Признание

Накануне рождества каждый желает преподнести близкому человеку достойный его подарок. Ну, потому что это — дело романтичное, а на рождество без романтики никак нельзя. Слишком уж скудно получается, когда кругом белым-бело — особенно когда вы живёте в той самой префектуре из всей Японии, где зима довольно холодная и снежная — темнеет рано, а на общих гордских закусочных украшают стёкла и стены чем бы ни было, а ты один-одинёшенек наслаждаешься таким прекрасным видом. Да и когда ещё показывать свою натуру романтика, когда не на рождество? Зимой ведь столько милостей можно сделать — зашатаешься! Рохта Хаято думал точно так. Вот только была одна проблема, и заключалась она в том, что у него не было девушки. Типа, совсем. Конечно, в своё время бывали такие приятные моменты, когда он бывал в нежных женских объятиях — но то была либо его мама, либо четыре неугомонных сестры. Хаято хотелось немного другого — поэтому парниша решил для себя всё на одной из тренировок в клубе.  — Решено! — заявил Рохта, натягивая на себя белую футболку. В раздевалке повисла мертвенная тишина — такая тишина, что было слышно, как в окна врезаются сырые снежинки. Молчали все либо потому, что Хаято выдал это слишком громко, резко, неожиданно, либо потому, что это всё слегка настораживало. Впрочем, выбора особо не было: соклубники лишь переглянулись, развернулись (весьма синхронно)на подошве лицом к Рохте:  — Решено что? — недовольно спросил Даики, закрывая шкафчик спиной прислоняясь к нему. Вообще, в футбольном клубе дружеской идиллии особо не было — ребята остановились на рамке «соклубники», даже если были одноклассниками. Но то ли рождественское волшебство действовало, то ли просто их друг к другу мальчишеская тяга притягивала (ну, та самая, школьная, юношеская…) — Хаято решил сказать, а остальные в итоге — помочь.  — Я решил, что на рождество признаюсь девушке! Раздевалка на некоторое время умолкла — Рохта не понял, обрадовались они или нет, но по лицам было ясно лишь одно: почему-то парни почувствовали облегчение. Впрочем, так оно и было.  — Чонан чтоли? — выгнул бровь Нисикава.  — Ты откуда знаешь? — удивился было Хаято, пока не заметил их взглядов. Соклубники смотрели на него как-то по-особенному. Не так, как всегда бывает смотрят — словно хотят что-то попросить или уж на крайний пендаля дать. Нет, не в этот, почему-то, раз. Ребята смотрели на него с неподдельным интересом и восторгом, какой только бывает перед тем, когда случится что-то важное. И не важно, у тебя ли это случится, или у кого-то совсем незнакомого: приятное чувство продолжало разливаться где-то в середине груди и расплылось медленно, как плавленное золото, по всему телу. Стало ясно — интерес состава футбольного клуба наконец разжёгся, давая возможность вкусить истинной школьной жизни со всеми её прелестями.  — А-а, — Рохта почесал затылок, — так заметно?  — Конечно, — хмыкнул Ютаро, застёгивая синюю зимнюю куртку, — в последнее время ты только о ней и говоришь, не замолкая. Хаято тут же смутился. Неужели он настолько плохо притворяется? А заметила ли сама Мика?.. Ох, как надеялся сейчас Рохта на то, что не заметила! Ведь будь оно так — всё, молодой любовничек, пиши «пропало»!  — А кто-то ещё знает? — спросил он.  — Ну… пол школы как минимум, — Даики поправил очки.  — Откуда?  — Будто ты забыл, что Нисикава — трепло. Снова повисло молчание, только кроме него обосновалось ещё и напряжение — несомненно между Йошики и Даики. Ютаро вздохнул и прошёл к двери, выходя из раздевалки. В принципе, Сакагучи часто вздыхал — никто и знать не знал, отчего именно, но все догадывались, почему. Рохта тоже понял — если сейчас Матубара и Нисикава снова сцепятся, он тоже вздохнёт.  — Мы же сегодня в зале занимаемся, да? — спросил Ютаро, надеясь будущую перепалку предотвратить.  — Да, — хмыкнул Йошики, поправляя куртку на горле, — зима ведь. Футбольный клуб вышел из здания школы и остановился под крышей. Хаято вытянул руку, и ему на ладонь упала пара хлопий снега, тут же растаяв. Постояв минут пять зачем-то и заметив, что снег усиливается, ребята двинули в спортзал. Рохта решил оставить позади Нисикаву и Матубару, которые показывали друг другу языки и кривлялись, поравнялся с Ютаро и так они шли до самого зала. Зайдя внутрь они стряхнули с плеч снежинки. Спортивный зал ослепил их слишком ярким светом — на улице уже начинало темнеть. Хаято пожмурился немного и прошёл дальше.  — Йо, — Ютаро поднял руку и с кем-то поздоровался, ненадолго оставшись в зале, пока Нисикава с Матубарой потянули Рохту в кладовку.  — Дела такие, — бросил Даики, прикрывая дверь, — ты Чонан правда признаться собираешься?  — Ну, — Хаято немного подумал, — конечно да, собираюсь.  — А как? — спросил Йошики, словно сгорая от любопытства.  — Я… — Хаято снова подумал, — Я не знаю… Вернулся Ютаро и тоже прикрыл дверь.  — Что обсуждаете?  — Дела любовные господина Рохты, — хмыкнул Даики.  — Понял, — кивнул Сакагучи, присаживаясь на маты, — И как?  — Мы только начали. Хаято внезапно стало очень неловко. Его, совсем одного, зажали три парня, требующие от него каких-то причин и прочей лабуды, хотя тот совсем не просил. Парень тяжело вздохнул, думая о том, как он действительно собирается признаться Чонан. Для него это было только по наслышке, поэтому, несомненно, ему нужна была помощь. Рохта не хотел просить этого так прямо — всё же, они парни. Но иного выхода не было. Конечно, он был, но Хаято на самом деле сомневался просить об этом её… Если бы он сделал это — точно бы ему кранты.  — Эм-м-м… — Рохта прервал разговор остальных, — раз уж тут такое дело… То, ну, может… поможете мне? Я совсем плохо в этом на самом деле соображаю, а хочется, чтобы это было красиво… Чтобы ей запомнилось… Ну и что бы Чонан-чан всё же согласилась… Ну, как бы… чтобы это дело было в лучшем виде… Поможете? Соклубники обернулись и ошеломлённо взглянули на него. Хаято дрогнул:  — Э-э… Пожалуйста? Парни переглянулись.  — Не, — хором ответили они ему.  — Э? На секунду Рохта вообще не понял, что сейчас произошло. Застыв на пару минут в неловкой позе он пытался понять, что ему сейчас отказали. Хаято уставился на парней удивлённо и молчал, ожидая, что скажут те далее.  — Мы любовных дел не мастера, сам понимаешь, — сказал Матубара, — Ну, я, типа, в особенности. Мне в таком не везёт.  — Я тоже, — согласился Сакагучи, — Ваще ноль.  — Да-да, — кивнул Нисикава, — мы идиоты! На Йошики презренно взглянули с трёх сторон и тот хихикнул и умолк. Хаято понял, что тут ему ловить нечего и задумался.  — Но вообще, — Нисикава поднял указательный палец, — есть у меня один человек, который тебе так всё устроит, что Чонан за тебя сразу замуж выйдет! Футбольный клуб замолк, ожидая, что сейчас выкинет глава.  — Да-да! Отличная идея! Точно поможет, — Йошики оттопырил большой палец и почти ткнул в Рохту, — Короче, я обо всём договорюсь! На сегодня всё! Пока! И слишком уж увлечённый Нисикава покинул кладовку, куда-то убегая.  — Трепло, — хмыкнул Даики и похлопал Хаято по плечу, — молись, чтоб завтра вся школа об этом не узнала. Хаято вздохнул, выходя вслед за остальными. *** На следующую неделю — а по прошествию парочки учебных дней и выходных началась как раз новая неделя — похолодало чуть сильнее. Мороз с новой силой врезался в щёки, застужал окна и холодил руки пуще прежнего. В такой холод сильный вздох носом обмораживал дыхательные пути, а ртом — сразу же лёгкие. Зато как красиво было за окнами из тёплых домов! Солнце светило ярче, а снег на земле вторил луча, отбивая в глаза режущей, но приятной и задорной болью. Тяжело было ходить в такие светлые дни, не щурясь. И в эту же неделю Хаято решил, что не будет лучшего признания в чувствах, чем сейчас. Возможно, Мика встретит его безнадёжным вздохом, может — разочарованным. От мысли того, что ему откажут, или, как минимум, взглянут из-под отросшей розовой чёлки укоризненно и презрительно, сердце падало вниз, а голова опускалась как под тонной тяжести.  — Да не парься ты так, Рохта! Вырывает весёлый голос Хаято из раздумий. Надоедливый лидер футбольного клуба в последнее время стал ещё более надоедливее. Последние пару дней они уже и футболом толком не занимались — Нисикава только и трепался о том, как давно знает Чонан-чан и всячески подбадривал товарища, потому что даже от его невнимательных глаз не утаилось волнение и сомнение сероволосого.  — Я, кстати, договорился, — Йошики перекинул руку через шею Рохты и сжал, прижимая себе к плечу, — так что всё у тебя будет просто высший класс! Доверяешь ж своему крутому лидеру, а?  — Да-да, доверяю, — кивнул Хаято, только бы тот побыстрее отвязался. Нисикаве в принципе нравилось выставлять себя старше и круче — экий старшеклассник и вообще наставитель. Даже если они, так-то, погодки, — только ты мне, «Крутой-Лидер-Нисикава-сан», скажи — с кем ты вообще договорился? Рука блондина соскользнула с шеи Рохты, и тот загадочно подставил ему свою спину, и, для драматизма, на пару секунд якобы задумался. Затем быстро повернулся через плечо, улыбнулся во все тридцать два, хитренько высунул язык и подмигнул ему одним глазом.  — А вот подождёшь — узнаешь, милый друг! Сейчас Хаято очень хотел бы увидеть рядом Игауе, чтобы та хорошенько его треснула и показала ему, что выкрутасы у него такие себе. Парню осталось лишь вздохнуть и, сжимая в руках лямку от своей школьной сумки толкнул дверь в библиотеку, тихо проныривая внутрь. Он эти махинации исполняет уже последние полгода — точнее даже, наверное, чуть больше, с самого начала этого года обучения. Никто не считал, даже Хаято. Хотя в библиотеке его ранее ничто не привлекало (кроме, разве что, приятной тишины)теперь у него была причина заходить сюда сразу, как только появится возможность. Причина была весьма мелкой, невзрачной и неприметной. Несомненно, то была Мика, вокруг которой неожиданно и завертелись те события того года в канун Рождества. Говоря, наконец, о ней самой: по простому, она была в огромных непонятках. Вокруг внезапно всё закрутилось, а Чонан была словно в центре этой круговерти — ей то Нисикава хитро улыбнётся, то Сакагучи приветливо кивнёт, и даже Матубара бывает взглядывал на неё с какой-то теплотой и солидарностью. Мика решительно ничего не понимала, куталась посильнее в свой кардиган и, завидев среди книжных шкафов Хаято, расплывалась в самой милой улыбке — видела бы она себя со стороны. А если бы увидела — всё бы тут же прояснилось.  — Доброе утро, Чонан-чан, — как обычно начал разговор первым Хаято. У них это уже было как традиция.  — Доброе, Рохта-сан. А дальше — смущённое молчание и неловкие взгляды в пол. Их разговоры крайне редко теперь заходили дальше приветствий, вопросов по типу «как дела» или «как выходные» и неуклюжие прикосновения, от которых они оба глазами тут же начинали сверлить стены и прочее окружение — главное чтоб не друг друга. Первой продолжила Мика.  — Эм-м… Рохта-сан? — промямлила она, пряча глаза за чёлкой в своей обычной манере.  — Да? Мика тяжело вздохнула, помялась немного, а у Хаято от этого уже внутри всё свернулось в комок и на лбу выступил холодный пот. Неужели она догадалась? Не с ней ли этот идиот Нисикава договорился?  — Не мог бы ты, пожалуйста, достать мне книгу с верхней полки? Я просто даже с подставкой не дотягиваюсь… У Хаято всё напряжение как рукой сняло. Сдуло. Он выдохнул — и радостно и горестно — встал, давая лямкам сумки сплозти с его плеча. Он повернулся к Мике спиной, пальцем поводил по книгам и спросил:  — Какую? А Мике было не до этого. Чонан крайне редко врала, раньше — и вовсе этим не грешила, а стоило Рохте ворваться в её жизнь — и ложь с её языка полилась как мёд с ложки. А всё потому, что ей нравилась его спина. А если говорить ещё честнее — ей нравился он весь. Особенно когда Хаято делал для неё что-либо, слегка (или не очень)напрягаясь.  — Чонан-чан? Мика встрепенулась, густо покраснев, и, когда он указал на совершенно рандомную книгу, кивнула, что-то промямлила и спряталась в воротнике своей рубашки. Хаято вытянул книгу, и, даже не вглядываясь в обложку, протянул её Чонан, растягивая момент удовольствия соприкосновением кончиков их пальцев на корешке романа. Рохта даже потянулся к лицу Мики ещё ниже, вглядываясь в её глаза, которые наконец открывались виду, ибо чёлка теперь спала назад.  — Ой, — раздался тихий голосок совсем рядом, — прошу прощения, но эта книжечка — моя. Хаято и Мика резко повернулись в одну и ту же сторону, и перед глазами у них возникла фиолетоволосая низенькая фигурка девушки, которая с улыбкой протягивала требовательно ручку, ожидая, когда ей отдадут книгу. Хаято отпрянул от Мики резко, так, что даже Чонан вздрогнула, и, быстро отвертевшись от нежелательных разговоров с Мутуми (которая перед ними и возникла), распрощался и поспешно покинул библиотеку, перед этим всунув девушке роман в руки.  — Какой он нынче стра-анный, — протянула Мутуми, лукаво косясь на Мику, — доброе утро кстати. Чонан что-то ответила, Омори поддержала, завязался разговор, а фиолетоволосая быстренько в своей маленькой головке уже строила некоторые планы по-мелочи. ***  — Не-а, не вижу. Даики задумчиво выглядывал из-за косяка раздевалки в коридор, выжидая появления лидера клуба, который вот уже который день как повадился опаздывать на занятия. Сейчас они втроём его и ждали — стояли в немного душной раздевалке и молчали, потому что сказать было нечего. Ведь между собой друзьями они особо и не были.  — Типа, вообще? — спросил Ютаро, глядя в спину Матубары.  — Нет, — Даики оторвался от двери и прижался спиной к холодному шкафчику, — где ж его черти носят? А Йошики не черти носили, он сам был как чёрт несущий — в буквально, так-то смысле. И очень спешивший, но улыбающийся во весь рот своей спутнице и широким шагом спускался по третьей лестнице, если считать от первого этажа. Клуб ещё немного повздыхал, поглядел синхронно в окно, снова повздыхал и молчаливо все согласились, что нужно идти чтоли, зачем его ждать, раз уж Нисикава уже как полчаса не является. Хотелось бы, но дверь неожиданно хлопнула, и явился…  — Омори? Перед лицами футбольного клуба на уровне их глаз — даже почти на уровне Сакагучи, который был слава богу весьма высоким, а вот она… ни разу — появилась собственной персоной Омори Мутуми. Которую никто вообще не ожидал увидеть, тем более в мужской раздевалке, и тем более в окружении футбольного клуба.  — Привет, — она ласково приулыбнулась, приветствуя. Из-за её макушки показалась голова Нисикавы, который широко улыбался и держал Омори за подмышки, чтобы та была на одном уровне с остальными. Ну и просто так, потому что захотелось.  — Эм-м, — промямлил Хаято, — я, наверное, чего-то не понимаю, но… а зачем она здесь?  — Обижаешь, — Нисикава спустил Мутуми со своих рук, — ты вот так говоришь, а она ведь тебе помогать пришла! Или приехала… Ну, думаю, неважно. В раздевалке повисло молчание, взгляды опустились вниз, на Мутуми, и Даики громко хмыкнул, кажется, понимая, что к чему идёт.  — Хорошо, — сказала Омори, когда наконец-то все сообразили, что к чему пришло, для чего и почему, — значит, теперь можем начать?  — Начать что? — спросил Хаято, не понимая, как всё дошло до этого.  — Короче, вы переодеваетесь и широким шагом дуете в библиотеку! Поняли? — Нисикава похлопал в ладоши, выпроводил Мутуми и повернулся обратно, всё так же широко улыбаясь и щурясь, — Видал, как я тебе всё устроил? Хаято невольно скривился, надеясь, что ни к чему непоправимому это не приведёт. Он молча кивнул, отвернулся, и расстегнул молнию куртки. Йошики, недовольный такой благодарностью, приблизился к нему и потряс за плечо. Когда из взгляды встретились, Нисикава невольно напрягся, и решил всё же прояснить ситуацию получше.  — Дела такие, — начал он. *** Мутуми была местным мастером любовных дел, а Йошики — её практически постоянным клиентом. Когда Нисикава услышал от Хаято то заявление в адрес Мики с прошлой недели, ему тут же на ум пришла именно Омори. Конечно, он подумал, что просто так она не согласится — пришлось тянуть, думая, чем можно её задобрить. Парень, к сожалению, ошибся, так как Мутуми согласилась буквально сразу же.  — Ну, это не из-за Рохта-сан, — опускала глаза Омори, — это из-за Мики-сан. Знаешь, только полный тупица не заметит того, что они оба друг в друга по уши влюблены. Их воркования в библиотеке уже давно мозолят мне глаза — и руки тут же чешутся их свести…  — Ну, тебе лучше знать, Омори-чан, — улыбнулся Йошики. Она взглянула на него исподлобья, уголки её губ дрогнули вверх, и оба затем, почему-то рассмеялись.  — Да, конечно, — девушка облокотилась на низкую книжную полку, — Рохта-сан в последнее время стал заметно скованнее рядом с Микой-сан… Я, значит, впрямь была права — она ему нравится. А мне, в свою очередь, дорога Чонан как подруга, так что, думаю, мой ответ тебе известен. Наверное, Миму-сан тоже не откажется помочь… Впрочем, думаю, много кого придётся попросить, — он хитро взглянула на Йошики, протягивая тому руку, — сработаемся, Нисикава-кун?  — Знаешь, — ответил тот немного удивлённо, — обычно я говорю это Миму, но в этот раз я просто не могу не сказать этого тебе. Ты абсолютно права, — парень протянул ей руку в ответ и пожал её, — обязательно сработаемся, Омори-тян. ***  — Такие дела, — улыбнулся Йошики, открывая дверь в библиотеку остальным парням. Никто, конечно, ничего не понял. Уловили только то, что их нерадивый лидер уговорил Омори помочь Хаято позвать Мику на свидание; уловили, что в библиотеке будет кучка каких-то фриков, которые тоже, вроде как, помогут; уловили так же то, что Мутуми выдумала аж целый план — Йошики даже название дал: «Признание». Ну, в смысле они ведь помогают Хаято признаться, так? Никому бы не поверилось, что это сказал Йошики, который, пусть и казался ужасно тупым, был, вроде как, серьёзным юношей. Ошибочка вышла.  — Всем добрый вечер, — сквозь улыбку крикнул Йошики, — спасибо что пришли! Несколько пар глаз устремились на вошедших, а Хаято почувствовал себя не в своей тарелке, ибо тут же взглядом поймал красную форму — они что, приплели кого-то из школьного совета? Не дай бог. Рохта лишь вздохнул и сел.  — Ну и? — спросил он, — Что теперь? К нему резко, до хруста в шее, повернулась Мутуми и активно заёрзала на месте. Кажется, все здесь знали больше, чем можно было и представить. Омори кашлянула в ладошку, прочистила горло, и сказала:  — Рохта-сан, — девушка улыбнулась, — ты ведь хочешь признаться Мике-сан, да? Вопрос в лоб. Хаято аж опешил и потупил взгляд, смотря в её лицо. И что он должен ей ответить, если Нисикава её буквально за этим и позвал? Парень тяжело вздохнул и огляделся.  — Что? Тебе неловко говорить об этом в присутствии ребят? — вкрадчиво спросила она. «Мне и в твоём присутствии говорить неловко» — подумал он, хмыкнув.  — Да нет, просто вопрос был… неожиданным. Типа, ну, конечно я хочу ей признаться… раз уж ты здесь, можно было понять, что я серьёзен.  — А почему? Она издевается?  — Эм-м? — Хаято в непонятках выгнул бровь, — Ну, наверное потому что она мне нравится?  — Почему? Внутренний крик Хаято поразил его голову. Он бы и в голос закричал, но не мог — библиотека же.  — А это… это обязательно говорить? — рваным голосом спросил Хаято.  — Это из-за её груди? Господи, что?  — Нет.  — Тогда почему? Хаято хотелось полезть на стенку от такого напряжения или завизжать изо всех сил, чтоб окна повылетали. Господи, за что?!  — Потому что она Чонан. Потому что она мне в душу запала, — выпалил он, — ну, типа, извини, я сейчас не могу так об этом говорить! Я тебя прошу только помочь как-то подстроить момент, чтобы удачно, чтобы… чтобы она хотя бы согласилась… «Во дурак, — подумала Мутуми, — она же согласится не раздумывая. Впрочем…» Скажет ли она ему о том, что его чувства весьма взаимны? Ага, конечно.  — Хорошо, — она медленно кивнула, — Я тебя поняла. И пла-ан у меня уже есть… Наконец-то. Дошли до самой важной части. Даики с Ютаро, кстати, не озирались по сторонам удивлённо, напротив — влились даже чтоли. Хаято скрипнул зубами, когда понял, что его очень красиво обвели вокруг пальца. Рядом с ним сидела маленькая Мутуми и отчаянно жестикулировала, показывая на разных людей и сообщая наконец, что к чему тут и как всё работает. Оказалось, они все тут неспроста. Футбольный клуб был полезен. Они, как сказала Омори, должны были завтра весь день перетягивать Хаято на себя и постоянно говорить Мике, если та будет его вдруг искать, будто его нету, или, наверное, он занят. Тут и Миму: она была, так сказать, отправной точкой. Ей надо было с утра начать возиться с Чонан, как обычно, и оттаскивать каждый раз, когда ей вдруг привидится в толпе Хаято. Рохта сначала не понял, к чему такие махинации.  — Ну, — Мутуми развела руками, — смысл этого довольно прост. Понимаешь, Мика-сан привыкла видеть тебя рядом. Ты же постоянно около неё маячишь. А если внезапно тебя не станет — нет, не удивляйся так, я не имею ввиду то, что придётся тебя в могилу сводить, — она заскучает. Сыграем на её жалости. Если ты ей друг хотя бы, — Омори улыбнулась, ибо знала, что Мика в принципе сразу же согласится и без этого, но надо же было что-то устроить, — она, несомненно, заскучает по тебе. Потому и согласится. Хаято сдвинул брови на переносице. Это было… глупо. И абсурдно. Он не ожидал услышать подобное от… от Мутуми. Но у него не было особо иного выбора.  — Ты с ней не поговоришь? — спросил Рохта, наклоняя голову вбок. Глаза у девушки расширились мгновенно, и она на него тут же зашикала:  — Может, мне ещё вместо тебя на свидание её пригласить? — она угрожающе двинулась на него, — Это ведь всё испортит! Дело в… в неожиданности…  — Ладно-ладно, — согласился Хаято, отстраняясь от неё чуть дальше, — хорошо, я тебя понял. И… эм… это всё завтра? Мутуми утвердительно кивнула и взяла в руку школьную сумку.  — Да, Рохта-сан. Удачи тебе, — она ласково улыбнулась в своей особенной манере, от которой сердце таяло, — надеюсь, у вас с Микой-сан завтра всё получится. До завтра. За нею медленно закрылась дверь, а сама она столкнулась с Вакой в коридоре, и, кажется, весьма самодовольно разговорилась с ней.  — Да, Рохта, — опустилась на плечо рука Ютаро, — удачи. Мы, эм… мы болеем за тебя короче. Хаято немного покраснел. Впрочем, не он один. Весь футбольный клуб почувствовал себя более чем неловко, потому что, ну, они всего лишь клуб. Не друзья, не близкие приятели. Но такая общая неприятность — общая? — их объеденила чуть сильнее, чем ожидалось. От чего на сердце стало легче и веселее. Рохта улыбнулся, хмыкнул, и всем своим составом они покинули библиотеку, оставляя её пустеть до следующего утра. *** Эту ночь Хаято совсем не спалось — он и над учебниками битый час сидел, и пробовал носиться по комнате, выглядывал в окно на пару минут, чувствуя резкий холод на своих плечах, — даже поел немного. Но сон всё никак не шёл, а всё из-за Мики. И из-за этого глупого сборища школьников — почему-то парень не был в них уверен. Что-то в этой кампании его настораживало, причём очень даже сильно. Рохта сел на кровати, прикрыл глаза и принялся раздумывать о том, как именно он предложит Мике прогуляться на выходных. Место он уже выбрал — сероволосы знал, что Чонан любит местность у храма, потому и остановился на нём. Конечно, позвать её погулять труда не составляло: он ведь уже делал это, и не раз. Но в те разы они действительно гуляли, а в этот… в этот раз всё было слишком по-другому, совсем в новинку для Хаято. Он вздохнул, почесал затылок и нырнул под одеяло, пуская всё на самотёк. ***  — Не спалось, говоришь… Мика неловко кивнула, сжимая в руках школьную сумку и смотря в пол. Она, по своему обычаю, сидела у стенки в библиотеке, где разговорилась с Миму. Чонан рассказала той, что всю ночь уснуть не могла: просто вот не могла, и всё тут. Игауе, впрочем, в голове у себя пошутила, что, скорее всего, кое-кто о ней очень долго думал и не давал спать, но вслух конечно же этого не сказала.  — Кстати, Миму-сан, — Мика приподняла голову, — а ты не видела… м-м… Рохту-кун? Чонан обеспокоенно взглядывала иногда на часы ранее, но Миму и подумать не могла, что это впрямь из-за него. У них что, всё по расписанию?  — Нет, — качнула головой шатенка, — но слышала, что у них какие-то дела в футбольном.  — Тебе Нисикава-сан сказал, да? Мика не сразу поняла, что выпалила. Поняла только тогда, когда Миму удивлённо покраснела и отвернулась — потом и сама залилась краской и замялась.  — Н-ну ладно… Кхм, извини, я… наверное пойду, — она встала и, не поднимая головы, двинула вперёд, пока не врезалась в кого-то. А то была Наоми, которая зачем-то зашла в библиотеку. Опешив, Мика тут же рассыпалась в извинениях перед ней, активно наклоняясь и краснея. Наоми ответила ей бесстрастным взглядом, сказала что-то вроде «Не надо извинений» и ушла куда-то дальше. Миму тяжело вздохнула и покачала головой, опустив ладонь на плечо подруги.  — Нам, наверное, пора на уроки, ты знаешь. Мика кивнула, обеспокоенно выдохнула и они обе вышли из библиотеки, направляясь каждая в свой класс. *** На обеденном перерыве проблем выдалось куда больше, чем выдалось на утро. Почему-то произошёл сразу ряд основных событий: и действие разработанного плана группы «Признание» и, собственно, приглашение Хаято в адрес Мики прогуляться на выходных. Хотя все эти события рассчитывались на вечер, или лучше уж на клубное время. Жаль, что у судьбы всегда свои планы. Когда зазвенел звонок, словно по команде двери классов сразу же хлопали, и оттуда вываливались кучки школьников, явно спеша куда-нибудь поесть и в общем-то отдохнуть. Кроме Мики, которая, по своему обычаю, собиралась пойти в библиотеку, но замерла у класса Хаято, которого там не обнаружила. Впервые Чонан решила проявить такое любопытство: она отправилась в долгий путь по школе в поисках Рохты. Девушка быстрыми — что тоже необычно — шагами спустилась по лестнице на второй этаж, где у дверей в компьютерную комнату заметила кучу разговаривающих. Она немного прищурилась и пошла ближе. Но, увы, её заметили. Глаза у Сакагучи удивлённо округлились и он внезапно зашикал на стоящую спиной к Мике Мутуми, прося обернуться. Компания встрепенулась и зашевелились, когда Мика зашагала чуть быстрее, потому что где-то позади появилась знакомая серая копна волос. Она приближалась и приближалась, а Мутуми нервничала с каждым разом сильнее, в глубине души проклиная Миму и Йошики, которые, скорее всего, собачатся где-то, хотя оба должны были выполнять свою часть плана. Омори скрипнула зубами, пытаясь подать знаки двум стоящим рядом, но те, то ли от того, что она была в этом слишком плоха, то ли от того, что сами были в этом плохи, двигались очень медленно, а вот Мика — наоборот. Она подошла вплотную к Мутуми.  — Привет, — сказала она, и где-то позади Сакагучи раздался сдавленный звук — то ли крик, то ли стон, — у вас что-то… случилось? Мутуми и Ютаро активно замотали головой, пытаясь скрыть Хаято, и Омори уже строила в голове план, по которому они должны были отвертеться от неё, как вдруг дверь около распахнулась и показалось чьё-то лицо в очках.  — О, Чонан, доброе утро, — то была Наоми, сидевшая в компьютерном классе, — я как раз тебя искала. У тебя ведь проблемы с математикой, да? Заходи, я тебе кое в чём помогу, — не спрашивая разрешения и вообще проявляя истинную бестактность, Хасунума с пофигистичным (свойстенном ей)выражением лица затянула Мику в комнату, и, когда та скрылась в темноте, Наоми, сохраняя всё то же лицо, подмигнула Мутуми. А та даже не выдохнула, и показала ей большой палец: «Отличная работа.», типа того. Стоящие рядом Сакагучи и Рохта удивлённо посмотрели сначала в комнату, потом на Мутуми.  — Ну, чего встали?! — зашипела она, — Давайте отсюда! Быстрым-быстрым шагом, — она толкнула тех в поясницу обеими руками, выводя куда-то подальше от компьютерной комнаты. А в компьютерном классе тем временем происходили странные для Мики дела.  — Эм-м… — промямлила та, — Хасунума-сан… а мы ведь… математикой должны заниматься, да?  — Угу, — не отрываясь от своих дел ответила та.  — Тогда почему, — Мика недоумённо взглянула на джойстик, сунутый ей ранее в руку, — почему мы играем в компьютер?  — Неважно, — отмахнулась Наоми, — просто играй давай. *** Когда Омори спустила Сакагучи и Рохту вниз, им сразу же у комнаты медпомощи встретила Игауе с Нисикавой.  — Отлично, — хмуро выкинула Мутуми, — вы здесь.  — Извиняюсь, — Миму раздражённо пожала плечами, — этот идиот сразу же потащил меня в кафе. Я даже вырваться не смогла. Фиолетоволосая многозначительно взглянула на Йошики снизу вверх, и тот смерил её не менее смысловатым взглядом. Остальным снова пришлось лишь недоумевать и пытаться разобрать, что же тут вообще происходит.  — Мы с Чонан-чан встретились на втором этаже, — нервно сказал Хаято, — благо, там Сакагучи был, хоть прикрыл… И Хасунума (так ведь её, да?)неожиданно появилась из компьютерного… Спасительница.  — Ага, — хмыкнула Мутуми и улыбнулась, — и то верно. Иначе бы нам была крышка. А «крышка» снова приближалась к ним медленными шагами.  — Мика! — вырвалось у Миму с губ чуть громче, чем та сама ожидала, потому что девушка тут же отозвалась на своё имя. Мутуми снова громко цокнула, и, схватив Хаято с Ютаро за края рубашки чуть ли не зашвырнула их в медпункт, сама прячась за дверьми, громко захлопывая их и пряча этих длинных парней между шкафами с медикаментами. Омори понадеялась, что оставшиеся снаружи в растерянности Йошики с Игауе спасут ситуацию. Увы.  — Эм… Миму-сан, — Мика наконец подошла к ним, — что-то случилось? Кажется, кто-то зашёл в медпункт. Это Мутуми? Что-то случилось?  — Н-н-е-е-т, — нервно протянула Миму, размахивая руками и пыняя Йошики в бок, чтобы тот хоть что-то сказал, — т-тебе наверное п-показалось… Тут никого не было! Правда, Нисикава?  — Д-да-да, — опомнился тот и закивал, — Мутуми просто туда по делам зашла. И получил от Миму резкий злобный взгляд, а сам икнул от неожиданности и осознания своих слов.  — Ох, — обеспокоенно выдохнула Мика, — я проверю её. Вдруг что-то серьёзное. И проскользнула в медкабинет. И когда дверь закрылась, послышался громкий хлопок, но вряд ли то был стук двери. Мика хотела уже что-то сказать, заметив Мутуми на кушетке, но внезапно, словно из-под земли перед ней возникла высокая фигура.  — Чонан-сан, — то была уже Асикава, — там в кабинете совета нужно кое-что с тобой посмотреть. Касается тебя. Сходим?  — Но… — Мика не успела отказать или согласится, как её увели из медкабинета куда-то подальше. А Нанако обернулась и солидарно кивнула Мутуми, на что та ответила благодарной ухмылкой. Когда Чонан и Асикава скрылись, Мутуми с Сакагучи и Рохтой вывалились из медкабинета.  — Знаете, — раздражённо сказал Хаято, стряхивая с плеч пыль и паутину, — а мне эта хрень уже начинает надоедать.  — Потерпи, — не менее устало вздохнул Ютаро, — немного вроде осталось… Нас опять спасли.  — Что вообще происходит… странные дела какие-то, — Йошики почесал затылок, — план как-то… покосился…  — Да, есть такое, — Омори нахмурилась, смотря вдаль коридора на кабинет, где были сейчас Нанако и Мика. А там прямо сейчас Асикава показывала ничего не понимающей Мике план на будущий культурный фестиваль, рассказывая о том, как он будет проходить: Чонан не поняла вообще, как они с ней связаны.  — Ладно, ладно, — быстро проговорила Мутуми Миму, — к вечеру мы уже можем дать им встретиться и…  — По-моему всё же тупо, — почти прорычал Хаято, — Надо было просто дать нам как обычно встретиться, она бы точно согласилась и без этих махинаций! Понавыдумывали тут, а Чонан теперь страдай, — он выдохнул, переводя дыхание, стараясь не злиться. Мутуми выгнула бровь, явно что-то продумывая снова, и обернулась к двери в конце коридора и, словно по её велению, она распахнулась и появилась Мика. Омори снова всполошилась, как и остальные — кроме Хаято. Рохту это, откровенно говоря, достало. Он растолкал стоящих рядом с собой — им движило что-то необычное. Йошики было хотел ему что-то сказать, но Мутуми не дала. Все переводили взгляды то на спину Хаято, то на Омори и заметили, каким было выражение её лица. В глазах её не было удивления, не было страха или ужаса крушащегося плана — её рот был слегка приоткрыт в полуулыбке, брови вскинулись вверх, а на дне глаз блистал… азарт. Миму задумчиво вглянулась ей в лицо, хмыкнула, прикрывая глаза и улыбаясь — да, в любовных делах её подруга и впрямь действует очень странно и нелогично. И эффектно. Потому что Хаято уже подошёл к Мике и заговорил с ней. Ему казалось, что собственный стук сердца заглушает слова, но по мере того, как до него доносился мягкий голос Чонан, по мере того, как до него доходили её нежные взгляды, сердце его притихло и успокоилось: словно так всё и должно было быть. Даже с этим дурацким планом всё вписывалось гармонично и, признаваясь честно, логично и разумно.  — Чонан-чан, — наконец Хаято подошёл к основному. Голос его не дрожал, не надрывался и даже не прерывался — шёл из уст ровно и привычно, — не хочешь на выходных прогуляться со мной у храма? Хаято не боялся отказа: они ведь всего лишь собираются погулять. Хаято не боялся отказа: даже если Мика не примет его чувства, разве останется от этого что-то плохое? Они всё ещё будут видеться в библиотеке и разговаривать. Как всегда. Рохта был уверен.  — Хорошо, — Мика наклонила голову и щёки её заалели, — хорошо… у храма… да. Мика понадеялась: ей нравился храм, а Хаято, судя по всему, об этом прекрасно знал. Мика понадеялась: быть может, у этого храма она услышит от него то, что смутит её донельзя, так, что даже шея покроется красными пятнами, но то, что сделает её безумно счастливой и довольной. Оба неловко друг другу улыбнулись и продолжили о чём-то ворковать.  — На выходных, — повторила Мутуми, не отрываясь от стоящих впереди, — на выходных мы с вами прогуляемся до храма.