Знаете, бывает такое чувство, когда должно что-то случиться. И это «что-то» изменит всю твою жизнь. Может, в лучшую сторону, хотя всегда есть предчувствие, что изменения не принесут никакой радости, а только боль…
Мы с отцом живем на окраине Манхеттена, а дорога до города занимает около тридцати минут. Папа сидит за рулем красного пикапа, в салоне играет радио. Девушка от туда сообщает, что погода сегодня будет ясная, без дождей, но глядя на небо, украшенное небольшими грозовыми тучами, я думаю, что это далеко не так. — О чём призадумалась? — спросил отец, вырвавший меня из своих мыслей. — Сегодня явно будет дождь. — нахмурилась я, продолжая смотреть на пасмурное небо. — За что им только платят? Мужчина добродушно усмехнулся. — Да брось, погода отличная, дождя не будет! — Посмотрим... Так на какой фильм пойдем, может, на какой-нибудь боевик? — повернув голову в сторону отца, спросила я. Его рука расслабленно держит руль, а вторая лежит на окне. Внимательный взгляд карих глаз прикован к дороге. Небольшая щетина на подбородке. — Да, давай на боевик. — лёгкая улыбка так и не сходила с его лица. — Ты какая-то сегодня хмурая, что-то случилось? — Хм, не думаю… Просто, какое-то чувство непонятное, будто что-то должно случится. — Да, случится. Сейчас я буду петь и очень громко! — тут папа делает радио громче, и на весь салон разносятся голос солиста группы «Nirvana». Мужчина смеётся и поёт во все горло. Кажется, ещё немного и он охрипнет. Локтем толкая меня в бок, отец призывает присоединиться к нему. Смеясь и качая головой в такт, я всё же начинаю драть глотку вместе с ним. Не попадая в слова, папа смеётся ещё сильнее, и я подхватываю его веселое настроение, забывая на время плохое предчувствие.Вот эти моменты, которые стоит помнить. Нельзя стирать их из памяти, чтобы не произошло. Ведь они делают тебя немного счастливым и сильным в трудные минуты.
***
Проезжая мимо небоскрёбов, всяких магазинов, людей, что вечно куда-то спешат, не оглядываясь назад, мы остановились на парковке за кинотеатром. — А ты отлично поёшь! — сказав это, отец вышел из машины. — Ох, да ладно, — я последовала его примеру. — Знаешь, когда тебе говорят комплимент, на него, как правило, говорят «спасибо», а не ёрничают! На это я только закатываю глаза, но так, чтобы папа не видел. Когда я резко поворачиваю голову в его сторону, из-за чувства чужого взгляда, то вижу, как он улыбается. — Я тебя знаю! – поясняет мужчина. Прищурив глаза, я спрашиваю: — Откуда? — Ну, ты же всё-таки моя дочь, глупышка. Вместе засмеявшись, мы идем в кинотеатр. Кто же знал, что там будет такая длинная очередь. Стоять в ней я никогда не любила, но всё же пришлось. Прошло минут пятнадцать, чем очередь сдивинулась на несколько человек. Кажется, она никогда не закончится... От скуки я посмотрела на стоящую впереди пару. Двое влюблённых подростков, то и дело пытались взять друг друга за руки, но сделать этого так не решались, как будто боялись, что их кто-то застукает и отругает. Ещё дальше стояли два парня и о чём-то бурно спорили, при этом активно жестикулируя руками. Отец находился рядом с прилавков, где продавались различные напитки и попкорн, и мило беседовал с кассиршей. Было спокойно и уютно. Казалось бы это обычная повседневная жизнь, где каждый занимается своим делом, но было в этом нечто особенное. Что-то прекрасное и не всеми постижимое. Мне всегда нравилось наблюдать за людьми: как они разговаривают, как загораются их глаза искорками интереса, когда они начинают заниматься тем, что им по-настоящему нравиться. А глядя на то, как девушки убирают прядь волос за ухо, дабы понравиться свои ухажёрам, и как парни не обращают на это никакого внимания... я хотела бы так же: стоять рядом с понравившимся человеком, чувствовать, как он невзначай убирает ту самую прядь волос за ухо, хотя она тебе даже не мешает. Тут меня вырывают из моих мыслей. Снова. Неподалеку парень начинает кричать, эмоционально размахивая руками перед лицом девушки, отчего та стоит, стыдливо опустив голову, и, кажется, вот-вот заплачет. В чём же она так провинилась, что б на неё так орали? До меня доходят слова, из которых я понимаю, что девушка по случайности купила билеты не на тот фильм. Разозлённый парень всё ещё стоял и махал этими бумажками перед лицом несчастной, пока остальные смотрели на этот небольшой спектакль. Но вскоре к ним подошёл пожилой мужчина. Он произносил слова очень медленно, спокойно, обращаясь то к парню, то к девушке. Внезапно парень прервал его и начал возмущённо говорить ему, чтобы тот отстал от них со своей болтовнёй и что они разберутся сами. Старик на это только огорчено помотал головой и отошёл от них, но так, чтобы они были в его поле зрения. Парень прекратил орать и теперь просто стоял, залипая в телефон. Думаю, кто-то всё же должен его немного проучить... Оглядевшись по сторонам, я убеждаюсь, что никто не смотрит в мою сторону. Лёгкий взмах ладошки, и в тот же миг смартфон падает из рук парня. Выругнувшись, он настороженно осматривается по сторонам, как будто кто-то мог выронить его собственный телефон, но никого, естественно, не находит. А когда он наклонятся, чтобы подобрать его с каменной плитки, я тут же делаю ещё один незаметный жест рукой. Парень падает вперёд на колени, но тут же резко встаёт и испуганно оглядывается по сторонам, но снова никого не находит. Люди, что успели это заметить, улыбнулись, а кто-то тихо посмеялся над ним. Парень, грубо и резко взяв свою девушку за запястье, пошёл в сторону выхода, а затем пара скрылась за стеклянными дверьми кинотеатра. С радостной ухмылкой на губах, я поворачиваюсь к отцу. Он смотрит на меня, нахмурив брови. Глубокая морщинистая складка пролегла в районе лба. Его губы плотно поджаты, от чего моё веселое настроение от совершенной пакости вмиг улетучивается. — Ох, да брось, было немного весело, да и проучить его не помешало бы. — легонько толкнув его локтем в бок, говорю я и шепотом добавляю: — Никто не заметил. Вскоре подошла наша очередь и, купив билеты на какой-то боевик, афиша и описания, которого нам больше всего приглянулись, мы прошли бы к лестницы, ведущей на второй этаж, где располагался кинозал, но сделать это нам не дал громкий скрежет металла. Я испуганно начала искать источник звука, встречаясь с такими же перепуганными взглядами людей. Грохот исходил с улицы и с каждой минутой становился громче. Там явно что-то происходит. Но внезапно всё стихло, никто из толпы не двинулся со своего места, боясь пошевелиться. А затем вновь раздался противный скрежет металла, грохот, будто за стенами здания началась война. Девушка, которая стояла ближе всего к стеклянным дверям, вскрикнула и отбежала к стене, подальше от входа, и все незамедлительно последовали её примеру. Плохое предчувствие, что со вчерашнего дня преследовало меня, вдруг встрепенулось и отдалось в груди тревогой и животным страхом. — Что происходит? — взволнованно спрашиваю я у отца. — Не знаю, милая. Не знаю... Не отходи от меня, — он крепко сжал мою руку, а его карие глаза нервно забегали по помещению. Звуки, ужасающие, пугающие до смерти, ни на секунду не прекращались, а вскоре всю эту какофонию начали дополнять плач и крики, от которых кровь стыла в жилах, до того они были пронзительные, жалостливые, полные боли и отчаянья. Я судорожно огляделась по сторонам, замечая, что некоторые люди стояли возле стены, дрожа и тихо всхлипывая, а персонал испуганно прятался за прилавком. — Нам нужно уходить отсюда! — шум с улицы был настолько громкий, что отцу приходилось кричать. Я только успела кивнуть ему, как в следующую секунду мы уже срываемся со своих мест и бежим к запасному выходу. Остальные, как будто ождавшие этой команды, ринулись вслед за нами. Добежав до двери, отец берётся за ручку, но та не поддаётся. Он дёргает второй раз и третий. Никакого эффекта. Замечая заминку, люди из толпы принялись подгонять его, торопить, покрикивая угрозы. А некоторые начали протискиваться к нам, пытаясь самим попытать удачу в открывание этой долбанной двери, что должна быть нашим спасением. Страх сковывает моё тело, отчего ноги становится словно ватными, и я со слезами на глазах смотрю на своего папу, что всё ещё пытается дать всем нам шанс на жизнь. — Чёрт, никак! Ну-ка все назад! — отец расстёгивает свою куртку и достает из кобуры пистолет, который всё это время был под боком, и стреляет по замку. Два чётких выстрела. — Ты что, пистолет собой взял?! Зачем?! — но я так и не услышала ответ на вопрос, мужчина со всей силы пинул дверь ногой, отчего ручка с замком с громким звоном упала на плитку, но сама дверь по-прежнему была заперта. Отец снова начинает пинать дверь, но она никак не поддаётся. Кто-то из толпы кричит, спрашивая, нет ли здесь ещё одного запасного выхода. Но, к сожалению, выход только один, и он закрыт. — Что-то держит дверь с той стороны! — кричит какой-то старик. Папа прекращает бить дверь и, тяжело дыша, смотрит по сторонам, а затем на меня. — Мы выберемся! — заглядывая мне в глаза, шепчет он, а я только киваю. Отец снова берёт меня за руку, и мы, протиснувшись через взволнованную, охваченную паникой толпу, бежим обратно ко входу. За спиной я слышу громкий топот людей, что следуют за нами. Но как только мы выбегаем в коридор, двери кинотеатра взрываются. Осколки, щепки и большие обломки стен летят в нас. Папа успевает прикрыть меня своим телом. Как тут раздается ещё один взрыв, отчего нас ударной волной отбрасывает в разные стороны. Тяжело дышать. Воздуха не хватает. Боль в голове разрастается всё сильнее, не давая ясно думать. Я знаю, что нужно прити в себя, но тело кажется таким тяжёлым, что даже руки не поднять. Пытаюсь сделать вздох, и горло тут же начинает саднить от спертого воздуха, пропитанного пылью, а кашель срывается с моих губ. Когда я всё-таки открываю глаза, всё начинает плыть и ничего не разобрать. Понимаю только одно — я, накрытая обломками, лежу на холодном полу, который устелен битым стеклом, и не могу пошевелиться. Воздуха становится меньше с каждым вдохом, а звон в ушах такой громкий и противный, что у меня начинается паника. Я пытаюсь кричать, просить о помощи, но из горла вырываются лишь жалкие хрипы и тихие всхлипы. Постепенно слух восстанавливается, и я начинаю слышать пронзительные крики, которые молят о спасении. Что-то внутри меня щелкает. Кому-то, кроме меня, нужна помощь. И я могу им помочь. Я должна. Сейчас нельзя сдаваться! Только не сейчас... Немного придя в себя, я понимаю, что могу немного пошевелить рукой. Я вытягиваю ладонь вперёд и использую силу. Одна из досок, что накрыла меня, отлетает куда-то в сторону, разбиваясь на мелкие щепки. Плевать, что кто-то может увидеть мои силы, отцу и остальным нужна помощь. Когда я постепенно освободилась от обломков, первым, что я увидела — это папу. Он подбежал ко мне и помог сесть. Я сразу же накинулась на него с объятиями, ощущая тепло и защиту. — Ты как? Не ранена? Что-то болит? — взволнованно спрашивает отец, беглым взглядом осматривая мое тело на раны. Он берет меня за подбородок и начинает вертеть мою голову в разные стороны, хмурясь. — У тебя рана на брови! — Видимо, одна из досок приложила меня, а так, я в порядке. Ты как, всё хорошо? — я, оглядев мужчину, с облегчением понимаю, что он цел, не считая порванной куртке и небольших царапин на лбу и руках, — Что произошло? — От взрыва рядом дверь взорвалась, но точно не знаю. Я кивнула и осмотрелась по-сторонам. Люди уже начали приходить в себя: кто-то остекленевшим взглядом смотрел перед собой, не понимая, что случилось, а кто-то в крови и порванной одежде пытался подняться. Обломки дверей, камни стен и стекла валялись повсюду. Я посмотрела на улицу и ужаснулась: повсюду стоял смок дыма, местами можно было увидеть небольшой огонь и пепел, груды камней от разрушенных зданий, светофоры и дорожные знаки были повалены на разбитый асфальт. Слезы вновь навернулись на моих глазах, я прижалась к папе, чувствуя, как он ласково начал поглаживать меня по волосам и спине. Резкий пронзительный рёв, доносившийся с улицы, не замолкал ни на секунду, как и выстрелы вперемешку с криками людей, наполненными страхом за свою жизнь и болью. Никто не успел опомниться, как в здание ворвались четыре огромных существа с тёмно-зеленой кожей. Их жёлтые маленькие глазки кровожадно смотрели на нас. В лапах они крепко держали какие-то странные ружия, дуло которых было направлено на нас. Отец завёл меня к себе за спину, пряча от злобных взглядов монстров, и достал из-под бока пистолет. Я задержала дыхание, думая, что же будет дальше. Всё произошло слишком быстро, папа навёл на них оружие и резко выстрелил два раза. Одному он попал прямо в голову, из-за чего тот повалился на спину, упав замертво. Стоявшие рядом существа начали утробно рычать и угрожающе медленный шагом двинулись на нас. Но не прошло и секунды, как все они внезапно упали на колени, а потом лицом в низ. К чему привела их столь быстрая погибель? Кончики стрел торчали у них из затылков. Мужчина с короткой стрижкой и в кожаном костюме стоял сзади этих монстров уже с опущенным луком. Лук да стрелы против этих существ и только! Он убрал оружие к себе на спину и, переступив трупы, подошёл к нам. Незнакомец протянул руку отцу. — Вы убили одного из них, — одобрительно, с улыбкой произнёс блондин, — но на улице их ещё больше, и вам всем нужно отсюда уходить! — Есть место, где они нас не тронут? И что это за существа? — спросил кто-то из толпы. Мужчина с луком повернул голову в сторону, откуда был задан вопрос. Его брови нахмурились, и он мрачно ответил: — Это инопланетяне, и, как бы банально это не звучало, они здесь, чтобы захватить Землю. Начали они, как видите, с вас. Шок от сказанного застал всех врасплох. Я глядела то на незнакомца, то на труп монстра, не до конца осознавая происходящее. Люди замолчали. Никто больше не плакал и ничего не говорил. Они поверили ему, я поверила ему, ведь он убил этих существ и спас всех нас. — Показывай, куда нам идти. — гробовую тишину прервал властный, вкрадчивый голос отца. Спаситель кивнул ему, подвёл его чуть ближе ко входу кинотеатра и протянул руку, указав в сторону одной из улиц. — Там есть метро, прямо за углом, вы успеете добежать, пока я буду вас прикрывать. Нельзя оставаться на улице и в зданиях – это опасно. И помните, бежать нужно быстро. Папа кивнул ему, повернулся к толпе и заговорил: — Послушайте меня, мы должны перебежать дорогу к метро, там мы все будем в безопасности. Оставаться здесь больше нельзя. Держитесь ближе друг к другу. Люди только судорожно кивали, соглашаясь с ним. — Хорошо, с начала я – потом вы. Мужчина с луком выбежал на дорогу, быстро осмотрелся по сторонам и кивнул нам, давая знать, что путь чист и можно идти. Мы с отцом вышли из полуразрушенного кинотеатра первые. Неуверенно, но люди всё же пошли на улицу вслед за нами. Когда до метро оставалось совсем немного, неподалёку послышались выстрелы. Лучник поднял голову вверх и закричал: — Быстрее. Быстрее! Все рванули со своих мест и побежали в сторону метро. За спиной я услышала крик девушки просящий о помощи. Повернув голову, я увидела, что она сидела на земле, закрыв лицо руками, и плакала. Нога её была неестественно вывернута. Я уже развернулась, чтобы подбежать к ней и помочь, но не успела, отец опередил меня и быстро оказался возле неё. Он наклонился к ней и поднял её на руки. Только я хотела сделать шаг к ним, как чьи-то руки схватили меня за талию и силой поволокли назад. Выстрелы неожиданно накрыли нас со всех сторон. Нельзя было даже определить откуда точно стреляли. Пули попадали по машинам, зданиям. Стрелявшим будто было всё равно куда стрелять, лишь бы больше навредить городу и людям. Но вот всё стихло столь резко, как и началось. Я поняла, что сижу на дороге за машиной, изрешетенной пулями. Меня прикрывал мужчина с луком. Он сидел на одном колене, пряча от выстрелов меня, малознакомую девушку. И как только вся пыль осела, подняв голову к своему спасителю, я благодарно прошептала «спасибо». А затем мой взгляд случайно упал вниз, и только сейчас я поняла, что всё ещё держу его за руки. Осознав это, я сразу же убирала свои ладони. Очередь выстрелов вновь разрезало воздух, прервав недолгую тишину. Я, не задумываясь, прижалась к мужчине, желая, чтобы всё это прекратилось, но затем мои глаза широко распахнулись. Отец с девушкой так и остались на дороге под градом пуль. Ужас и страх накрыли с головой, не давая мне дышать. Главное не потерять рассудок. Только не сейчас… — Они в порядке, — услышала голос над ухом, но едва смогла его понять, будто я находилась в каком-то вакууме. — Мой друг вовремя подоспел, — и лучник кивнул в сторону, где остались отец с девушкой. Быстро повернувшись туда, я увидела высокого широкоплечего мужчину в сине-красном костюме и маской, которая прятала его лицо. Он прикрывал себя, папу и девушку своим круглым щитом. Прошло несколько секунд, они поднялись на ноги, и все вместе побежали к нам. Девушка на руках отца была без сознания, видимо, отключилась шока. Они уже добежали машины, где прятались я и лучник, но не остановились и пробежали мимо, направляясь в сторону метро. Тот, что с щитом, только кивнул нам. Мужчина с луком помог мне встать, и мы последовали за ними. — Оставайтесь здесь, пока всё не закончиться и за вами не придут спасатели. — напоследок приказал лучник и вышел из метро. Так мы и остались ждать.