"Апрельские грёзы❤️"

      Ранним утром в палате частного роддома раздался надрывный плач ребенка. Минуя все преграды, Жданов вошёл, да что там вошёл, практически ворвался в палату. В колыбельке лежал маленький сверточек в голубой пелёнке, ещё нежно- фиолетового цвета. Любовь в чистом виде тихонько посапывала во сне, это было самое прекрасное и трогательное, что когда-либо приходилось видеть Жданову, и уже не так важно, разная или одинаковая кровь в них течет. Темные волосики и пухлые губки вселяли немалую надежду, что это его сын. Результаты ДНК теста должны были быть готовыми уже сегодня.       День предстоял сложный, уже несколько недель шел судебный процесс по делу Александра Воропаева, который был заказчиком поломки станка. Это расследование стало одним из самых тяжёлых в практике Максима Дмитриевича, так как виновником оказался его будущий шурин, он узнал об этом буквально через несколько дней, после того как они с Кирой Воропаевой подали заявление в ЗАГС. В итоге на семейном совете Кира поддержала Павла Олеговича и согласилась, что Александр должен понести наказание по закону и заодно пройти курс лечения, ибо он был зависимым азартным игроком и просадил в казино большую часть своего имущества. Последней каплей в чаше терпения Киры стало то, как он варварски заложил семейную дачу Воропаевых, единственную память об их родителях и счастливом детстве, и именно залог дачи подтолкнул Киру к действиям. Кристине пока решили ничего не говорить, её все равно не было в Москве, она покоряла просторы Гоа со своим новым приятелем Тибо и была абсолютно счастлива, и вообще подумывала остаться в Индии навсегда.       Николя Зорькин уже несколько недель находился в свадебном путешествии вместе с Клочковой в Бразилии; счастье было безграничным, когда Виктория объявила о скором пополнении в семействе Зорькиных. Коля принял решение, что они переедут жить в Подмосковье, он давно уже присмотрел небольшой, но очень уютный домик по соседству со Ждановыми.       Вечер был очень холодным и морозным, вьюга пела свою песнь уже несколько часов; Андрей Павлович был на пути в клинику к любимой Катюше и маленькому счастью, пока ещё безымянному. Открыв дверь в палату, мужчина услышал, нежный разговор матери с ребенком.       — Как же тебя назвать, Андреевич? Валерой? Не-е-ет, вижу, тебе не нравится. Может быть, Павел Андреевич? — малыш тихонько всхлипнул.       — Не-е-ет? И это тоже не подходит? А может, Андрей Андреевич? Не-е-ет, так вас будут постоянно путать с отцом, да и два Андрея в доме — это перебор, — рассмеялась Катя. — А может быть, Иван Андреевич? Или Илларион Андреевич? Или Платон Андреевич? Вот придет любимый папа, и мы все решим.       За спиной послышались шаги, теплые руки коснулись её плеч.       — Катенька, никаких Платонов и Илларионов, а вот Иван вполне подходит! Правда, малыш? — указательным пальцем Андрей аккуратно провёл по мягкой щёчке сына.       Малыш тот же час издал звук похожий на кряхтение.       — Вот и замечательно, с именем решили.       — Пришли результаты теста. Моя интуиция не подвела меня. Вон там, на полке, посмотри, — Катя указала пальцем в сторону стола.       Жданов аккуратно раскрыл листок и улыбнулся своей яркой улыбкой на все тридцать два.       — А я ещё по первому его крику опредил, что родился истинный Жданов, у Борщева нет таких голосовых данных.       — Андрей! — возмущённо прыснула Пушкарева. Ну, как можно шутить в такой момент!       — Я не шучу, вот посмотришь, какие будут ораторские способности у нашего сына.       — Боюсь, мне придется купить беруши, если наш сын возьмёт твою манеру общения, — засмеялась Катя.       Борщёв ещё в обед был извещен о том, что тест ДНК готов, и он не приходится отцом ребенка. Заявляться в клинику он не стал. Да и особо не расстроился, не очень-то и хотелось часто встречаться с этим невменяемым, по мнению Михаила, Ждановым. В тот же вечер он уехал в Питер. Вскоре открыл там ещё два ресторана «Мармеладофф», дела шли отлично, через несколько лет он владел уже сетью ресторанов по всей стране.       Кира Юрьевна вышла замуж за Максима Дмитриевича, уволилась из «Zималетто» и уехала с ним жить в Екатеринбург. Через пару лет у них появился сын Юрий и дочь Лиля. С дочерью Максима Кира построила прекрасные отношения, та была частой гостьей в их доме и очень любила братика с сестренкой. Александр Воропаев после нескольких курсов лечения стал другим человеком и изменил взгляды на жизнь, он, как и его сестры, все так же оставался акционером компании, но больше не приходил и не участвовал в советах директоров. Два раза в год он приезжал к Кире и Максиму и гостил у них пару дней; в шутку жаловался Кирюше, что у неё совершенно несносный муж и лучше бы она вышла замуж за Жданова, казавшимся теперь ангелом во плоти по сравнению с Максимом Дмитриевичем, с которым у них постоянно были шутливые словесные перепалки. В племянниках СашеНЬка не чаял души, он даже подумать не мог, что способен так любить детей.       Весна 2010 года. Сочи.       По солнечной алее шел Андрей Павлович с Катенькой. Мужчина гордо вел впереди себя розовую коляску для двойни, в которой сидели две милые совершенно одинаковые девочки в красных комбинезончиках, держась за ручки совершенно несознательно и улыбаясь друг другу. За ручку с мамой шел Иван Андреевич и с серьезным грустным видом заявил:       — Вы же обещали мне двух братиков! Ася и Лиза не хотят со мной дружить, — огорчался малыш.       — Ваня, если мы обещали, то постараемся с мамой выполнить обещание, ты же знаешь. Да, Катенька? — Андрей улыбнулся и перевел взгляд на совершенно смутившуюся девушку, подмигнул ей и поцеловал в щеку.       — Да, Андрюш, но если у Ванечки будет братик, тогда мне точно придется купить беруши, — засмеялась любимая женщина Жданова. 💝💝💝