Веришь в Бога – верь и в Дьявола

"Иногда ответ в загадке бывает настолько явным, что мы просто его не замечаем".

(с) Л. Тетрадь смерти.

- Рада тебя видеть, Сен-Жермен, - раздался знакомый скрипучий голос старушки в инвалидном кресле. Ее губы сложились в теплую улыбку, отчего морщины в уголках глаз стали только глубже. Омнибус, предводительница «Идеи», сидела на веранде за столиком и обрезала у срезанных с кустов роз листья. Рядом дымился чай в чайничке с хрупким фарфоровым носиком, стояли две пустые чашки и выпечка, словно графа здесь ждали. - Увы, не разделяю ваших взглядов. Но и вы не так рады меня видеть, как пытаетесь это показать, - однако вопреки своим словам граф почтительно поклонился женщине. Сколько лет... нет, столетий они уже были знакомы? Менялись люди, страны, эпохи - мир никогда не стоял на месте. Неизменной оставалась только организация и ее "помощь" людям не сворачивать с предначертанного пути. Но, как доказала Кардия, которую он так и не смог убить, не всегда взгляды Омнибус неоспоримы, может найтись и другой путь. - Ты же не думал, что на твоем изгнании история закончится? - пожилая женщина по-матерински улыбалась, однако кому как не графу было знать, что за этим добродушным выражением лица порой скрывались далеко не безгрешные мысли. Омнибус могла спокойно в глаза пообещать одно, а на деле за спиной сделать совершенно другое. Пожалуй, не было на свете никого опаснее и сложнее. - «Идея» - это семья, а семью не выбирают и с семьей никогда нельзя порвать окончательно, - она указала на плетеное кресло напротив, - проходи, садись. Сен-Жермен с радостью бы отказался от подобного предложения и удалился бы по своим делам, но эта женщина говорила правду: от семьи так просто не уйдешь, тем более если ты с этой семьей не одно столетие ходишь по этому миру. - Что случилось? - граф опустился в предложенное кресло, смотря, как женщина разливает по чашкам его любимый чай, а собака подходит и садится рядом, позволяя потрепать по холке. Он знал: что-то произошло в организации и теперь нужна его помощь. Апостолов всего тринадцать на весь земной шар, чаще всего свободных рук попросту не хватает. Так еще и место освободилось. - А ты сразу к делу, - покачала головой Омнибус, вспоминая те "юные" годы Сен-Жермена, когда его служба «Идее» только началась. Молод и горяч, как и все юноши в своем расцвете сил, оттого нетерпелив и зачастую он появлялся здесь только затем, чтобы получить задание и умчаться на другой край света. С годами же это проходит, все становятся более сентиментальными и уже не так сильно против выпить со старушкой чаю и поболтать перед миссией. - Что ж... У нас пропал апостол, - отрезала Омнибус и вздохнула, - она находилась в Лондоне под именем Мэри Келли. Граф удивленно приподнял брови. Мэри Келли - именно так звали последнюю на данный момент жертву Джека-Потрошителя. Но чтобы апостола убил обычный человек? Это даже на шутку не тянет. Тем более убитая девушка была зверски изуродована, слухи разлетелись по Лондону так же быстро, как горячие пирожки в знаменитой пекарне. Значит, кто-то старается замести следы и удерживает бедолагу? - Как давно она пропала? - Жермен смотрел в чашку, на то, как на самом дне кружится пара чаинок, и глубоко вздохнул. Если позвали его, то его задача найти апостола живой (в идеале) или мертвой. Если последний вариант, то прикажут еще и убийцу искать. Сплошные проблемы. - Почти сутки назад, - Омнибус щелкнула садовыми ножницами, и с колючего стебля упал алый цветок розы. Женщина вздохнула и отложила инструмент в сторону, взяв бутон в свои руки и принявшись медленно отрывать по лепестку. - Я не верю, что апостола мог убить лондонский маньяк. Думаю, ты тоже такого мнения. И, сдается мне, лицо жертвы было изуродовано неслучайно. Видимо, убийца понял, что не может убить девушку, и забрал ее с собой, вместо нее подбросив кого-то другого. Слишком холодный расчет... Омнибус нахмурилась. Обычный человек бы при встрече с апостолом запаниковал и пытался добить его, и то свалился бы от усталости прежде, чем у члена «Идеи» закончились бы жизни. Тут же убийца не растерялся и быстро сообразил, как выкрутиться из ситуации - не похоже это было уже на простого маньяка. К тому же теперь бессмертный апостол в руках человека - это ли не угроза существованию организации? Конечно, они вышли из тени во время битвы с «Наутилусом», но об их долголетии все еще никто не знал. Да и несложно покинуть людскую память - достаточно подождать пару десятилетий, чтобы об этом инциденте забыли, а времени у «Идеи» было достаточно. - И что член Идеи забыл в Стальном Лондоне? Действия Исака остановлены, «Наутилус» уничтожен, Кардия избавлена от яда и стала обычной девушкой, - Жермен сделал глоток из своей чашки, взял из вазочки печенье, раскусывая его, чувствуя сладость на языке. Неужели эта организация до сих пор хочет навредить Кардии? Вряд ли тот апостол просто маньяка ловил, подобным они обычно не занимались. Вот устранить гениального инженера, который может создать оружие, что всколыхнет весь мир, или вырезать весь город из-за эпидемии - возможно. - Ничего-то от тебя не утаишь, - улыбнулась Омнибус, взглянув на своего бывшего апостола. Сен-Жермен наверняка понимал, что она хотела поручить ему задание, и если он его выполнит, то будет уже стоять вопрос, как быть с графом дальше. Принимать обратно в «Идею» или оставить простым человеком? Он явно был бы рад второму варианту, но у Омнибус и так пустовало место апостола, а тут появилась угроза лишиться еще одного. А найти верных людей, что будут служить без нареканий столько лет... добавить к этому век просвещения и веры в науку, а не в Бога, и процент подходящих кандидатов стремительно падал до нуля. - Ты же понимаешь, почему ты здесь и чем тебе это обернется? Граф на это вздохнул. Тяжело, даже как-то обреченно, словно ему только что сказали, что у него неизлечимая болезнь и жить ему осталось несколько дней. Хотя он был бы рад такому раскладу. Он прожил слишком долгую жизнь, чтобы сожалеть о собственной смерти, когда бы она ни постучалась в его дверь. - Понимаю, - пустая чашка встретилась с блюдцем с характерным стуком фарфора. - Вы хотите, чтобы я нашел члена нашей семьи, живого или мертвого. В идеале первый вариант, но если будет второй, то также нужно будет устранить убийцу, ведь его знания о наших способностях поставят под угрозу всю организацию. - Я говорила не совсем про это, но вижу, ты догадываешься, - Омнибус сложила локти на подлокотники кресла, - ты служил хорошую службу, и я не могу просто так отпустить ценный кадр. Тем более когда случилась такая напасть, - она ненадолго прикрыла глаза. - На самом деле Мэри уже долгое время восстанавливала родословную трансильванских князей Батори. Печально известная Кровавая графиня Елизавета Батори, обвиненная в убийстве сотен девушек и признанная сумасшедшей, на самом деле искала эликсир бессмертия. Конечно, она закончила свой век в собственном замке, но ее потомки тайно продолжили дело. Род Батори с такими идеями довольно быстро прекратил свое существование, - Омнибус сделала паузу, и граф догадался, кто поспособствовал скорому исчезновению целого рода с лица земли. - Однако то были лишь официальные ветви. В молодости же графиня понесла от слуги в замке. Беднягу кастрировали и бросили своре собак, а беременную графиню перевезли в другой замок, где она родила дочь Анастасию, которую разлучили с матерью во избежание позора. Таковы были слухи. Задачей Мэри было проверить достоверность, найти потомков Батори, если они действительно остались, и устранить. И следы привели ее в Лондон. - Вы еще и это на меня хотите повесить? - граф приподнял белые брови, но глаза не открывал. Если ему прикажут еще и это дело расследовать, то он точно умывает руки. Он еще согласен, и то со скрипом, найти пропавшего апостола, но влезать в то дело, что вела она, не хотелось от слова совсем. - Вы сами меня исключили из организации, дали мне жизнь простого человека, неужели все остальные настолько заняты, что не смогут продолжить то расследование, что вела Мэри? - Ты спросил - я ответила, а я редко отвечаю на вопросы прямо, - осадила графа Омнибус, взяв в руки чашку чая и сохраняя невозмутимое спокойствие. - Для начала просто удостоверься, что обезображенный труп действительно не Мэри Келли. Ты привилегированная знать в Лондоне, у тебя наверняка есть свои связи, чтобы взглянуть на тело. Потом уже будет стоять вопрос, где ее искать, и только потом мы вернемся к Батори. Я все же надеюсь, что Мэри жива и закончит дело. «Тоже на это надеюсь, но...» - граф вздохнул. Либо Мэри похитили и она сейчас находится под воздействием какого-нибудь наркотика или усыпляющего вещества, либо уже убита. Апостолы - элита, они сильнее обычных людей, очень умны и изобретательны. Выпутаться из цепей с сотней замков, еще и сидя в сейфе на берегу океана для них дело нескольких минут, а убивать они могут хоть голыми руками. И девушки в организации не менее натренированы, чем мужчины. - Сделаю все возможное, - Сен-Жермен поднялся со своего места, едва приоткрыв глаза, посмотрев на пожилую женщину перед собой. - Только, пожалуйста, больше не беспокойте меня. - Не могу обещать, - донесся до графа скрипучий голос уже словно издалека, а в следующий миг Сен-Жермен понял, что стоял на краю осеннего лондонского леса, а с неба зарядил мелкий противный дождь.

* * *

Перед виконтессой Блэр лежали хирургические иглы всех мастей и размеров. Она рассматривала одну тонкую иглу, держа между указательным и большим пальцем, слегка надавливая на ушко, но не настолько, чтобы под острием на коже выступила кровь. В последнее время в связи со множеством пациентов, находящихся в постоперационном периоде, ее волновал один вопрос, возникший в результате наблюдений за заживлением швов. Этот самый вопрос настолько увлек Скарлетт, что она даже зарисовала с неделю назад одну задумку и разыскала человека, который сможет ее воплотить в жизнь. Теперь на столе, помимо обычных хирургических игл, лежала металлическая коробочка с... своего рода изобретением. Однако открыть ее виконтессе не дали - раздался стук в дверь. - Войдите. Дверь медленно открылась, пропуская в комнату смутно-знакомое лицо. Белые, как снег, волосы, сзади имевшие довольно обычную длину, спереди доставали почти до начала груди, закрывая ключицы. Закрытые глаза, цвет которых девушке до сих пор не доводилось видеть. На голове цилиндр с несколькими длинными перьями, на галстуке жабо брошь в виде часов с цепочками в качестве завода. Странная одежда, под которой невозможно было определить фигуру. Но бархатистый тихий голос пробрал, как и в тот раз, до самых костей. - Добрый день, виконтесса Блэр, - Сен-Жермен зашел в кабинет главного врача госпиталя. Скарлетт чуть не выронила на стол иглу от удивления. Недавно прогремело еще одно убийство Джека-Потрошителя, и она ожидала увидеть на своем пороге констебля или Шолмса, ну или кого-то из больничного персонала, заглянувшего к ней по рабочему вопросу. Но что забыл здесь этот человек? - Граф Сен-Жермен? - девушка отложила иглу к ее собратьям и махнула ладонью на кресло перед своим рабочим столом, приглашая присесть. - Все еще переживаете, что в Лондоне орудует маньяк-вампир? - она улыбнулась, вспомнив, как граф особенно переживал по этому поводу. - Нет, - мужчина удобно разместился в предложенном кресле, лишь догадываясь, предложит ему хозяйка чашечку чая или нет. - Этот вопрос меня более не беспокоит. Жермена действительно данный вопрос более не волновал, ведь насчет Алиса он был уверен. Насколько странным этот вампир не выглядел бы, убивал уж точно не он. Да и жителям особняка зла не желал. Ван Хельсинг разве что до сих пор было в его черном списке, но этой парочке просто нужно было узнать друг друга получше. И Делакруа заметно повеселел, проводил с ним много времени, даже в какой-то мере заботился и опекал, словно старался разыгрывать роль старшего. В общем, новичок был вне подозрений. - Недавно у меня пропала родственница. Ее звали Мэри Келли, и Скотланд-Ярд дал мне разрешение осмотреть тело убитой недавно девушки. У нее ведь точно такое же имя, - Жермен натурально вздохнул, словно сильно переживал и беспокоился. - Родственница? - единственное, что повторила виконтесса, и на ее губах почему-то тут же заиграла веселая, совершенно не подходящая ситуации улыбка. - Мои соболезнования, милорд, - положив руку на грудь, Скарлетт тоже горестно вздохнула, сведя светлые бровки на переносице, чуть не пустив слезу. - Не держите в себе, поделитесь горем. Кем она вам приходилась? Виконтесса отодвинула металлический поддон, на котором были выложены хирургические иглы, чтобы ее неожиданный гость вдруг не поранился. Поднялась, решив под увлекательную историю сделать чай, тем более это было бы весьма вежливо, если учесть, что к ней пришел пэр выше ее по рангу. Жермен понял, что ему ни капли не верят и просто поддерживают разыгрываемый им спектакль. Ну и пусть. В конце концов, он говорит частичную правду. - У нас весьма необычная семья: мы не связаны кровными узами, но нас всех собрал и объединил под своим крылом один человек. Она заботится о нас как о собственных детях вот уже столько лет, несмотря на то, что мы раскиданы практически по всему земному шару. Недавно моя знакомая вернулась в Лондон, чтобы проведать меня, вот только мы с ней так и не встретились, - еще один вздох, и с благодарностью принятая чашка горячего чая, откуда был сделан небольшой глоток. Пусть Мэри искала и не его, а информацию, но в Лондоне она точно была не больше пары недель. Значит, сильно засветиться не успела. Виконтесса смотрела на графа сверху вниз, поскольку не села обратно на свое место, а стояла сбоку от рабочего стола и гостевого кресла. Легонько и немного устало вздохнула. Сколько к ней пыталось журналистов пробиться похожим образом, чтобы узнать для своей газеты эксклюзивные подробности громкого дела? Не то чтобы Сен-Жермен был одним из них, просто у Скарлетт уже был выработан радар на ложь в целях что-то выведать. Интересно, знал ли граф, что Мэри Келли - проститутка? Пусть она и была более востребованной, в отличие от прошлых жертв, о чем говорило то, что девушка снимала себе отдельную комнату, а значит имела неплохой заработок. Но ее профессия подтверждалась и вскрытием. А дворянину приходить и подтверждать свою родственную связь с проституткой... Ну, или не родственную, а какую другую, но это Блэр уже не касалось. Сейчас стоял другой вопрос: что делать с просьбой Сен-Жермена? По закону виконтесса не имела права показывать тело не родственникам и не тем, кто вел расследование. Еще к этому правилу было несколько исключений, когда имелось разрешение Скотланд-Ярда. Но то по закону. Однако Скарлетт могла его нарушить в обмен на собственные интересы. А то, что у мужчины имелось такое разрешение от констебля, ее не вполне убедило: с титулом графа купить можно многое. «И как бы заставить его прекратить заливать сахарный сироп мне в уши?» - девушка провела пальцем по своему подбородку, краем уха слушая рассказ гостя, как вдруг посмотрела на него. Отставив на стол чашку с блюдцем, виконтесса наклонилась, заглядывая в лицо графа, и по улыбке ее было понятно, что она все еще не очень-то верила. Упираясь рукой в подлокотник кресла для устойчивости, Скарлетт качнулась вперед, срывая с губ мужчины мимолетный поцелуй, однако заставив его на пару секунд замолчать. - Теперь, - она с довольным видом выпрямилась, - когда я сбила вас с заранее протоптанной дорожки, выкладывайте, милорд, зачем вам действительно понадобилось взглянуть на тело? Вы и раньше интересовались этим делом, так что я вам не верю. К тому же вы не первый мужчина, который пытается пытается повесить мне лапшу на уши. - Оя? Разве я не говорил правду? - Жермен удивленно хлопнул глазами, но неосознанно провел большим пальцем по своим губам. Подобным сбить поток его мыслей сложно, и он ведь говорил правду, хоть и неполную. Целиком все знать простым людям было запрещено. Чашка опять оказалась в изящных пальцах, которые едва выглянули из рукавов одежды, глоток, словно он смывал ощущение неожиданного поцелуя, и опять улыбка. - Мне просто хочется узнать, была ли убитая моей родственницей или же кто-то специально вводит нашу семью в заблуждение, пытаясь сфабриковать ее убийство. Мэри ведь была не менее умной девушкой чем вы, виконтесса. - У вас действительно не самая обычная семья, раз граф в родстве с проституткой. К слову, по документам она в Лондоне примерно четыре года, - Скарлетт уже открыто дала понять, что в рассказе Сен-Жермена явные нестыковки. Но тот сдаваться не хотел, а давить дальше на него, видимо, было бесполезно. В конце концов, если у него и правда было с собой подлинное разрешение от Скотланд-Ярда, почему бы и не пустить человека полюбоваться на обезображенный труп? А уж то, каким таким образом это разрешение досталось графу, виконтессы не слишком касалось, если вдруг придут разбираться. - Честно говоря, не знаю, что вы там хотите рассмотреть, у нее и лица то не осталось. И других отличительных черт вроде нет. - Поверьте, я найду, что рассмотреть, - Жермен поднялся со своего места, благодарно поклонившись девушке. Тело может сказать очень многое. Ведь апостолы «Идеи» слишком сильно отличаются от других людей. Даже когда смерть настигает их, регенерация не пропадает так быстро. По капле, медленно, но их тела продолжают заживать, ведь от проклятия бессмертного так просто не избавиться. Даже после гибели, в отличие от обычных людей, их тела долгое время не теряют силу, молодость, создавая видимость, что они просто спят. У тех, кто служил особенно долго, доходит и до нескольких лет и регенерация у них на высоте. - И вы правы, моя семья более чем необычная, - горькая улыбка на губах. Но он не скорбел по этой женщине, у него не было привязанностей к членам «Идеи», почти никаких. Если бы понадобилось, он, наверное, смог бы собственными руками оборвать их существование. Но с этим делом хотелось разобраться поскорее. - Что ж, семью не выбирают. А порой еще приходится вынужденно нести семейный крест, - в тон улыбке мужчины произнесла Скарлетт, протягивая к нему ладонь. - Показывайте свое разрешение. Дождавшись, пока в ладонь вложат лист бумаги, виконтесса опустилась снова за свое место, включая настольную лампу, откатывая один из ящиков стола. Рядом с принесенным документом лег точно такой же для сравнения. Под светом лампы девушка рассмотрела бумагу и штампы, лишний раз убедившись, что все было подлинным. - Идемте, милорд, - оставив бумаги и иглы на столе, виконтесса поднялась, по пути из кабинета прихватывая с собой с вешалки медицинский халат. - Можно просто Жермен, - граф снисходительно улыбнулся, направляясь следом за виконтессой в сторону подвалов этого госпиталя. Ему доводилось бывать в моргах не раз и не два. Каждый раз его поражали только изменения, достигнутые при помощи прогресса и технологий. Внизу было холодно, газовые лампы в таком месте горели особенно ярко, освещая комнату, не оставляя даже маленького уголка, куда бы мог затесаться мрак. Только тени от нескольких столов для тел и оборудования. Цилиндр неспешно перекочевал на вешалку для одежды, но халат и перчатки мужчина проигнорировал, ему хватит нескольких секунд, чтобы все понять и составить дальнейший план. Скарлетт отметила поменявшийся настрой графа, заинтересованно пронаблюдав за тем, как он сделал пару шагов от порога, тем самым открыв обзор на холодильные камеры. - Ох... - виконтесса на мгновение застыла, увидев на дверцах пары находящихся друг под другом камер струи крови. - Похоже, это из верхнего холодильника, - девушка задумалась, словно что-то вспоминала, - видимо, тот, кто был на смене в морге вчера, зашил не все разрезы. Либо положил тело в холодильник как раз в момент, когда кровь стала слишком жидкой... Придется попросить, чтобы здесь убрали, когда вы осмотрите вашу... родственницу. - Ничего страшного. Видом крови меня не испугать, - все такой же тихий ласкающий слух голос, интонация и манера речи. Но Блэр буквально кожей ощутила, что воздух в комнате словно замерз, казалось, здесь внезапно ударили все минут пятьдесят градусов. Графа действительно было сложно напугать чем-то подобным, удивить тоже. Он слишком многое повидал за свою долгую жизнь. И людей с начисто содранной кожей, и разорванных на куски, даже полностью раздавленных до состояния кровавой каши. Он сам был залит с ног до головы кровью, так, что волосы становились из белых багряными, а потом почти черными. - Да я и не о вас беспокоюсь, - виконтесса надела перчатки, разглядывая залитые кровью дверцы и качая головой. - Вернее, не о том, что вы испугаетесь. А о том, как бы вы о больнице не подумали чего плохого. Пришли, а тут кровь в морге и нарушение санитарных норм, - она прошла вперед графа, внимательно осматривая пол на предмет кровавых пятен. К счастью, крови вытекло не так много, чтобы достичь плитки. - Прошу. Виконтесса открыла нужную камеру, выкатила полку, откинула ткань, на которой Сен-Жермен тоже успел заметить темное пятно. Скарлетт не врала: на теле не осталось живого места. С живота и бедер кожа оказалась снята, а в брюшине зияла темная дыра. Не успел граф подумать про внутренности, виконтесса кивнула на стол в другом углу кабинета, где в емкостях наблюдались те самые органы и два лоскута содранной кожи. Маньяк отсек девушке грудь, изрезал до белеющих костей горло и превратил в мясную кашу лицо. Сен-Жермену достаточно было беглого взгляда, чтобы понять - это не член «Идеи». Места ранений были такими, какими положено быть у обычного человека. С момента убийства прошло чуть больше суток, за это время тело понемногу, но уже начало бы регенерировать, а здесь на это не было даже намека. Однако кое-что не давало графу покоя. Кровь на металлических дверцах. Красная, почти не потемневшая, словно она и не принадлежала трупу. Взгляд сам собой поднялся выше по полкам, граф чувствовал, как вопит интуиция. В помещении было холодно, но вверху кровь практически не свернулась, словно там лежал живой человек с истекающей раной. Жермен невольно нахмурился, хотелось вытянуть руку, повернуть ручку и выдвинуть полку из ледяного плена холодильника. - Скажите, а как давно у вас тот экземпляр? - мужчина сейчас ощущал себя гончей, напавшей на след. Что сделать? Уговорить девушку открыть камеру? Если она это сделает добровольно, то все хорошо, если нет... Применить силу? Оружие привычно немного выдвинулось, повинуясь движению руки, касаясь теперь внутренней стороны запястья. Убить виконтессу труда не составит. Но если она невиновна... К тому же это привлечет ненужное внимание, он будет под подозрением, придется скрываться, а он только настроился на беззаботную жизнь. Сделать вид, что просто заинтересовался, и, даже если ответят отказом, показать, что не так уж и сильно заинтересован, а самому вернуться сюда через пару часов? Рукав незаметно для девушки скользнул по металлу, пачкая темную ткань незасохшей кровью. - «Экземпляр»? - повторила за графом девушка, приподняв брови. - Право, эти тела были все-таки людьми раньше, чуть больше уважения, граф. Мы же тут не органами торгуем, чтобы так материально выражаться, - виконтесса поджала губы, поворачиваясь к испачканным дверцам, вытягивая руку и мазнув пальцами по струям крови. - Хм... Судя по всему, тело привезли не так давно, предполагаю, где-то под утро, - она приподнялась на носочки, стараясь рассмотреть ярлычок на дверце с именем жертвы. - С мертвыми такое случается. Иногда. Сначала кровь в трупе сворачивается, а потом разжижается, и, если в теле остались места, откуда можно вытечь, она это сделает. Ведь она уже потеряла способность к свертываемости. Либо, может, студенты неудачно пошутили, разлив тут кровь... - виконтесса устало вздохнула. - Доступ в этот морг разрешен не всем из-за того, что здесь находятся жертвы маньяка, однако пробраться сюда возможно, если сильно захотеть. «Вот только эта кровь слишком красная для того, чтобы принадлежать трупу. Совсем как у нас...» - граф еще раз более пристально посмотрел на потеки на дверце. Она несомненно потемнела, видимо, прошло время, но воздух плохо воздействовал даже на такое вещество, принадлежавшее членам «Идеи». Проклятье - бессмертие и постоянная регенерация. Хотелось сделать хоть что-то, подать сигнал, но вряд ли ему ответят: сделали бы уже, будь такая возможность. Жермен на восемьдесят процентов был уверен - за дверью пропавший член «Идеи». Как бы абсурдно это ни звучало. Но кто и, самое главное, зачем? Сама виконтесса? Это еще требовалось выяснить и доказать, что будет весьма непросто, с этого мига его задание будет напоминать гонку со временем. - Можете закрывать, я увидел достаточно, - Сен-Жермен отодвинулся в сторону, невольно не сводя взгляда с дверцы, что была выше. Слишком велик соблазн, но это повлечет за собой риск и последствия, которых ему хотелось бы избежать в любом случае. - Отомрите, милорд, - голос виконтессы раздался даже как-то неожиданно. Повернув голову к девушке, граф заметил внимательно наблюдающие за ним красные глаза, даже слишком внимательно наблюдающие. Словно вдруг Скарлетт отчетливо увидела намерение мужчины и не то осуждала, не то тихо угрожала. - Вас так зачаровала кровь на дверцах? Или все же испугала? Вы так подобрались, словно готовы броситься на нее. - Кошмары прошлого, не более того, - граф даже нежно улыбнулся, скрывая настоящие эмоции за непроницаемой маской. Сколько лет он живет во лжи, она стала неотъемлемой частью его тела и разума, порой он сам не может отличить, где говорит правду. А она не прожила и кроху того, что было на его плечах. - Прошу, не лезьте дальше, виконтесса Блэр, - Сен-Жермен сделал несколько шагов в сторону девушки, наклонился, касаясь своим лбом ее лба, чувствуя мягкие волосы светлой челки. Пальцы коснулись подбородка. Всего секунда, просто возвращение ее поцелуя, который она одолжила ему, и такой же способ дать понять, что сейчас лучше всего промолчать. Легкое, но теплое прикосновение. - Я скажу лишь «до встречи», - мужчина отстранился, снимая с вешалки свой цилиндр, возвращая его на голову и направляясь в сторону выхода. Скоро он вернется сюда, чтобы еще раз все проверить и убедиться собственоручно. Оставшаяся в морге виконтесса помотала головой, сгоняя с себя ступор. Она не поняла, что только что толкнуло графа на такие слова и поступок, тем более не успела ничего спросить. Сен-Жермен ушел, а на нее навалилась оглушающая слабость, едва не свалив на колени. Скарлетт резко выдохнула, разжимая руки, сцепившиеся под грудью, видя дрожащие пальцы, покрытые кровью. - Ох, черт... - правую руку свело болью, по ткани халата на внутренней стороне локтя расползалось красное пятно собственной крови. - Передавила... - девушка оперлась о ближайшую столешницу, стараясь успокоиться, бросив взгляд на кровавые потеки на холодильниках. - Надо здесь прибрать.

* * *

Огни госпиталя в кромешной тьме светились словно глаза какого-то монстра, легкий ветерок едва колыхал белые волосы Жермена, стоявшего на крыше здания. Он пришел немногим позже, дождался, пока персонал частично уйдет домой, но все это время пристально следил за этим местом. Виконтесса своего кабинета не покидала, огни в нем до сих пор горели и было видно время от времени едва уловимый силуэт. Девушка под подозрением - вне сомнений, как и весь персонал больницы, даже те, кто доступ к моргу не имеют. Граф был уверен на девяносто девять процентов, что в том холодильнике был апостол. Не факт, что она находилась там сейчас, да и в то время, когда он был с Блэр, в морге ее могло не быть. Следовало найти ниточки, связывающие ее с этим местом и людьми в нем. Врачами, пациентами - не важно. Но в первую очередь под подозрением глава госпиталя. Сен и сам не знал почему, но за столько столетий своей интуиции научишься доверять и даже сможешь выработать что-то вроде чуйки. Шаг, за ним еще один. Тихо скрипнула дверь на крышу, которую вскрыть было делом пары секунд, полутемные помещения, редкие голоса и шаги. В этой части здания находился морг, поэтому здесь так редко бывали гости, тем более сейчас тут поместили жертв серийного маньяка. Дверь в помещение казалась пастью какого-то монстра, который был готов поглотить тебя с головой. Мужчина поправил на лице маску, заходя внутрь, на всякий случай держа оружие наготове. Тихо, как и положено месту, где поселилась смерть. Пахло хлоркой, видимо, помещение убрали сразу же после того, как он ушел. Щелкнули зажигаясь газовые лампы, после чего мужчина прошел к шкафчикам, повернул ручку нужную ему дверцы, выдвигая наружу полку. Пусто, как он и думал. Даже слишком чисто с учетом того, что сегодня из-под этой дверцы вытекло прилично крови. В руке щелкнул фонарик, который недавно изобрел для их компании Импи. Все-таки общение с новичком шло ему на пользу. Жермен посветил внутрь, внимательно рассматривая стены, даже залез на небольшой стульчик, чтобы просунуть туда голову, осматривая потолок, на котором оказались едва заметные царапины. Похоже, отмывая кровь, работники не заметили одну-единственную надпись и ту незаконченную: «Батори - Б...». «Как интересно, - граф вылез из холодильника, выключил фонарь и задвинул ящик, после чего погасил свет, направляясь на выход. - Думаю, мой визит в гости к виконтессе на чашечку чая откладывать не стоит».