Ночь ледяного дождя

Благодарю моих читателей за терпение. Потеря родного человека даётся нелегко. И хотя минуло уже больше месяца, собраться с силами и дописать фик получилось только сейчас. Надеюсь, у меня получилось не разочаровать и вас, и автора заявки.

***

2002. 23 декабря. Москва Дверь бара захлопнулась, оставив на тёмной улице одного из своих гостей, на мгновение окутав того клубами пропитанного алкогольными парами воздуха. Быстро трезвеющий на холоде гость покосился вверх на набрякшие тучи и поежился, натягивая капюшон. Прогноз погоды конечно обещал снег, но где Москва, а где снег — только стылая мокреть, при виде которой любой сибиряк с омерзением сплюнет, отказываясь признавать в этом снег. Да, канун Рождества в столице Великой Империи явно не удался. Барная дверь хлобыснула о стену, когда из неё словно бладж... пушечное ядро вылетел здоровый расхристаный детина в красном колпаке с косичками: — Даня! А ну стопэ! Подлетев к парню в капюшоне, здоровяк сунул ему в руки белый помятый пластиковый пакет. — Меня ж это, Маринка прибьет, если опять забуду отдать. Вышеупомянутый Даня, закатив глаза вздохнул — Генка в своём репертуаре. Сисадмин техгруппы, которого в команде звали не иначе как Рупор (за излишнюю громогласность), в жизни боялся только ректора, маму и свою жену, маленькую пухленькую и уютную Маринку, работавшую в канцелярии их универа. Но сейчас, когда на горизонте не наблюдалось ни одного из этих укротителей троллей, Генка Зеленин позволил себе расслабиться и с нетрезвым энтузиазмом гаркнул: — Не, ну как мы всё таки натянули этих вислоухих! Е! Е! Е-е-е!!! — И приплясывая стиснул невысокого смеющегося Даню в своих медвежьих объятиях. — Ух и молодец, Дайнерис! Даня, давно уже забивший обижаться на старую шутку, всё же пытался с бубнежом вывернуться из крепкой хватки приятеля, энергично вытрясавшего из него остатки хмеля. Но вскоре Генка спохватился и отчалил обратно в бар, к наверняка заскучавшим без него собутыльникам, отобрав при этом несчастный Маринкин пакет. Торопливо вернулся, всучил его Дане, и ещё раз огласив переулок очередной матерной спортивной кричалкой собственного сочинения, наконец оставил коллегу в одиночестве. Даниэлс вновь покосился из под капюшона на моросящее декабрьское небо и направился к ближайшей станции метро, вспоминая как подружился с этим горлопаном: Года три назад молчаливый новичок из Латвии, имя которого Геннадий при знакомстве толком не расслышал и тут же почему-то окрестил Дайнерисом (йуморист), поразил всю университетскую техгруппу, велением высокого начальства изгнанную на пикник "для укрепления командного духа". Его резкий старт и виртуозный полёт (иначе и не скажешь) по козырькам, штырям и прочим выступающий деталям заброшенной многоэтажки, где обычно тренировались паркурщики, закончился на балконе четвёртого этажа, где он едва ли не в последний момент успел схватить и втащить на неогороженную плиту, повисшую на локтях девушку. Подруга Маринки поехала с ними за компанию и получила море незабываемых впечатлений, практически сорвавшись с балкона. Она судорожно цеплялась за малейшие выбоинки и щели в крошащемся бетоне, и держалась, можно сказать, на чистом упрямстве. Там, на эмоциях Даня зло обматерил спасённую на дикой смеси из трёх языков, и не дожидаясь подмоги, тем же способом что поднялся, спустился вниз. И только потом осел на землю, понимая что он только что сделал. И как. Генка впечатлился увиденным, и ловкому, верткому и абсолютно не боящемуся высоты Дане от соревнований уже не удалось отвертеться — для Генкиной команды он стал талисманом. Благо, соревнования пока были чисто местечковые, совсем не международного уровня. Уже в переполненном вагоне метро промокший Даниэлс отвоевал себе уголок, где задумавшись, невольно вернулся на несколько лет назад. POV Даниэлса Низкие грязно-серые тучи бежали всё быстрей, уже полностью затянув небо, что впрочем не являлось редкостью для Англии, но за окном вместо нудного серого дождя взъярился холодный ветер. Он то принимался яростно трепать ветви чахлых деревьев, обрывая зелёные листья и небольшие веточки, то набрасывался на прохожих, трепля их одежду, швыряя в лица пыль и уличный мусор, затем возвращался к несчастным кустам и деревьям, и так бесновался без конца... Неподалёку раздался хлесткий удар и следом послышался осыпающийся звон — похоже где-то нерадивая хозяйка забыла закрыть окно. В унисон с накатившей непогодой, Гарри взорвался давно ожидаемой истерикой. Швырнув кружку, Гарри слетел с кровати, и не давая мерзкому захватчику опомниться, налетел на него с кулаками. Двойник в долгу не остался и его кулак впечатался в живот кипящего яростью гриффиндурка. Гарри отшвырнуло назад, но он тут же вновь бросился на врага. Это было конечно невероятно тупо — магглу бросаться с кулаками на мага. Но в тот момент парень понадеялся на эффект неожиданности, который конечно, мгновенно скатился к нулю. Двойник впрочем не спешил применять магию, он самоуверенно дрался как обычный маггл, что вновь дало Гарри надежду. Обмениваясь ударами, среди которых были и весьма болезненные, Гарри как-то сумел оттолкнуть двойника в сторону стола, и тот, запнувшись, ударился лицом о край столешницы. Вскрик, и противник замер, закрывая рукой лицо в районе щеки, ближе к глазу. Цепляясь за столешницу, парень слегка попятился полуобернувшись, и Гарри оцепенел, увидев стекающую между его пальцев кровь. Кровь, хлещущая из разрезов на теле Малфоя... Кровь, выплескивающаяся из горла Снейпа... Кровь, стекающая из разодранной щеки двойника... Даже кровь из расщепленной руки Рона не так шокировала Гарри, как это обезображенное собственное отражение. Задыхаясь от ужаса, он отступил, не зная что предпринять. Двойник же, сгорбившись над столом и вытрясая содержимое своей сумки что-то бормотал, затем одной рукой принялся лихорадочно перебирать пузырьки, отшвыривая ненужные в сторону. Наконец, судорожно вцепившись в один из них, он зубами выкрутил пробку и отвернулся, задрав вверх голову. Отчаянный крик боли потряс дом. Над лицом тихо стонущего сквозь зубы двойника поднимался дымок и запах бадьяна напомнил Гарри о расщепе Рона. Двойник, словно забыв о Гарри, и по-прежнему стоя к нему спиной, корчился от боли. Потом, с мученическим стоном сполз на пол, и в попытке отдышаться откинулся головой на спинку кровати. Гарри, наконец сообразил, что за это время он мог бы успеть оглушить врага, отобрать палочку, просто убежать (так себе вариант, тут же признался он себе), но ничего из этого не сделал, продолжая таращиться на раненого противника. Ну не идиот ли он? Двойник же, придя в себя, покосился в его сторону. Вместо кровавых лохмотьев, как себе уже вообразил Гарри, на его щеке осталось лишь красное вытянутое пятно от самого глаза, и почти до шеи. Взмах палочкой и кровавые брызги на одежде стали исчезать одно за другим. — Спасибо, что не стал добивать. — Выдохнул двойник, поднимаясь. — Я просто хотел дать тебе возможность выплеснуть скопившийся негатив и тревогу. Не ожидал, что ты сможешь меня так приложить, хм, надо признать я оказался слишком самонадеян. Снова... Он мрачно замолчал, ожидая реакции со стороны обескураженного такими словами Гарри, и не дождавшись ответа предложил, присев на край злосчастного стола: — А теперь давай поговорим. — Что с Драко? — Не выдержал Гарри. От Шеклболта и его прихвостней он ждал теперь только плохого. — Этот пустоголовый детёныш павлина? — Почти презрительное пожатие плечами. — Он в порядке, если можно так сказать — сколько бы ни учил его Люциус, а головой у него по прежнему плохо получается работать. Ясно же было сказано, что на его палочке не только ограничители, но и следилки. И что он делает первым делом? — Двойник с разочарованием скривил губы. — Мчится сюда, а когда я прихожу на сигнал, то не дав мне сказать и слова, он пытается сражаться со мной. — Где он? Что с Драко? — Не давая задурить себе голову, Гарри упрямо пытался выбить ответ, цепляясь за один вопрос. — Не в Азкабане. — Закатив на секунду глаза от раздражающей его тупости окружающих, ответил двойник. — Сомнительное удовольствие соседствовать с отцом он пока к его счастью не заслужил. Сидит в своём меноре. Но к тебе этот павлёныш больше не придёт — не стоит ему и Нарциссе так рисковать. — Держи. — На стул перед Гарри плюхнулась кожанная поясная сумка. Голос двойника стал суше, когда он начал перечислять: — Здесь твои документы, спасибо Нарциссе, подсуетилась, деньги, опять же её, билеты на самолёт купил я. Ключи от небольшого домика в Молдавии, но больше недели там оставаться не стоит — будешь уезжать, бросишь в почтовый ящик. Куда двинешься дальше, не стоит никому сообщать — ты должен исчезнуть, пока есть возможность. Куда тебя потом понесёт, твой личный выбор. Это теперь только твоя жизнь. — Тебе то это всё зачем? — Наконец выдавил из себя не теряющий настороженности Гарри. — Ведь сейчас всё для тебя — слава, деньги, девушки. — Думаешь, на роль Героя такая большая очередь? — Неприятно ухмыльнулся, а затем и скривился, словно раскусил одну из самых противных всевкусных дражже двойник. — Видишь ли, все просто молятся на тебя. Но о том, чтобы добровольно стать жертвенной овцой, и речи нет — Избранный, это не только сто фунтов всевозможных плюшек, это и смертельный риск, дураков нет. Вот и я хочу свалить, пока не увяз во всём этом ещё больше. У меня ведь была своя жизнь, свои планы и мечты. А теперь приходится улыбаться толпе и твоей бывшей девушке. — Зачем тогда надо было совать голову в дела Кингсли? — А затем, что выбора у меня не было. — Двойник вдруг задрал рукав на левой руке. — Думаешь, Змеемордый только за заслуги метку ставил? Присмотревшись, Гарри понял что пусть едва-едва, но сквозь морок оборотного проглядывает проклятое клеймо. И отшатнулся от Пожирателя, к руке которого наклонился непозволительно близко. — Противно? — Прищурившись из-за круглых стёкол очков на него смотрел не просто фанатик жаждавший славы Избранного, как первоначально думал Гарри, но настоящий враг. "Но почему? Почему тогда Шеклболт взял себе в сообщники Пожирателя? Что они замышляют?" Гарри растерянно моргал и топтался на месте, пытаясь уложить в голове разбегающиеся мысли. Гермиона точно смогла бы во всём этом разобраться. — Я не собираюсь тратить время на то чтобы тебя в чём-то убедить — его невероятно мало. Просто скажу, что клеймо иной раз доставалось и тупым самонадеянным деткам, типа меня — героям доморощенным. Если помнишь, через клеймо можно и пытать, даже если скотинка вдруг взбрыкнёт и сбежит. Я ведь прибыл из Америки, презирая своих струсивших и сбежавших из Англии родителей. Бросил в штатах учёбу только затем, чтобы здесь помогать Избранному, а смог только тупо попасть в плен и стать рабом Пожирателей. Кинг видел это из укрытия — как клеймили меня. Видел, как меня пытали. И знает, что по сути я не виноват ни в каких нападениях. Но теперь, чтобы избежать ареста, я вынужден согласиться на эту авантюру с твоей заменой — настоящего-то Пса он к тебе и близко не подпустил бы. Так что твоё присутствие здесь мне на фиг не сдалось. Нет человека — нет проблемы. Парень помолчал и вздохнув, грустно добавил. — Меня девушка дома ждёт. И почему-то именно после этих слов Гарри поверил в странный и нелепый рассказ двойника. Он подобрал сумку, бессмысленно подергал молнией, и уже не опасаясь нападения со спины отвернулся к своим вещам, обнаруженным под сбившейся во время драки подушкой. Пора было начинать новую жизнь. Он уже почти полностью оделся, но ещё не успел натянуть носки, как раздался хлопок и с первого этажа послышались голоса друзей: — Гарри. Гарри, ты здесь? * Извините, пришлось разделить главу.