Проклятое поколение

      Утро перед решающим матчем было как назло пасмурным и не предвещающим хоть лучика солнечного света. Но это ничуть не беспокоило преданных фанатов Гриффиндора, готовых в любую погоду болеть за своих любимцев и в перспективе чемпионов. А посему весь крайний стол в Большом зале пестрел бордово-золотыми шарфами, флажками, растяжками и рисунками на лицах. Каждого участника команды по приходу в зал встречали бурные окрики с пожеланиями удачи, голоса долго ещё не замолкали, впрочем, ничуть не отвлекая игроков, любивших купаться в лучах славы.       — Вы сегодня на пике популярности, — покачала головой Алекс, как только за стол сели Джеймс и Декстер, которым дружно и нечленораздельно визжали вслед всем известные тайно влюбленные в них четверокурсницы.       — Скажи мне спасибо, что спас тебя от кары небесной, — ухмыльнулся Декстер, по-видимому, продолжая ранее начатый разговор.       — Что случилось? — спросила Кэтрин, оглядывая друзей.       — Да так, одна девочка хотела поцеловать меня на удачу, — махнул рукой Джеймс.       — Я как истинный друг спас его репутацию и сказал, что у него уже есть, кто ему пожелает удачи, а мне вот не помешало бы, — продолжал улыбаться Декстер.       — Но ты же не играешь в квиддич! — заметила Алекс.       — Лучше ей об этом не знать, — подмигнул ей Декстер, принимаясь за тост с джемом, — я федь не хотю што б мой двук умер от рук сфоей девуфки.       — Прекрати, если бы я захотел, я бы разрешил ей это сделать! — сказал Джеймса, чья мужская гордость была уязвлена, — и Ванесса не смогла бы меня обвинить в том, что я так популярен.       Декстер похлопал друга по плечу, как бы показывая, что он то все понимает и сочувствует ему.       — Да ну тебя, — отмахнулся от него Джеймс, — поесть нормально не дают перед матчем.       — Кушай, кушай, дорогой-хороший, — умилительно сказал Декстер, но тут же отвлёкся на появившуюся Мэри, маячившую за спиной Криса.       — Мэри, где ты Ванессу потеряла? — спросила Кэтрин, как только она подсела рядом.       — Она сказала, что придёт сразу на поле, — пожала плечами та, — когда я уходила она ещё только поднималась с постели.       — Ага, если она вообще поднялась ещё, — вставила Алекс, переводя свой взгляд на Криса, который отстранённо глядел в свою тарелку, подперев щеку кулаком.       — Алин, ты чего омлет по тарелке развозишь? — строго спросил Джеймс, уминая вторую тарелку каши, — заправляйся, как следует, сама знаешь, как это необходимо.       — Я знаю, только мне что-то не хочется, — неуверенно ответила девушка, положив вилку, — пойду посмотрю как ветер на улице, — с этими словами она встала из-за лавки и быстро вышла из зала.       — Нервничает, что ли? — удивилась Кэтрин, уверенная, что Алин всегда была готова к бою.       — Последняя игра в школьной жизни, как тут не волноваться? — предположила Мэри.       Именно таким аргументом оправдывала своё состояние Алин, которая поднялась с утра со стойким ощущением, что при малейшем кусочке еды её вывернет наизнанку.       Никогда раньше её так не мутило, как перед этим матчем. На завтраке ситуация обострилась до предела, и она буквально вылетела во двор, чтобы глотнуть свежего воздуха. Едва придя в себя, Алин вернулась в замок, но тут же в толпе её настигли чьи-то отвратительно приторные духи, и она поняла, что не минует неприятной процедуры прочищения желудка.       Уже умываясь в туалете, находящемся рядом с Большим залом, она критично осмотрела себя в зеркало, констатировав заметную бледность лица и наличие пугающих мешков под глазами.       «С этими нервами я не доживу до выпускного, — подумала она про себя, — срочно нужно отдохнуть».       Оправив помятую спортивную форму, она убрала рукой петухи на голове и, скорчив себе рожицу напоследок, пошла к полю для квиддича.       — Эй, Крис, подожди, — крикнула Алекс, раздражённо распихивая толпу зазевавшихся младшекурсников при входе, — я же просила меня подождать.       — Извини, я думал ты это Мэри, — рассеянно ответил парень, продолжая идти по дорожке, засунув руки глубоко в карманы мантии.       — Нет, это я тебе, — твердо произнесла девушка, обогнав его и встав на пути, — я не понимаю, почему ты меня избегаешь? Ты на меня обиделся?       — Я не избегаю тебя, — бесцветно ответил Крис, отходя влево, чтобы не мешать другим, — всё нормально.       — Крис, пожалуйста, не делай такое лицо, — с мольбой сказала Алекс, — я же ведь хочу тебе помочь, — она подалась к нему ближе. Она не знала, что у него на уме, и не понимала, во что он собирается ввязаться, лишь бы раскопать информацию о своём прошлом. Но она искренне хотела помочь.       — Пойдём на игру, Алекс, — тихо сказал он, проходя мимо.       — Не переводи тему! — подняла тон гриффиндорка, — ты думаешь, я дура? Я же вижу, что ты закрываешься в себе, что-то постоянно читаешь, на меня внимания почти не обращаешь, только «привет», да «спокойной ночи!» — Она прервала запал, с запозданием поняв, что может ранить его чувства, — Крис, я знаю, что тебе тяжело, и я не могу представить каково это, но я не хочу, чтобы ты мучился наедине с самим собой.       — Я не мучаюсь, — уверенно сказал Крис, — я просто не хочу это обсуждать.       — Тогда почему ты не хочешь со мной поговорить? Почему ты не хочешь поделиться со мной? Крис, я все стерплю, но только не это… циничное безразличие, — она отодвинула прядь волос, брошенную ей в лицо порывом ветра. Почти все ученики уже ушли к полю, так что они остались стоять одни на небольшом пятачке.       Парень, переминаясь с ноги на ногу, выслушивал, то, что наверняка знал, что услышит рано или поздно от своей эмоциональной подруги. Но это не делало положение легче.       — Лекси, я думаю нам… мне нужно немного времени, чтобы подумать обо всем, — произнёс он, глядя себе под ноги, — всё действительно очень сложно и трудно. Не переживай за меня, всё придёт в норму, — он поднял чуть виноватый взгляд на неё, — просто мне надо побыть наедине с собой, послушать, что скажет мне сердце.       — Крис…- прошептала Алекс на выдохе, а Крис подумал, что её глаза очень гармонируют с сегодняшним небом.       — Но мне очень… приятно, что ты так беспокоишься о моих чувствах и душевном состоянии, — он улыбнулся, и у девушки что-то приятно дрогнуло в груди, — раньше ты никогда так не вела себя.       — Эгоистка, — хмыкнула Алекс, чувствуя румянец на щеках.       — Спасибо, — Крис протянул руки и обнял девушку, стараясь показать тем самым, что у них всё рано или поздно образуется и вернётся в привычное русло.       — Мне тебя не хватает, — тихо сказала девушка, кажется, сама только до конца поняв это.       Трибуны быстро заполнялись подтягивающимися учениками, которые стремились занять самые выгодные места для обзора; в комментаторской будке орудовал Майкл Пенн с Когтеврана, который блестяще комментировал матчи вот уже три года. Около края поля Джеймс рассеянно прикидывал, какую из комбинаций им разыграть, чтобы обмануть бдительность вратаря Хаффлпаффа.       — Джеймс, — кто-то позвал его за спиной, и он подумал, что это Ванесса наконец-то примчалась пожелать ему удачи. Обернувшись, парень собирался чуть ехидно прокомментировать её непунктуальность, но понял, что перед ним стояла другая девушка.       — Привет, Эшли, — Джеймс улыбнулся.       — Гриффиндор вперёд, или что вы там говорите обычно, — иронично произнесла она, образно выкинув кулак вверх.       — Да, что-то типа того, — усмехнулся парень, стараясь скрыть непривычное смущение, охватившее его.       — Удачи, Джеймс, — уже без иронии сказала девушка, — будь осторожен, — Эшли хотела добавить что-то типа «На этот раз я не смогу тебя спасти», но вовремя поняла, что не стоит напоминать об этом.       — Эшли…- начал было Джеймс, — я так и не сказал тебе «спасибо». За тот раз.       — Всё хорошо, — прервала девушка, мимолетно коснувшись его руки, держащей метлу, — и не надо. За такое не благодарят, Джеймс, — глубокомысленно добавила она.       — Да…- Эшли, отняла руку, поднялась на трибуну, а Джеймс, постояв несколько минут с каким-то неожиданно приятным чувством, встрепенулся и начал подниматься к раздевалкам, где его команда уже ждала последних наставлений. Матч начинался через две минуты.       Ванесса обескуражено смотрела вслед своему молодому человеку, ради которого она бежала сюда на всех парах, а застала его мило беседующим к Эшли, которая, по-видимому, пожелала удачи вместо неё.       — Итак, матч Гриффиндор-Хаффлпафф объявляется открытым! — усиленный громкоговорителем голос пронёсся над стадионом, перекрывая возбуждённые разговоры болельщиков, — на поле выходят игроки львиной команды во главе с Джеймсом Миддлфортом! — правая сторона трибун взорвалась аплодисментами.       — Следом за ними появляется команда бесстрашных барсуков! — жёлто-чёрные флаги оживлённо закачались на левой стороне, — их капитан Ник Чейз.       — Капитаны, пожмите друг другу руки, — строго скомандовала мадам Флай, заменившая ушедшую на пенсию Трюк, — я жду честной и красивой игры. Команды по местам! — когда игроки оседлали метлы, судья резким движением подбросила квоффл в воздух.       Игра началась.       — Хаффлпафф в этом году показывает невообразимое рвение к победе, — затараторил комментатор, — стоит хотя бы вспомнить февральскую игру с Рейвенкло, не в обиду будет сказано орлам, проигранную со счётом 80:240. А сейчас квоффлом завладевает Миддлфорт, уверенно обходящий защиту в лице Трумена и Болджера. О нет, бладжер едва не попадает в его метлу, но капитан лихим манёвром избегает столкновения. Пасс Торнтон, которая сегодня сосредоточена, как никогда, она выходит прямо к воротам и… ГОЛ! Гриффиндор открывает счёт!       Стадион радостно зашумел, продолжая безотрывно следить за каждым шагом игроков. Макгонагалл, с виду сохранявшая беспристрастность, в душе, конечно, болела за свой любимый факультет.       Хаффлпаффцы не уступали противнику в напористости и уже через десять минут сравняли счёт. Барсуки действительно очень гордились тем, что после стольких лет поражений и унижений от других факультетов, они наконец-то смогли доказать, что их факультет не сборище простофиль.       — Брайан, не отвлекайся! — изо всех сил крикнул Джеймс, заметив, что его загонщик, завис в воздухе и наблюдает за игрой Меган Риверс. Тот кивнул, перехватил биту и со всей силы отбил бладжер в охотника, пытавшегося блокировать Риверс.       По прошествии получаса ситуация складывалась не в пользу Гриффиндора. Противники опережали на 50 очков, что в принципе было не смертельно. Вся надежда лежала на ловцах, которые один раз уже проворонили снитч, растворившийся в сером небе.       — Фокс, соберись, я уже дважды видел снитч на поле! — бросил ему капитан, пролетая мимо напряжённого, как струна, ловца.       Алин только увернулась от защитника, пытающегося отобрать у неё мяч, как увидела стремительно летящий прямо в лицо бланджер. Инстинктивно пригнувшись к древку метлы, она хотела рвануть вправо, но, не рассчитав силы, крутанулась и перевернулась, потеряв опору. Мяч полетел вниз, быстро подхваченный расторопным охотником противника.       В глазах потемнело от резкого манёвра, а рука, неожиданно оказавшаяся скользкой, едва удержалась за древко. Девушка постаралась ухватиться левой рукой, но как по заказу в грудь ударил другой бланджер, выбивший весь воздух, отчего после вспышки боли Алин отпустила метлу. Падение было странно коротким и отозвалось тёплой вспышкой где-то под грудной клеткой.       Джеймс успел увидеть лишь последние секунды падения девушки и то, как её тело затормозило около земли, очевидно, подхваченное чьим-то заклинанием. К ней бежала бригада медиков, всегда дежурившая во время игр.       Алин забрали в Больничное крыло, категорично запретив ей продолжать игру, а замены у Гриффиндора не было, потому что самоуверенный капитан слишком полагался на силы своих игроков.       Игра продолжалась уже полтора часа, а ситуация обернулась плачевной для львиного факультета. Вратарь команды в погоне за мячом неудачно влетел в столб кольца, отчего его метла получила трещину и была в скором порядке заменена на школьную. Почувствовавшие слабину хаффлпаффцы, приложили все усилия, чтобы разбить противника и активно атаковали кольца, обыгрывая медлительного вратаря.       Отсутствие одного охотника сильно ударило по способности команды самим забивать голы. В довершение всего, серые тучи наконец-то разошлись мелким, противным дождём, не добавлявшим радости.       Счёт был практически разгромный － 110:260. Алая часть трибун подавленно замолкла, не ожидав подобного развития событий. Жёлтые напротив время от времени весело кричали и заранее радовались предстоящей победе. Всё же внимание было приковано к ловцам, способным закончить эту затянувшуюся партию.       Джеймс, чувствуя весь вес ответственности за проигрыш, решил взять тайм-аут, чтобы игроки передохнули.       — Команда, у нас ещё есть шанс на победу! — нарочито бордо провозгласил он, — Фокс, если ты сейчас поймаешь снитч, мы получим 150 очков.       — Но разрыв у нас 150, если ты не заметил, — раздражённо заметила Меган, которая уже видела кубок школы в руках у хаффлпафцев.       — Игра продолжится, а значит, ещё один мяч прилетит в наши кольца, — загонщик Шон, покосился на потупившегося вратаря.       — Ребят, я хотел, как лучше, я старался…- промямлил тот.       — Значит, нам с тобой надо напрячься и забить им раньше, — серьёзно обратился Джеймс к Меган, — разыгрываем манёвр Уильямса.       — Но он у нас только один раз получился! — воскликнула охотница.       — Фокс, лови снитч, как только заметишь его, мы начнём, — капитан кивнул в его сторону, — Шон, Брайан, защищайте ловца: сейчас он цель номер один. Удачи всем. По мётлам!       Команда, получившая надежду на победу, с воодушевлением оседлала метлы. Пролетая мимо болельщиков, Джеймс жестом показал гриффиндорцам вернуться к жизни и поддержать их в решающей схватке.       — Внимание! Кажется, ловцы заметили снитч! — через несколько минут громогласно объявил комментатор, призывая обратить внимание на две фигуры, стремительно летящие ввысь.       Джеймс, воспользовавшись тем, что охотник хаффлпаффцев отвлёкся на ловцов, выбил у него из рук мяч и отдал молниеносный пас Меган, которой не было равных в лавировании между защитниками. В какой-то момент, она обманным путём взяла резко вправо, но затем начала стремительно снижаться по диагонали влево, сбивая с толку противников. Едва они успели опомниться, она, почти касаясь земли, подкинула мяч вверх, где его принял Джеймс, оказавшийся практически перед кольцами противника.       Вратарь, не успевший отвести взгляд от спикировавшей Меган, никак не ожидал удара по нижнему кольцу уже от другого охотника.       Джеймс поднял лицо вверх, как раз к тому моменту, чтобы увидеть своего ловца, победно вскидывающего кулак с зажатым в нём трофеем. Через несколько долгих секунд осознания на весь стадион проревел голос Пенна:       — Миддлфорт забивает гол, а Фокс ловит снитч, счёт становится 270:260. Гриффиндор побеждает!!! — волной болельщики поднимаются на ноги, крича что-то нечленораздельное, тем самым бурно выражая свой восторг. Макгонагалл уже не прячет довольную улыбку в клетчатый шарф и хлопает с остальными учителями.       Гриффиндорская команда плавно спускается на мокрый газон, все, улыбаясь от уха до уха, поздравляют товарищей с победой, жмут противникам руки, машут друзьям.       Вокруг стоит невообразимый шум, болельщики прыгают так, что, кажется, вот-вот деревянные трибуны рухнут от их эмоций. Даже солнце выглядывает поприветствовать победителей.       Джеймс не может сдержать ликования и сияет, как начищенный галлеон, когда Макгонагалл под торжественную музыку вручает ему кубок Школы по квиддичу. Гром славы ласкает его уши словно приятная музыка, застилая все другие мысли и тревоги. Все восхищаются им, все гордятся им, все любят его. Чего ещё можно желать от жизни?       Только в гостиной Гриффиндора, когда Джеймса горячо поздравляют сокурсники, тянут к нему руки, хлопают по плечу, он понимает, что до сих пор нигде не видел Ванессу. Эта мысль проскальзывает в его голове, но тут же вылетает, потому что кто-то протягивает ему открытую бутылку с чем-то приятно обжигающим горло, и он ещё с большим рвением отдаётся всеобщему ликованию.       К его чести алкоголь ни капли не ударил ему в мозг, и, как только безумные фанаты отвлеклись от его личности, Джеймс смог пробраться к креслам, где расположились его друзья.       — Мы-то думали, ты о нас забыл, — слегка укоризненно сказала Алекс, стоявшая у разожженного камина.       — Слава кружит голову, приятель, — с улыбкой заметил Декстер, похлопав его по плечу.       — Но вы всё равно молодцы, — сказала Кэтрин, сидевшая в кресле, — отлично сыграли.       — Как Алин? — спросил Джеймс, облокачиваясь на спинку дивана.       — Перелом нескольких рёбер, но завтра будет как новенькая, мы заходили к ней, она уже пришла в себя, — рассказала Мэри, параллельно читавшая Трансфигурацию.       — Хорошо, — расслабился Джеймс, скользя взглядом по гостиной, — постойте, а где Ванесса? Почему не чествует победителя? — что-то тревожное шевельнулось в душе, ведь он и утром её не видел, — с ней все в порядке?       — Не дождавшись, пока толпа твоих обожателей расступится, она ушла в спальню переодеться, потому что промокла во время матча, — объяснила Кэтрин.       — Ребят, а как вы решили задачку номер 7 из домашней работы? — перевела разговор на Трансфигурацию Мэри, но Джеймс думал о другом.       Он пошёл к входу в гостиную и взял метлу, которую так и не донёс до своей спальни, чтобы почистить. Загадочно улыбаясь, он подошёл к окну и стал отпирать его.       — Что ты делаешь? — спросил обративший внимание на его манипуляции Крис, — хочешь выкинуть метлу в окно?       — Хочу устроить Ванессе сюрприз, — весело сказал парень, вставая на подоконник, тем самым привлекая внимание всех в гостиной. В который раз, впрочем.       — Похоже, нам в спальню лучше не возвращаться, — заметила Кэтрин иронично.       — Мальчишки, сегодня ночуем у вас, — объявила Алекс, смеясь.       — Кто бы был против… — последнее, что уловил Джеймс, прежде чем оттолкнуться от карниза и взмыть в вышину.       Башня Гриффиндора была одной из самых высоких башен замка Хогвартс, в которой размещались примерно 100 человек, учившихся на факультете, но Джеймс точно знал, какое окно принадлежало семикурсницам. Ещё в начале весны, на 8 марта, мальчишки решили сделать девушкам приятное и, пробравшись ночью в их спальню, оставили там букеты прекрасных цветов, которые должны были порадовать их с утра.       Затея удалась на славу, и девушки были польщены оказанным им вниманием. Сейчас же парень, будучи в прекрасном настроении, хотел выкинуть что-нибудь эдакое, появиться эффектно и получить причитавшиеся ему поздравления.       Поэтому, зависнув около того самого окна, Джеймс с предвкушением заглянул в него и громко постучал.       Ванесса, действительно продрогшая на стадионе, никак не могла протолкнуться к своему герою, чтобы в лучших традициях американских сериалов поцеловать его на глазах у недовольных фанаток. Увы, толпа никак не хотела расходиться, а Джеймс, похоже, искренне наслаждался происходящим, не обращая внимания ни на что другое.       Конечно, Ванесса понимала его тягу быть лучшим, побеждать, ведь ей самойбыло это отчасти присуще, но с другой стороны было немного обидно, что он купался в лучах славы, совсем не вспоминая о друзьях, которые переживали за него больше других. И не давала ей покоя эта сцена перед матчем, назойливо стоявшая перед глазами.       «Улыбающийся Джеймс и Эшли, стоящая неприлично близко и касающаяся его руки! Спасла ему жизнь и думает, что получает какие-то права? Увижу ещё раз в метре от него — убью! — воинственно решила про себя Ванесса, стоя под тёплыми струями душа, но подумав, заключила, — хотя всё-таки не надо делать из мухи слона, никаких поводов для ревности Джеймс не давал. Не будь ревнивой дурой», — сурово приказала себе девушка.       Переодевшись в лёгкие брюки и топ, Ванесса расчесала мокрые волосы и оставила лежать в лёгком беспорядке.       Прошлая ночь была слишком длинной и кончилась для девушки где-то с наступлением рассвета, а посему тёплая кроватка не хотела отпускать её утром, а сейчас так и манила в свои объятья. Но ей надо было спуститься вниз, поздравить Джеймса, сделать Трансфигурацию…       Последние мысли разлетелись, как стая испуганных птичек, едва только её голова коснулась подушки.       «Пятнадцать минуточек, только пятнадцать…»       Резкий стук, исходивший непонятно откуда, вырвал её из странной отключки, накрывшей девушку. Сев на кровати, девушка несколько секунд не могла осознать, что, где, когда, почему, кто. Но стук повторился вновь, и Ванесса поняла, что кто-то стучится в окно. Сова, наверное.       Кое-как собрав силы, она поднялась, подошла к окну и, распахнув шторы, чуть не вскрикнула от неожиданности. Да уж далеко до совы!       — Джеймс! — воскликнула она, открывая окно нараспашку, — так не далеко до сердечного приступа довести!       — Извини, я не думал, что напугаю тебя, — проговорил парень, отставляя метлу в сторону и приводя волосы в порядок. Ванесса нахмурилась, пытаясь понять, зачем бы ему здесь находиться? Так, надо попробовать восстановить в голове цепочку событий…       Через пару секунд молчания Джеймс рассмеялся.       — Ты чего? — продолжала недоумевать девушка. Голова упорно отказывалась работать.       — Видела бы ты себя в зеркале! — сквозь смех сказал он, протянув руку, чтобы поправить её волосы. Девушка кинула взгляд в трюмо около соседней кровати и ужаснулась: волосы всклочены, глаза заспанные, на лице отпечаток покрывала, топик сполз ниже положенного. Охнув, она поправила волнующий вырез и попыталась пригладить волосы руками. Но осознавая тщетность своих попыток и комичность положения, она тоже начала смеяться.       — Что ты тут делаешь? — спросила она, успокаиваясь.       — У меня к тебе встречный вопрос, ты прилегла поспать что ли?       — Ну… как бы да, — замялась Ванесса, — я даже не заметила, как это произошло.       — Ах так. Я, значит, жду, когда ты придёшь, поздравишь меня с победой, обнимешь, поцелуешь, скажешь, что гордишься моими лидерскими способностями, а ты тут спишь! — с ехидной интонацией проговорил парень, подходя ближе, заправляя прядку золотых волос за ушко.       — Я думала, твой фанатки уже все за меня сделали, — не то в шутку, не то с некоторой обидой, ответила Несси, — ты же ведь такой популярный!       — Похвала от тебя не может равняться восторженным крикам этих курочек, — заверил её Джеймс, самоуверенно улыбаясь. Такую улыбку она не раз замечала на его лице ещё до того, как они стали встречаться. И, честно, хотелось его пришибить чем-нибудь в такие моменты.       — Вы все мальчишки такие тщеславные, — произнесла Ванесса, без задней мысли, — постоянно ждёте восхищения.       Джеймс поднял бровь.       — Под «всеми» ты имеешь в виду меня, милая?       — Я видела тебя с этой Эшли перед матчем, — сама не зная почему, бросила ему в лицо Ванесса, — она тебе что-то мило шептала, — едко добавила она.       Желваки заиграли на лице парня.       — Что девушкам не разрешено находиться на расстоянии ближе 50 метров от меня?       — Нет, им не разрешено ходить по пятам за парнями, у которых есть девушки, — парировала Ванесса, складывая руки на груди.       Как их полушутливая беседа переросла в ссору, Джеймс ума не мог приложить.       — Она спасла мне жизнь, и я не собираюсь отказываться от общения с ней только из-за твоей глупой ревности, — проговорил он ледяным тоном, — она по крайне мере не такая обидчивая как некоторые.       — Видеть тебя не хочу! — вскрикнула Ванесса, отворачиваясь и стараясь не заплакать.       — Взаимно, — иронично ответил Джеймс и покинул комнату таким же способом, как и появился.       Ванесса села на кровать и ударила кулаком по подушке. Потеряла подругу, а теперь ещё и с молодым человеком поссорилась. Так держать.

***

      Алин выпила ещё порцию тёплой, странно тягучей жидкости и откинулась на подушки.       Друзья только что ушли, оставив её наедине со своими мыслями и чувствами.       А ощущения были паршивыми.       И это даже не из-за перелома, нет, ребра уже совсем не болели.       Она подвела команду, и ей было стыдно. Столько тренировок, усилий, а все полетело к низзлу под хвост из-за её неосторожности.       Конечно, Гриффиндор победил, но это вырванная из рук победа, они заслуживают большего, чем разрыв в 10 очков.       Что с ней вообще такое? Постоянные недомогания, тошнота, головокружение, боли в суставах, сбой в цикле? Следствие ли это переутомления или какое-то заболевание?       Она поправила одеяло и задумчиво стала рассматривать свои руки, словно те могли ей что-то объяснить.       Из своего кабинета вышла мадам Дэвис, серьёзная и собранная, как обычно, и оглядела свои владения. Заметив Алин, оставшуюся одну, она целенаправленно пошла к её койке.       — Мисс Торнтон, как вы себя чувствуете? — спросила она строго, оглядывая пациентку.       — Всё хорошо, я, как новенькая, ничего не болит, — сказала девушка, — ваши лекарства в прямом смысле творят чудеса.       — Да, это правда, но в вашем выздоровлении нет моей заслуги, — произнесла медсестра, — я не давала вам Костероста.       — Что вы имеете в виду? — удивилась Алин, подумав, что женщина что-то путает.       — Боюсь, нам надо серьёзно с вами поговорить, — вкрадчиво сказала мадам Дэвис, позволяя себе присесть в стул рядом с кроватью, — вас действительно принесли с поля с переломом рёбер, но едва я успела сходить за лекарствами, как всё оказалось целым.       — Вы шутите? — усомнилась Алин, не понимая, что бы это могло означать.       — Я провела комплексное исследование и, кажется, поняла, что стало причиной такого излечения, — медсестра помедлила.       — Мисс Торнтон, вы беременны, — сказала она, посмотрев на девушку, — и ваш ребёнок очень, очень сильный, если способен излечить вас уже на таком маленьком сроке.       Алин замерла в немом ужасе.