Жемчужина на ладони

— Как А-Нин? — Вэйжэнь нервно стряхнул с подола одежд невидимую пыль, торопливо шагая за Ю Хао.       Глава Ю вместе с Цзян Фэнмянем и адептами из их кланов только вернулись с земель ордена Цишань Вэнь. Поиск пещеры на горе Муси оказался той ещё задачей: мало того, что сопровождающие их юноши не могли указать точное местоположение пещеры и водили их кругами, так ещё был велик шанс встретиться с заклинателями из ордена Солнца, что непременно бы вылилось в кровопролитное сражение. Несколько часов ушло на поиски пещеры, ещё несколько на расчистку завала, что после упорной совместной работы всё же удалось осуществить.       Молодых людей обнаружили в глубине пещеры. Они были ранены и измождены, но живы, чего нельзя было сказать о древнем монстре. Янь Ю Цюань, нашедший сиротливо лежащую на берегу голову огромной черепахи, не сдержался и присвистнул от удивления, и это с условием, что поразить мужчину достаточно сложно.       Обратно в Пристань Лотоса, как и до горы Муси, добирались на мечах, что существенно сократило время, но было осложнено неожиданной горячкой ученика Цзян, которого пришлось удерживать от падения с высоты троим заклинателям. По возвращению в Юньмэн всех юношей передали лекарям, а Вэйжэнь, расставшись с главой Цзян, направился в комнату, где разместили Цинъянь, и куда его вызвался сопроводить старейшина. — У не…ё случилась истерика, стоило только нам оказаться здесь. Хотела броситься за вами следом. Пришлось давать отвар из успокаивающих трав, чтобы заснула. Он… она сильно потеряла в весе. Другие заклинатели сказали, что в лагере они жили практически впроголодь. На левой ладони обнаружил достаточно глубокую рану. Я её обработал и перевязал. Недавно сменил повязку, всё чисто, гноя нет. Беспокоиться не о чем, но, как мне стало известно, Ю Нин сама себе эту рану нанесла пару дней назад. — Сюэ Ян рассказал, что она использовала свою кровь для написания письма, — пояснил глава Ю, невольно вздрогнув, вспомнив это разговор. И это письмо. — Находчиво, конечно, — замявшись, продолжил Ю Хао. — Но умышленно калечить себя, когда организм ослаб, крайне безответственно. — Я поговорю об этом. Сейчас спит? — Да. И я надеюсь, что проспит ещё часов десять.       Вэйжэнь кивнул, понимая, к чему клонит мужчина. Он и не собирался будить дочь, просто хотел взглянуть на неё. — И ещё кое-что, — Ю Хао замедлил шаг около построек, вынуждая своего спутника последовать его примеру. — Повязка. — Она снова её не снимала несколько дней? — Четыре дня, — старейшина удручённо покачал головой. — Ты знаешь моё отношение к подобным вещам. И если раньше я мог смириться, так как это было необходимой мерой, то сейчас нет. Были условия. Повязку важно снимать на ночь, а не ходить с ней до потери сознания. Это может быть опасно для здоровья. Тело человека устроено так, как ему нужно быть устроено, и «переделывать» его в угоду чего-либо я считаю недопустимым. Поговори с Ю Нин. Я против того, чтобы она продолжала измываться над собой. — Я тебя услышал, — глава Ю кивнул. — Это всё? — Да, глава ордена, — Ю Хао почтительно склонил голову. — Не стану вас больше задерживать.       Мужчина удалился, а Вэйжэнь приоткрыл дверь и скользнул внутрь тёмной комнаты. Добравшись до кровати, он присел на край рядом с тихо посапывающей Цинъянь. Ю Нин крепко спала, перевернувшись на бок, но, когда заклинатель, не удержавшись, аккуратно коснулся её виска кончиками пальцев, нахмурилась и завозилась, правда достаточно скоро вновь затихла.       Глава Ю сдавленно улыбнулся. Оперевшись локтями на коленки, он провёл ладонью по лицу. В голову активно полезли воспоминания прошедших месяцев.       Эта дурацкая ссора… Она не давала ему покоя. Прекрасно же понимал, что у Ю Нин рано или поздно появятся свои секреты, но всё равно разозлился, когда узнал о странностях, происходящих вокруг дочери, и которые та старательно скрывала. Наверняка девушка предвидела его реакцию, потому и молчала, не желая лишний раз беспокоить. В этом скорее всего есть и его вина.       «Ты же мне ничего не говоришь, вечно пытаешься от всего отгородить!» — эта фраза, сказанная Цинъянь на эмоциях в главном зале, врезалась в его сознание. В ней есть толика правды. Возможно, не опекая он дочь так сильно, она бы и рассказывала ему всё сразу. Всё-таки отношения — это двухсторонний процесс, и мужчина сам не всегда делился с Ю Нин информацией, которую она хотела знать и имела право знать. Неудивительно, что по итогу он получил «ответочку».       Произошедшее с пещерой Жёлтого дракона, никто не смог объяснить. Кузнецы ещё несколько раз посещали её, но после того, как заклинатели забрали вылетевший из ножен меч и увидели на стене изображение белого змея-измерителя и чёрную мужскую фигуру на его фоне, всполохи света больше не наблюдались, а пещера вернулась в своё «обычное» состояние. Вэйжэнь ни один день пытался найти хоть какую-нибудь информацию или упоминание о подобном монстре или явлении. Ничего. И именно в этот момент очень удачно пропадает питомец А-Нин. Яоцзу.       Рептилия никогда не вызывала восторга у главы ордена несмотря на то, что Ю Нин в ней души не чаяла. Мужчина смирился с присутствием змея, правда когда тот начал расти и проявлять явные признаки разума, Вэйжэнь рад не был. Он старался списать подобные изменения на «духовный рост», но с учётом последних событий в это верилось с трудом.       Меч же, найденный в пещере, запечатался, а любые попытки его открыть приводили к ожогам на руках. Шаньшэнь — так назывался клинок, «горный дух» или «божество гор», был выкован с несколько столетий назад и хранил в себе душу ирбиса. И этот дух был довольно агрессивным, не позволяя никому не то чтобы использовать меч, просто держать его в руках.       Оружие Ю Нин — Шуалун тоже запечаталось. Кузнецы так и не смогли сказать, что за душа в нём находится, а через неделю после отправления девушки в лагерь Перевоспитания, заклинатели все как один выдали, что душа из меча пропала. Просто пропала. Была, а теперь нет. Как и почему — никто не знает и не понимает, но отныне меч — простая железяка, и рядом не стоящая с заклинательскими мечами. Бессмыслица какая-то.       Чуть меньше месяца дочь находилась в лагере Перевоспитания, и с ней не было никакой связи. Чуть меньше месяца Вэйжэнь не мог толком ни спать, ни есть, и, если бы не супруга, старающаяся его хоть как-то успокоить, мужчина наверняка бы плюнул на всё, собрал людей и направился в Цишань, где разнёс лагерь к чертям, а своего ребёнка забрал домой.       И неожиданно в Туманную Лощину начали приходить письма. К полудню их уже была сотня, и это число неуклонно росло. К ужасу заклинателя, все они были однотипны. Все кланы от мала до велика упрекали орден Улиншань Ю в том, что он столько лет водил мир за нос, скрывая истинный пол наследника ордена. Наследницы. Ю Нин раскрыли.       Шу-у-у-у-у-ур.       Цок, цок, цок, цок, цок, цок, цок. Ш-ш-ш-ш-ш-ш.       Вэйжэнь нахмурился, резко поднимая голову. Рядом что-то пробежало, но он не успел рассмотреть, что именно. Положив ладонь на рукоять меча, мужчина выжидающе замер. Пару секунд всё было тихо, пока звук не повторился. Рядом прокатилось нечто круглое и небольшое, напоминающее локву, а за ней звонко стуча коготками по полу пронеслась чёрная птица, длинный хвост которой волочился следом. На третьем «круге», фрукт остановился прямо у ног заклинателя, но зверёк это заметил не сразу. Радостно ухнув, птица бросилась вперёд, но вскоре затормозила совсем близко, неловко раскрыв крылья, и уставилась на мужчину, испуганно вжав голову в плечи.       Глава Ю выдохнул. Этот зверь… Когда стало понятно, что вся Поднебесная теперь в курсе тайны его семьи, Вэйжэнь решил действовать. Он собрал людей, с которыми пришлось изначально объясняться и которые были, мягко говоря, ошарашены. Старейшины помогли «успокоить» особенно эмоциональных, после чего стал формироваться отряд для вызволения из лагеря.       Ю Шань плакала, опасаясь, что они могут попасть в западню, или что адепты Цишань Вэнь навредят Ю Нин, если заметят приближающуюся помощь, но глава остался непреклонен. Люди Цишань Вэнь сумасбродные и могут навредить любому и так, без какой бы то ни было причины. Надеяться, что они спокойно воспримут новость о том, что Цинъянь — девушка, крайне глупо.       И вот всё готово. Открываются ворота, выпуская отряд за территорию резиденции, и часть людей уже успела её покинуть, когда воздух прорезает громкий крик: «хфо-о-ост!», «хфо-о-ост!», «хфо-о-ост!». Над головами закружило чёрное непонятное существо, продолжая вопить, как ненормальное. Заклинатели засуетились, пока один из адептов не заметил на лапе зверя белый лоскуток ткани.       Птица спикировала вниз и уселась на землю, недоверчиво поглядывая в сторону людей. Попрыгав на месте, медленно приблизилась и позволила снять привязанное письмо, после чего бросилась в лес, где и затерялась. Сначала Вэйжэнь подумал, что получил сообщение от очередного клана, но, рассмотрев повнимательней ткань, понял, что письмо от Ю Нин.       Одежды кровных родственников клана Ю имеют вышитый узор листьев гинкго, который с трудом, но просматривался на лоскутке. К тому же кусочек ленты, удерживающей письмо, так же был украшен листьями. Такая лента была только у его дочери. Узор вышили по её личной просьбе, и второй такой ленты просто нет.       Кровавое послание повергло всех в шок. Надеясь на благоразумие Цзян Фэнмяня, глава Ю попросил жену отправить в Юньмэн письмо с просьбой о помощи, а сам незамедлительно выдвинулся в путь. Когда отряд добрался до Пристали Лотоса, их уже ждали, а глава Цзян лично вызвался их сопровождать. Мужчина лишь спросил: «правда ли это?», и получив утвердительный ответ, не лез больше с расспросами, за что заклинатель был ему безумно благодарен.       Чёрная птица вновь явила себя, стоило только людям удалиться от резиденции клана Цзян. Зверь летал над заклинателями, кричал или бросался в ноги, пока те не отправились за ним следом, что, собственно, и позволило найти детей.       Оттолкнув локву, Вэйжэнь озадаченно наблюдал, как существо аккуратно укатывает фрукт в самый тёмный угол комнаты, бодая его то лбом, то клювом, при этом несколько неестественно поднимая лапы вверх и тихо опуская их на пол, стараясь не издавать при этом лишних звуков. Мужчина надеялся, что Ю Нин сможет объяснить ему, что это за тварь такая, когда проснётся.       Ущипнув себя за переносицу, глава Ю повернулся к дочери. Нежно коснувшись губами её виска, мужчина поднялся на ноги и бесшумно выскользнул за дверь, решив навестить девушку с утра.       Полная луна отливала красноватым оттенком, словно предупреждая жителей Поднебесной о приближающейся катастрофе. Вдохнув ночной воздух, Вэйжэнь решил прогуляться по пристани и собраться с мыслями.       Нужно определиться, что делать дальше. Теперь, когда ни для кого ни секрет истинный пол наследника, Цинъянь опасно появляться на людях без должной защиты. Просто опасно появляться. Одним богам известно, что может прийти в голову «оскорблённым» кланам, активно сватавших своих дочерей Ю Нин с самого детства. Нужно дождаться, пока возмущения стихнут, но, если он попытается запереть девушку дома, их ссора вспыхнет с новой силой, в этом заклинатель не сомневался. Она уже сбегала и делала попытку сбежать после…       Звуки перебранки из отдалённой беседки оборвали ход его мыслей. Юй Цзыюань довольно громко упрекала своего супруга в холодности к своему родному сыну, при всём его безоговорочном принятии выходок Вэй Усяня. Цзян Фэнмянь что-то тихо ей отвечал, но плеск воды, бьющейся о берег, перебивал его ответ.       Вэйжэнь отступил назад, скрываясь в тени близ росшего дерева, когда Пурпурная Паучиха, покинув общество главы Цзян, пронеслась мимо. Цзян Фэнмянь остался сидеть в гордом одиночестве, бездумно всматриваясь в гладь сверкающего под луной озера. Задумавшись на мгновение, глава Ю шагнул на помост, что вёл к беседке. — Не спится? — поинтересовался он, приблизившись к мужчине. — Не только мне, как я погляжу, — заклинатель мягко улыбнулся. — Составишь компанию?       Вэйжэнь расположился напротив. — Как Ю Нин? — Спит.       Повисло неловкое молчание. Каждый витал в своих мыслях, словно забыв про присутствие другого рядом. Юньмэн Цзян один из немногих орденов, что не счёл нужным писать письмо с упрёками и возмущениями. Также не приходило письма от главы ордена Цинхэ Не. Зато мелкие кланы, не имеющие толком веса в заклинательском мире, неожиданно возомнили себя невероятно важными и значимыми и посчитали, что непременно должны высказать своё мнение, которое никто не спрашивал. А Гусу Лань…       Нужно уточнить у дочери, как отреагировал её младший брат на новость о её истинном поле. Ведь его дядя отреагировал очень бурно и написал целую поэму на девять листов. Вэйжэнь нисколечко не удивился, если бы Лань Цижэнь сам лично доставил письмо в Улиншань и договорил то, что в эти листы не влезло, не находись Облачные Глубины в плачевном состоянии. — Фэнмянь, — глава Ю решил нарушить тишину первым. — Думаю, стоит обсудить возможный союз наших орденов. — Союз? — непонимающе переспросил мужчина. — Помнишь, что рассказывали по пути на гору Муси Цзян Чэн и Сюэ Ян о произошедшем в лагере? Не так далёк день, когда Вэнь Жохань решит наведаться и в наши земли… — Считаешь, они решатся на такое? — А ты считаешь иначе? Глава Вэнь, как разбушевавшийся пожар, уничтожает всё на своём пути. Мелкие кланы исчезали из-за его извращённых прихотей, а Гусу… Уверен, одной из причин уничтожения Облачных Глубин называлась их «надменность». Двое их сыновей вошли в четвёрку лучших, когда Вэнь Чао выбыл досрочно, и близко не приблизившись к результатам победителей.       Цзян Фэнмянь прикрыл глаза, хмурясь. — Мощи Цишань Вэнь нет равных… — Нет. Но и камень, обдуваемый ветром и омываемый водой, со временем искрошится. И если будут гости, я хочу быть готов к их встрече.       Ю Нин разбудил шорох в комнате и тихое шиканье. С трудом разлепив веки, она с недоумением посмотрела на Яньли, что старательно, но абсолютно безуспешно старалась отогнать от тарелки маленькую чёрную птицу. Оборотень беззастенчиво лез к еде, ловко уходя от девичьих рук, что силились его прогнать. — Фу, нельзя! — Цинъянь постаралась сказать это как можно громче, но тело ещё не до конца проснулось, потому оклик больше напоминал сдавленный хрип.       Свесив ноги с кровати, она мотнула головой, сгоняя остатки сна. Призрак спорхнул со стола, чтобы через пару секунд деловито усесться на коленках наследницы, гордо вздёрнув голову. — Хфост! — Извини, я тебя разбудила, — Яньли наконец удалось расставить посуду на столе. — Я принесла завтрак, голодный? Голодная… Не привыкла ещё. — Ничего, — Ю Нин почесала малыша над клювом, от чего тот выгнулся от удовольствия, блаженно опуская крылья вниз.       Вчера она выяснила, что в Пристани Лотоса всем известно о ней. О её поле. Значит и всей Поднебесной тоже. Девушка цокнула, хмурясь, но неожиданно дёрнулась, подскакивая на ноги. Оборотень обиженно ухнул, слетая с коленок на пол, и принялся недовольно прожигать девушку взглядом. — Они вернулись? — Вчера вечером. С ними всё хорошо, сейчас отдыхают.       В дверь постучали, и Цинъянь с Яньли одновременно повернули головы, когда на пороге появился глава Ю. Поприветствовав его и пожелав Ю Нин приятного аппетита, дева Цзян покинула комнату, оставляя отца и дочь наедине.       Девушка с силой сжала край одежды. Взгляд заметался по помещению, не зная, за что зацепиться. Смотреть в глаза родителю наследница боялась. Отец злится? Скорее всего. Он ведь столько лет держал секрет их семьи в тайне от всего мира, а она за какой-то месяц всё разрушила. Наверняка уже десятки кланов написали ему претензии по этому поводу. Цинъянь вобрала в лёгкие воздух, намереваясь сказать хоть что-нибудь, но вместо этого закусила губу, не понимая, с чего начать. — А-Нин, — Вэйжэнь тяжело вздохнул, а Ю Нин сжалась, сделав робкий шаг назад. — Прости…       Заклинатель в считанные секунды оказался рядом, заключая в объятья. — Тебе не за что извиняться, — прошептал он, проводя по спине. Цинъянь замерла в нерешительности. Шмыгнув носом через пару мгновений, и глотая вновь проступившие слёзы, она неуверенно сжала отцовское ханьфу. — Поплачь, если хочешь. Не стоит сдерживаться. — Не хочу… — Ну, тогда не реви.       Ю Нин, чуть не задохнувшись от возмущения, несильно пихнула мужчину в плечо под едва слышный смех последнего. Не сдержавшись, она обвила руками его шею, утыкаясь в грудь. — Тебя… тронули? — поинтересовался неожиданно севшим голосом глава Ю, при этом не переставая успокаивающе гладить дочь по волосам. Наследница отрицательно замотала головой. — Нет, шиди на всех рычал. Только раскрыли, — девушке показалось, что заклинатель облегчённо выдохнул. — Ты злишься? — Мне не за что на тебя злиться. В произошедшем нет твоей вины. — Всем теперь известно, не так ли? — Думаю, да. — И что теперь? — Цинъянь сделала шаг назад, высвобождаясь, а после потёрла глаза, убирая остатки влаги.       Вэйжэнь пожал плечами. — Жизнь продолжается. Будем действовать по обстоятельствам, но об этом поговорим дома, — от мужчины не скрылось, как на мгновенье помрачнело лицо Ю Нин после его слов, и он продолжил. — Мы правда всё обговорим и обсудим, а пока тебе нужно поесть. Мы скоро будем выдвигаться.       Глава Ю махнул рукой в сторону стола с подносом. Через полминуты оба уже сидели друг напротив друга. — А брат? — Молодой господин Лань сейчас в Юньмэне, но вскоре тоже отправится домой. Ты сможешь с ним встретиться после завтрака. — Есть новости от Сичэня? Диди говорил, что он пропал без вести. — Мне ничего неизвестно.       Девушка нахмурилась, перебирая палочками рис, когда на плечо неожиданно что-то опустилось, заставляя Цинъянь перевести взгляд. Её маленький «приятель» разместился прямо на ней, заинтересованно поглядывая в тарелку с едой. — Что это за существо? — спросил Вэйжэнь, сжав губы в тонкую полоску. А!       Появление призрака-совы — плохой знак. Совы, даже живые, наделяются демоническими чертами и считаются «вестником смерти», пророчащим беду. Бытует мнение, что вороны и совы — чаще других птиц становятся демонами, и что именно в этих птиц как правило вселяются или превращаются неупокоенные души, которые не хотят или не могут принять факт своей гибели. Наследница про это даже и не вспоминала до сей момента. Что отец уже успел себе надумать, пока она спала? Нужно срочно спасать ситуацию. — А это Вэйба¹, — произнесла Ю Нин как нечто обыденное, спокойно пожимая плечами. — Хфост? — Вэйба? — Хфост! — птица радостно подпрыгнула на месте, взмахнув крыльями. — Да, он в наших лесах жил… живёт… мы там встретились. Он хороший, мне не раз помогал. — И как же вы встретились? — поинтересовался мужчина, приподнимая бровь вверх, на что девушка закусила язык. Чёрт! Отец же не знает, что она в лесу потерялась… — Расскажи, я обещаю, что не буду ругаться.       Цинъянь недоверчиво на него покосилась. Поёрзала на стуле, обдумывая всевозможные исходы их разговора, и, тяжело вздохнув, принялась рассказывать про своё ночное «приключение», когда она немного отошла от изначального маршрута и немного потерялась. Когда лицо заклинателя накрыла мрачная тень, Ю Нин воскликнула: — Ты обещал не ругаться!       Вэйжэнь, тяжело вздохнув, облокотился локтями о стол, прикрывая лицо ладонями. — Я и не ругаюсь, — сказал он тише обычного. — «Мне не раз помогал», когда ещё? Когда доставил письмо?       Наследница рассказала, что после её раскрытия, Вэнь Чао стал преследовать по ночам какой-то призрак, мешая тому спать. В пещере выяснилось, что этим призраком был как раз Вэйба, который к тому же атаковал бросившегося на девушку адепта из Цишань Вэнь и, по сути, спас ей жизнь. А потом доставил письмо отцу и привёл его к Ю Нин. — К тому же он из лесов нашего клана, и соответственно неопасен, — правда стоило только произнести это, Цинъянь вспомнила про огромного волка-оборотня, напавшего на людей её ордена несколько лет назад. Но это исключение из правил. Да, именно так. Исключение. — Я просил отказаться от мыслей «не все тёмные твари плохие». — Но они же и правда не все плохие! — Ю Нин насупилась, отодвигая от себя тарелку. — Именно поэтому я тебе ничего и не говорю…       В комнате на минуту воцарилось тяжёлое молчание. Яоцзу, Байху, Фуси, имеющий теперь имя Вэйба — девушка отказывалась верить, что они какие-то нехорошие. От людей иной раз больше вреда, чем от животных. Уловив нотки нарастающего недовольства, Вэйжэнь решил не усугублять ситуацию. — Ладно, не стану тебя отвлекать, — произнёс он, поднимаясь. — Собирайся и одевайся. У тебя есть час повидаться с братом, после выдвигаемся домой.       Уже около самой двери, он обернулся: — И ещё кое-что. Прошу не надевать впредь повязку. Это больше не нужно. Ю Хао такого же мнения.       Когда заклинатель вышел из комнаты, Ю Нин обречённо опустила голову на сложенные на столе руки. — Лучше тебе, малыш, улететь сразу, как мы приблизимся к Туманной Лощине, если не хочешь всю жизнь просидеть в деревянной клетке… — обратилась она к птице, что обеспокоенно косилась на неё, крутя головой в разные стороны.       Зверёк потёрся клювом о её щёку и слетел с плеча, пересаживаясь на стопку аккуратно сложенных одежд, что слуги выстирали и высушили накануне вечером. Яньли предлагала найти новые, может быть даже не в цветах ордена Юньмэн Цзян, но Цинъянь отказалась. Дома в любом случае одежды ей заменят, ведь пятна так и не вывелись с белой ткани, к тому же подол ханьфу был разрезан самой Ю Нин совсем недавно, потому искать ей другую одежду, которую она и так сменит через пару дней, абсолютно не за чем.       Встряхнув одеяния, девушка вздрогнула от неожиданности, когда из модифицированного в своё время Сюэ Яном рукава, вылетело нечто маленькое и золотое. Вэйба восторженно ухнул, приземлился на пол и принялся с интересом разглядывать это «нечто», периодически аккуратно трогая его лапкой. Опустившись на колени, наследница удивлённо моргнула. Золотой лист гинкго? Откуда он только взялся?       Удивление Ю Нин стало ещё больше, когда она взяла листочек в руки. Какой… странный. По ощущения он ничуть не напоминал лист дерева, несмотря на то что был довольно тонким и лёгким. Жёсткий край листа, да и сам он был грубоватым на ощупь с хорошо ощутимыми шероховатостями, как… чешуя? Да, наверное, это слово наиболее точное… Подождите! — А разве не такие же листочки у огромного дерева гинкго, росшего или… растущего в лесах Улиншаня? — Цинъянь нахмурилась. — А как он ко мне попал? Меня месяц не было дома, неужели ещё тогда?.. Но…       Допустим, листик с ней с её ночной прогулки по лесу². Допустим, он каким-то образом не выпал из рукава за целый месяц, ведь в модифицированный рукав она за это время ни разу не залазила. Допустим. Но как он в этом рукаве только оказался?!       Ю Нин тряхнула головой, поднимаясь на ноги и убирая лист обратно. К чёрту. Потом подумает, что да почему. Скоро они отправятся домой, а она так и не встретилась с братом. С тоской взглянув на повязку, которую даже при всём её желании девушка сейчас обвязать вокруг груди просто не сможет, она наспех оделась. Окинув беглым взглядом комнату и удостоверившись, что ничего не забыла, Ю Нин выскочила за дверь, где её уже поджидали. — Молодой… молодая госпожа, — Ю Хао приветственно склонил голову набок, а губ его коснулась тёплая улыбка.       Ну конечно… Стоило ожидать, что рядом с её временной комнатой кто-то будет. Старейшина, например. Удивительно только, что Ю Хао один, а не с целой армией. — Дядя, — девушка кивнула в ответ. — Я хочу повидаться с братом. Отец разрешил. — За мной, пожалуйста.       Наследница старалась не замечать взгляды адептов, что встречались им на пути. Не будь в Юньмэне диди, к которому Ю Нин так спешила, она непременно бы бросилась обратно в комнату и не вышла бы оттуда никогда.       Одно дело находиться с неперевязанной грудью в обществе родителей или шицзуней, которым с детства всё известно. В лагере она привыкла к шиди, к тому же при нём Цинъянь снимала повязку только ночью, когда в комнате хоть глаза выколи, ничего не видно. Даже общество Яньли её не так смущало, а тут… Смотрят так, словно девушек никогда не видели.       «Нужно озаботить Хуайсана, — мрачно думала Ю Нин. — Пусть налаживает производство своих книжек. Приносит, как говорится, знания в массы. Этим полезно будет, может новое чего узнают о себе… Или не о себе».       Когда они наконец добрались до нужной комнаты, девушка облегчённо вздохнула. Через плечо сказав старейшине короткое: «спасибо» — наследница быстро постучалась и, не дожидаясь ответа, скрылась за дверью.       Брат пустым взглядом смотрел в окно, когда она ворвалась в его комнату. Скинув наваждение, юноша начал подниматься с кровати, но не успел, ведь Цинъянь повалила его обратно, крепко обнимая.       Через пару минут, когда запас телячьих нежностей был исчерпан, а девушка дала брату свободу, удалось начать разговор.       Ю Нин узнала, что, оставшись наедине с огромным монстром, молодые люди решили сначала дождаться подмоги, потому скрылись в глубине пещеры, куда черепахи хода не было. Они ждали четыре дня, а когда поняли, что помощь может задержаться ещё на несколько суток, приняли решение выбираться самостоятельно. Но оборотень…       Отвлечь чудовище не представлялась возможным, потому его просто убили. Вот так просто. Огромного древнего монстра, сожравшего не одну сотню людей, убили двое молодых заклинателей, которым не было ещё и двадцати. Если бы это рассказал наследнице не её брат, а кто-нибудь другой, не поверила бы ни слову. Как такое возможно вообще?       Когда юношей всё же вызволили и доставили в Юньмэн, Лань Чжань намеревался сразу отправиться в Облачные Глубины, отказавшись от сопровождения, предложенного главой Цзян, но глава Ю настоял, чтобы он повременил с этим. — Сбежать от меня хотел? — недовольно пропыхтела Ю Нин, скрестив руки на груди. — Я думал, ты уже дома.       Час прошёл как одна минута, и по истечению обговорённого времени за ними пришли. Вэйжэнь настоял на том, чтобы Ванцзи сопроводили его люди, а наследница активно поддакивала, ибо нечего раненому и измученному брату в одиночку без своего меча по лесам и полям бродить. Она бы с радостью сама с ним отправилась, но отец отрицательно закачал головой, стоило ей только про это заикнуться.       Стоя на пристани рядом с диди, девушка слушала переговоры старейшин, которые брата должны были сопровождать. Мужчины обсуждали, как им лучше поступить и каким путём выдвигаться, когда по всей обители пронёсся отчаянный вопль. — Сестрица-а-а! — заклинатели замолчали и одновременно повернули головы в сторону звука. Им на встречу тайфуном нёсся Вэй Усянь, а за ним едва поспевая Цзян Чэн. — Сестрица, подожди! Мы же не попрощались! — Идиот! — кричал ему в след Ваньинь. — Уезжает второй молодой господин Лань, а не Ю Нин!       Но Вэй Ин словно и не слышал его, ускоряясь, а Цинъянь опасливо попятилась. Такой ведь и с ног снести может. Растрёпанная бестия затормозила совсем близко, опираясь ладонями о колени. — Фуф, успел, — довольно произнёс он, смахивая проступившие на лбу капельки пота.       Улыбнувшись во все тридцать два зуба, юноша раскрыл руки и сделал шаг вперёд к побелевшей Ю Нин, намереваясь её обнять, но Вэйба, распушившийся до этого от громкого вопля, недовольно ухнул. Вспорхнув на голову Вэй Усяня, птица несильно клюнула того в макушку, и под восклик молодого человека вернулась обратно на плечо девушки. — Хфост!