по обе стороны баррикад

— Ави, ну пошли!  — Нет.    — Почему?  — Потому что у меня сейчас нет желания играть. Чёрт. Авелю казалось, что сейчас он готов был оказаться хоть на дне ущелья в полном одиночестве и звенящей тишине, чтобы не слушать все эти раздражающие многочисленные просьбы брата поиграть или сходить куда-нибудь. А самое забавное, что Симба просил об этом сейчас, будто бы и не было того вчера, когда он снова унизил Авеля, напрямую назвав того «девчонкой». И плевать, что младший принц решил над этим много не зацикливаться и поиграть с Симбой вечером того же дня.  — Да у тебя его никогда нет! Насколько я помню, только благодаря мне ты выходил из пещеры ещё два месяца назад, так что… Ави, ну пойдем! Симба, кажется, вообще не обращает внимание на своё собственное отношение к брату, когда находится в компании своих друзей. Авель даже не знает, что об этом говорить, потому что Симба, подобно отцу, никогда в жизни за что-либо не извинялся перед ним, считая, что всё, вроде как, хорошо. Не редко об этом задумываясь, младший принц всё же понимал иногда, что Муфаса не не любил его, просто, похоже, не совсем до конца понимал, что причиняет особую, почти физическую, боль Авелю, практически не участвуя в его жизни. Как величественно выглядевший в глазах своих подданных — вполне да, а вот как отец — точно нет.  — Всё хорошо, мальчики? — а вот к ним и подошёл сам король-ака-не-самый-лучший-отец. Он выглядел вполне спокойным, и снова смотрел сквозь настроение младшего сына. Что ж, если это так, то почему не ответить положительно?  — Да, — Муфаса ведь всё равно не поймёт как с ним общаться. Даже ведь, если он скажет правду, всё равно никакой по-родительски тёплой реакции к нему у него не будет. Так зачем же беспокоить его тогда? Смысла ведь всё равно нет никакого. Муфаса лишь кивнул, одарив его минутой — целой минутой, поверить только, — своего внимания, а затем тут же посмотрел на Симбу. По его взгляду старший принц сразу понял, что отец вновь берёт его на урок, потому радостно запрыгал и последовал за ним. Авель остался один. Какое счастье, казалось бы, ведь теперь можно было снова поспать, но Авель со стоном откинул эти мысли, когда понял через пару минут лежания с закрытыми глазами, что заснуть у него теперь никак не получится. Пролежав так ещё несколько минут и поразмышляв немного, он встал и медленно направился к выходу из пещеры. Было довольно жарко, потому он не решился пойти погулять, чтобы — не дай Бог, он не хотел волновать свою мать, — не подхватить солнечный удар. Странно, конечно, что Муфаса пошёл с Симбой на урок, а львицы на охоту на такой жаре, но это ведь не его дело, значит не его это должно волновать. Немного подумав, он посмотрел по сторонам и увидел дорожку, ведущую, несколько он помнил из ещё давних разговоров с братом, к выступу, где живёт их дядя Шрам. С ним Авель общался не так часто, можно сказать, что почти никогда очень даже редко. Может два или один раз в месяц, и то, он мог только задать какой-то вопрос, а дядя либо раздражённо вздыхал, либо коротко отвечал и уходил. Младший принц точно не знает этому причину: может дядя чем-то занят и банально не успевает с ним поболтать или может дяде просто всё равно на него и он не хочет вообще иметь с ним дело. Хотя Симба, в отличие от Авеля, может абсолютно без всяких проблем приходить к дяде на выступ, будить и просить его поиграть или погулять с ним. Но да ладно. Это совсем не важно. Сейчас Авель просто идёт на выступ, почти не видя ничего перед глазами за пеленой мыслей и буквально молясь, чтобы дяди там не было и он бы мог побыть один на один со своими многочисленными мыслями. Быть может, это будет именно тот момент, когда он будет разговаривать с самим собой вслух и поймёт, что медленно он начинает сходить с ума от сильной смеси обиды, грусти, злобы и одиночества, или когда он наконец сорвётся и разрыдается. Но судьба и в этот раз повернулась к ему задом, ибо когда он завернул за угол, то увидел тёмношёрстного льва, смотрящего куда-то вдаль и, похоже, о чём-то задумавшись. Авель слегка сжался, начав уже отступать назад, дабы уйти, пока его не заметили.  — А ты что здесь забыл? — принц вздрогнул от неожиданности и вновь посмотрел на родственника, который, по всей видимости, заметил его присутствие. Конечно заметил, не воздуху ведь он сейчас задал этот вопрос. — Сразу говорю: гулять или, тем более, играть я с львятами не намерен.  — Но с Симбой вы ведь этим занимаетесь, — зачем-то тихо проговорил Авель, в следующую секунду съежившись, когда понял, что произнёс это вслух, и мысленно надеясь, что его не услышит дядя.  — Поверь, ребёнок, — фыркнул Шрам, всё равно услышав это замечание, — будь моя на то воля — этот львёнок не приходил бы ко мне каждый день, доставая всё сильней. Тьфу ты, серьёзно, чувствую себя какой-то нянькой.  — Вас отец заставляет? — спросил Авель с лёгким интересом, сделав пару шагов вперёд.  — Бинго, — сказал Шрам, сверкнув очами, — прям в точку попал, — Авель лишь кивнул, и только сейчас лев, похоже, увидел его опущенное на уровень грусти настроение. Потому как вопрос невольно соскользнул с его уст: — Что-то случилось, ребёнок?  — Нет, ничего, — покачал головой Авель, натянув на мордочку легкую улыбку через силу, — всё в порядке.  — Что-то не похоже, неумелый лжец, — усмехнулся лев без всякой характерной эмоции. — Не хочешь рассказать?  — А смысл есть-то? — Авель вскинул левую бровь. — Вам ведь совсем не интересно будет слушать меня.  — Браво, ну и как же ты догадался, шкет? — насмешливо спросил лев.  — Ну, — Авель опустил голову, переминаясь с одной лапы на другую в нерешительности. Он не был уверен, что должен или хотя бы мог сейчас излить душу родственнику, с которым общался только несколько раз в жизни и то довольно-таки коротко, но сейчас тот выжидающе на него смотрел, будто взаправду хотел послушать его рассказ. Неужели кто-то наконец захотел поговорить с ним по душам? — Просто никто, кроме мамы, никогда не интересовался моим состоянием. Симба никогда не понимал, как по-разному относится ко мне в определённых компаниях, а отцу просто всё равно.  — Знакомая ситуация, — задумчиво произнёс Шрам, глянув куда-то в сторону. Через пару секунд молчания он снова обратил взгляд своих ядовито-зелёных глаз на младшего племянника. — Расскажешь по-подробнее, шкет?  — А вы расскажите про ту самую «знакомую ситуацию»? — набравшись каким-то образом смелости, решился на такую «сделку» Авель.  — А разве мама или та старая обезьяна не рассказывали тебе о нашем с Муфасой детстве?  — Рассказывали, но очень мало и только в общих чертах.  — Ну, тогда посмотрим, — уголки губ льва как-то по-хищному растянулись, а в глазах на миг блеснул хитрый огонёк, который можно было обозначить азартом. Похоже этот бартер понравился им обоим.