Сестра Сохатого: Faded Life

Годрикова Впадина, 1975 год. День выдался длинным, практически бесконечным. Впрочем, как и вся эта неделя, наполненная тревогой, бессонными ночами в Мунго и подготовкой похорон. Поэтому вечер пришел незаметно. Пока Кира Поттер сидела в отцовском кресле, беспомощно свернувшись калачиком в гостиной особняка Поттеров, жизнь в Годриковой Впадине шла своим чередом. Сначала зажглись фонари, темные улицы, припорошенные мелким снегом, залило желтым, мрачным светом. Из-за темной живой ограды мелькали неразлимые силуэты людей. День, и без того неприятный, был пасмурным, с тучами, графитовыми мазками надежно затянувшими свинцовое небо. С кухни ее матери, когда-то наполненной запахами домашней выпечки и специй, доносились невнятные, скорбные разговоры собравшихся взрослых. «Их нет… их больше нет…» — мысль, словно холодная молния, бесконечное количество раз поражала воспаленное сознание, все никак не укладывалась в голове. Пугающая неизвестность нависла над семьей Поттеров. Огромное количество опечаленных взрослых, седобородые алхимики из компании ее отца, их разодетые в черные мантии жены пожимали их трясущиеся ладошки, выражали свои сожаления, их лица пролетали перед глазами размытым калейдоскопом. Многие из них остались в особняке и сейчас пили за упокой двух несчастных волшебников, покинувших этот мир в самом расцвете сил. Она слушала их, но почти не слышала, словно окаменев с тех пор, как прозвучало заключение целителя. Флимонт ушел первым, ранним утром не проснувшись от тревожной горячки. Юфимия, словно не желая оставлять своего мужа, отправилась следом спустя несколько часов. Кира помнит ее тонкую ладонь, покрытую холодным потом, бледные цветы, тут же распустившиеся на могиле ее матери, — белые асфодели, пробивающиеся из-под грязного снега. Она помнит и холодный гранитный камень на могиле отца, который сжимала до побеления костяшек. С их уходом все то тепло, уют и счастье, наполняющее дом Поттеров, словно бы испарились, окрасились густой горечью годы, проведенные в его стенах. «СИРОТЫ С НЕВЕРОЯТНЫМ НАСЛЕДСТВОМ…НО КТО ОПЕКУН?» — гласили заголовки «Ежедневного Пророка», премерзкая статья о жизни ее отца, тщательно подсчитывающая каждый галлеон, заработанный Флимонтом. Джеймс использовал смятые выпуски в качестве растопки. Кира Поттер не сразу заметила тихие шаркающие шаги в коридоре и тонкую полоску бледного света, скользнувшую по дощатому полу гостиной. Чей-то длинный крючковатый нос просунулся в образовавшуюся щель, помедлил пару мгновений, пока в проеме не оказалась косматая седая голова в черном колпаке. Кто-то тихо вздохнул, звук этот такой чужой и незванный, заставил девушку испуганно вздрогнуть. Тряхнув головой, Кира чуть выпрямилась, вытянула шею и встретилась взглядом со сгорбленным волшебником. — Ох, п-простите, что помешал, юная леди… Я искал здесь уборную, — последовали торопливые извинения дрожащим, старческим голосом. Дверь приоткрылась чуть больше, из-за нее выплыла высокая фигура в расшитой серебром траурной мантии, освещенная бледным светом с кончика волшебной палочки. — Мистер Слик, — одеревеневшие конечности с трудом оторвались от кресла. Тихо шмыгнув, пряча при этом покрасневшее от слез лицо, девушка с трудом поднимается из кресла. — Что вы, сэр, вы мне не мешаете, я просто… просто… кажется, задремала здесь на минуту. Умные, водянистые глаза Слика с пониманием быстро оглядели и покрытое розовыми пятнами бледное лицо школьницы, и смятую мантию, но старик тактично сделал вид, что ничего не заметил. Старый друг их семьи и партнер Флимонта тяжело вздохнул и протиснулся в темную гостиную. В кучке смятых газет, небрежно брошенных у камина, он был героем бесконечных пересудов о том, кому же достанется опекунство над осиротевшими Поттерами. И, конечно же, доступ в заполненную золотом банковскую ячейку в Гринготтсе. Пускай, Слик был волшебником безродным, маглорожденным даже, как гласили давние сплетни, состояние его было ничуть не меньше того, что оставил после себя Флимонт. Кира знала его практически всю свою жизнь, казалось, что он был старым еще тогда, когда они с Джеймсом едва научились ходить. Несомненно, родители бы посчитали его первым кандидатом на то, кто будет заботиться об их детях после их скорой кончины, но проблема была в том, что драконья оспа забрала их жизни так быстро, а Флимонт был так слаб, что не оставил после себя никакого завещания. Печальная судьба брата и сестры Поттер нависала над ними с тех пор, как провозглашен был неутешительный диагноз, — оба они были еще слишком юными и неопытными, чтобы в полной мере позаботиться о себе самостоятельно. По крайней мере, так считали все взрослые. Что же об этом думали сами дети (в случае Джеймса это ограничивалось только непристойной бранью) никто не спрашивал. Однако Кира с грустной улыбкой подумала о том, что будет не против присмотра со стороны старика. Он всегда был очень добрым, пусть и не умел ладить с детьми, всегда присылал по две корзины с дорогими сладостями на каждое Рождество, но едва могла представить, как проводит каникулы в его мрачном особняке, наполненном бесчисленной коллекцией магических артефактов. Дом этот больше походил на музей, над безупречностью которого старалось ни одно поколение домашних эльфов. Они с Джеймсом даже успели поссориться этим утром. Он считал себя достаточно зрелым, чтобы ни перед кем не отчитываться, а Кира же была готова принять любую судьбу, которую им назначит министерство. В конечном итоге, у нее не был сил и желания сопротивляться, тем более когда в дело это вмешался сам министр магии. Поговаривали, что за них вступился сам Дамблдор, но она не видела директора с тех пор, как их с братом через камин переправили посреди холодной зимней ночи в больницу Святого Мунго, чтобы проститься с умирающими родителями. Каким бы известным волшебником он ни был, он не имел никакой связи с Поттерами, если не считать дальнее родство по линии отца. С таким же успехом их могли отправить на попечение Пруэттам или любой другой достаточно старой и чистокровной семье. Мысль о том, что они с Джеймсом будут жить у Фабиана и Гидеона была хорошей, слишком хорошей, чтобы быть правдой. — Давайте, я… провожу вас до уборной, сэр, — она на секунду прислушивается к голосам с кухни. Праздные и захмелевшие тосты не стихали с тех пор, как похоронная церемония двинулась от старой церкви к опустевшему дому. Взрослые пили огневиски, и никто не заметил, когда два подростка воспользовались первым подвернувшимся под руку предлогом, чтобы разбрестись подальше от претившего им шума. А если бы и заметили, никто бы не стал их останавливать. Джеймс, поддерживаемый Сириусом, ушел куда-то наверх и не спускался с тех пор, как закончилась церемония. Он был в дурном расположении духа, с утра цеплялся к каждому слову, что даже Блэк не решался заговорить с ним. Странный суетливый топот доносился из его комнаты, но у Киры не было никаких сил, либо желания, чтобы проверить. — Мальчик мой Флимонт, до чего же жестокая ирония судьбы его постигла, — пробормотал Слик, когда девушка, взяв его под локоть, проводила старика в темный коридор. Сцепив зубы, Кира ничего не ответила. Внимание ее не оставляли разговоры из кухни. Чутье подсказывало ей, что что-то не совсем так. Голоса оживились и стали значительно громче с тех пор, как она их оставила, что не могло не настораживать. Час назад им уже пришлось выпроводить из дома сильно захмелевшего Фергюса Пруэтта, который принялся напрашиваться на драку с одним из нечаянно обронившим в его адрес неосторожное слово волшебником. — Господин Слик, я оставлю вас, — бросила она уже через плечо, когда старик, палочкой открывая себе дверь, скрылся в маленькой уборной под лестницей. Не дожидаясь ответа, она быстрым шагом направилась в кухню. Потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к яркому свету. Стоило шагнуть в наполненную гостями кухню, — волшебниками разных профессий и возрастов, — как в лицо ударил кусачий морозный воздух, взметнув вверх растрепанные, остриженные вихры. С ее появлением бурное обсуждение резко умолкло, все присутствующие перевели взоры на худощавого подростка в дверном проеме. Ее взгляд быстро обежал сидевших за столом волшебников, несколько бутылок початого огневиски, домашние закуски, не в силах посмотреть в лица присутствующих. Наконец, она заметила незваного гостя. Широкоплечая, крепкая фигура министра магии Гарольда Минчума чернела на фоне припорошенного снегом сада. Прежде Кире никогда не доводилось встречаться с ним лично, но лицо, так часто мелькающее на первых страницах «Ежедневного Пророка» она знала достаточно хорошо. Суровый взгляд черных, круглых как блюдца глаз из-под кустистых бровей, поджатые в тонкую линию серые губы и растрепанная белая борода. Сейчас министр не был похож на те величественные портреты с брошюр министерства магии, больше напоминая уставшего старика. Все присутствующие с опаской перевели взгляд со смущенной девушки обратно на Минчума, ожидая от него чего-то. Ноги Поттер будто с силой вросли в камень. Она было открыла рот, чтобы сказать хоть что-то, но так и не решилась. Руки неуверенно сжались в кулаки. — З-здравствуйте… господин министр, — пробормотала она неуклюже, собственный голос показался до того чужим, искусственным, что захотелось сжать зубы. Она будто смотрела в лицо неотвратимости своей судьбы, которая наконец решила вынести им с Джеймсом приговор. Министерская сова пришла утром. В ней было довольно сухое уведомление о том, что собрание Визенгамота уже назначено и что решение об их опекунстве будет принято уже к вечеру. В нем так же была довольно строгая инструкция оставаться в фамильном доме Поттеров до получения дальнейших распоряжений. Одного только она не ожидала, что министр явится лично, чтобы огласить их решение. Вытянув шею, девушка не сразу заметила за его спиной еще двоих человек, выплывших из вечернего сумрака. Худощавая фигура профессора Дамблдора значительно возвышалась над лысеющей фигурой министра Минчума. Сегодня на нем была простая черная мантия и неизменная шапочка с кисточкой, что смотрелось как-то странно и непривычно. По другую руку от министра стояла профессор МакГонагалл, тоже в черном. Напряженный вид взрослых, их безрадостные лица заставили Поттер занервничать еще больше. — Добрый вечер, юная леди, — пробасил министр, не вытирая ноги проходя в освещенную, натопленную кухню. Его шаркающие шаги оставляли после себя мокрые следы на идеально чистом полу. Кто-то заклинанием притянул ему плетенное кресло. — Примите мои соболезнования. — С…спасибо, — ответила она скорее машинально, не сводя с него глаз. Взгляд ее встретился со взглядом директора, который тут же расплылся в доброй, ободряющей улыбке. — Сэр. Все расступались, давая дорогу нежданным гостям. Некоторые волшебники уважительно кланялись и кивали головой, но никто не решался вмешаться. — Вы ведь, кхм, знаете, зачем мы сюда прибыли? — проговорил министр, деловито усаживаясь в кресло, при этом подбирая промокшие от снега полы строгой министерской мантии. Вытирая ноги о вязаный матушким коврик, Дамблдор пропустил профессора МакГонагалл и следом прошел внутрь, закрывая за собой стеклянные створки. Кира рассеянно кивнула, настороженно наблюдая за ними. — А где… ваш брат? — оглядев кухню, спросила Минерва МакГонагалл. Голос ее был не таким строгим и сухим, каким он бывал обычно. В руках она сжимала клетчатый носовой платок и, казалось, усилием воли сдерживалась о того, чтобы не всхлипнуть. — Я не з-знаю…мэм, — Кира ответила не сразу, переступая с ноги на ногу. Все внутри скручивало от волнения. — Мне, кхм, сходить за ним? — Да, — тут же гаркнул министр, не давая Минерве вставить и слова. — Это официальная процедура, и я хочу, чтобы вы оба присутствовали перед оглашением решения. «Хотите сказать приговора?» — пронеслась в голове мрачная, саркастичная мысль, но Поттер только кивнула и с силой заставила себя развернуться. Сделать шаг в темный коридор было тяжелее, чем могло показаться на первый взгляд. Спиной она чувствовала любопытные, сочувствующие взгляды собравшихся. Послышалось несколько шепотков. Чья-то холодная ладонь тяжело опустилась на плечо, заставив девушку вздрогнуть. Обернувшись, она встретилась глазами с профессором МакГонагалл. Она была на удивление бледной сегодня. — Я схожу с вами, на случай, если мистер Поттер захочет совершить какую-нибудь необдуманную глупость, — тихо пробормотала декан, не отпуская ее плечо. На это у Киры нечего было ответить. Один Мерлин знает, что на уме было у ее брата с самого утра. Они с Сириусом часто перешептывались, по очереди скрываясь наверху, в его комнате. Девушка искренне надеялась, что ее брат не планировал побег. Возможно, присутствие профессора сможет урезонить его пыл. Зная буйный характер Джеймса, она надеялась, что он не станет скалить зубы и пререкаться с деканом их факультета. Сунув руки в карман, она скрестила указательный и средний пальцы, надеясь на лучшее. Они с МакГонагалл двинулись в сторону лестницы. Раздался тихий свист световых чар, и на конце волшебной палочки профессора зажегся бледный огонек. Кира молча кивнула, пропуская ее вперед по скрипящим ступенькам. Фотографии ее семьи провожали двух ведьм настороженными взглядами, особенно больно было сейчас смотреть на семейные портреты, на которых они с родителями радостно улыбались от какой-то сущей безделицы и позировали в камеру. — Джеймс, — она неуверенно постучала, дверь в комнату оказалась закрыта. С другой стороны стояла странная тишина, не голосов, не раздающегося еще несколько минут назад странного топота, словно внутри никого не было. — Джеймс, министр Минчум у нас на кухне, он хочет, чтобы ты спустился, чтобы огласить решение. Они с МакГонагалл настороженно переглянулись, когда и после этого не последовало никакого ответа. Холодная, липкая тревога сковала внутренности Поттер, а ладошки в момент стали влажными. Только бы он не наделал глупостей… Нерешительно подняв ладошку, она потянулась за круглую ручку. Дверь с тихим скрипом отворилась на несколько дюймов. Сунув голову в образовавшийся проем, девушка быстрым взглядом оглядела темную комнату. Невнятный силуэт забарахтался по кровати. Внутри пахло чем-то кислым и какими-то химикатами, прямо как из лаборатории ее отца в подвале. — Д-Джим?.. Что-то большое и волосатое вскочило с кровати, несколько мгновений спустя в ее ладошку ткнулся мокрый, холодный нос. Маленькие глаза-бусинки смотрели на нее приветливо из темноты. Бродяга, наклонив голову, лизнул пальцы девушки и издал тихий лай. — Так вот кому принадлежит эта неугомонная собака, — проборматала МакГонагалл себе под нос. Свет ее палочки осветил вышедшего в коридор пса, который приветливо помахал декану хвостом. — Си… кхм, Бродяга, ты не видел моего брата? — подступившая тревога слегка успокоилась. Он бы никогда не покинул этот дом без своего лучшего друга. На глаза попались разбросанные вещи и метла, так и оставшиеся лежать у двери небрежно сложенные школьные чемоданы. Пес только хвостом махнул и по-хозяйски устремился вниз по лестнице, не дожидаясь волшебниц. Кира поняла все без слов. — Он внизу, наверное, вышел в уборную, — то, что Джеймс мог выйти на улицу, чтобы покурить, при декане девушка упоминать не стала. МакГонагалл коротко кивнула. Они спустились вниз, вслед за собакой. Просунув голову в дверной проем, Сириус внимательно прислушивался к снова поднявшемуся шуму. Было в его манере что-то излишне возбужденное и веселое, что никак не могло не настораживать. Странный голос привлек ее внимание, слишком знакомый и слишком чужой одновременно. — Что там происходит? — остановив заспешившую на кухню девушку, МакГонагалл отправилась первой. Кира нетерпеливо следовала по пятам, не отставая от декана ни на шаг. — Я не ожидал, что увижу тебя снова, мой мальчик, — послышался бас министра Минчума, преобладающий над остальными голосами. Кире показалось, что она услышала хриплый смех. МакГонагалл резко остановилась, затормозив на каблуках перед сидящим в проходе псом и тихо охнула. Поттер чуть выглянула из-за ее плеча и вздрогнула от шока. Человек перед ней, который сейчас привлек к себе все внимание собравшихся, не мог быть настоящим. Раздался бархатистый смешок, обернувшись, она встретилась с ним взглядами. Мужчина чуть улыбнулся, смешливо и дерзко, как делал всегда, маленькая сетка морщинок при этом собралась вокруг его глаз. Дядя Карлус выглядел гораздо старше, чем в последний раз, когда они виделись. Короткие черные волосы цвета воронова крыла теперь были полностью седыми, а небрежная щетина превратилась в густую, кучерявую бороду. Но он все еще оставался таким же крепким и худощавым и будто бы пышел здоровьем. Мозолистая пятерня тут же потянулась к короткой белой шевелюре, смахивая с нее налипший снег. На нем была промокшая дорожная мантия. Протянув руку, он принял у кого-то поднесенный стакан с огневиски и сделал жадный глоток. — Ну что ты, Гарри, — рассмеялся Карлус Поттер, небрежно похлопав по плечу своего старого друга министра магии. — Я своих племянников не брошу! Внутри Киры все болезненно сжалось. С тех пор, как целитель огласил неутешающий вердикт о здоровье ее родителей, все ее карманные деньги, казалось бы, ушли на почтовых сов. Она отправила им с тетей с дюжину писем, сначала наполненных невысказанной горечи и печали, а затем и отчаянием. Она просила его приехать, просила забрать к себе, либо хотя бы избавить от нависшей неопределенности. И пускай вестей от дядюшки не было вот уже несколько лет, девушка тешила себя надеждой, что Карлус придет им на выручку. Но прошло несколько дней и бессонных ночей, а он так и не появлялся. Не явился для того, чтобы проститься со старшим братом и его женой, и не явился даже после, на церемонию похорон. Карлус и Дорея Поттер, частые гости в их доме, вот уже несколько лет переехали в Новый Свет в поисках лекарства для ее вечно болеющей, слабой тетки. Кира сомневалась даже, что до них долетают их совы. — Отлично, отлично, — неожиданное появление Карлуса явно обрадовало министра. В руках он сжимал серый конверт с сургучной печатью министерства, очевидно, что в нем находилось финальное решение об опекунстве. — Ты, мой друг, как всегда вовремя. — А то! — рука Карлуса снова метнулась к волосам, лохматя и без того растрепанные вихры. Кира настороженно прищурилась, поджав губы, испуганно глянула на Дамблдора, гостей, не заметил ли кто этого жеста. — Думаю, теперь никаких неопределенностей не осталось, а? Я буду за ними присматривать, видит Мерлин, Монти бы хотел такого исхода. Да и Юфи тоже. Все-таки, я его брат. — Разумеется, разумеется, — министр передал Карлусу смятое письмо. — Не спеши уходить, давай пропустим по стаканчику за упокой моего брата и невестки… — Карлус, словно намеренно игнорирующий замершую в дверях Киру, перевел осторожный взгляд на племянницу, словно бы ожидал ее реакции. Пес, сидящий у нее ног, весело залаял. — А, вот и моя племяшка! — Привет… дядя Карлус, — пробормотала она, стиснув зубы, и выдавила улыбку. — Рада тебя видеть. Где ты был все это время? С его появлением будто рассеялось поднявшееся в воздухе напряжение. Одна Кира не сводила с дядюшки настороженного взгляда, делая вид, что рада его приезду. Она то и дело оглядывалась на министра и профессора Дамблдора, но никто из взрослых, казалось бы, не заметил подвоха. Карлус был душой компании, выпил с гостями еще по стаканчику бренди. Еще дедушка Генри говорил, насколько похожими были между собой все мужчины из дома Поттеров, — худощавые, высокие, с одинаково растрепанной шевелюрой. Несмотря на различия отца и его младшего брата, у них были одинаковые жесты и манера смеяться. Заняв плетенное кресло в самом дальнем углу комнаты, Кира наблюдала за явившимся призраком очень внимательно, не говоря ни слова, и лишь рассеянно последовала за всеми на улицу, когда пришло время делегации гостей расходиться во главе с министром Минчумом. Кутаясь в мантию, она сдержанно принимала последние соболезнования, им с Карлусом жали руки и поспешно трансгрессировали. Последними были профессора Хогвартса, их дядя провожал с наибольшей участливостью в компании пса. — Спасибо тебе, Карлус, — наконец, тихо проговорил Дамблдор, когда они остались одни в свете уличного фонаря. Профессор МакГонагалл терпеливо дожидалась его у садовой калитки. Маленькие снежинки тихо падали, оседая в его длиной белой бороде. — Ты явился как раз вовремя. А где, кстати, Джеймс? Кира взволнованно вздрогнула, быстро глянула на Карлуса и Сириуса. — Этот хулиган заперся, наверное, где-нибудь в подвале. Вы же знаете его, Дамблдор, — ничуть не растерялся Поттер-старший. — А, ну да, — последовала долгая, напряженная пауза. Умные голубые глаза из-под очков-половинок оглядели Карлуса чуть насмешливо. Они были практически одного роста. — Какая чудная сегодня ночь… и печальная. Так где, говоришь, ты купил ингредиенты для зелья старения? — В Лютном переулке… Черт! Шокированная Кира замерла на месте, сжав кулаки. Пес у ее ног встревоженно поднялся на четыре лапы. Рука Карлуса тут же метнулась к волосам, нервно растрепала их. — Джеймс, — тихо цокнул директор. — Обычно я не приемлю ложь, но должен признать, что это было очень умно. Хорошего вечера! Мисс Поттер! Махнув им на прощание, директор пружинистым шагом направился по садовой дорожке к ожидающей его профессору МакГонагалл под полные изумления взгляды четы Поттеров и Бродяги. Наконец, стоило ему скрыться в ночной темноте, раздался странный, раскатистый лай, чем-то напоминающий смех. Шлепнув себя по лбу, Джеймс тихо рассмеялся вслед за другом. — Да твою ж горгону, так тупо проколоться! — Ты идиот! — тут же напустилась на него Кира, молчавшая весь этот вечер. — Зелье старения, серьезно? Перед самим министром!.. А вдруг твоя уловка бы не сработала, а вдруг?.. — Но она же сработала, сестра, — самодовольно усмехнулся Поттер, ее перебив. Девушка глянула на него злобно, готовая в любой момент вцепиться в воротник мантии своего нерадивого брата, но только прорычала от бессилия. — Так вот, что вы делали все это утро, втихоря варили бурду в своей комнате? — А Слизнорт говорил, что у меня нет никаких способностей к зельям, пф, — фыркнул Джеймс, пихнув ее в плечо. — Пока ты там причитала, мы с Бродягой взяли все в свои руки. И, сюрприз-сюрприз, наш план сработал. Это я называю шалость удалась! Ее ноздри раздраженно вздулись. Развернувшись на каблуках, девушка направилась к дому. — Я собираю вещи, поеду на Рождество к Пруэттам! Не хочу оставаться в этом доме, так еще и с вами двумя, идиотами! — Кто бы сомневался!