— И кто же вы такой? — проговорил парень из-за спины Страсуда, пока тот, согнувшись, поедал кушанье за столом в имперской столовой.
Обернувшись, он увидел заискивающую ухмылку молодого мужчины в шелковом халате, на поясе которого сверкали ножны позолоченного клинка.
— Мы ещё не знакомы. Могу ли я попросить вас представиться? — мягко сказал парень, подходя к общему столу для господ. — Меня зовут Лидроль, я потомственный имперец.
Страсуд помолчал пару секунд, после чего хрипло сказал:
— Сатр...
— Интересное имя, — удивлённо пролепетал Лидроль, наклонив голову набок. — Вы уроженец Запада, не так ли?
Губы Страсуда приоткрылись, но он не издал ни звука, отвернувшись к столу.
Сзади до любопытного мужчины донёсся холодный голос:
— Что тебе надо от моего раба?
Тот, опешив, недоуменно поднял взор, после чего шокировано обернулся на Страсуда.
— Эй, псина, подойди сюда, — фыркнула Сипуста, поднимая нос кверху. — Кто разрешал тебе садится за стол?
Страсуд неохотно поднялся, не в силах сопротивляться, и поплелся к своей Госпоже.
Молодая леди, в свою очередь, с некоторым отвращением посмотрела на теперь разочаровавшееся лицо дворянина, оставшегося у стола.
Тот ранее в голове представлял, как знакомится с ещё одним прекрасным эксцентриком из других степей, а оказалось, что это был обычный раб.
Ему уже приходилось знакомиться с весьма странными людьми, в том числе из столицы; в этот раз его ожидания были преданы.
— Ох, моя Госпожа, так приятно встретить вас здесь, — спохватился Лидрей; на его лице расцветала теплая улыбка. — Могу я узнать, по какому случаю вы здесь находитесь?
Сипуста хотела было уже прогнать этого беззаботного паренька — как в голове у неё возникла хорошая идея, которую она тут же стала воплощать.
— Ах, знаешь, мой отец совсем не любит меня. Боюсь, если я попадусь ему на глаза, он точно меня убьёт, — девушка всплакнула, потупив глаза. — Не знаю, что мне делать дальше.
Глаза Лидрея сверкнули, а на лице появилась улыбка пуще прежнего:
— Могу я принять на себя честь пригласить вас, моя Госпожа? Я уезжаю в особняк через день, наша семья окажет вам тёплый приём.
— Не откажусь от этой возможности, — приподнято сказала Сипуста, чуть ухмыльнувшись.
— Хорошо, надеюсь, что в ближайшее время мы смо...
Внезапно какой-то камень стукается об стекло комнаты, привлекая тем самым внимание пару-тройку гостей. Раздраженный Лидроль размеренным шагом подходит к целому окну и смотрит вниз — из окна помещения, которое находится на втором этаже посольства, — комната, к слову, господская, общая столовая чуть ниже — видно толпу разъярённых чем-то людей.
Бушующий народ, разумеется, не приближается к готовым к бою гвардейцам, гордо выступающим вокруг высокой ограды из железных прутьев.
— Возможно, придётся чуть подождать. Плебеи решили побуянить, — Лидроль прищурил глаза, и недовольно скривил лицо.
— Из-за чего весь шум? — Сипуста подошла к окну и коротко взглянула на развернувшийся на улице бунт.
— Кажется, в городе вспыхнула какая-то болезнь. Трущобы оцепили, пара мануфактур рядом тоже попала под удар. В общем, люди требуют ответа от академиков.
— Почему же они пришли сюда?
— Ну, ты знаешь, академики также подчиняются имперской власти, так что один из них приходил с отчётом. Не беспокойся, Академию эти дурачки тоже оцепили.
Сипуста ещё раз посмотрела на вид снизу и отвернулась, приготовившись уйти.
— Ох, постойте, — Лидроль повернулся к ней. — Я совсем забыл сказать! Мануфактуры вашего славного брата не закрыли, так что...
— Что ты имеешь в виду? — Сипуста кинула на него холодный взгляд.
— Ланкассо, по моим наблюдениям, был здесь и слегка... — он помялся несколько секунд, подбирая слова, попутно шагая к выходу из комнаты — ...воспользовался связями.
Лидроль остановился в проходе. Он повернул голову, предостерегающе глядя на Сипусту.
— Его конкуренты ему проигрывают. В результате его стали недолюбливать. Советую вам не появляться на улице, — с этими словами он скрылся в проходе, оставив девушку обдумывать его слова.
А в это время по спине Страсуда пробежали мурашки.
«Он только что посмотрел на меня?» — странно подумал Страсуд, вглядываясь в дверной проём, где Лидроля уже не было. Напряжённая обстановка вокруг лишь прибавила ему тревоги.
Вскоре и его Госпожа ушла — а он за ней. Началось обыденное времяпровождение: она читала книги в имперской библиотеке, пила чай, да пару раз сходила в тренировочный зал; Страсуд же весь день лишь плелся за ней по пятам.
Лишь ночью ему удалось наконец покинуть её и насладиться отдыхом в выделенной комнате.
Однако на этот раз ему было не суждено поспать. Окно растворилось, и шумный порыв ветра подхватил шторы.
Сонный взгляд Страсуда подхватил облачную фигуру — словно из божественного откровения — что стояла на раскрывшемся балконе.
Странный вид размытых и нечетких очертаний возбудил в разбитом разуме мужчины глубокие воспоминания, впившиеся в душу, чуждые по своей природе и неестественно проигрывающие приглушённую музыку вселенной.
***
Туманное, словно призрачный лес, здание, комната из чистого дерева, гладко отполированного самими богами. Мраморные колонны украшают собой разрисованный потолок, а в углублениях в стенах держат свой покой прекрасные статуи.
— «Умирать за честь — не страшно. Страшно умереть без чести» — так, кажется, когда-то сказал Вакурд III, — золотая маска беседовала со стоящей рядом серебряной.
— Нет, нет и ещё раз нет! Умирать всегда страшно — и это факт, — протестовала вторая маска. — Нет боязни лишь в объятиях смерти.
— Заткнитесь. Оба, — сказал мужчина, хотя даже и не знал точно какого они пола.
— Злой ты человек. Не зря Отец-Вседержитель считает тебя чуждым нашим законам, — золотая маска вздохнула, наклонив голову.
— Пусть ты и признан был достойным, но твоё бытие всё ещё низко, по сравнению с нашим, — злорадно пролепетала серебряная маска. — Ты и сам несчастлив здесь.
— Как я могу быть здесь счастлив? Я понял, что это место не просто чуждо мне — я сам его отвергаю.
С этими словами дальнейшие события размываются, пока глубочайший сон не захватывает разум Страсуда.
***
Резко вытянувшись на кровати, Страсуд посмотрел в сторону балкона. Заперто.
Тем не менее он возбуждён, а тело покрыто холодным потом. Грудь тяжело вздымается, пальцы рук дрожат.
Три коротких стука в дверь:
— Моя персона изволит вас видеть, открывайте!
Страсуд быстро вытер себя полотенцем, после чего надел недорогой костюм, и вышел в нём к посетителю.
Им оказался Лидроль, который, взяв раба за плечо, начал проводить его в господскую столовую:
— Вас, кажется, зовут Сатр, да?
После секунды бестактного молчания от Страсуда, Лидроль, как ни в чём не бывало, продолжил:
— Скажите мне, вы хотите стать свободным?
Раб резко остановился, а его ноги окаменели в ступоре. Он обернулся по сторонам в нервной тревоге, после чего подвинулся поближе к Лидролю, говоря шёпотом:
— Что ты имеешь в виду?
— Всё за чашечкой чая. Восточный восхитительный чай, — Лидроль выпрямился и отошёл от Страсуда, направившись в столовую.
Рабу не оставалось ничего, кроме как последовать за ним, чтобы узнать
рецепт свободы.
***
Лидроль стоял, держа чашку чая на блюдце. Рядом с ним стоял Страсуд, однако он блюдце не использовал. А это важное различие между манерами
высоких и
низких людей.
Глаза свободного господина смотрели куда-то вниз. Страсуд взглянул в ту же сторону — и встрепенулся: от толпы отделилась пара очень гневных народовольцев и напала на одного из гвардейцев.
Однако не последовало массовой резни, которую можно было бы ожидать от гордой стражи Империи.
Гвардеец — мужчина в тяжёлых латах — медленно вытащил меч, когда народоволец занёс свой меч над головой.
То, что происходило дальше было достаточно быстро. Настолько, что бушующая толпа сразу же затихла.
Занесённый клинок встретил сопротивление, а после был парирован вниз. Гвардеец придавил своим мечом орудие противника — сразу же скользнул по нему и проткнул грудь застывшего мужчины.
Напарник умершего оцепенел от тихого ужаса, когда взглянул в глаза убийцы. Тот, закружившись в пируэте, снёс ему голову резким и точным ударом по шее.
Голова приземлилась рядом с толпой; особо побледневшие отошли подальше, а другие — застыли, как камень.
Стало невероятно тихо. Даже в изолированном от шумов в здании Посольства стало заметно спокойнее.
— Вот, что происходит с теми, кто пытается идти против Империи. Народовольцы всегда были глупы, — раздраженно пробубнил Лидроль, отпивая свой чай. Нет, он не был сторонником такой "защиты" власти, однако не мог пойти навстречу народовольцам, как своим потенциальным союзникам.
— Так что... — нетерпеливо проговорил Страсуд, уже забыв о сцене перед воротами здания, в котором находился. Его определенно интересовала своя судьба.
— ...Насчёт свободы? — Лидроль продолжил мысль Сатра ухмыльнувшись. — Всему своё время, — он на мгновение замолчал, погрузившись в мысли. — Хотя я могу сказать тебе кое-что. Мне нужна твоя помощь в одном деле. Скажем так, твоя Госпожа играет в нём далеко не последнюю роль.
