Вэй Ин, это наш малыш

Как у всех нормальных детей, у Лань Ю был секрет. Самый-самый главный секрет в его жизни, про него не знал даже Лань Юань, самый близкий друг А-Ю. А уж он-то знал про А-Ю больше, чем кто-либо. Ясное дело, секрет оберегался от посторонних глаз с превеликим усердием, ценой титанических усилий, а порой и лишений. Однако, рано или поздно приходит всегда момент, когда для сохранения великой тайны, необходимо жертвовать частью конфиденциальности. И теперь этот момент наступил. С самого утра, от момента пробуждения и до завтрака Лань Ю места себе не находил, на утренней медитации был более склонен впасть в искажении ци, чем расслабиться и очистить сознание, а при умывании и вовсе едва не утоп в бадье с водой. Во время завтрака только орлиный взгляд Лань Цижэня, бдившего молодую поросль пуще зеницы ока, не позволил ему тихонько впасть в истерику, а на дообеденных уроках толка от Лань Ю и вовсе не было. В конце концов Лань Юань устал ждать, когда друг решиться рассказать о том, что его с утра так сильно беспокоит, поэтому молча уселся в опустевшем классе рядом с А-Ю. - У тебя что-то случилось, да? - Лань Ю округлившимися от удивления и лёгкого страха глазами уставился на друга - Что-то очень важное и серьезное, да? - А-Ю громко сглотнул, понимая, что его буквально загнали в угол - И это что-то так сильно гнетет тебя, что ты места себе не находишь, да? - Да. Ты меня не осуждаешь? - мальчик виновато опустил взгляд вниз. - За что? Я ведь не знаю, что произошло, потому и не могу судить. Но в любом случае, я помогу тебе. - Даже если придётся нарушить правила? - на всякий случай уточнил Лань Ю, А-Юань задумался на секунду и решительно кивнул. - Мгм. Даже если придётся нарушить правила. Рассказывай, как я могу помочь тебе? Через пару часов двое юных адептов Гу Су крались вдоль высокого каменного забора, отделяющего женскую часть Глубин от мужской. Лань Ю при этом нервно комкал в руках букетик цветов, а Лань Юань ему подбадривающе улыбался. На одном из участков стены, где одиноко торчала из земли величественная сосна (как гласили легенды Гу Су все деревья, растущие вдоль этой стены в своё время попросту пересадили в другое место, мол, один ученик из Юньмэня на спор однажды перемахнул через стену по дереву и устроил там форменный беспорядок, за что Лань Ванцзы едва собственноручно его ферулами по мягкому месту едва не отходил), Лань Юань с готовностью подставил ладони, которые Лань Ю использовал, как трамплин, чтобы дотянуться до нижней ветки, а там уже и перемахнуть через забор. - Ходить на женскую половину запрещено, А-Юань. - раздался рядом мягкий голос дяди. Лань Юань вздрогнул от неожиданности и испуганно повернулся к старшему родственнику - Хотя я могу понять стремление юного сердца Лань Ю и обещаю не наказывать его сильно. - Дядя Сичэнь... нет-нет, это всё не совсем так... - А как? - чуть улыбнулся глава ордена Лань на лепет племянника. Тот густо порозовел, отвёл взгляд в сторону и застенчиво ковырнул землю носком сапожка. - Я... я не могу тебе рассказать... это не мой секрет. - Ох, понимаю. - кивнул Лань Сичэнь - Лань Ю доверил тебе тайну своего сердца и ты, как и положено хорошему другу и верному товарищу по играм и учебе, считаешь, что не в праве разглашать его секрет. Это похвально, А-Юань. Идём, подождем Лань Ю в той беседке. - он кивнул в сторону небольшой тропинки, которая метров через триста заканчивалась небольшой беседкой. Лань Юань послушно зашагал рядом с главой ордена - Твой отец сегодня вновь покинул Облачные Глубины и снова не сказал, когда вернётся. - Это его секрет? - попробовал пошутить Лань Юань, Сичэнь печально улыбнулся на шутку и кивнул: - Да, видимо, да. До самой беседки они шли молча, но едва Первый Нефрит присел на скамейку, Лань Юань вопросительно взглянул на него, молчаливо спрашивая разрешения на вопрос. Впрочем, вопрос хоть и сформировался в голове мальчика, озвучен не был, точнее, ребёнок не мог без стыдливого румянца на щеках смотреть на родственника и спрашивать. Однако, Сичэню и не нужны были слова. - Ты хочешь спросить, каково это: быть влюбленным или любить? - А разве есть разница? - осторожно поинтересовался А-Юань. - Хороший вопрос. Во многих трактатах влюбленность и любовь неделимы, однако, это и впрямь разные вещи. Любовь рождается из влюбленности, но влюбленность может никогда не перерасти в любовь. - А ты... Ты влюблялся? Или любил? - практически умер от смущения за свою дерзость Лань Юань, однако дядя с легкой усмешкой качнул головой. - Небеса миловали. - Почему миловали? Разве это не величайший дар? - Порой это может стать самым страшным проклятием. Особенно для Ланя. - на минутку в беседке воцарилась тишина, Сичэнь меланхолично смотрел в просвет между зарослями жимолости и плетистых роз, там за ними были учебные корпуса, а ещё дальше - цзиньши Второго Нефрита ордена Гу Су Лань - Ты, наверняка, слышал о том, что Лани любят редко, влюбляются ещё реже, но если уж полюбят кого, то готовы идти за своей второй половиной сердца хоть в холод Дийюя, хоть в бездну Тьмы, хоть против собственной семьи и традиций клана. Это и впрямь так. Именно поэтому я порой радуюсь, что меня не коснулись настолько сильные эмоции. Мне хватает любви моей семьи. - А отец? - О, вот тут гораздо сложнее. Думаю, ты что-то слышал, о чём-то догадался, но всей картины ты не знаешь. Но и рассказать я не могу тебе всего. - Почему? Это секрет? - Лань Сичэнь глубоко вздохнул, были ли чувства Ванцзы секретом? Для него, Лань Сичэня, нет, а остальные были слишком слепы и глухи к его несчастному младшему брату. Однако, что можно ответить этому чистому невинному ребёнку тринадцати лет? - Можно сказать и так. Но... я готов рассказать тебе эту большую тайну твоего отца, уверен, он и сам бы рассказал, если бы спросил, но ты не осмелишься, верно? - Я несколько раз пытался спросить его о том, кого он любил и что стало с его любовью, только отец очень болезненно воспринимает всякое упоминание об этом. - по другому и быть не могло, смерть возлюбленного будет держать Ванцзы до последнего вздоха, Сичэнь это тоже прекрасно понимал. - Тоже верно. Однако говорить тебе об этом сейчас, по крайней мере, недальновидно. Ты не испытывал ещё этого чувства и спутать влюбленность и любовь после моих слов тебе будет просто. Да и история эта в достаточной степени горька и печальна, не для твоего возраста. Но я готов рассказать её тебе тогда, когда готов к ней будешь ты сам. - Лань Юань кивнул на это решение. Дядя старше, опытнее, мудрее, ему и впрямь видно лучше, стоит ли сейчас рассказывать А-Юаню великую тайну его отца или переждать пару годиков... ... Лань Сичэнь не мог усидеть в Облачных Глубинах. В последнее время он всё чаще и чаще тянулся к общению, чем к тишине своего уютного кабинета. Дядя был слишком занят, Лань Сычжуй, любимый племянник, ушёл вместе со своим отрядом в деревню Мо, на первую самостоятельную, без видимого пригляда старших, ночную охоту, Ванцзы, понятное дело, рванул следом за сыном, чтобы в случае чего серьёзного прикрыть мальчишек. Конечно, был ещё А-Яо, чьё очередное приглашение погостить в Башне Кои уже несколько дней, как лежало на столе Сичэня, однако уезжать в Ланьлин, не узнав результаты первой самостоятельной вылазки малышей, Сичэнь не хотел, как бы не дорожил он своим сань-ди, родной младший брат и А-Юань были для него ближе и дороже. Вот где-то вдалеке взметнулся сигнал Ванцзы, ох, значит, дети возвращаются в Облачные Глубины, видимо что-то серьёзное случилось, раз А-Чжань раскрыл детишкам своё присутствие рядом с ними, при этом это что-то не настолько серьёзное, чтобы среди отряда племянника Первого Нефрита были раненные. Лань Сичэнь радостно улыбался, отправляясь навстречу своим адептам, среди которых были и двое дорогих ему человек. Цайи, несмотря на довольно позднее время, ещё кипел жизнью. Торговцы и лавочники ещё не начинали сворачивать торговлю, а матери ещё не начали звать домой своих детей. Обычно шум Цайи, его огни и многоголосый напев толпы действовали на Лань Сычжуя успокаивающе, почти умиротворяли. Но сейчас, шагая рядом с Ханьгуан Цзюнем и придерживая рукой цянькунь, в котором покоилась обездвиженная мощной ци отца демоническая рука из деревни Мо, юноша больше всего на свете нуждался в тишине ханьши дяди, чашке сладковатого ароматного красного чая и ответах на вопросы. Вопросы, которые не давали ему покоя: почему отец оказался так взволнован сообщением о местном дурачке семейства Мо? Почему этот дурачок кинулся в бега, едва появился Ханьгуан Цзюнь? Зачем отец посетил каморку этого Мо Сюаньюя и тщательно выпытывал у всего отряда малейшие детали этой неудачной охоты? Почему его так заинтересовало сражение лютых мертвецов с демонической рукой?... - Победное шествие победителей или же неоперившиеся птенцы так и не смогли взлететь, Ванцзы? - весь отряд как по команде развернулся в сторону реки, там на покачивающейся лодке с длинным веслом в руках стоял и лучезарно улыбался Цзэу Цзюнь. - Глава ордена! Цзэу Цзюнь! - юноши с благоговением и почтением взирали на своего харизматичного лидера, пример для подражания, первый красавец Поднебесной, Первый Нефрит ордена Лань. Сичэня и впрямь любили его адепты, начиная от дряхлеющих старейшин и заканчивая пухлощёкими младенцами, бездумно жующими свои налобные ленточки. Тёплый взгляд обежал весь отряд, заискрился радостью, остановившись на Сычжуе и Ханьгуан Цзюне. - Как прошла ваша первая самостоятельная охота, юные адепты клана Лань? Ванцзы, по-твоему, можно подарить мальчикам этот вечер в Цайи с его гуляниями и лотками со сладостями? - Лань Ванцзы задумчиво оглядел ребятню, они и впрямь многое пережили в поместье Мо, возможно пару часов гуляний под его присмотром они и впрямь заслужили. - Мгм. Брат останется с нами? - и прежде, чем Сичэнь успел согласиться, Сычжуй решительно шагнул к дяде. - Этот просит внимания главы ордена. - почтительно склонился он перед Лань Сичэнем и не разгибался до тех пор, пока дядя не получит лёгкий кивок от отца. - Этот глава ордена будет счастлив уделить всё своё внимание сыну его брата. Запрыгивай в лодку, Лань Сычжуй, полагаю, поговорить ты хочешь без лишних ушей? - последнее дядя спросил уже тихо, когда Лань Сычжуй был рядом с ним, юноша взволнованно кивнул - Тебя что-то расстроило, верно? Случилось что-то такое, что тебя исключительно взволновало, расстроило и возможно смутило? Почему бы твоему отцу не присмотреть за твоим отрядом в Цайи, а мы тем временем побеседуем за чашкой чая в ханьши, м? - Да, дядя Сичэнь, пожалуйста. - жалобно попросил мальчик, Сичэнь едва удержался от того, чтобы прилюдно не потрепать его по голове, вместо этого он ободряюще улыбнулся и оттолкнул веслом лодку от берега. - Ванцзы, оставляю отряд Сычжуя на тебя. Я предупрежу стражу, что вы задержитесь здесь до колокола. - Мгм. - светлые глаза отца напряжённо оглядели Лань Сычжуа, напоследок проверяя точно ли дело в каких-то душевных метаниях у ребёнка или что-то есть ещё, после чего обратились к оставленному отряду - За мной. - короткая команда и адепты Гу Су Лань организованной толпой двинулись за величественной фигурой Ханьгуан Цзюня в сторону лотков. Сичэнь, добродушно посмеиваясь, направил лодку вверх по течению, к Облачным Глубинам. - Я хотел напомнить тебе о твоём слове рассказать мне о великой тайне отца. В деревне Мо кое-что произошло и я... мне кажется, что знай я больше о Ханьгуан Цзюне... наверное я бы смог помочь ему... - А-Юань, у тебя есть всё моё время и всё моё внимание, чтобы ответить на все твои вопросы и рассказать обо всех тайнах сердца твоего отца.