***
К тому времени, как Васс покончила с четвертым десертом подряд, Жон решил, что ему придется остановить ее. — Вайсс, — сказал он. Когда она не ответила, он сначала испугался, что она впала в какую-то сахарную кому. Однако она, казалось, полностью вернулась в реальность, когда он положил руку ей на плечо. — А? — спросила она. Или, по крайней мере, он предположил, что это было то, что она сказала с набитым тестом ртом. — Я думаю, что… Думаю, с тебя хватит. На этот раз она проглотила, прежде чем ответить. В ее глазах было мечтательное выражение. — Где это было всю мою жизнь? Жон хотел было сказать, что это было в тех местах, куда ходили простые люди беднее ее, но даже сказав это в шутку, он мог бы спровоцировать какой-то спор. А он этого не хотел. Он слишком хорошо проводил время, видя, как Вайсс развлекается, чтобы рисковать испортить его. — Так что ты собираешься делать дальше? — спросил он вместо этого. — А как насчет какого-нибудь аттракциона, который доставит удовольствие нам обоим? Точно. Что-то, для чего не важен ее рост, а его не будет укачивать. Такого не много, и не просто найти. Он хотел было что-то предложить, но остановился, увидев, что ее лицо покрыто сахарной пудрой. Он не мог не ухмыльнуться при виде чопорной и правильной девушки с измазанным лицом. — Что? — спросила она. — Ты, э-э… у тебя на лице немного пудры. Бледно-голубые глаза расширились от смущения, и она быстро схватила салфетку. Несколько нежных мазков спустя она снова посмотрела на него. — Лучше? Нет. Она дышала этими тортиками. Вся нижняя часть ее лица выглядела как жирная и мучнисто-белая зона боевых действий. — Не совсем, — сказал он. Схватив еще одну салфетку, Жон осторожно вытер последнюю упущенную грязь с лица бывшей наследницы. Она отреагировала совершенно типично, отмахнувшись от его руки. — Эй! Я что, похожа на ребенка? Ты же знаешь, я сама могу умыться. — Тогда почему же ты ела, как ребенок? Ты выглядела точь-в-точь как одна из моих младших сестер, которую мне всегда приходилось умывать. — Заткнись. Просто пошли на аттракцион. Жон не мог перестать улыбаться ее смущению и гневу. — Как скажешь. Они вдвоем пробирались сквозь толпу людей, на этот раз Вайсс шла впереди. По ее мнению, в этот раз «ее очередь» найти для них занятие. Жон нашел и заплатил за еду, и теперь она хотела отплатить ему тем же. Это так похоже на Вайсс. Оглядываясь по сторонам, Жон не мог не заметить, что подавляющее большинство аттракционов совершенно несовместимо с его болезнью. У большинства чересчур высокие скорости, безумное количество вращений или и то, и другое. Между тем выбор Вайсс был в равной степени обусловлен ее невысоким ростом. Все, что требовало предохранительной планки, чтобы запереть ее на месте, было под запретом. Так что, когда они наконец нашли аттракцион, на котором могли бы ехать вдвоем, это стал болезненный, если не насмешливый финал их путешествия. Паровозик. Пыхтя со скоростью восьми километров в час тянулся красочный паровозик, до краев заполненный маленькими детьми всех возрастов. Но такова их судьба. Они пришли в этот парк, чтобы повеселиться. И они собирались повеселиться. Любыми доступными средствами. Вайсс снова взяла инициативу на себя и подошла к оператору аттракциона. Учитывая очень, очень короткий маршрут поезда, они смогут отправиться в поездку немедленно. В ее голосе слышалось явное смущение, когда она обратилась к человеку, стоящему на входе в аттракцион. — Хм. Мы… мы хотели бы поехать на поезде, пожалуйста, — тихо сказала она. Служащий сначала посмотрел на нее с любопытством, и нетрудно было понять почему. Вокруг них были дети вдвое меньше ее, которые должны были присоединиться к ним в поездке. По сравнению с другими пассажирами Вайсс выглядела настоящим титаном. А Жон… Должно быть, Жон выглядел совершенно глупо. Он почувствовал себя глупо, когда сел в вагон рядом с Вайсс. Его колени почти касались груди. Места для ног не было и в помине. Это будут самые неловкие и болезненные десять минут в его жизни. Взглянув на Вайсс, он понял, что у нее нет таких проблем. Ее колени даже не касались передней части салона. Но она, так же как и он, выглядела невероятно подавленной из-за такой поездки. Однако упрямство Шни означало, что они будут наслаждаться поездкой. Они должны насладиться ей. Им придется насладиться ей. Еще совсем недавно Жон был бы в восторге от перспективы оказаться втиснутым в маленькое помещение рядом с Вайсс. Его плечо касалось ее плеча, и она, казалось, не была обеспокоена физическим контактом. Наверное, потому, что ей и так было слишком стыдно за то, что она катается на детском аттракционе в окружении детей. В любом случае, Жон тоже не был слишком сосредоточен на их близости. Его худшие опасения сбылись. В животе у него заурчало. Эта дурацкая детская поездка вызвала у него приступ морской болезни. Жон положил руку на живот, в то время как его лицо сосредоточилось на коленях и области под ногами. «Ну же, Жон. Возьми себя в руки. Тебя не стошнит. Только не здесь. Не сейчас». Не говоря уже о том, что он станет посмешищем, если эта медленная, спокойная поездка вызовет у него рвоту. Он сидит рядом с Вайсс. Он не хотел, чтобы она видела его таким. Он не хотел рисковать, чтобы на нее что-нибудь попало. Он не хотел портить им время в парке развлечений. Очевидно, она заметила озабоченное и сосредоточенное выражение его лица. — Жон? — тихо спросила она. — Ты в порядке? Жон не хотел кивать, боясь еще больше расстроить свое тело. Малейшее движение или встряска могли привести к тому, что все выплеснется наружу. — Э-э… да. Я… Я в порядке. Он вздрогнул, когда почувствовал что-то на своей спине. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что это была ее рука, которая начала двигаться медленными, мягкими кругами. — Морская болезнь? Само ощущение ее руки на себе заставило его забыть о своем животе и вместо этого сосредоточиться на спине. — Д-да… — Все в порядке. Я думаю, что все уже почти закончилось. Конечно же, мучительно медленный поезд был на последнем этапе своего путешествия и скоро вернется на станцию. Когда Жон наконец освободится, ему придется несколько минут размять ноги, чтобы кровь снова пошла нормально. Он искренне надеялся, что ему не понадобится еще и рвотный мешок.***
Свобода. Столь сладкая на вкус. Дурацкий поезд. Дурацкая морская болезнь. Дурацкие друзья, что бросили их. Жон чувствовал, что такими мыслями он пробуждает свою внутреннюю Вайсс. Как будто нуждаясь в компенсации за эти проблемы, Жон высказал свои мысли вслух. — Знаешь что? — спросил он ее. — Нам не нужны наши так называемые друзья, чтобы веселиться. Девушка рядом с ним выразительно кивнула. — Согласна! Не знаю, как ты, а я прекрасно провожу время! — Угу, — согласился Жон. — Незабываемое веселье. — Да. Пирожные были вкусными. — И поезд был потрясающим. Если он пробудил мою морскую болезнь, то иначе и быть не может. Она снова кивнула. — Однозначно. С этим поездом все в порядке. Совершенно чудесная поездка. — Гораздо лучше, чем эти дурацкие американские горки. — Согласна. Кому нужны резкие падения и глупые петли, чтобы весело провести время? — Я скажу тебе, кому они нужны, — сказал Жон, сделав краткую паузу для драматического эффекта. — Они нужны Руби. Потому что она здесь настоящий ребёнок. Вайсс снова энергично кивнула. — Совершенно согласна. Неважно, что она оказалась достаточно высокой, чтобы кататься на американских горках. Она все еще моложе нас. Так что, конечно, ее легко развлечет такая глупая несущественная ерунда, как американские горки. — О, посмотрите на меня, — сказал Жон фальшивым фальцетом. Он стал дико размахивать руками, идя рядом с Вайсс. — Я — Руби! Аттракционы — это о-о-о-очень весело! Я хочу покататься на аттракционах! Я говорю так, как будто мне восемь лет, так что я могу и вести себя так же! Вайсс фыркнула самым не-Шни смехом над его выходками и вскоре разразилась громким смехом. Жон не мог удержаться от улыбки, увидев результат, и через несколько мгновений ее смех перекинулся и на него. Вытирая слезы с глаз, Вайсс продолжила с того места, где он остановился. — О, я Рен, — сказала она самым невозмутимым голосом, на который была способна в перерывах между смехом. Ее лицо было абсолютно серьезным, когда она посмотрела в глаза Жону. — Кажется, я наслаждаюсь американскими горками? Но поскольку я никогда не показываю эмоций, никто не узнает, весело мне или нет. На этот раз пришла очередь Жона плакать от смеха. Да. Очень похоже на Рена. Он любил своего товарища по команде, как брата, которого у него никогда не было, но, во имя Богов, карикатура Вайсс на него была забавной. — И не забывай о Янг, — продолжал Жон. — Эй, я хочу бить вещи! Где же силовые развлечения, где я смогу бить вещи? И пока я буду бить, я придумаю каламбур! Вот это я в ударе! [punch — удар, pun — двусмысленность, совершенно непереводимая игра слов, пер.] Теперь Вайсс охватил приступ безудержного смеха. Их обоих. Кому нужны все их друзья? Это здорово. Веселиться за счет своих друзей было весело само по себе. — Да, они все такие глупые, — сказала Вайсс. — Они нам не нужны. Так чем займемся без них? Бесцельное блуждание по парку привело их к темному и зловещему на вид зданию. Жону не нужно было даже смотреть на надписи на стенах, чтобы понять, что это такое. — А как насчет дома с привидениями? — предложил он. Вайсс вопросительно посмотрела на него. — Жон, мы много раз смотрели в глаза смерти. Ты действительно думаешь, что дом с привидениями напугает нас? — Есть только один способ это выяснить. Она задумчиво хмыкнула. — Я полагаю, ты прав. Давай сделаем это. Им не пришлось стоять в очередях, и они попали в дом практически мгновенно. Как только они вошли внутрь, свет из внешнего мира поглотило жуткое здание. Внутри освещения было только на то, чтобы гости не спотыкались и не натыкались на стены. Туманные машины создавали вокруг себя туманную дымку, и Жону было трудно видеть даже в паре метров перед собой. Пронзительные лучи ярких стробоскопов над ними отвлекали. В этом месте, безусловно, приложили все усилия, чтобы создать запутанную и зловещую атмосферу. И они еще даже не добрались до главных достопримечательностей. Вайсс, очевидно, этого не понимала. — Я не понимаю, что такого страшного в этом месте, — сказала она довольно равнодушно. — Не похоже на то, что здесь бродят дикие гримм. Конечно, нет. Это контролируемая среда. Даже людям, которые управляли домом с привидениями, не разрешалось прикасаться к своим гостям. Однако страх был гораздо больше, чем просто причиненный вред. Страх был связан с неизвестностью. Неожиданностью. Клетки и ниши усеивали обе стороны темного коридора, по которому они шли. Вероятно, именно здесь находились работники, которые внезапно набрасывались на них. Страх перед прыжком был главным элементом всех ужасов. Это место ничем не отличается. — А может быть, я просто храбрее среднего завсегдатая, — продолжала она. — В конце концов, нужно быть кем-то вроде Руби, чтобы бояться… у-и-и-и-и-и-и! Жон увидел, как Вайсс мгновенно обернулась, и услышал, как она снова закричала, увидев грязного, разлагающегося человека, стоящего прямо за ней. Он заинтересованно склонил голову набок, но по-прежнему хранил полное молчание. Вайсс долго смотрела на мужчину, и Жон видел, как вздымается ее грудь, когда она пытается отдышаться. Наконец она схватила его за рукав и потянула к себе. — Так. Идем. Ее хватка на его толстовке была крепкой, и Жон подчинился, когда она потащила его за собой. — Вайсс? Что случилось? — Я почувствовала что-то на затылке, — объяснила она. — Как будто он подул на меня или что-то в этом роде, — мгновением спустя она отпустила его толстовку и продолжила идти. — Я не испугалась. Это было просто неожиданное ощущение. Вот и все. Другими словами, она испугалась. Она слишком горда, чтобы признать это. Теперь, углубляясь в это место, нападения становились все более частыми. Еще больше зомби будут подходить к ним спереди и сзади и пытаться напугать их. Иногда они преуспевали, а иногда терпели неудачу. Грохот прутьев клетки с обеих сторон иногда пугал их, когда они шли. Все это время Вайсс время от времени хваталась за толстовку Жона. Иногда даже за руку. Внезапно Жон почувствовал, как Вайсс вцепилась в его руку и прижалась всем телом к его боку. — Ж-жон? Ты только что слышал звук бензопилы? Нет. Но он не удивился бы, если бы по дому бродил человек с фальшивой бензопилой. — Нет. А что? — Я слышала звук бензопилы. — И? Она вжала голову в плечи и оглянулась в темноту. — Вы бесцеремонные негодяи! Я опытная охотница! Я могу убить вас всех, не сходя с места! Какая безумная идея убедила вас, что пугать меня было разумной идеей?! О да. Она напугана. Вот почему она кричала в темноту, как сумасшедшая. — Вайсс, они просто делают свою работу. — Глупо. Глупо! Почему я не взяла с собой Миртенастер? Жон рассмеялся бы, но то, как она вцепилась в его руку, подсказало ему, что смеяться над Вайсс в этот момент было, вероятно, не самой блестящей идеей. — Я не боюсь! — крикнула она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ты меня не напугаешь! Вот тогда-то Жон и услышал его. Действительно бензопила. Звук шел прямо у них из-за спины. Он и Вайсс обернулись и увидели человека в маске, который бежал к ним, подняв руки и размахивая жужжащим оружием. В одно мгновение темный интерьер дома с привидениями озарился ярким белым глифом Шни.***
Это не он. Это не он. Это не он. Он уже мертв. Убит у горы Гленн. Убит в поезде. Это просто дом с привидениями. На другом континенте. Это всего лишь рабочий. Никаких шансов, что это он. Это воспоминание было вытеснено из ее головы, когда Жон заговорил: — Так, позволь мне все прояснить. Ты, обученная охотница, которая уже сталкивалась с легионами гримм, но ты боишься зомби? Ей было стыдно признаться в этом, но она напугана. Однако мужчины в гриме зомби не пугали ее. Это не они вынудили ее призвать своего рыцаря. Вайсс нахмурилась, глядя в землю. — Они неестественны! — запротестовала она. — Как и гримм. Ее тело изогнулось, чтобы посмотреть на Жона, когда она направила на него палец. — Если ты убьешь гримм, он останется мертвым. Но зомби? Они просто продолжают возвращаться. — Ты боишься существ, которых даже не существует. — Заткнись. По крайней мере, не меня чуть не стошнило в детском поезде! Лицо Жона стало серьезным, и все следы насмешек и веселья исчезли. — Морская болезнь — это очень серьезная проблема, с которой борется много людей. Они просто слишком боятся признаться в этом из-за насмешек, подобных твоим. Во всяком случае, я заслуживаю похвалы за свою храбрость. — Точно, — сказала она, ее пальцы поднялись, чтобы сделать воздушные кавычки. — «Храбрость». — Лучше, чем маленькая мисс Жутко-боюсь-зомби. — Никому ни слова об этом! Так же быстро, как и появилось, серьезное выражение на лице Жона исчезло и сменилось легкой теплой улыбкой. Он провел большим и указательным пальцами по губам. — Я могила. Слово Арка. Вайсс успокоили эти слова. Еще несколько недель назад она не видела своих друзей после падения Бикона. Единственное, что она помнила об этом парне, его верность слову. Именно по этой причине он унизил себя на танцах, переодевшись в платье. Если его слово означало, что он наденет платье, тогда она чувствовала себя комфортно, что ее подвиги в доме с привидениями останутся только между ними двумя. — И все же нам повезло, что нас не вышвырнули из парка, — продолжал он. — Что там произошло? На нее набросился человек с бензопилой. В последний раз такое случилось… Может быть, когда-нибудь она расскажет ему, почему так отреагировала. Но сейчас ей не хотелось портить себе настроение. Сегодня она прекрасно проводила время. И Жон тоже. Не было никакой причины разрушать его. — Он напугал меня, — возразила она. — Это он начал! — Это его работа! — Ну, очевидно, он не очень хорош в этом, если я выиграла. — Выиграла? — недоверчиво спросил Жон. — Ты не выиграла! Ты чуть не уничтожила дом с привидениями! Оценивая произошедшее, она могла сказать, что призыв ее массивного белого рыцаря в закрытое строение был, вероятно, не очень хорошей идеей. Однако в тот момент она плохо соображала. Она вспомнила, как в последний раз была в темной, пугающей обстановке с безумцем с бензопилой в руках. И все же она не собиралась признавать свою вину. — Он еще кого-нибудь напугает? Нет. Почему? — она ткнула себя большим пальцем в грудь. — Из-за меня. Значит я и выиграла. Жон удивленно покачал головой. Улыбка на его лице была недоверчивой. — Как скажешь, Вайсс. На самом деле, теперь, когда я думаю об этом, почему нас не выгнали после этого? Теперь настала очередь Вайсс улыбнуться. Она смотрела прямо перед собой, не в силах встретиться взглядом с Жоном и сказать то, что собиралась сказать. — Давайте просто скажем, что фамилия Шни имеет большой вес. Даже здесь. Сказав сотрудникам парка, что ее отец возместит им все убытки, она сделала свое дело. Она предоставила им всю его личную контактную информацию, чтобы взыскать долг. А если он откажется, что ж, это будет плохой рекламой для ее отца. — Погоди, разве ты не убежала из дома? Вайсс ухмыльнулась. — Да. Но они этого не знают. Парень рядом с ней рассмеялся. — О боже. Твой отец будет в бешенстве. Вероятно. Но с другой стороны, он всегда злится. Интересно, как он отреагировал, узнав, что она сбежала из дома посреди ночи? Интересно, не посылал ли он поисковые отряды? Предложил вознаграждение за ее благополучное возвращение? Другая ее часть задавалась вопросом, волновало ли его вообще, или он чувствовал, что исчезновение его непослушной дочери-подростка было бы хорошей вещью. Однако ей хотелось очистить свое небо от туч этих грязных мыслей и переживаний. — Чем займемся дальше? Жон достал свой свиток и протянул ей. — Я получаю кучу сообщений от Руби и Норы, которые спрашивают, где мы. Вайсс поняла, что она, вероятно, тоже их получает. Однако она в гневе выключила свой свиток, как только они с Жоном ушли заняться своими делами. Как они и говорили, им не нужны были остальные их глупые предательские друзья. — Ну ладно, — сказала она с неприкрытым ехидством. — Я думаю, им нужно узнать, каково это-быть брошенными. — Определенно! — искренне согласился Жон. — Потому что кому они нужны? — Конечно, не нам. — Определенно, не нам. — И именно поэтому следующее, что мы собираемся сделать, это… — она замолчала, вытянув руку и медленно вращаясь по кругу. Она указала на первую попавшуюся кабинку. — Это! — Это? — Это. Жон пожал плечами. — Ладно. Если ты так хочешь. Вайсс не совсем понимала, почему Жон не хотел войти в кабинку, пока шла к ней. Когда она подошла ближе, ей показалось, что это какой-то косметический салон. Это забавно. Может быть, не для Жона, но для нее это так. Однако у этих людей был странный вкус к моде. Может быть, это какой-то обычай Мистраля? Она села в кресло, и одна из служащих подошла к ней. — Чего желаете? Не зная ничего конкретного, Вайсс решила зайти с безопасного варианта. — Я бы хотела попробовать то, что наиболее популярно. Женщина кивнула. — Как пожелаете. Вайсс привычна к макияжу. Основа. Тени. Карандаш для глаз. Румяна. Все и вся под солнцем принадлежало ей, чтобы она выглядела сияющей и красивой. Однако краски и мягкие карандаши, которыми пользовались в Мистрале, не были похожи на те, что она испытывала раньше. Все это время Жон стоял в стороне с едва сдерживаемым смехом на лице. Над чем он там смеется? И почему он не может перестать смотреть на нее? Что-то во всем этом не так. Через несколько минут женщина решила, что ее работа закончена. — Все готово, — сказала она, протягивая Вайсс маленькое зеркальце. — Поздравляю, теперь вы кошка. Она посмотрела в зеркало. Конечно же, ее лицо было окрашено так, что напоминало кошачье. Вибриссы и все такое. Вайсс застыла. А Жон рассмеялся. — Я не хочу говорить, как Янг, — сказал он между смехом. — Но я думаю, что ты выглядишь замур-р-рчательно! Она нахмурилась, потом отложила зеркало в сторону и встала. — Ах так? Тащи свою задницу в это кресло, живо! — Ух… Я пас. У меня нет денег. Во как. На ее губах появилась фальшивая невинная улыбка. — О, это прекрасно, — сказала она, вытаскивая из сумочки несколько банкнот. — Я все еще должна тебе за то угощение, помнишь? — О. Нет. Не беспокойся об этом. Я сам этого хотел. Не нужно мне ничего возвращать. Вайсс снова схватила его за рукав и потащила к креслу. Он, казалось, не очень сопротивлялся, и его насильно посадили на сиденье, где над ней только что надругались. — О нет, ты тоже преобразишься. Это будет весело! — Но… — Ты преобразишься и точка, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Это будет волшебный вечер. Любыми доступными средствами. Глаза Жона расширились, как будто он был заключенным в камере смертников и только что сидел в своем кресле для казни. — К-конечно… — неуверенно произнес он. Тошнотворно-сладкая улыбка на лице Вайсс выдавала ее истинные мстительные намерения. Она повернулась к женщине-гримеру. — Сделайте его похожим на собаку, — сказала она, протягивая женщине льены. — Хорошую, тупую, преданную собаку.***
В общем, Жон не слишком возражал против краски для лица. Небольшое унижение для него ничего не значило. Кроме того, все это было очень весело. Люди раскрашивали свои лица на карнавалах и в парках развлечений. Никто и глазом не моргнет. Вайсс, с другой стороны, вероятно, чувствовала себя крайне смущенной своим новым кошачьим обликом. Тем не менее, к ее чести, она не пошла и не смыла его. Возможно, она отказывалась признать свое поражение. Или, может быть, это был принцип не тратить льен впустую. Как бы то ни было, собака и кошка теперь шли бок о бок, высматривая, чем бы занять свое время. Они, по-видимому, нашли, когда Вайсс остановилась. Ее глаза остановились на одной из кабинок. — Я хочу его. Жон повернулся, чтобы посмотреть, на что она смотрит. Похоже, это был один из тех тиров, в которых все пытались опрокинуть набор банок, чтобы выиграть приз. На какой именно приз смотрела Вайсс, было неясно. — Жон. Я хочу его, — повторила она. Ее голос был тихим, почти похожим на всхлип. — Которого? Вайсс схватила его за руку и потащила к стойке, где лежала винтовка. — Вон того, — сказала она, указывая на дальний конец кабинки. — Пса. И действительно, там был массивный плюшевый пес, который, должно быть, был около метра в высоту. Какая-то черно-белая собака. Жон не мог сказать, на какую породу она должна была походить. — Ладно. Попробуем выбить его. Вайсс нахмурилась. — А я не могу просто купить его? У Жона вырвался преувеличенный вздох при такой мысли. — Конечно, нет! Половина удовольствия от парка развлечений — это попытка выиграть в игры, в которых, как все знают, жульничают. Она тихо зарычала. — Звучит тупо. — Тупо, но весело. — Прямо как ты. Он улыбнулся, повернувшись, чтобы посмотреть на нее и все ее кошачье великолепие. — Вайсс, ты только что признала, что я веселый? Эти ледяные глаза встретились с его глазами, но в них не было и следа веселья. — Ты только что признался, что ты тупой? Жон пожал плечами. — Я знаю, кто я. И меня это вполне устраивает. Я просто рад, что ты, наконец, тоже начинаешь это понимать. Вайсс закатила глаза, прежде чем сделать последние несколько шагов к кассе. — Как хочешь. Давай уже выиграем мою собаку.***
Заплатив за игру, Вайсс подняла винтовку и взвалила ее на плечо. Оружие было не таким уж большим, но для человека ее габаритов, все выглядело весьма комично. Скорее всего, ей придется наклонить винтовку вверх, чтобы правильно прицелиться. Ее первый выстрел был неудачным. Девушка разочарованно зарычала на свою неудачу. — Ты когда-нибудь стреляла из винтовок? — спросил Жон. Она не оглянулась на него, когда ответила: — Конечно, нет. Огнестрельное оружие — это такое грубое и нецивилизованное оружие. — Так, давай я помогу. Жон положил руки ей на спину и шею. Ее тело замерло от этого прикосновения. — Тебе надо выпрямиться. Встань во весь рост. И не наклоняй шею вниз, чтобы выровнять глаза с прицелом. Вместо этого подними винтовку так, чтобы она оказалась на уровне глаз. Его щека была совсем рядом с ее щекой. Она почувствовала его дыхание на своем лице. Вайсс тихонько втянула в себя воздух. Она в точности следовала его инструкциям. — Вот так? — спросила она. — Гораздо лучше. Его руки такие теплые. Большие. Те самые руки, которые спасли ей жизнь. У него сильные руки. Она знала, что он тренировался в течение нескольких месяцев с тех пор, как они в последний раз видели друг друга, но она никогда бы не ожидала, что этот высокий, светловолосый и тощий подросток станет таким внушительным. Нора была права. Действительно, мистер Мускулы. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, насколько близко был парень. До этого момента она даже не задумывалась об этом. Он, должно быть, тоже не задумывался об этом. Она чувствовала запах дезодоранта, которым он пользовался. Приятный. Даже после целого дня беготни и веселья вместе, он все еще пах приятно. О Боги! А ее парфюм все еще держится? Что, если на таком расстоянии от нее воняет? Заметит ли это вообще Жон? Будет ли ему не все равно? Или, может быть, запахи в парке отвлекут его? Ее сердцебиение участилось. Ее следующий вздох был дрожащим, когда она снова нажала на спусковой крючок винтовки. И, как и в прошлый раз, она промахнулась. — Постарайся сохранять спокойствие, когда будешь стрелять, — сказал он ей. Ему легко говорить. Он не был в объятиях человека, который спас ему жизнь. Вайсс все равно не привыкла к такому уровню близости, за исключением тех редких случаев, когда Руби выходила за грань. — Ты просто отвлекаешь меня! — запротестовала она. Слегка пошевелив плечами, Жон отпустил ее. — Кроме того, мне бы хотелось увидеть, как справишься ты. — Конечно. Я попробую. У нас все равно остался еще один выстрел. — Что-то ты не уверен, — усмехнулась она. — А откуда ты так много знаешь об оружии, мистер меч и щит? Он улыбнулся. — Пирра лично обучала меня в течение шести месяцев, — в его глазах появился блеск, как будто он оглядывался назад и вспоминал счастливые времена. Они действительно были счастливы для всех них. Тогда они были такими молодыми и беззаботными. — Конечно, она позволяла мне время от времени пострелять из Майло. Вайсс хмыкнула. — Ну ладно. Покажи мне свои навыки, крутой стрелок. Жон пожал плечами, взял винтовку из ее рук и взвалил на плечо. Несколько мгновений он стоял неподвижно, как статуя, его глаза с убийственной силой сфокусировались на мишени перед ним. Вайсс заметила, что его дыхание внезапно остановилось. А потом он выстрелил. Дзынь! Пирамида из консервных банок рухнула вниз. — У нас есть победитель, — сказал служащий. Он казался почти разочарованным, произнося эти слова. — Что выберете? Жон указал на объект желания Вайсс. — Гигантскую собаку. Подергивание глаз выдавало истинные чувства этого человека. Он неохотно снял с полки массивную собаку и протянул ее Жону. — Вот, прошу. Жон в свою очередь передал ее Вайсс. — Как и заказывала. Сердце Вайсс екнуло. Она схватила массивное пушистое существо и крепко сжала его.***
Жон получил еще несколько сообщений от Руби и компании. Казалось, они отчаянно хотели узнать, куда он и Вайсс сбежали. Теперь их план состоял в том, чтобы найти что-нибудь поесть, и они хотели, чтобы пропавшая парочка присоединилась к ним. — Они хотят, чтобы мы встретились, чтобы поесть, — сказал Жон девушке рядом с ним. Вайс все еще прижимала свою добычу к груди. — О, так теперь я достаточно хороша, чтобы проводить со мной время? Я думала, что буду слишком маленькой, чтобы ужинать вместе. Она действительно не собиралась забывать того, что они бросили ее сегодня утром. Вайсс, казалось, рада провести весь день с Жоном, просто чтобы досадить остальным членам группы. Жон тоже отлично проводил время. Если это то, чего хочет Вайсс, то она это получит. — Да, пожалуй, — согласился он. — Но я проголодался. Нам нужно что-нибудь поесть. — Не против. Мы можем сфотографироваться с нашей едой и показать им всем, что они упускают. Жону придется проверить, что она получит что-то с низким содержанием натрия. Эта девушка и так полна соли. Желая придать этому официальный характер, Жон намеренно старался говорить как можно более манерно: — Вайсс, вы не составите мне компанию за ужином сегодня вечером? Она улыбнулась, кивнула в ответ и, подыграв, ответила: — С удовольствием, Жон. В парке развлечений было несколько ресторанов для голодных гостей, таких как они. Они выбрали первое, что попалось на глаза. Усевшись за небольшой столик у окна, Жон не мог не заметить, что смотрит не только на свою подругу, но и на гигантского пушистого пса, которого они выиграли. Это было… необычно, если не сказать больше, так как у него было свое место рядом с девушкой. Еще более странно было видеть, что он был выше ее в этом кресле. Это весьма уморительно. Вайсс, должно быть, заметила ухмылку на его лице, когда оторвалась от меню. — Что? Его поймали с поличным, но он не мог признаться, чему на самом деле улыбается. — Э-э… просто странно, что у собаки есть свое место, — солгал он. — Его зовут Драй, — сказала она как ни в чем не бывало. — И как член семьи, конечно, он получает свое место. Жон слышал истории о Вайсс и ее отношениях с собакой Руби и Янг, Цваем. Очевидно, эта любовь распространялась даже на мягкие игрушки, если они были достаточно милыми. — Ну, если ты так говоришь… — посмотрев на ее кошачий макияж, он вдруг кое-что вспомнил. — Погоди, ты же вроде говорила, что собаки тупые и преданные. — Нет. Я сказала, что ты тупой и преданный, — она подняла руку, чтобы погладить искусственный мех. — Драй же очарователен. Он не собирался спорить об этом. Вероятно, они и так привлекали достаточно нежелательного внимания. Оба в ярком гриме и с плюшевым животным размером с маленького ребенка, они, должно быть, были довольно необычным зрелищем в этом заведении. Наконец к ним подошла официантка, чтобы принять заказ. Оба заказали довольно жирную и вредную еду, в том числе гамбургеры и картофель фри. Не то чтобы у них было много других вариантов в парке развлечений. Почти все в меню было жареным или жареным во фритюре. Прежде чем официантка ушла, она наклонилась и прошептала на ухо Жону: — Если хотите, я могу принести вашей сестре детское кресло. Он перевел взгляд на Вайсс, и та ответил ему тем же. Сестра. Да. Она была похожа на одну из его младших сестер. Ту, что нуждается в детском кресле. Он едва мог держать себя в руках, когда ответил. — Нет, нет, все в порядке. Женщина отошла, чтобы отнести заказ на кухню. Все это время плечи Жона тяжело вздымались, когда он пытался удержаться от смеха. Это было бы очевидно для любого. Особенно проницательной Вайсс Шни. — Что она сказала, Жон? Жон молча покачал головой. Короткие всплески смеха срывались с его губ. Девушка напротив него не удовлетворилась ответом, и ее глаза подозрительно сузились. — Что она сказала?! Она пыталась расспрашивать его, пока не принесли еду. К счастью, в этот момент их рты были слишком полны, чтобы продолжать разговор.***
После нездоровой, но в конечном счете сытной еды Вайсс и Жон вышли из ресторана, чтобы обнаружить, что солнце садится. Парень получил еще несколько сообщений от своих друзей. Пора уходить. Девушку поразило, как она провела почти весь день с Жоном и только с ним. Еще больше ее поразило то, что она прекрасно провела время. Она никогда раньше не была в парке развлечений. Она не знала, чего ожидать. Но даже после того, как ей было отказано в доступе к американским горкам, она все еще каким-то образом умудрялась получать удовольствие. Ей было так весело с другим человеком, который не мог наслаждаться поездками. Возможно, старая поговорка была правдой. Страдание любит компанию. Или, может быть, то, что сказал Жон, действительно было на сто процентов верно. Дело было не в том, что ты делал, а в том, с кем ты это делал. Может быть, он действительно веселый. Как она раньше этого не замечала? — А во-о-о-о-от и вы! Мчащееся красное пятно почти столкнулось с Вайсс, у которой был только один вариант происходящего. На сцену вышла Руби Роуз. — У тебя есть собака? — взволнованно спросила она. — Как? Где? Когда? Вайсс поравнялась с остальной группой, пока они шли. Жон ушел к Норе и Рену, в то время как бывшую наследницу сопровождали Руби и Янг. — Жон выиграл его для меня, — сказала она, прижимая к груди огромный пушистый шар. — Он был с тобой? — удивилась Янг. — Да, — гордо ответила Вайсс. — После того, как ты и Руби бросили меня на американских горках, мы вдвоем решили пойти и повеселиться. И мы прекрасно провели время без вас. — Эта штука должна быть такой же большой, как Оскар! — Руби продолжала бушевать. — Я хочу такого же! — У тебя уже есть собака. Настоящая. — Да… но… но… — Кстати, — перебила ее Янг. — Хороший макияж, Вайсс. Вайсс вдруг вспомнила, что на ней все еще была кошачья раскраска. Должно быть, она носила ее уже пару часов. Первоначально она намеревалась смыть ее перед встречей с остальными своими друзьями, но эти мысли были потеряны в ворохе развлечений. — Ага! — согласилась Руби, изо всех сил стараясь сдержать хихиканье. — На тебе смотрится просто супер… Обе сестры смеялись над ней. Вайсс только смотрела на них с презрением. По крайней мере, Блейк не придавала этому большого значения. Вайсс повернулась и посмотрел на упомянутую девушку-фавна. — Ну и как прошел твой день, Блейк? Черноволосая девушка сердито посмотрела на нее в ответ. — Раскрашиваться в кошачью морду — это расизм. Не говоря больше ни слова, она двинулась вперед к Сану. Вайсс снова осталась наедине с двумя надоедливыми сестрами. — Итак… как прошло твое свидание? — дразняще спросила Янг. Вопрос застал Вайсс врасплох. — Э, прости? Какое свидание? Мы не были на свидании. Блондинка задумчиво потерла подбородок. — Давай посмотрим. Провела целый день в парке развлечений с парнем… — Потому что вы бросили нас! — запротестовала Вайсс. Протест был проигнорирован, и девушка продолжила: — Катались вместе на аттракционах. Ходили в дом с привидениями, да? Так оно и было. Это была одна из немногих вещей, которые они могли делать вместе. — Конечно. — Значит, ты испугалась и вцепилась ему в руку в доме с привидениями… — Откуда ты знаешь? Янг повернулась и ухмыльнулась девушке. — А я и не знала. Но теперь знаю. Вайсс закрыла глаза и вздохнула. Она только что попалась на такой дурацкий трюк. — Я ненавижу тебя, — тихо выдохнула она. — Парень выиграл для девушки огромную плюшевую игрушку. В конце концов вы вместе поужинали, — девушка повернулась и посмотрела на младшую сестру. — Руби, ты бы назвала это свиданием? Их лидер слегка пожала плечами. — По-моему, звучит довольно свиданисто. Янг указала на Руби, как будто слова девушки были единственным доказательством, которое требовалось. — Спасибо. Дело закрыто. Вайсс почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Она посмотрела туда, где Жон болтал с оживленной Норой. Свидание… Она никогда раньше не была на свидании. Она, конечно, никогда не думала, что пойдет на свидание с Жоном Арком. Ее лицо с каждой секундой становилось все теплее, и Вайсс смотрела в землю. Если это и было свидание, то неплохое. Если таково было свидание с Жоном, она хотела бы пойти еще на одно.