Сильна, как смерть - любовь

Открыла глаза. Потянулась, сладко, до хруста в позвоночнике. Понежилась в мягкой кровати. Как же хорошо, что никуда не надо спешить, бежать. Я вспомнила, как три с половиной дня назад, в Швеции, я сидела на кровати, в номере гостиницы и просматривала объявления о сдаче жилья в аренду. Кажется, что прошло не три дня, а три недели как минимум. Я тогда очень обрадовалась Веркиному звонку. Хоть ненадолго, но отвлекусь от своих скорбных раздумий. Однако то, что она сказала мне, было очень неожиданно. - В дораме сняться хочешь? – Веркин голос был деловит, но сама она улыбалась. Я на некоторое время впала в ступор. - Ты там уснула что ли? – она максимально приблизила камеру к глазу, будто пытаясь заглянуть через объектив. - Какой дораме? – отмерла я. - Самой настоящей, со звездами. Хочешь? – шальной блеск Веркиных глаз меня настораживал. Она всегда так смотрела, когда собиралась провернуть какую-то авантюру. Я мысленно перебирала варианты. Что это значит – сняться в дораме? Сегодня не первое апреля. Что она имеет в виду? - Вер, ты пьяная что ли? – и мысленно отвергла это предположение. Не может такого быть. Я глянула на часы. У меня одиннадцатый час вечера, значит в Сеуле седьмой час утра. - Сама ты пьяная, - огрызнулась подруга, - а я беременная. А у меня контракт на съемку в дораме. Слушай, можешь приехать, а? Сняться? Вместо меня? Им как раз европейская внешность нужна была. Верка тарахтела как пулемет, вроде по-русски, но слова не складывались у меня в голове. - Вер, Вер с-стой. Подожди. Помолчи минутку, - я пыталась переварить информацию, - у тебя контракт на съемку в дораме. Так? - Да. - Ты залетела и сниматься не можешь. Правильно? - Да. - И ты хочешь, чтобы я приехала в Корею и снялась вместо тебя? - Да! Дошло, наконец? – Верка состроила умилительную рожицу, - Юль, только ты можешь помочь. Мне больше некого просить. - А просто отказаться ты не можешь? - Нет. Это же Корея! Это потеря лица, для меня – ну я то, это переживу. Но лицо потеряет и менеджер и агентство, в котором я состою. А мне бы этого не хотелось. Понимаешь? Я потерла лицо ладонью, все происходящее отдавало абсурдом. Молча, смотрела на подругу и пыталась понять, что там у нее в голове творится. Говорят, у беременных, под воздействием гормонов какие-то изменения в мозгу происходят… - Ну! Чего молчишь? Онемела от счастья? - она широко улыбалась. - Вер, ты сейчас на каких колесах? - В смысле? Причем тут моя машина? - Я спрашиваю, чем ты ширяешься? – я повысила голос – Ты сама-то себя слышишь? Приедь и сыграй вместо меня. Это нормально, по-твоему? - Не можешь, так бы и сказала, чего орать? – Верка надула губы - Я не о том. Ты думаешь, они не заметят подмены? Как ты себе это все представляешь? – я потрясла головой. Из всех безумных Веркиных идей, эта была самой сумасшедшей. - Причем тут подмена? Юль, ты так плохо обо мне думаешь? Я еще в своем уме. Агентство на меня контракт расторгнет, с тобой заключит. - Ну, хорошо, допустим, твое агентство на это пойдет. А компания, которая дораму снимает? Им нафига это? - Как нафига? Актриса им нужна? Нужна! С европейской внешностью, знанием корейского и, желательно, с актерским опытом. Юль, ты идеально подходишь! – в голосе Верки была стопроцентная убежденность. Хуже всего, что я начала задумываться об этом как о реальном варианте. Я молчала. Срываться, лететь куда-то, ввязываться в приключения, все это присуще Верке, но никак не мне. Один раз в жизни, я сорвалась и полетела, не задумываясь о последствиях… теперь, собираю себя по кусочкам. - Ну, чего ты опять замерла? – Верке не терпелось. Я вздохнула. - Подожди. Не торопи. Когда надо ответ дать? - Сейчас! - В смысле – сейчас? Прямо вот горит? - Да, пылает прямо. Пресс конференция, на которой ты должна появиться, через три дня. Я снова онемела. - Ну чего молчишь то? – Верка не могла не понимать – о чем я сейчас думаю, и нервничала. - Срок у тебя какой? – поинтересовалась я - Тебе зачем? – Верка явно хотела избежать этого вопроса - Интересно, - индифферентно проговорила я - М-м-м, ну, допустим, третий месяц, - она смотрела на меня исподлобья, по кукольному, хлопая глазами -Угу, - протянула я, - и все это время, ты ждала и надеялась, что все рассосется? - Ну, понимаешь, так получилось, короче я поздно спохватилась о месячных, - Верка виновато поджала губы и пожала плечами. - Блин, подруга, тебе сколько лет? Когда ты повзрослеешь? – у меня просто в голове это не укладывалось. - Ну, ма-а-ам! Хватит уже, – Верка погрустнела, видимо я действительно была последним вариантом – давай решай. Я думала. Мысли складывались тяжело. Что меня здесь держит – ничего. Последнюю дораму озвучили пол месяца назад и новой пока не предвидится. Даг? К черту Дага! Пусть живет, как знает. Я больше не собираюсь тащить его на себе. Что еще? Ни детей, ни дома. Даже домашнего животного и того нет. Что я потеряю, если сорвусь и уеду? Ничего. Даже если Веркина афера не выгорит, посмотрю Корею наконец. И гори оно все синим пламенем! - Когда мне нужно выехать, чтобы вовремя приехать? А потом – поиск билетов – прямого рейса в эти три дня из Стокгольма нет. А вот из Москвы через два дня есть. Поэтому - паром, Стокгольм – Хельсинки, семнадцать часов. Поезд «Лев Толстой», Хельсинки – Москва, четырнадцать часов. Самолет Москва – Сеул, восемь часов. Да пересадки, в Хельсинках, в Москве… как хорошо, что это позади. Я еще раз потянулась. Однако, пора вставать. *** Не важно, что ты вчера делал, сколько выпил, когда уснул – утреннюю тренировку никто не отменял. Голова от выпитого вчера немного побаливала, но не сильно. Когда я приехал в зал, там уже был Чансон. Вот уж трудяга. Ему приходится заниматься вдвое больше чем всем нам, из-за какой-то особой структуры мышц. Во всяком случае, так нам персональный тренер объяснял. Конечно, позаниматься с утра можно и дома, но с хенами тренировка веселее. Я поздоровался. Он прервался, подошел, попутно прихватив бутылку с водой. Футболка на его спине уже мокрая. - Ну, что как вчера все прошло? – он набрал в рот воды, поболтал ее и проглотил. - Как обычно, - я не торопясь переодеваюсь - Рэйн? - Как всегда - командует. Ну, хоть ужином нас накормил. Чансон покивал. Вот интересно он частенько кивает, не только головой, но и торсом. Плюс, вытянутые вперед, поджатые в скобочку, губы … ха, меня всегда это забавляло. - А Хе Сон действительно высокая? Я раздраженно фыркаю, дался им ее рост! - Ниже меня В зал входит Кхун. Меня обнял, похлопав по спине, Чансону помахал. Тоже начал переодеваться. - Рассказываешь про вчерашнюю прессуху? - Ну да Я встаю и начинаю разминаться. В моем случае правильная разминка просто необходима, иначе состояние плеча, из-за старой травмы может ухудшиться. - И кто эта блондинка? – Кхун присоединяется к моей разминке. - Блондинка – русская. Со Ю Ли. Буквально вчера прилетела в Корею. - Корейское имя у русской? – Чансон удивленно хлопает глазами. - Настоящее имя другое. Не спрашивайте, не вспомню. Длинное. А корейское для удобства. - Она говорит на корейском? – для Кхуна это больной вопрос Чансон стоит рядом, качает рукой с бутылкой. Я хмыкаю. - Говорит и читает не хуже тебя, - подкалываю я Кхуна, - ну и пишет, наверное. Хотя этого я не видел. Кхун смеется и качает головой. - А вблизи она такая же симпатичная как на фотках? - Чансон возвращается к тренажеру - Да. Хотя на ней тонна косметики вчера была, так что не уверен, - я вспоминаю ее лицо, когда она спала. - Ну, глаза то не нарисованные! Как думаешь, пластика? – Чансон с усилием выпрямил ноги с грузом. - Гример Со, говорит, что все свое, - я перешел на беговую дорожку включил средний темп и побежал. На какое-то время мы замолчали. Время летит незаметно, когда занят привычным делом. План тренировки неизменен и давно заучен назубок. Мы с парнями подкалываем друг-друга. Никхун рассказывает о сумасшедшей японской фанатке сделавшей татуировку с его портретом во всю спину, и приславшей ему вчера фото с этой татуировкой. - Покажи! – это мы с Чансоном говорим вместе. Кхун смущен. Он болезненно относится к таким проявлениям фанатской любви. Чувствует ответственность за все это. И вообще яркое проявление чувств, это не про него. Тихушник. Больше молчит, чем говорит. Зато хорошо слушает. Кхун достает смартфон долго роется, наконец, демонстрирует. Татуировка впечатляет, многоцветная, и очень похожая. Видно, что мастер набивал. Я представляю, сколько времени на это понадобилось и сколько денег, и как оно все болезненно. А не дай бог воспалится? Я бы никогда на такое не пошел. Мое тело - мой храм, специально уродовать его, с риском для здоровья? Ну уж нет. - Ащщ. Сумасшедшая, - говорю я. Кхун тяжело вздыхает. Убирает смартфон. Мы все немного удручены. Чансон, что-то себе думает, это видно по лицу. Наконец выдает: - Главное, чтобы в моду не вошло, - и с глубокомысленным видом идет продолжать заниматься. Я смотрю на Кхуна. Он прикидывает в уме такую вероятность развития событий. И явно приходит к не утешительным выводам. Поддержал хен – ничего не скажешь. - Ладно, Кхун, не растраивайся раньше времени, - я хлопаю его по плечу, - напиши под этим постом, что не одобряешь, что опасно для здоровья и все такое. М? Кхун вздыхает и кивает. Мы снова расходимся по тренажерам. После тренировки мы с парнями идем есть. Есть хочется невозможно. За столом разговор возвращается к вчерашнему дню. - Ну и как Хе Сон? – спрашивает Кхун. - Да что вы с ее ростом ко мне пристали! – парни ржут, - Ащщ! Чего смешного? - Я вообще то не про ее рост спрашивал, - Кхун возвращается к еде. - Да нормальная, сработаемся, я думаю. Только когда выпьет – такая болтливая, - и правда вчера она болтала без умолку. - А русская? – Чансон как всегда любопытен - А она не пьет, - Чансон замирает над тарелкой. - Совсем? – Кхун даже ложку отложил - М, - киваю я Они, молча, несколько секунд, переваривают информацию. Я ем с невозмутимым видом. Вид удивленных хенов меня радует. Я посмеиваюсь про себя. - Чего остановились? Ешьте! – ай как приятно. - У нее со здоровьем проблемы? – интересно, мне вчера такое объяснение в голову не пришло, а вот Кхун подумал. - Да вроде нет, правда она в конце вечера в обморок упала, - я вспомнил, что пропустил момент, когда она отключилась, обратил внимание - только когда Хе Сон вскрикнула. - Ну, так значит все-таки со здоровьем проблемы - Нет. Сказала, что просто устала. Она только вчера прилетела, двое суток в дороге, - вспомнил, как она спала, привалившись к моему плечу и запах яблок. - Из России двое суток? – Чансон удивленно поднял бровь. - Из Швеции, она там шесть лет жила. - Как все запутано – Чансон качает головой. - Подожди, из Швеции есть прямой рейс, с пересадкой. Самое большее – сутки в дороге, - откуда, интересно, Кхун об этом знает. - Что? – он смотрит на нас с Чансоном, - у меня родители туда регулярно летают по делам фирмы. - А-а! Не знаю, почему не прямым. - Может, билетов не было? – Чансон выдает самое разумное объяснение - Почему заранее не позаботилась? – тон у Кхуна неодобрительный - Да не знаю я! Чего пристали! – поесть не дадут. - Кхун, ты, когда в Китай возвращаешься? – решаю я сменить тему - Я не еду, там все эпизоды со мной сняли, так что с Китаем все. - А у тебя какие планы на сентябрь? - спрашиваю я Чансона - Ну, - он поднимает глаза к потолку, - учеба в университете начинается. Потом в середине месяца полечу в Японию, в мюзикл снова позвали, ну фан митинг тоже где-то в середине месяца… Зачем спрашиваешь? - Что значит зачем? - говорю я, - Десять лет с нашего дебюта - А-а, ну да, ну да! - Надо как-то отметить, неофициально - говорю я, - что скажите? Есть идеи? Какое-то время мы обсуждаем идеи. Чансон ими просто фонтанирует. Но не все они здравые. Нашим служащим мемберам, дадут отпуска на несколько дней. Директор Пак договорился. Теперь просто надо решить, где и как. Кхун смотрит на часы и вскакивает – заболтался, у него сегодня встреча – обсуждает будущий сольный концерт. Переживает очень. Чансону тоже пора. Мы с ним идем на стоянку к машинам. На улице – жара. Ни ветерка. Пахнет горячим асфальтом. На небе дымка, солнце сквозь нее просвечивает мутным пятном. Людей мало, все стараются оставаться в прохладных помещениях. Мы подходим к моей машине, от нее так и несет жаром. Хорошо, что я еще в кафе включил автозапуск. Внутри уже работает кондиционер. Мы пожимаем с хеном руки, прощаемся, договорившись списаться. Чансон вдруг замирает прислушиваясь. - У тебя там музыка играет, - говорит он. Я тоже прислушиваюсь – действительно. Открываю заднюю дверь, ручка обжигает ладонь. Под передним пассажирским сиденьем нахожу телефон. - Чей это? – спрашивает Чансон Пожимаю плечами. Нажимаю кнопку – заблокирован. Перебираю в памяти кого возил на заднем сиденье в последнее время. Вспоминаю вчерашний вечер, уснувшую Ю Ли с телефоном в руках. - Это Со Ю Ли, - говорю, - она вчера мне адрес показала, куда ее отвезти и уснула с телефоном в руке. - Поедешь возвращать? Я вздыхаю, не очень-то хочется туда ехать. Хочется домой. Но вдруг она важный звонок пропустит. Ей уже сейчас кто-то звонил. - Придется, - говорю я и вздыхаю снова. - Прямо джентльмен, - важно кивает Чансон, - вчера до дома довез, сегодня телефон отвезешь. Понравилась? - Да ты все не так понял, - я смущаюсь, - просто вчера она не хотела ехать с нами ужинать, а я настоял. И потом… Я мнусь, рассказывать о таком не хочется даже хену. - Что? Что потом? – торопит Чансон - Ну, повел я себя с ней вчера не красиво, - я тру шею, ее напекло - Правда? Что ты сделал? – глаза Чансона заинтересованно блестят под козырьком кепки Теперь не отстанет, пока все не расскажу. Жарко, солнце печет плечи сквозь футболку. - Слушай, ты вроде куда-то торопился? – говорю я - Пара минут у меня есть, - машет он рукой, - так что? - Вот прилипала, - бурчу я себе под нос. - Ну, в общем, я вчера случайно на нее налетел, не увидел. Между прочим, на твой твит отвечал, - тыкаю ему в грудь пальцем Чансон шутливо отбивается - Что сразу я то? – говорит он. - Ну, я хотел извиниться, а она берет, и телефон у меня из руки выбивает, представляешь? Я даже растерялся. Говорю: «Эй, чего делаешь?!». А она на меня глянула как на муху в супе, этими своими глазищами. И молча, ушла. Можешь себе представить? Ну, я естественно разозлился. А потом еще оказалось, что она меня не знает. «Представьтесь» - говорит. Обидно. - Она русская, может и действительно не знает - Айгу! Она столько дорам перевела, неужто ни одной моей не попалось? – меня действительно это задевает. - А меня она знает? - Откуда мне знать, я не спрашивал. - А ты спроси, мне интересно, - Чансон улыбается, довольный - Не буду, - говорю я, - вдруг скажет что знает, мне вдвойне обидно будет. Чансон смеется. - Чансон? Да, конечно знаю! Такой высокий и красивый! – тянет он тонким голоском. - Ащщ! – я не сильно бью его кулаком в плечо, он уворачивается и смеется еще громче. - Все, я поехал, - говорю Чансон перестает смеяться - Подожди! Так что ты сделал? – спрашивает Я вздыхаю, когда-нибудь любопытство Чансона, выйдет ему боком. - Гадостей наговорил - А она? - Была предельно вежлива. Противно вежлива. - Понятно, - он снова смеется, - умная русская. - Да иди ты, - говорю я, обхожу машину и сажусь за руль. Выезжая со стоянки, вижу, в зеркало заднего вида, как Чансон машет мне рукой.