***
Я покинул спальню и двинулся через гостиную к выходу, но меня окликнул знакомый голос, и я остановился. Моё сердце забилось сильнее, почувствовав, кто зовёт меня по имени, потому что этот голос нельзя было ни с чем спутать — из тысячи громких, я бы услышал этот единственный такой тихий и приятный. Услышав его и я перестал чувствовать боль. Гермиона Джин Грейнджер, девушка ради, которой я был готов на всё. Она что-то сказала, а я не расслышал. Грейнджер сидела на одном из кресел у камина, поджав под себя ноги, в руках у неё была книга, между страницами которой был зажат её палец. По её виду несложно было догадаться, что встала она едва ли раньше меня, но выглядела Гермиона чудесно: её волосы были убраны в высокий хвост, перевязанный чёрной лентой, который торчал пышной копной, чёлка была заправлена за ухо, на ней была чёрная юбка и серый джемпер, тоже её вязки, но выглядел он намного презентабельнее, чем мой. Когда я увидел её, то на мгновение потерял дар речи, даже будучи в обычной школьной форме красота Гермионы Грейнджер очаровывала меня и манила. А о чём она меня вообще спросила? Спросила же, по лицу видно, что ждёт ответа от меня… — А? — Спросил я, а она улыбнулась мне. — Я говорю: ты рано проснулся, что-то случилось? — Повторила Гермиона, и я едва ли снова не пропустил всё мимо ушей. — Да так, рука болит… Вообще пустяки, схожу к Помфри за снадобьем. — Ответил я. Ага пустяки. Такие пустяки, что уснуть не смог, да ещё перебудил всех вокруг своим криком. Надеюсь, она его не слышала? Не хотелось бы перед Грейнджер выглядеть трусом или неженкой. — Пустяки? — Гермиона смотрит с явным недоверием. — Из-за таких пустяков ты встал так рано? Я с тобой пойду, мало ли ты в обморок упадёшь от боли. — Её дружеская забота лечит и разбивает мне сердце одновременно. — Да не, я не упаду в обморок, но ты, конечно, можешь пойти со мной, чтобы в этом убедиться. — Заверяю я. Гермиона поднимается на ноги, откладывая книгу и, расправляя юбку. Я, насмотревшись на её прихорашивания, начинаю приглаживать свои волосы, прекрасно зная, что они как обычно торчат во все стороны и вряд ли от моих жалких попыток их унять что-то бы изменилось. Вообще рядом с Гермионой хотелось ей соответствовать, быть таким же аккуратным и ухоженным. И… и надо что-то сделать со своим вороньим гнездом на голове, определённо точно. Мы выходим из гостиной, и я беру её за руку, а вот ответ получаю вопросительный взгляд. — Что? Может я сейчас в обморок упаду, а ты даже не заметишь. — Сказал и улыбнулся, ладно, начал лыбиться, как будто в вену попал. — Ну раз в обморок упадёшь, то так уж и быть, держись. — С насмешкой отвечает она. «Держусь». Так и шли мы за руку до самого больничного крыла. Перед входом мы решили, что уж, если я и упаду в обморок, то Помфри мне поможет, и Грейнджер осталась ждать меня в коридоре.***
Со стуком распахнул дверь, скоро это войдёт в привычку. — Мадам Помфри, вы мне очень нужны! Дверь кабинета открылась из него вышел… Дамблдор? Что он делает у медсестры в кабинете? Все подозрения насчёт нетрадиционной ориентации профессора мигом оказались под сомнением и требовали обсуждения за столом в Большом зале. Вот, если бы от туда за ним, за руку вышел Снейп, то можно было заканонизировать и не обращать внимания. — Доброе утро, Гарри. — Приветливо сказал директор, за спиной он держал правую руку, словно пряча её от моего взгляда — Если бы оно было добрым меня бы здесь не было, но я рад, что вы видите хорошее в этой встрече. — Иногда полезно видеть хорошее в плохом. — Поучительно заметил профессор. Да, да, а Снейп так хорошо выносит мозг, то вообще чудо. — Что у вас с рукой, сэр? — Спросил я. — Да так, пустяки, Гарри. А у тебя? — Тоже самое, сэр. Возникла неловкая пауза, я не знал стоит ли начать закидывать его вопросами или молчать, ожидая мадам Помфри. Я раздумывал недолго, поскольку вряд ли мне ещё раз выпадет возможность поболтать с Дамблдором ещё, поэтому сгенерировав в своей голове какой никакой вопрос, я бы уже обратился к нему, но из кабинета показалась медсестра: — Мистер Поттер, что случилось? — Она устремила свой взгляд на меня, оценивая уровень моей боли. — Моя рука. — Я думаю, мой мучительный взгляд истолковал ей, что конкретно моя рука. — Так-так-так. — Помфри всё также стояла в дверьях своего кабинета, но видимо ей было достаточно этого угла обзора. — Секунду подожди. — И она снова скрылась за дверью — Гарри, мне известно, что произошло в поезде вчера. — Серьёзно сказал Дамблдор, посмотрев на меня. — Со мной уже поговорил мой декан — профессор Флитвик. — Ещё одну лекцию о плохом поведении я слушать не хотел, да и смысла особого в этом не было. — Я хочу, чтобы ты перестал злиться на свою семью и взамен, я предлагаю тебе прийти в мой кабинет к часам девяти вечера, и я отвечу на все интересующие тебя вопросы. — Честно? — Мои глаза загорелись огнём, полного любопытства. Мне на мгновение показалось, что это очередная уловка, чтобы заставить меня умереть вместо Клайда, но было что-то в глазах профессора такое, что заставило меня отвергнуть эту мысль. — Честно. Кстати, я люблю лимонный щербет, маггловская сладость, но больно уж сладкая. — Пароль, конечно, можно было сказать более скрытно. — Я приду. — Пообещал я. Дамблдор встал и направился к выходу. — И попрощайся за меня с Поппи. — Подмигнул он, исчезнув за дверью. Вышла Помфри, и судя по её ищущему взгляду, она искала профессора. — Профессор попросил попрощаться с вами, за него. Она закатила глаза и сказала нечто вроде: «Старый дурак». Чем-то помазав мне руку, и заверив, что я буду жив здоров, отправила меня завтракать.***
Я вышел, распахнув дверь, едва не сбив Гермиону, которая вовремя выскочила из места поражения. Мы впились в друг друга взглядом, в котором читалось: ты видел это? — Как всё прошло? — Обеспокоенно спросила Гермиона, на её вопрос я отмахнулся. — Ты видела его? — Что у него с рукой? Ты видел? Она словно отсыхает. — Отвечает Грейнджер. — Что? Я не видел — он держал её за спиной, а на мой вопрос ответил лишь: пустяки. — От волнения я не знаю, куда себя деть. — Может пойдём? Обсудим это вместе с Терри, тут могут подслушать. — Я кивнул, в прошлом году мы уже усвоили этот урок — в шумном месте меньше риск, что вас подслушают. Нас обоих разрывало от желания начать обсуждать то, что мы увидели, кроме того мне не терпелось рассказать ей о том, что пообещал мне директор, но я покорно внемлел её совету — закрыть рот и дойти до большого зала.***
— И где вас носило? — Спросил Терри, когда мы сели рядом с ним за стол. — Мы были в больничном крыле. — Сказала Гермиона, сидевшая от Терри справа. — И там я встретил Дамблдора, он вышел из кабинета Помфри. — В ответ на мою фразу Бут присвистнул. — Он прятал за спиной свою руку, но когда я спросил его, что с ней, он отказался мне что-либо отвечать, а вот Гермионе удалось увидеть. — Последнюю фразу я уже говорил приглушённым голосом, склонившись к нему с левой стороны. — Я стояла и ждала Гарри, дверь открывается, я подумала, что мадам Помфри быстро справилась и отпустила его. — Шептала Гермиона справа. — Я вышла из тени и увидела профессора Дамблдора, он поздоровался со мной, сообщая, что мадам Помфри уже занимается рукой Гарри и он скоро выйдет, а сам директор направился в сторону Большого зала и я увидела его правую руку — почерневшую и такую отмирающую… — Тьфу ты, Гермиона! — Воскликнул Терри. — Я же ем. — Да ну тебя, Терри, мы тут с тобой таким делимся, а ты! — Вступился за Гермиону я. — Лишь бы поесть. — Закончила Грейнджер. — Интересно, что бы то могло значить. Как думаете, это может быть связано с Сами-Знаете-Кем? — Тихо ты. — Шикнул на неё Терри. — Давайте потом теории. — Я думаю, скоро мы об это узнаем. — Произнёс я, поясняя своё утверждение: - Он пригласил меня к себе и обещал ответить на все, интересующие меня вопросы, взамен на хорошее поведение или что-то в этом роде. — Что-то херня какая-то, мне кажется он тебе опять предложит какую-нибудь пыльную работёнку. — Пожал плечами Терри, а Гермиона согласилась с ним. — Может и херня, а может и нет, во всяком случае я пойду. Мы замолчали, занявшись наконец едой, думая каждый о своём.***
Завтрак подходил к концу, настало время раздачи расписаний занятий на этот учебный год. Наш декан — профессор заклинаний Флитвик, который был ниже любого первокурсника ходил вдоль стола Когтеврана, всякий раз подпрыгивая, чтобы вручить листок ученику. — Вот отлично, в этом году не придётся ходить на прорицания с красно-золотыми придурками. — Протянул я, ожидая своей очереди. — Поддерживаю. — Подтвердил Терри, который мало того, что не наскрёб на проходной, так он ещё и не сдал экзамен по этому предмету. — Ваши расписания, мистер Поттер, мистер Бут и мисс Грейнджер. — Вручил нам расписания профессор. — Снейпа мне в отцы! Нет, только не это. — Воскликнул я, стоило мне прочитать первую строчку своего расписание. Терри заглянул в пергамент и рассмеялся: — Снейпа тебе в матери, не повезло одним словом. — Что там? — Поинтересовалась Гермиона. — Он продолжит курс прорицания, Гермиона, так что помянем нашего дорогого друга. Гарри Сириус Поттер — помним, любим, скорбим. — Продолжал посмеиваться Терри и Гермиона вместе с ним. — Терри, шёл бы ты к гремучей иве. — С обидой огрызнулся я. — К гремучей иве, сейчас пойдёшь ты, любезный друг, вместе с гриффиндорцами. Прорицания у тебя первые. — За что мне такое мучение? Я же специально не набрал нужный балл, чтобы больше никогда не видеть эту женщину. — Сокрушался я. — Гарри, ты сходи сегодня. На придумай всякой беды, и больше не появлялся на парах. — Посоветовала Гермиона — Вот это новости, отличница Грейнджер учит меня прогуливать. Это что-то новенькое. — Произнёс я. — Ты плохо на неё влияешь, друг. — Согласился Терри. Прозвенел звонок, оповещающий о том, что прямо сейчас я должен идти на казнь. Терри и Гермиона пожелали мне удачи и отправились на нумерологию вместе. Сейчас я как никогда завидовал Терри.***
Я брёл по коридору, как меня неожиданно окликнула сама профессор Шаманства: — Гарри, дорогой, меня очень расстроил твой результат на экзамене. — Покачала головой Трелони, когда поравнялась со мной. — Ты же был одним из самых талантливых на моём курсе. Переволновался, бедный? Вот и мы с мисс Патил и мисс Браун решили сделать для тебя исключение, ты, наверное, был рад, когда увидел мой урок? — Как никогда. — Пробурчал я, идя рядом с ней к кабинету. — Вот и чудно, твой брат, как раз остался без пары в этом году. Так что поможешь ему и подтянешь. Клайд? Один и без группы поддержки, вот славно то как. — Какая жалость, профессор, но я непременно помогу дорогому братцу. — Заулыбался я от чувства мести, а вот не надо было бесить меня всё лето. Как только я поднялся за Трелони через люк, то быстро нашёл взглядом братика и направился к нему. — Здравствуй, милый мой, сегодня я буду твоим проводником в будущее. — Заговорил я, подражая Трелони. — Какого…? — Начал Клайд, но я шикнул на него. — Тише, тише чаинки в чае не любят громких звуков. — Можно было простить Трелони и её пару, хотя бы ради лица Клайда. — Давай погадаем. — Я взял его чашку, покрутил её с умным видом, открыл книгу нашёл самый страшный и менее похожий знак и начал ломать комедию. — О, профессор! — Я схватился за сердце и начал показывать самую убогую пародию на агонию — смотри и учись, как надо умирать, Клайд. — Что случилось, мой мальчик? — Перепугано спросила Трелони, давая понять, что верит мне. — У него здесь лук и стрелы кентавра. Это значит, что он умрёт в страшных руках. Несчастье же какое! — Всё драматичнее, и драматичнее с каждым разом повторял я. Все в классе были обеспокоены моим предсказанием, а я только наслаждался наведённой суматохой, единственные кого мне было жаль — это Браун и Патил, забавные девчонки, которые увивались то за мной, то за Клайдом. Дела мне особого до этого не было, но в глубине души, я надеялся, что Гермиона ревновала всякий раз, когда они подходили спросить у меня что-то по поводу движения планет. Сейчас же две подружки плакали, слушая толкования Трелони. В это время, я спокойно достал зачарованный пергамент и переписывался с Терри, там изредка появлялись заметки написанные рукой Гермионы. Когда пара закончилась, я подумал, что раз в месяц появляться всё-таки стоит.***
День прошёл хорошо, и я в предвкушении того, что скоро получу ответы на свои вопросы собирался пойти. — Ты же составил список вопросов? — Спросила Грейнджер. — Ага, целый список написал, сейчас придёт, свесит с астрономической башни и то самого Лондона. Ты серьёзно, Гермиона? — Пошутил Терри и рассмеялся с собственной шутки. — Вообще-то написал. — Заявил я, махая исписанным пергаментом, пока Гермиона убивает Терри взглядом. — Да вы гении, целую контрольную профессору устроите. Я думаю он ответит на один, два вопроса, а дальше пойдёт: ты молод, ты стар, подпишите, что согласны стать козлом отпущения Клайда Поттера. — Пессимистично заявил Терри. — Не верю я, что он просто так решит открыть все тайны, только потому что Гарри застал его в больничном крыле. — Мне пора, вы будете ждать? — Конечно, я уже репетирую, как буду говорить: я же говорил. Гермиона, а ты репетируй: я была неправа. — Если не увидишь Терри, когда вернёшься, то знай, он наговорил на смертную казнь. — Сказала Гермиона, угрожающе вертя тяжёлый том учебника по рунам, она такая милая, когда хочет убить моего друга. Я оставил друзей и отправился к Дамблдору получать обещанное, он задолжал. Перед дверью в кабинет я выдохнул и ещё раз пробежался по списку вопросов, а то мало ли забуду. Теперь я был готов, я занёс руку и постучал.***
— Войдите. — Сэр, вы просили меня зайти. — Спокойно, я пытался унять своё сердцебиение. — И как, Гарри, ты уже подготовил вопросы? — Профессор сидел за своим рабочим столом, смотря на меня, сквозь свои очки-половинки. — Но тебе необязательно задавать мне вопросы, чтобы получать ответы, будет лучше, если я сам расскажу тебе обо всём, что произошло с самого того дня, садись, разговор предстоит долгий. Опять Дамблдор ведёт игру по своим правилам — не задавай вопросов, я сам отвечу. Ага сейчас, бегу, очки поправляю, буду задавать, не зря же я их писал. Я сел, приготовившись слушать. — Ты ведь помнишь содержание пророчества? — Я кивнул. — Видишь ли, Гарри, в нём ни слова не сказано ни имя Клайда, ни ваша фамилия, лишь — рождённый на исходе июля у тех, кто трижды бросал вызов. Ты знал, что помимо тебя, Клайда есть ещё один человек, подходящий под это описание — Невилл Лонгботом, но почему-то Тёмный Лорд избрал вас, а именно, твоего брата Клайда. — Я фыркнул, услышав эти слова. — Я это говорю к тому, что, — профессор не обратил на меня никакого внимания, — необязательно быть Клайдом, чтобы победить Тёмного Лорда. — А почему, тогда все молятся на него? И считают его избранным? — Поспешил задать вопросы я. — Что тебе известно о крестражах, Гарри? — Будто не услышав мои вопросы, продолжил директор. — Доводилось ли тебе слышать о таком варианте бессмертия? — Ничего существенного, я знал, что это есть, но, что это и зачем это, я понятия не имел. — Обречённо ответил я, теряя надежду на ответы. — Крестражи — это высшая степень тёмной магии, создавая их волшебник делил свою душу на части, чтобы обрести бессмертие. Чтобы создать крестраж надо было совершить самый тяжкий акт зла, Гарри. — Серьёзным тоном произнёс профессор. — Так значит, Волдеморт создал крестражи? Поэтому он смог возродиться несколько раз? — Не разделял я мрачного настроения профессора. — Их же может куча и все они могут быть песчинками на пляже. — Ты забываешь, кем был Том Реддл, он бы ни в кое случае не стал бы оставлять часть своей души в чём-то неподобающем. Да и невозможно создать множество крестражей, это очень сильные, даже невыносимые болевые ощущения и муки. — Ответил Дамблдор. — Семь. — Семь крестражей? — Я полагаю, что так. Том считал, что это число обладает магической силой, поэтому его душа разделена на семь частей, что немыслимое преступление против человечества — Итак дневник и тот юный Волдеморт — это первый крестраж? — Дамблдор кивнул. — Я уничтожил его ядом Василиска, смертоносным ядом… Ведь крестражи не уничтожают обычными школьными заклинаниями? — Крестражи уничтожаются также, как и создаются, я полагаю, помимо всего прочего крестражами могут быть и живые существа, но это не очень практично, поскольку существо может умереть или неспособно сохранить душу. — И у нас на руках один уничтоженный крестраж из семи, и мы понятия не имеем, что может быть следующим, ситуация так себе, если честно. — Ответил я, всё ещё не понимая зачем я это выслушиваю, но догадываясь где-то внутри сознания. — Два. — Сказал профессор, наконец демонстрируя мне свою искалеченную руку, который до сих пор прятал под столом. — Это кольцо есть и ещё один крестраж, который я планирую уничтожить в скором времени. — Супер. — Киваю я, наконец желая спросить. — А мне зачем эта информация, разве это не проблема Клайда? Он же избранный и все дела, это, кажется, его обязанность, ему бы и рассказывали. Дамблдор молчал, по его виду было видно, что что-то тщательно обдумывает, но не решается сказать, я тоже молчал, поскольку пришёл сюда только за ответами на свои вопросы и незачем более. — Дело в том Гарри, — ответил Дамблдор, — Клайд он избранный, но только тем, что сам явялется крестражем. Повисла неловкая тишина, я не знал, как реагировать на такое откровение. С одной стороны я никогда не любил брата, и никогда не беспокоился о том, насколько серьёзны могут быть обстоятельства его избранности сейчас. Что за ним приходит величайший тёмный волшебник, пытаясь уничтожить, а теперь и оказывается, что он был рождён, чтобы умереть, спасая этот мир. В моих мыслях родился диссонанс, быть может я ещё хорошо живу, по сравнению с тем, с чем придётся однажды столкнуться моему брату. А охотился ли за ним Тёмный Лорд? Всё это время лишь я один сталкивался с ним лицом к лицу, чтобы спасти брата, но Волдеморт всегда стремился прикончить меня, а не брата. Неожиданное понимание пришло ко мне, но я не хотел думать, что это может правдой. — Он это знает? — Спросил я. — Никто об этом не знает, кроме двух людей и все они находятся в этой комнате. — Ответил Дамблдор, его лицо не выражало никаких эмоций. Клайд был рождён, чтобы носить в себе душу Тёмного Лорда, а ты был рождён, чтобы уничтожить все крестражи и противостоять Тёмному Лорду. — Мне придётся убить родного брата? — К сожалению.