Ворон и Ласточка

Иви находит Эша в пустом и тёмном «Буйном зелье» над стаканом с чем-то кислотно-зелёным, пахнущим хмелем, жжёным сахаром и — немного зловеще — формальдегидом. — Что со мной не так? — внезапно спрашивает Эш, и Иви вздрагивает, левой рукой вцепляясь в шейный платок, сминая ткань. — Что со мной, чёрт возьми, не так? Он сидит, опустив голову вниз, его плечи мелко трясутся. Иви собирается, было, его утешать, но Эш поднимает голову. Он трясётся не от слёз, а от ярости. — Он убил Кейда. Убил хренову кучу пробудившихся. Развязал войну на Спутанных берегах. Так почему последней конченной мразью себя ощущаю я?! Внезапно он резко хватает свой стакан и со всей силы швыряет его в стену. Осколки брызжут во все стороны и звенят по полу. — Что! Туда же отправляется бирдекель. — Не! Следом улетает тарелка, рассыпая по пути нехитрую закуску. — Так! Иви не вмешивается, мудро решая дать Эшу проораться и покидаться вещами. Кьюнг — не Иви. — Хватит. Прекрати истерику. Эш резко оборачивается на голос и как на стену натыкается на мертвенно-синий взгляд Кьюнг. — Что с тобой не так, мы решим после того, как одному из наших перестанет угрожать паукообразное с претензиями на божественность. — Он не Страж, — фыркает Эш, больше из чувства противоречия. — Пока не Страж, — Кьюнг проходит вглубь бара, опирается бедром о стойку. — Тогда, что? — Эш разводит руками. — Мы летим на Спутанные берега и вышибаем мозги Пауку? — Чудесный план, — иронично соглашается Иви. — Вот только Ульдрену и Глинту это не поможет. — Мы идём к Завале, — говорит Кьюнг, и Иви согласно кивает. — К Завале? — Паук — делец, — Иви морщится. — От того, что мы его убьём, ничего не изменится. Поводок просто перейдёт в другие руки. Мне омерзительна сама мысль об этом, но... — Мы можем договориться, — понимает Эш. — Предложить Пауку что-то взамен. — Одна проблема, — Кьюнг пальцами выстукивает по стойке короткую дробь. — Кто-нибудь поинтересовался мнением самого Ульдрена?