HUNGER

Загруженная работой неделя подошла к концу. Ее разбавляли редкие сообщения от Арона и секс с Ноланом. Он потерял свой былой жар для меня. Потому что в моих фантазиях заселился другой человек. И меня чертовски от этого печет. Подхожу к той грани, думая, что когда пересплю с ним, то смогу отпустить. Арон становится вершиной моих сексуальных фантазий и планкой в списке тех, кого бы я трахнула. Но я не кидаюсь в омут с головой и делаю четкие разграничения, где отношения, а где просто соблазн. Соблазн, которому не дано воплотиться в жизнь. Есть очень много «но». И первым в этом списке будет, увы, не Нолан. А наш порядок в колледже и уважение к системе. А то есть, уважение ко всем женщинам. Я должна сама бороться со своими демонами. Но решаю начать «с понедельника». И мной правит непреодолимое желание найти этого чертового Азазеля. Простояв на балконе дома около получаса, и пытаясь найти его в толпе, я понимаю, что он не пришел. Это логично, я ведь сама сказала ему, больше не сметь заявляться сюда. И сейчас я бесстрашно переступаю порог дома Аманды, где полно первокурсников. Наверное, мы теряем свой пыл. Арон был прав, у них все гораздо веселее; во всяком случае, для них. Для меня же это избыточный шум. Знаю, что никак не должна попасться на глаза Аманде, поэтому с внутренней тревогой прохожу в центральную комнату. Сквозь приглушенное освещение я все-таки вижу его. И зачем я это сделала? Закрываю глаза, чтобы забыть увиденное. Но уже поздно. На коленях у Арона сидит Элис, и если бы не люди вокруг, он бы трахнул ее прямо сейчас. Я понимаю это по тому напору, который исходит от него в обычном поцелуе. Черт, на что я могла рассчитывать? Что он действительно захочет что-то закрутить с девушкой, которая старше его, с бойфрендом, да еще и в вечных «не ходи за мной», «нам нельзя». Если бы я только смогла быть такой же легкой, как он. Он настолько легкий, что на месте этой Элис без проблем могла бы оказаться я этим вечером. И он, конечно же, не был бы против. Это легкость без шанса на будущее, без шанса на завтрашнее утро. Жажда свежего воздуха, не это ли мне нужно? Выйти уже, наконец, за предел собственных мыслей и фантазий. Опробовать их телесно, и заставить сердце выпрыгивать из груди от его физического присутствия рядом. Боже, но на это надо не только снять все ограничения, но и еще хотя бы толика храбрости, которая, как оказалось, у меня отсутствует напрочь. В меня врезается парень и просит прощения, а я в этот миг понимаю, что застряла, застряла и еще не сдвинулась с того места, в котором увидела Арона с Элис. Лечу прочь на выход, еле сдерживая безнадежный смех. — Келли? — но во дворе у выхода стоит Аманда с Дином. Черт. — Что-то случилось? Нет, я просто добровольно пришла на казнь. Нужно что-то резко придумать. Мой правый каблук застревает в газоне, и я выигрываю время, делая вид, что занята тем, чтобы вытащить аккуратно ногу. — Прости, — целую ее в щеку; от нее как всегда невероятно пахнет за километр, — я проезжала мимо и думала, что здесь Кэра. — Она не должна быть здесь сегодня. В волнении Аманды больше проскальзывает трепет от моего неожиданного появления, чем злость. Она не убирает свою ладонь с моей спины, а глаза широко распахнуты, что еще больше подчеркивают ее красиво-нарощенные реснички. — Я немного забегалась и запуталась во всем, вот и искала ее. Смеюсь, строя из себя дуру. Правда, эта дура с грустными глазами. — Прости, что не позвонила. Дай знать, если вдруг увидишь ее. Несу полнейший бред, прекрасно зная, что Кэра снова напилась у нас дома. Но Аманда просто смотрит на меня и ждет, пока я прекращу тараторить. — Оставайся с нами, Келли? Она немного пьяна. — Спасибо, мне, правда, пора, в следующий раз. Я подхожу к своей машине, сильно ругая себя в мыслях, черт дернул припереться сюда. И вдобавок ко всему — минус балл доверия Аманды. Я немного дернулась, потому что, резко подняв голову, увидела Арона у своей двери, который оперся на нее спиной. — Добро пожаловать, Келли. Я замечаю, что его губы немного измазанные в яркой помаде Элис, которую, видимо, он так старательно пытался вытереть. — Тебе стоит вернуться к тем делам, которыми ты был занят до этого. Разблокирую машину и уже хочу сесть. — Ты ко мне приехала? — он расплывается в самодовольной улыбке, думая, что весь мир его. Да, почти его. Но я не позволю так думать. — Не мечтай, — засмеялась. — Разве? — смотрю на него в упор; хочу оставить на губах свою помаду. Я знаю коварство девушек, это гребаные метки. — Да, Арон. Мне пора. Сажусь за руль, но он не дает закрыть дверь. — Прокатишь? Он не выглядит на восемнадцать, а я не ощущаю себя на двадцать. Как будто мне все шестнадцать, а этот засранец может управлять мной лишь взглядом. Хотя, в шестнадцать я не была подвластной, но сейчас, видимо, я ощущаю то, что упустила в тот момент времени. Я киваю и завожу машину. Арон снова довольно улыбается и садится рядом. — Пригнись, пожалуйста, а то Аманда у входа, — я выруливаю с паркинга. — Да что за тупые игры, Кел? Он недоволен, но сделал, что я сказала. Внутри все заклокотало. Меня так называет только мама. Я слишком давно не слышала ее голоса. Помню, как она сажала меня в машину, когда я ехала сюда уже почти три года назад. Она плакала, потому что была рада, что я поступила, и смогу сбежать из этого дерьма. Я плакала, потому что оставила ее там. С отцом я не попрощалась; он в пьяном угаре встречал свой очередной беззаботный день. — О чем задумалась опять? — Опять думаешь, что я скажу, о чем задумалась? Дождь начинает стучать по лобовому, и я включаю дворники. — Ненавижу дождь. — А я люблю. Но ты думала не об этом. Слежу за дорогой, но всем телом чувствую, как Арон следит за мной. — Я думала о маме. — А что с ней? — Меня только она так называет. — Теперь, значит, буду и я. Набираю скорость на мокрой дороге, слегка улыбаясь. — Я думаю, она сможет когда-нибудь уйти от него? — Оставь. Это ее жизнь и ее выбор. Он показался мне категоричным и в моменте заведенным. Мне нужно ослабить серьезность своих заморочек, хотя бы, когда я с ним. Протягиваю руку к его волосам и взъерошиваю ту короткую длину, что он оставил. Смеется. Греет. Удивительно, я украла этого мальчика из рук молодой особы. Пора перестать париться из-за собственного возраста. Какая глупость.

***

— Надеюсь, твои родители не будут против того, что я снова забрала тебя на полночи? Нет, точно не будут, Келли… Не отвечаю на это, немного напрягаясь. — Куда едем? — приоткрываю окно, пускаю влажность в салон и пару капель. Достаю сигареты. — Я не знаю. Не отвечаю. Слежу за тем, как она уверенно и спокойно ведет машину. Дым в легких убивает тот напряг, который я испытываю с ней, к ней, от нее. От того, что не знаю, что делать с этими чувствами. Пусть между нами не такая большая разница в возрасте, но я чувствую эмоциональную пропасть. В том, что она переживает внутри. Это кипит в ней сейчас. Она до сих пор борется. А я уже научился с этим жить. И это в определенный момент сделало меня равнодушным ко всем и всему. Но она — топит. Наша тишина между похожа на шлейф из приятной грусти. И не хочется нарушать ее весельем и беззаботными разговорами. Ей нужна поддержка. Возможно, в виду примера, как все можно пережить. Но не решаюсь рассказать. — Дай сделать затяг. Подношу сигарету к ее губам, она прикрывает глаза. — За дорогой следи! — смеюсь. Она раздается смехом на выдохе дыма. — Я бросила, как приехала сюда. — Не могу бросить. На моей сигарете остается след от ее красной помады. Волнует. Мы не можем зацепиться за одну тему, чтобы продолжить ее развивать. Нелепые обрывки, сука. — Ты не думала забрать ее сюда? — Она не бросит его, — безнадежно улыбается, — видимо, у нее стокгольмский синдром. — Или боится остаться одна. Снова не отвечает! Выбрасываю сигарету и удобнее расплываюсь на сидении. Нужно меньше париться, верно? Обращаю внимание на ее оголенную спину, и как она красиво выгнута. Черт, мои фантазии. И облегающие джинсы подчеркивают идеальные бедра. Кидаю взгляд на грудь. Есть возможность внимательно рассмотреть ее тело. — Чего молчишь? — видимо, замечает это. — Вообще-то это ты не ответила. — Я задумалась о том, что еще ничего не знаю о тебе, — поворачивает голову на меня и задерживает. Глаза в глаза. Что я должен ей рассказать? Что о себе? Никогда не люблю говорить и рассказывать о себе. Не потому что мне нечего, а потому что есть на это свои причины. — Я не люблю этого. — Я же говорила, что ты слишком скрытный. — Дело не в этом. Все так норовят узнать прошлое или планы на будущее, но этого не существует. Есть сейчас. А сейчас — я с тобой. — Хочешь сказать, что то, что меня так сильно парит, просто не существует? — Нет. Просто нужно уметь жить с этим. И главное жить сейчас. — Я в том возрасте, — Келли начинает злиться, — в котором, если я не буду думать о будущем, то просру все к черту. — А сейчас кто будет думать? — улыбаюсь с издевкой. — А сейчас… Я подумаю об этом, когда окончу колледж. Она останавливается на светофоре, а я наклоняю корпус к ней. — Что ты хочешь сейчас? Прикусываю нижнюю губу, чтобы она кинула на нее свой темный и томный взгляд. Кел так и делает, и еще сжимает маленькими пальчиками со всей силы руль. Как же она умело контролирует себя. — К черту, — произношу в полупсихе. Я наклоняюсь к ней вплотную, а правой рукой подвигаю ее голову ближе. Ни капли сопротивления, а ответная волна. Губы Келли накрывают мои страстными движениями. Хочу улыбнуться, но прижимаю ее еще сильнее к себе. Внутри рвет на части. Во все возможные стороны Света. Этот чертов поцелуй со вкусом ее мятной жвачки и сладких-сладких духов. Она впивается острыми ногтями мне в шею, возможно, даже оставив следы. Какой напор. И под каким же замком она так умело его скрывала. Нам сигналят сзади, и Келли отрывается, резко включается в дорогу, как будто ничего и не было. Только ее помада смазана в эту ночь мной, а не Ноланом. Откидываюсь на сидение, больше не могу скрывать улыбку. — И как бы нам в этой ситуации помогли твои постоянные мысли о будущем? — Если бы я думала головой, то не совершила бы такой глупости, — она прикусывает кончик языка. — Поэтому отключай ее, когда со мной. Я кладу свою руку к ней на бедро и двигаюсь вверх. — Арон… — кажется, она уже даже дыхание упустила из-под контроля, — пожалуйста. — Ты же хочешь. — То, что я хочу, и то, что я могу — это разные вещи. Теперь я уверен во взаимности наших желаний. Поэтому не буду торопиться. Мне не нужно все и сразу. Сначала, я должен привыкнуть к теплу, которое она заставляет меня чувствовать. А потом буду разбираться с жаждой. Ведь, если не разобраться в себе и смешать эти чувства, то получится коктейль Молотова. И разнесет он не только меня, но и ее. Поэтому, еще немного продвинувшись вперед, дразню ее напоследок и убираю свою руку со смехом.