В нависшей тишине и страхе

После нескольких дней ужасной погоды и беспрерывных дождей в Нью-Йорк наконец-то вернулось солнце. Резкое и безжалостно режущее глаза, отражающееся в бесчисленных зеркальных поверхностях небоскребов, оно делало Манхеттен похожим на огромный калейдоскоп. На выцветшем, едва отливающем голубизной небе не было ни облачка, и только пыльная дымка, висящая в воздухе, рассеивала немилосердные лучи. Анна поняла, почему многие здесь круглый год ходят в солнцезащитных очках. У нее слегка закружилась голова, когда она подошла поближе к окну и посмотрела вниз — от высоты или от того, что она так и не смогла заснуть этой ночью. Промаявшись в кровати с открытыми глазами, только под утро она провалилась в беспокойный, полный тревожных образов, сон. Провожая взглядом поток машин и крошечных, словно муравьи, людей, снующих по улицам, она зевнула и уже приблизилась было к окончательному выводу — нравится ей город или нет, но решение ускользнуло, когда Эльза позвала ее. — О чем задумалась? — спросила она. Они втроем снова собрались в кабинете на семидесятом этаже. Пока Эльза просматривала бумаги, а Кристоф, чтобы успокоить нервы, прохаживался из угла в угол, Анна мучила глаза яркими бликами на соседних зданиях и спрашивала себя, возможно ли ослепнуть, если смотреть на этот хрустальный мир достаточно долго, и о том, обратит ли кто-нибудь на нее внимание, если она выбежит на улицу и закричит во весь голос. «Им всем и правда нет никакого дела до меня?..» — подумала она, отводя взгляд от пешеходного потока, пересекающего улицу. Это была её идея — приехать сегодня всем вместе. Когда Анна увидела утром, как сестра нервничает, собираясь, она настояла на том, чтобы Эльза взяла их с собой, не думая ни секунды. Сейчас она, разумеется, спрашивала себя, чем таким они могут быть полезны и, не находя лучшего ответа, останавливалась на версии о моральной поддержке. — Да так, ничего особенного, — ответила она, тряхнув волосами, чтобы выкинуть из головы обрывки вчерашней «проповеди» дяди Джейкоба. — Напомни, почему мы не можем просто поставить на голосование его исключение из совета? — Ты читала устав? — не отрываясь от документов, Эльза только бросила на Анну быстрый взгляд поверх очков. — Сколько голосов я должна собрать против члена совета, у которого десять процентов акций? Анна едва слышно чертыхнулась. — Вот именно. Консенсус, будь он проклят. Я не знаю, что должно произойти с членами совета, чтобы они даже просто согласились это обсуждать, — сказала Эльза, вздыхая. — Ну да, то что он — мерзкий ублюдок и извращенец, наверное, не является достаточным основанием, я правильно понял? — спросил Кристоф. — Увы, — развела руками Эльза. — Связи. Ужины, загородные поездки, катание на яхте, мелкие услуги, репутация благодетеля, гольф в конце концов — или Бог знает чем ещё он обеспечивает себе симпатии совета. Анна не могла поверить своим ушам. — И на основании таких пустяков они принимают решения? — Ну, не совсем конечно — они все-таки грамотные управляющие, но слишком часто я видела, что последняя решающая соломинка при выборе между двумя вариантами — личная симпатия. — Неужели совсем без шансов? — огорченно произнесла Анна. — Нужен какой-то настолько твердый, железный довод — довод, перед которым меркнут все сантименты, что-то, что напрямую касается их прибыли… Но у меня пока такого нет. — Тогда его нужно бить его же оружием, — сказал Кристоф первое, что пришло ему в голову. Мысли его немного рассеялись, потому что он как раз наблюдал за тем, как Анна нервно покусывает ноготь на большом пальце. Слегка загипнотизированный ее мягкими губами, он с трудом отвел глаза и едва заметно тряхнул головой, чувствуя, как от воспоминаний об этих губах его лицо и уши начинают гореть. «Возьми себя в руки!» — Это хорошая идея, конечно… Проблема только в том, что, даже если свершиться чудо и они заходят провести очередной уик-энд со мной, потребуется куча времени, чтобы наладить необходимый уровень взаимопонимания. К тому моменту я просто окажусь выкинута с поста главы — уж Ренделл постарается, поверь мне. Он не даст мне столько времени. Анна слегка поникла, слушая Эльзу. Это всё не было для нее неожиданностью, но безысходность, звучащая в словах сестры, легла на ее плечи неподъёмным грузом, придавила камнем и помешала сделать полноценный вдох. — Впрочем, рано отчаиваться. Я как раз хотела сегодня поужинать с одним членом совета, — продолжила Эльза, немного помолчав. — Он, кажется, больше других верит в меня. — Кто он? Я его знаю? — Кай Андерсен. — А, это тот кругленький джентльмен, который всегда угощал нас лакричными леденцами? — Да. Анна слегка поморщила носик: она никогда не любила специфического вкуса этого лакомства, но воспоминание о добром взгляде с хитрыми морщинками в уголках глаз и широкой улыбке на круглом лице мистера Андерсена немного приободрило ее. — Он всегда казался мне очень милым и забавным. И прическа у него смешная. — Отец очень ему доверял. Надеюсь, он сможет подсказать выход, — Эльза взглянула на часы. — Уже пора. Ты уверена, что хочешь со мной? — Да, конечно! Если бы я знала, что дела настолько плохи, я бы еще раньше приехала. Эльза засмеялась, немного напряженно, но всё же взглянула на сестру с благодарностью, перед тем как выйти из кабинета. — Покажи им, — сказал на грани слышимости Кристоф, подмигнув. Пока Анна шла по коридору следом за Эльзой, она никак не могла отделаться от бессмысленной улыбки, блуждающей по губам. Она до сих пор чувствовала, как по спине пробегают мурашки от его глубокого, низкого голоса.

***

Сидя среди девяти серьезных, представительных мужчин уже больше четверти часа, Анна наконец-то почувствовала, что расслабляется. Эльза сказала, что появления Ренделла сегодня не ожидается и, когда она действительно не увидела его за столом, позволила себе выдохнуть. Убедившись, что после представления и приветствий от нее больше никто ничего не ожидает, Анна принялась с интересом разглядывать присутствующих. Несмотря на то, что прошло много лет с их последней встречи с мистером Андерсеном, Анна сразу его узнала. Когда он ей улыбнулся и подмигнул украдкой, она испытала странное ощущение дежа-вю — словно всё внезапно вернулось — и детство, и счастье, и свобода… И не было этих страшных восьми лет. Анна переводила взгляд с одного на другого, почти не слушая о чем идет речь. Она, конечно, пыталась вникать поначалу, но быстро сдалась. Сидя по правую руку от Эльзы, она чувствовала, что та тоже всё больше успокаивается — сестра даже улыбалась иногда, слушая молодого менеджера, выступающего с презентацией, и делала пометки в блокноте. «Возможно, мне удастся сегодня уговорить совет на этот новый контракт. Это было бы очень прогрессивно для нашей фирмы», — написала она в своих заметках и подвинула лист так, чтобы Анна прочитала. Вслед за презентацией последовало длительное обсуждение. Встреча уже близилась к концу, как показалось было Анне, но дверь конференц-зала раскрылась, пропуская чуть сутулую фигуру дяди Джейкоба. Идеально подогнанный, как всегда, костюм, лаконичные жесты — эта невыносимая аура уверенности… Только одно нарушало эту картину: маленький пластырь около губы, едва заметно отличающийся по цвету от его бледной кожи. Анна почувствовала, что каменеет. Застыв на своем месте, она была не в силах оторвать взгляда от Ренделла, по-хозяйски идущего к своему пустующему креслу напротив Эльзы. Загипнотизированная им, словно удавом, она не видела, как сестра украдкой взглянула на нее и как нахмурилась, заметив, что Анна побледнела как полотно. Лицо дяди излучало уверенность и спокойствие, но Анна, изучившая его лучше всех присутствующих, почти на сто процентов была уверенна, что это напускное, что это игра. Он переигрывал в попытках казаться расслабленным. Это, а также пластырь, прикрывающий последствия вчерашнего удара, не могло не отбросить тень удовлетворения на ее смятенные мысли. — Надеюсь, я вам не помешал? — спросил он, усаживаясь за стол. — Мог бы уже не приходить, Джейкоб, чем заявиться вот так, в самом конце, — отозвался раздраженно мистер Андерсен. Эльза сжала ручку, которую до этого крутила привычным движением пальцев. Остальные присутствующие, удивленные угрюмостью его тона, напряженно переглянулись. Анна, продолжающая невольное наблюдение за дядей, заметила, как он поморщился раздраженно. Прошла доля секунды, прежде чем он взял себя в руки. Он, очевидно, решил проглотить выпад в свой адрес, не смея вступать в прямую конфронтацию с самым уважаемым членом совета директоров. Вместо этого он посмотрел прямо в глаза Анне, самодовольно ухмыльнулся, глядя на ее побелевшее, испуганное лицо. Это заставило ее тут же спрятать глаза и уставиться на солнечное пятно, лежащее на столе прямо перед ней. Яркий свет прожигал дыру в ее сетчатке, стирая изображение ненавистного лица, стоящее перед глазами. — Спасибо, Кай, — произнесла Эльза, смерив Ренделла непроницаемым взглядом. — Итак, как я говорила до того, как меня прервали… Что говорила Эльза, Анна не слышала. Не смогла бы, даже если бы постаралась сосредоточиться — пульс грохотал в ушах, оглушая, словно гром. Сквозь гулкие удары в голове, от которых виски сдавила ноющая боль, единственное, что она смогла уловить — спокойное до этого момента обсуждение перешло в жаркий спор, в котором она то и дело вычленяла неприятный грудной тембр дяди. «Как он смеет себя так вести? Сколько мы ему будем позволять издеваться над собой? Сколько ещё терпеть? Кто дал ему право распоряжаться нашей жизнью? Это несправедливо!» — мятежные мысли осаждали ее воспаленный ум. Она спрятала руки под стол, чтобы никто не увидел, как они дрожат, но в груди клокотало от гнева пополам со страхом, и это скрыть было гораздо труднее. Чувствуя, что ненавидит себя за этот страх, и что сходит с ума от грохота в ушах, Анна вскочила на ноги. Стул с громким стуком повалился на пол, заставив всех разом замолчать. — Вы должны кое-что узнать об этом… — начала было Анна, стараясь не смотреть ни на кого определенного, чтобы ничто не отобрало у нее решимость сказать то, что она должна была сказать. Ей на мгновение показалось, что если все увидят, кем на самом деле является этот человек, все их проблемы решатся в одночасье. Но в последний момент решимость покинула ее. Она ощутила прохладную ладонь Эльзы, которая накрыла ее руку и едва ощутимо сжала. Взгляд льдисто-голубых глаз сестры чудом остудил ее горячечные мысли. Она обвела взглядом присутствующих и прикусила язык. — Простите, мне стало нехорошо, — пробормотала Анна, чувствуя как мучительно краснеет. — Подожди меня в кабинете, пожалуйста, — попросила Эльза, не отводя сочувственного взгляда от ее лица и нежно сжав тонкие пальцы сестры, перед тем как отпустить их. Пока Анна выходила из-за стола, Эльза нечаянно пересеклась взглядом с Ренделлом и увидела в его желтых, рептильих глазах насмешку, самодовольство и высокомерие. Холодное бешенство затуманило её разум на мгновение. «А ведь он прекрасно всё понимает…» Её удивило насколько сильным оказалось желание отвесить ему звонкую пощечину прямо здесь, при всех, чтобы стереть эту мерзкую ухмылку с его гладко выбритого лица. Слава Богу, она сразу взяла себя в руки. Едва сдерживая слезы гнева и стыда, Анна спешно покинула конференц-зал. «Сколько ещё я буду позволять ему одерживать верх? Почему не могу держать себя в руках, стоит мне только оказаться рядом с ним?» За время, пока она жила сама, ей казалось, что она раз и навсегда перевернула эту страницу, что она способна всё забыть. Сейчас у нее было чувство, что каждый раз, когда они встречаются, она снова и снова расколупывает старую рану. Почему она продолжает терзать себя? Почему не может выкинуть это из головы, словно что-то тянет ее всякий раз возвращаться и смотреть на пепелище ее прошлого? Что она ожидает там увидеть, всякий раз оборачиваясь назад? У Анны появилось чувство, что она всю сознательную жизнь ходит по кругу, словно заблудившийся в лесу ребенок. Она вспомнила тот мост над туманным ущельем, который грезился ей в холодной заброшке. Почему она всегда туда возвращается? Почему она так и не смогла идти вперед? «Может, мне всё-таки нужна терапия?» Она пыталась забыть. Тщетно. Гнев тоже не приносил освобождения. Только пустота оставалась в душе после испепеляющих приступов. Видят небеса, она пыталась даже простить. Но боль, где-то под солнечным сплетением, не отступала, невзирая на все старания. Анне казалось, что она перепробовала всё. Когда она вспомнила о вчерашней вспышке отчаяния, ее передёрнуло. А если бы рядом не оказалось Эльзы и Кристофа — как далеко она решилась бы зайти? Резко затормозив посреди коридора, она поймала взгляд своего отражения в стеклянной двери офиса. На нее смотрела растерянная девушка, бледная и худенькая, но в глазах ее горело пламя. Глядя в эти глаза, Анна почему-то ощутила спокойствие и уверенность. Она чувствовала, что хочет покончить с этим раз и навсегда — она устала быть пленницей прошлого. Она надеялась, ей хватит сил. Анна перевела дыхание и путь, оставшийся до кабинета Эльзы, постаралась дойти неспешно.