Glimpses of Love and Affection

Поцелуй – (глагол) Прикасание или ласкание губами в знак любви, сексуального желания или приветствия.

Эмма убрала свою руку от руки Киллиана и осторожно положила ее ему на живот, а сама двинулась дальше по кровати. Теперь, когда она точно знала, что чувствует, казалось смешным, что она даже пыталась поцеловать его раньше. Ее наполовину испеченные, почти выпавшие эмоции, которые она называла «любовью», были ничто по сравнению с невероятным чувством, что ее тело практически гудело сейчас. Протянув руку, она нежно обхватила лицо пирата, затем нежно провела большим пальцем по его губам и наклонилась вперед. Эмоции внутри нее нарастали, ее вера в то, что она собиралась сделать, была абсолютной, когда она нависла над его ртом. — Киллиан, вернись ко мне, — прошептала она, прежде чем закрыть глаза и медленно прижаться губами к его губам. Полная и абсолютная любовь пронзила ее тело при первом же прикосновении к его мягким губам, и почти сразу же наружу вырвался импульс интенсивной яркой магии, который на мгновение приподнял завитки ее волос с лица. Она отстранилась и жадно всмотрелась в его лицо, ища признаки жизни. Крошечный смешок облегчения и чистой радости вырвался, когда его веки внезапно дрогнули, и она снова увидела его поразительные голубые глаза. Какое-то мгновение он тупо смотрел на нее, потом моргнул и слегка сжал губы, словно все еще ощущая ее вкус. Его глаза расширились, когда он поднял руку и коснулся пальцами губ, выражение его лица стало озадаченным и удивленным. — Что ты сделала? — спросил он. Его голос был хриплым, но, Боже милостивый, она была так рада услышать его снова. — Я разбудила тебя, — ответила она с дрожащей улыбкой, смаргивая внезапные слезы. — Ты разбудила меня? — повторил он, слегка нахмурившись, пытаясь понять. — Голд одурачил Зелину и наложил на тебя сонное проклятие, — тихо объяснила она, и в ее голосе отчетливо прозвучала боль того момента. — И ты только что пробудила меня от него, — повторил он едва слышным недоверчивым шепотом, и выражение его лица медленно сменилось изумлением, когда до него постепенно дошла вся масштабность того, что это значило. — Да, — просто ответила она, наклоняясь ближе к нему и нежно проводя костяшками пальцев по его щеке. — Эмма… — пробормотал он, слегка покачав головой, выглядя совершенно ошеломленным. Ему так много хотелось сказать, так много чувств требовало, чтобы их высказали, но впервые за всю его долгую жизнь слова подвели его. В одно мгновение он был уверен, что мертв, оставленный гореть на всю вечность, а в следующее он был жив рядом с женщиной, которую он любил и которая, очевидно, любила его в ответ. Это было уже слишком… — Мы поговорим об этом позже, — пообещала она, казалось, понимая его замешательство, прежде чем наклонила голову и завладела его ртом в настойчивом поцелуе. Он ответил немедленно, его рука скользнула к ее голове, когда он поцеловал ее в ответ с таким же пылом. Его голова кружилась, он все еще пытался разобраться в своих спутанных мыслях, но она была права, решил он, когда его губы раскрылись и их языки начали чувственный танец, потому что теперь все остальное могло подождать. Внизу, на кухне, Снежка вскрикнула от неожиданности и сделала пару шагов назад, когда внезапный взрыв магии пронесся по чердаку. Ее рот на мгновение приоткрылся от шока, затем она посмотрела на лестницу, и понимающая улыбка осветила ее лицо. Взяв еще одну чашку, она осторожно поставила ее рядом с двумя другими, уже стоявшими на подносе. Похоже, на чай их все-таки будет трое. Идя по тротуару, Дэвид слегка пошатнулся, почувствовав, как знакомый пульс поцелуя истинной любви пробежал по его телу. Он машинально оглянулся через плечо туда, где, как он знал, находился его дом, и начал улыбаться. — Это моя девочка, — похвалил он вполголоса, его настроение немного улучшилось, несмотря на то, что он все еще не нашел Голда. Магия продолжала стремительно распространяться по всему Сторибруку. Стоя у кровати Робина в больнице, Реджина широко раскрыла глаза, когда почувствовала, как по ее телу пробежала волна энергии. — Что это было? — обеспокоенно спросил вор. — Мне кажется, это проснулся твой сообщник, — сухо заметила она. — А, понятно, — сказал Робин с улыбкой, и его слова были полны смысла, поскольку он внутренне радовался тому, что в этот день к нему вернулись не один, а целых два друга. Королева уже собиралась сделать еще одно замечание, когда земля неожиданно загрохотала у нее под ногами. Напрягшись, она слегка нахмурилась и почувствовала, как магия внутри нее начала двигаться и кружиться. Ее взгляд метнулся к окну, и она быстро подошла, чтобы выглянуть наружу. На первый взгляд все казалось мирным, но потом она увидела вдалеке безошибочно различимые клубы пурпурного дыма, которые накатывали, заставляя ее желудок сжиматься. Очевидно, проклятие Крюка было не единственным, которое было разрушено, когда Эмма поцеловала его. Сторибрука скоро не станет.