бывала не так часто, как ей бы хотелось. Однако и назвать себя совсем уж дилетантом не могла. В своё время она посещала даже модные премьеры и общалась с именитыми режиссёрами отнюдь не в рамках уголовных дел. Потом, правда, брак закончился, а с ним ушла и необходимость посещать статусные мероприятия. Тогда Мария в какой-то степени выдохнула. Среди богемы она всегда чувствовала себя чужой. — Кажется, сюда, — от рассматривания интерьеров её отвлёк Курочкин. — Сюда, — утвердительно кивнула Швецова и постучала в дверь. Тут же раздалось короткое «войдите», и они поспешили пройти внутрь. — Вы на прослушивание? Поздно! Время видели? Я уже всех утвердил. В кресле сидел тучный мужчина лет пятидесяти пяти с всклокоченными волосами и забавными усами, которые были закручены на концах. Его брюки вместо ремня поддерживали подтяжки, а нелепый полосатый галстук едва ли доходил до середины живота. — Нет, — ответила Швецова, удивляясь тому, что её уже второй раз принимают за актрису. — Меня зовут Мария Швецова, вы мне сегодня звонили и говорили, что на вас готовится покушение. Я приехала узнать, что это такое было, Борис Леонидович! Мужчина испуганно замахал руками и, вскочив с кресла, побежал к двери, заставляя Федю и Машу резко отойти в сторону. — Мария Сергеевна, тише! Нельзя, чтобы кто-то узнал об этом. Вдруг он где-то рядом?! Тогда все, тогда меня сразу же подорвут… Нет! Застрелят. Или ещё чего хуже — повесят прямо над сценой. Вот хохоту будет… Закрыв дверь на ключ, худрук вернулся за стол и плюхнулся в кресло. Он указал на стулья, стоящие перед ним и предложил гостям сесть. — Это кто? — Кивнул Борис Леонидович в сторону Курочкина. — Фёдор Михайлович, уголовный розыск, — представила друга Маша. — Это безопасно? — Настороженно спросил мужчина. — Более чем, — заверил его Федя. — Борис Леонидович, расскажите про свой звонок. Откуда у вас мой номер? Почему вы не сказали ничего конкретного? Вы не шутили? — Маша засыпала вопросами бледнеющего с каждой секундой все больше и больше худрука. — Нет-нет, что вы. Какие шутки! Мне правда грозит опасность, я чувствую это всем своим нутром! — Мужчина театрально постучал себя ладонью в грудь. — Я уже давно чувствовал, что за мной наблюдают, а сегодня в машине я нашёл письмо, в котором кто-то пишет, что дни мои сочтены, и что скоро меня убьют. Я не знаю, кто это, Мария Сергеевна. Ключ от машины есть только у меня, родных у меня нет, друзья доступа к автомобилю тоже не имеют. Ваш номер мне дал мой адвокат, сказал, что вы лучший следователь в городе. Вы мне поможете? Маша задумчиво крутила пальцы. Ситуация вроде как была классическая, но что-то настораживало Швецову во всем происходящем, где-то она чувствовала подвох. Пока она размышляла, Курочкин задал худруку ещё пару вопросов от себя. Мария понимала, что он ждёт от неё ответа, но пока она не была готова обещать что-либо этому человеку. Слишком мало было вводных, чтобы предпринимать решительные действия. — Борис Леонидович, давайте мы изымем записку и осмотрим вашу машину на предмет взлома. Пока это все, что в моих силах. — Почему? — Испуганно спросил он. Вы не будете заводить дело? — Для начала нужно провести доследственную проверку, а там видно будет. — Но меня же убьют! — Постарайтесь быть осторожнее, — посоветовала Мария, поднимаясь со стула. — Пойдёмте вы покажете, где стоит ваш автомобиль. Федя, позвони Стёпе. Пускай подъедет и глянет, что там с электроникой.***
— Марья Сергеевна, вы тоже думаете, что он врёт? — Спросил Федя, когда они ехали назад. — Машина взломана не была, записка какая-то непонятная, худрук мутный… Зачем, спрашивается, он её всей труппе показывал? Хвастался? — Нет, Федь, — покачала головой Маша. — Я не думаю, что он врёт. Видел, как он напуган? Такое не сыграть, каким бы хорошим актером он не был. Только все равно я не могу понять, что меня в нем смущает… — Сиреневые носки, — кивнул Фёдор. — Нет, — усмехнулась следователь. — Я не могу пока объяснить. Но мне кажется, что он знает больше, чем говорит нам! Чувствую. — Будем колоть? У нас Олег на это дело мастер. — Рановато, попробуем для начала нашими методами поработать.