Jimin with love

Этот парень уничтожил все твое восприятие мира. Смешал то, что не сочетается, запутал то, что казалось очевидным, осмеял все твое представление о людях. Пак Чимин — нежный цветок. С первого взгляда любой готов окрестить его ангелом с ласковым голосом, приятным характером, очаровательной внешностью и обаятельной улыбкой. Он совокупность чего-то пастельного, зефирного, воздушного. От него пахнет полевыми цветами, звучит он как баллада на французском языке, а на вкус слаще клубники со сливками. Кто-то назовет Чимина слащавым, приторным, сахарным. Такие таят на солнце от любого грубого слова, растекаются печалью из-за отсутствия внимания. Пак чудеснейший, с пушистыми крыльями за спиной и ярким нимбом, озаряющим мягким светом его красивейший профиль. Слишком нежный для мужчины, слишком неземной для человека, слишком нереальный даже для фантазий. — Что ты хочешь? — твое тело откликается мурашками на его шепот. Чимин ласкает своим дыханием твое ушко, дышит шумно, носом зарываясь в пышные волосы, разбросанные по подушке. Тебя ломает. Иначе никак не назвать это состояние, когда мышцы стягивает, изгибается позвоночник, а легкие давят изнутри, на ребра, вырывая воздух сбитым стоном. Паку нравится, как ты выпячиваешь зад, прижимаешься ягодицами к его возбуждению, трешься, чтобы член пропадал между половинок. Ты слишком сильно течешь, парень это чувствует своими пальцами. Он знает, как просто сейчас ты можешь принять в себя сразу три, но не делает этого, скользит между складочек, собирает влагу, размазывая по всему лобку, чтобы слышать твои недовольные всхлипы. — Пожалуйста! — вырывается слишком жалко. Это невыносимая пытка для тебя. Ты хочешь почувствовать в себе хоть что-то, как распирает стенки, заполняет влагалище, скользит внутри. Этого хочется невероятно, но Чимин дразнится, не дает желаемое, излюбленно вышагивая по краю твоего наслаждения. Тебе хочется резко, грубо, как это нравится Паку. Чтобы сжал в ладонях грудь, навалился сверху всей тяжестью, кусал за загривок и втрахивал в кровать, почти не вынимая член. Хочется, чтобы ноги дрожали от ощущений, чтобы руками хотелось царапать мужские плечи, а голос срывался бы от частых толчков, выбивающих воздух из легких. Хочется течь еще больше, тогда член бы погружался идеально, ласкал изнутри, особенно хорошо проникая, когда Чимин берет с боку, придерживая одну ногу. В такие моменты наслаждение щекочет, бликами в глазах разносится, пока ты ловишь губами воздух и закатываешь глаза от переизбытка чувств. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня, — вымаливаешь пощаду, не зная уже, куда деться, куда податься. Плечи сводит, колени разъезжаются, а внизу все пылает, горит ярким пламенем, просит действия. Ты с ума сходишь, руками цепляешься за простынь, подбирая под себя, когда член скользит между половых губ. Чимин собирает смазку на все основание и одним движением проникает в тебя. Парень срывается тут же на быстрый темп, не позволяя привыкнуть к своему вмешательству, выбивает из тебя плач облегчения и благодарности. — Еще, — просишь ускориться, двигаться в тебе резче, чаще толкаться, пока ты ловишь кайф, в такт отзываешься телом, с улыбкой принимая в себе Чимина. На первый взгляд Пак Чимин — неземное создание, которое слишком нежное для этого сурового мира. Но так думают лишь те, кто поверхностно знаком с парнем и не знают его секреты. Ты же открыла его шкаф со скелетами, приняла каждую особенность и решила остаться жить там, чтобы получать Чимина без остатка. Те, кто считают Пака слишком наивным дитем, даже не подозревают, как он может грубо трахаться, что даже имя свое забывается. Не знают, как точно вбивается в тебя, до легкой боли растягивает, резкими движениями доводит до точки, посылающей в небытие, как трогает, шлепает, мнет, кусает, целует. Наедине с тобой, в вашей спальне, Чимин совсем не ангел. Он становится зверем, помешанным на твоем теле, зависимым от твоих стонов и желающим присвоить тебя себе. — Моя девочка, — каждый раз говорит тебе, когда его сперма заполняет тебя изнутри, а твое сердце колотится бешено. Пак Чимин особый цветочек, который совсем не такой, каким видят его остальные.