***
— Твоя причуда была малозаметной, они лишь иногда проявляла себя, вызывая из глубин твоего сознания воспоминания. Обычно люди не могут вспомнить моменты из глубоко детства, или из любого заурядного дня. Это нормальный процесс для человеческой памяти, но твоя причуда служит неким сосудом, где сохраняются все воспоминания. Как я уже говорил, ты никак не могу ощутить её действие, не мог сам достать нужные тебе воспоминания. Но все изменилось когда ты получил Один За Всех... Сейчас слова Первого лишь пронеслись в его голове далеким шумом ветра, незаметным и ничего не значащим. Совсем не звонким колоколом, не тяжелым ударом по наковальне, не чем-то меняющим представление о всей жизни. Совсем не тем весом теперь обладали те слова, те изменившие его жизнь слова. Все уже было сказано, все уже было сделано. Сейчас даже такой судьбоносный момент, произошедший всего год назад казался Изуку не более чем самой блеклой звездой на бесконечном горизонте, который являлся рекой воспоминаний. Юноша натянул повыше на лицо потрепанный желтый шарф, опустил взгляд вниз, на улицы, где не прекращая кипела жизнь. В его глазах отражалась бесконечность. Бесконечность людей, суетящихся на длинных тротуарах, бесконечность машин на уходящих за горизонт дорогах, бесконечность воспоминаний, проносящихся в его голове. Прошлое и настоящее закружились вместе, в едином танце, пропитанном чистым хаосом. Словно став пульсарами, не имея пределов в скорости и мощи воспоминания сплелись в единый поток. Поток был дикой и необузданной рекой. Рекой, в которой он утопал. Рекой, которая уносила его все дальше и дальше в глубины сознания. Для Изуку Мидории, второкурсника академии Юэй, момент годовалой давности, когда он узнал о своей причуде, и его обыденные размышления на одной из крыш небоскребов в настоящем, лежали на одной плоскости. Находились на одинаково далеком и близком расстоянии. Все события в бесконечном потоке воспоминаний были и до жути давно, и вместе с тем поглощали его в каждом моменте времени, делая участником всех событий. Они заставили прожить его чужие жизни. Узнать об этой самой жизни почти все, от самого прекрасного, до самого ужасающего. Единственное в чем Изуку был уверен сейчас, в чем он был убежден кристально ясно, так это в том, что тот момент, когда он узнал о своей причуде, сделал его другим человеком. В одном из карманов геройского костюма завибрировал телефон, Мидория несколько секунд посмотрел на экран, удостоверился что обеденный перерыв подходил к концу и не спеша поднялся. Ветер трепал его черно-зеленый костюм, местами потрепанный и рваный, усиленный бронированными пластинами и другими примочками, которые предоставляли в академии. Давненько я его не стирал... Мидория слегка потянулся, на несколько метров отошел от края крыши и приготовился к прыжку. Разбежавшись, он оттолкнулся от самого края, и, подхваченный причудой полета, устремился по направлению к академии. Не стоит мне больше пропускать занятия, я, итак, сильно отдалился от академии. Нет, это не самое страшное... Мне пришлось так сильно отгородиться от близких и друзей чтобы они меньше переживали, что теперь я с ними почти не разговариваю. Я не хотел этого, но они бы не смогли меня понять, даже если бы могли... Его мысли невольно перескочили туда, на год назад. — Когда ты получил Один За Всех, твоя причуда слилась с ядром, в котором уже находились наши силы. Ты ведь уже знаешь, что Один За Всех становился сильнее с каждым поколением, усиливались все причуды, находящиеся в ядре. Твоя не стала исключением, она трансформировалась и расширилась... Она поглотила в себя воспоминания всех прошлых носителей Один За Всех. И если раньше ты видел только некоторые воспоминания из своего прошлого, то теперь тебе стали приходить отрывки уже из наших общих воспоминаний. Ты стал видеть наше прошлое. С того самого дня Изуку начал пытаться по собственному желанию погружаться в воспоминания его предшественников. Сначала шли одни неудачи, воспоминания вспыхивали случайно, не имели четкости, были слишком короткими и неясными. Но со временем Мидория научился погружаться и быть наблюдателем во многих моментах из прошлого, чем ближе к его времени жил прошлый носитель, тем лучше удавалось вызывать его воспоминания. В течение месяцев, он проживал сотни и тысячи моментов из жизней его предшественников, накапливая опыт и силу. Конечно же, приходилось видеть и ужасные моменты, не исключая последних минут жизнь прошлых обладателей. За все это время юноша пропитался неизмеримой ненавистью к злодею, убившему всех его предшественников. Для себя Изуку давно установил жесткое правило, он поклялся себе уничтожить Все За Одного и Шигараки. Он поклялся, что в нужный момент его рука не дрогнет. Он поклялся отомстить. Конечно... Именно поэтому они не смогут меня понять. Они думают, что если запереть его в тюрьме то проблема будет решена. Но они допускают большую ошибку... Только я знаю правду, только я могу положить им конец. Я должен расправиться с ними любой ценой. Даже... В его сознании что-то едва заметно вздрогнуло. Словно небольшая рябь прошла по океану воспоминаний. Он знал, что чьи-то слова из прошло снова достигли его. Вдалеке виднелось здание Юэй. Даже если я останусь один. Мидория всё ближе подлетал к академии, всё больше его мысли уходили к скорым занятиям и вынужденным контактам с друзьями. Всё меньше он думал о своей причуде и о том, кто рассказал ему о ней. Первый обладатель Один За Всех был единственным, в чьи воспоминания Изуку не удалось проникнуть. — Однако мы не можем сказать точно, что развитие твоей причуды остановилось. Пожалуй, можно утверждать, что в своей дальнейшей эволюции она может... Даровать тебе поистине ужасающие способности, девятый.***
— Отныне мы называемся Паранормальный Фронт Освобождения! Мы продолжим сражаться по заветам Дестро, друзья. Однако теперь рядом с нами будут могущественные союзники! Пламенная речь Ре-Дестро была встречена бурными овациями разношерстной толпы, собравшейся возле новых правителей их организации. Томура Шигараки, захвативший власть после сражения с АРИС, теперь примерил на себя новую роль лидера. Скрытый шумом беснующейся толпы, Шигараки покинул свое место и спустился в подземную лабораторию, где верный слуга Все За Одного сейчас заканчивал последние приготовления к назревающей битве. — Как всё продвигается, доктор? Томура неспешно продвигался напротив длинного ряда огромных стеклянных капсул, в которых дремали незавершенные монструозные творения доктора — ному. — А, это ты... Мы предполагаем, что герои нападут через месяц. Если учитывать что в наших рядах есть шпионы, то вполне вероятно они решатся на более быструю атаку, чтобы помешать нам. Доктор развернулся на кресле и внимательно посмотрел на приближающегося преемника Все За Одного. — Плевать когда они начнут, главное чтобы все пошло по нашему плану. Я должен покончить с мальчишкой и забрать у него силу. Тогда у них не останется никого, способного остановить меня. И тогда я просто уничтожу всё на своем пути... Доктор на мгновение отвел взгляд, через секунду его лицо озарила ухмылка. — Очень хорошо, ты будешь отличным символом разрушения. А что касается плана... Махия уже приступил. Скоро он освободит твоего учителя, и тогда эта страна снова вернется в свое привычное состояние бесконечного страха. Шигараки неопределенно мотнул головой и развернулся к выходу. — В таком случае, и мне нужно начать свою часть плана. Пора нашим союзникам навестить дом юного героя, как думаешь, он будет рад? По лицу Томуры расползлась широкая улыбка.***
Изуку резко остановился прямо в полёте, когда знакомое тревожное чувство вновь начало давить на голову. Он узнал причуду предчувствия опасности, за последнее время она часто помогала ему в тренировках и сражениях. Сейчас юноша знал, что на этом тренировочном полигоне Юэй он находился один, а значит угроза находится не поблизости. Это напугало его еще сильнее. Может быть, ложное срабатывание? Голоса предшественников давно не раздавались в его голове, не мешали, итак, раздробленному чужими воспоминаниями разуму. Сейчас им овладело необузданное и мимолетное желание обратиться к ним, чтобы спросить, может ли предчувствие ошибаться. Но эта мысль исчезла столь же быстро, как и появилась. Нет, пока что я не готов с ними разговаривать. Уж точно до тех пор, пока они что-то скрывают. Он почувствовал это еще год назад. Безликие тени позади Первого то никак не реагировали, то вдруг становились почти живыми людьми. Он замечал их странное поведение, еще более странным оно было у основателя. Изуку сразу почувствовал, что он не договаривает всю правду. Будто скован кем-то невидимыми цепями и сам одновременно является этими цепями для остальных. Пытался объяснить все моей причудой, но ведь это не правда. Я видел это и в воспоминаниях других... Что-то толкало их на определенные действия. Что-то всегда нависало над ними, что-то всегда решало за них. И при этом его воспоминания мне так и не открылись. Мидория взлетел над стадионом и окинул взглядом окрестности академии. Неужели я прав, и он специально скрывает их от меня? Он последний раз осмотрел территорию с высоты и отправился в общежитие. Он знал, что нужно накопить силы для приближающейся битвы.***
Тошинори тяжело вздохнул и отложил давно надоевший журнал. В последнее время он часто пытался отвлечься от тяжелых мыслей, но почти всегда это было безуспешно. У героя в отставке было слишком много поводов для беспокойства, и приближение масштабной операции по захвату злодеев, во время которой наверняка пострадают сотни людей, было не самым главным. Он откинулся на спинку мягкого кресла, закрыл глаза и попытался понять, как это вообще стало возможным. — Ты опять собираешься просидеть здесь всю ночь, Тошинори? Герой поднял тяжелые веки и перехватил взгляд зеленоволосой женщины. — Ты ведь знаешь, до чего это может довести? — Я все понимаю, Инко... Просто никак не могу перестать думать о мальчике... На секунду воцарилось молчание, у них были мысли, не нуждающиеся в озвучивании. — Ты ведь знаешь... Он больше не маленький мальчик. Мне так тяжело от того, что пришлось отпустить Изуку так рано, но чувство вины за его детство не позволило мне удерживать его дома. Инко опустила печальный взгляд на Тошинори. — Я просто надеюсь, что он позволит нам поддерживать его до самого конца. А сейчас пошли спать, мы уже много раз говорили об этом... Всемогущий медленно поднялся, в последний раз окинул комнату взглядом и отправился вслед за женщиной. Он почувствовал это еще с первого шага, с первого вздоха. Оно появилось где-то внутри, предупреждая и устрашая. Каждый его шаг до двери становился все более тяжелым, все его чувства обострились одно за другим. Он знал и видел это предельно четко. Громкое, как никогда, тиканье часов. Медленно оседающие частицы пыли, видимые в свете настольной лампы. Скрип колес машины где-то на улице. — Что-то не так? Мучительно медленно она обернулась, чтобы застать увеличивающуюся фигуру героя. Всемогущий призвал свои последние силы. Входная дверь дома была смята под чьим-то ударом.***
Вокруг него простиралась бесконечная бездна. Темный, как сам космос, океан состоящий из абсолютного небытия. Он не чувствовал своего тела, он не знал, должен ли вообще существовать в этом месте хоть в какой-то материальной форме. Бесконечность пронизывала все сущее, находящееся в это месте. Он сам был бесконечностью. Спустя секунды... Или годы... Или целые тысячелетия — это место находилось вне времени — нечто начало обретать форму. Сперва появились одни лишь неуверенные тонкие контуры, затем пространство искривилось и начало формировать знакомый наблюдателю вид. Девятый пользователь Один За Всех распахнул глаза. То, что еще недавно представляло собой бездну, сейчас превратилось в обычный город. Он находился на крыше одного из множества небоскребов, все его тело было покрыто густым темным туманом, оставляющим брешь лишь возле лица. Картина вокруг то обретала четкость, то мутнела. Дни и ночи, сезоны года сменяли друг друга в бешеном темпе, будто время вокруг него было ускорено в тысячи раз. И все это уместилось в одно мгновение. Возле него появились две фигуры, настолько близко, что протяни он руку, смог бы непременно коснуться их. Он не мог понять их разговор, он не мог даже уловить в их лицах знакомые черты. Тихий, не приносящий ничего хорошего гул начал подниматься вокруг. Голоса людей всё отчетливей пробивались через невидимый барьер. — Запомни, Тошинори... Одна из фигур повернулась в его сторону. Её взгляд, казалось, был направлен сквозь его обтекающее туманом тело. — Ты должен защитить Инко. Её взгляд сфокусировался, в её серых глазах отразилась бесконечность.***
Две тени промелькнули в разрушенном дверном проеме. Освещенные светом фар с улицы, фигуры приближались сквозь оседающую пыль. Старое чутье не подвело героя в отставке, еще до того как дверь слетела с петель, Тошинори заслонил Инко от летящих осколков. Не теряя времени, движимый одними лишь инстинктами, Всемогущий перенес все оставшиеся силы в руку и впечатал только появившуюся в дверном проеме фигуру в стену. Стекло и бетон разлетелись в разные стороны, дом содрогнулся. Тошинори увидел перед собой шокированное лицо второго злодея, чья рука, увеличенная причудой, рефлекторно понеслась в сторону героя. Всемогущий выскочил из-под удара, метнулся к сжавшейся возле стены женщине и, пользуясь замешательством нападающих, схватил ее за плечи. Заплаканное лицо Инко с ужасом отпечаталось в его сознании. — Нет времени, Инко! Ты должна срочно убегать! Женщина непонимающе уставилась на героя, ее глаза не могли сфокусироваться на чем-то одном, она содрогалась от страха и ужаса. — Что... — Убегай через окно на кухне, найди какого нибудь героя на патруле! Я задержу их на сколько смогу, ну же! Беги! — Нет, я... Он силой поднял её на ноги и толкнул в сторону кухни. Они последний раз пересеклись взглядами, Тошинори захлопнул дверь. Он знал, что Инко все сделает правильно. Потратив драгоценные секунды, герой не смог увернуться от оглушающего удара по голове. Он почувствовал как его отбросило к стене, боль от шока притупилась. Мысли в голове разбегались, не давали сосредоточиться. — Твою мать, нас не предупреждали что здесь будет Всемогущий! Оправившийся от удара первый злодей встал покачиваясь. Сплюнул кровь и оперся на стену. — Да плевать, у него уже давно нет сил, сейчас он обычный человек. Представляешь как нас наградят, если узнают что мы убили бывшего героя номер один? Он не мог слышать их разговор, он не хотел больше вставать и бороться. Сейчас он впервые ощутил близость смерти. Тошинори знал, что она еще никогда не была так близко, даже во время двух сражений с величайшим злодеем Японии. Секунды бежали одна за другой, хоть сколько-то значимые воспоминания в его голове мелькали друг за другом. Он чувствовал кровь, стекающую по лицу, чувствовал, что сил на борьбу больше не осталось. Но так же чувствовал, что она еще не успела убежать, что он не выиграл ей достаточно времени. Тлеющий огонек силы, будто после порыва ветра, вспыхнул внутри Тошинори. Он почувствовал как остатки Один За Всех разливаются по его телу, наполняют силой на последний рывок. — Запомни, Тошинори... Ты должен защитить Инко. На его лице появилась едва заметная улыбка. Он содрогнулся, словно от электрического разряда и за мгновение оказался возле приближающихся злодеев. Да, учитель... Похоже только спустя много лет смысл ваших слов настиг меня. Он схватил второго, выбившего дверь, и со всей силы ударил головой, размозжив злодею лицо. Не теряя времени он ринулся к первому, но тот, создав причудой нечто наподобие топора, уже ждал удара. Одна секунда и злодей отлетает в стену, замирает и падает, больше не двигаясь. Оружие, вонзившиеся в героя медленно исчезает. Символ Мира падает на колени, тщетно пытаясь зажать рану. В угасающем сознании Тошинори пытается различить хотя бы какие-то знакомые лица, знакомые места. Воспоминания сменяются одно за другим, не дают зацепиться хотя бы за одно и остаться в нем навечно. Он понимает, что его время вышло. В последние секунды, цепляющееся за жизнь тело вздрагивает. Будто в последнем порыве хочет зацепиться за удаляющийся мир живых. В глаза Тошинори ударил яркий свет, среди которого, вытканный из до жути явной тьмы, находился размытый силуэт. — Так это был ты...***
Сотни героев, полицейских и работников других специальных служб были привлечены для участия в этой операции. По согласованию с правительством Японии, геройская комиссия поставила все силы, включая старшекурсников геройских академий, на этот удар, чтобы покончить со всеми злодеями одновременно. В тот день герои исчезли из всех городов. Начался штурм убежищ Паранормального Фронта Освобождения по всей стране. Изуку устремил свой взгляд на больницу, в которой скрывался Шигараки. Им двигала только ненависть. В это же время все системы безопасности тюрьмы Тартар были переведены в наивысшую готовность, датчики зафиксировали приближение чего-то огромного. Все За Одного, прикованный к креслу, поднял голову и позволил широкой улыбке наползти на лицо. — Война начинается.