Страшная сказочка про любовь

Был в происходящем какой-то привкус неправильности, который Румпельштильцхен бы, возможно, не почувствовал... А Голд предпочёл проигнорировать. Когда в его жизни было что-то правильно? Чудо прогнозируемо не произошло. Зря Белль бормотала себе под нос ещё какие-то слова. Есть вещи, которые окончательны и невозможны. И даже то, что он сам обманул смерть ничего не доказывало. Заставив науку и магию работать сообща, они с гером Виктором сделали то, с чем не справились бы ни феи, ни поцелуй истинной любви. Жалел ли Голд об этом? Во всяком случае не сейчас, когда Белль доверчиво смотрела на него из-под криво обрезанной чёлки и протягивала к нему мокрую ладонь. Магия вернулась, уж он-то разбирался в этом как никто другой. Но пока эта сила оставалась неуправляемой, стихийной. Ненадолго. Тёмный в нём уже жадно присосался к её источнику, хотя на перемещение его пока не хватало, и обратный путь им тоже пришлось проделывать пешком. Белль скинула босоножки, но шла всё равно медленно, спотыкаясь на каждом шагу и жалобно охая, каждый раз, когда в её нежные ступни вонзался очередной сучок или сосновая иголка. Перед тем как выйти на дорогу, где на обочине их ждал припаркованный кадиллак, Голд выполнил обещание, данное им давным-давно, перед их вынужденной разлукой. Они целовались долго, по-взрослому. Это ничуть не напоминало то робкое прикосновение губ, которым они обменялись когда-то, когда Белль ещё была собой. Но тогда это сработало. Пусть и не так, как он бы хотел. А сейчас, конечно, поцелуй ничего не изменил, ни в Белль, ни в нём самом. Может быть, потому что Голд никак не мог поверить, что чудо может коснуться не только светлых героев, но и его тоже. Если бы ключом к снятию проклятия была бы его вера, а не вера Спасительницы, быть бы им всем запертыми в этом городе навечно. Он отстранился от Белль, погладил её по щеке ладонью. Испытывая магию - когда уже она заработает в полную силу? - убрал шрамы с её миловидного лица, с запястья... и почувствовал себя совершенно вымотанным и опустошённым даже этой несложной волшбой. Почему он не сделал этого раньше, ещё в Зачарованном Лесу? Ему бы и пальцами щёлкать не пришлось. За те полчаса, что они ехали до лавки Белль успела задремать, и прежде чем выйти из машины он посмотрел на неё с какой-то новой нежностью. Пусть от той Белль, что покидала отчий дом под руку с чудовищем с роковым "навсегда" на устах, в этой несчастной девушке оставалось не больше половины, может быть, даже и две трети... Проклятие заполнило эти пробелы ложной памятью, и он был не уверен, что повреждённый разум Белль способен отличить реально случившиеся события, от наваждения, владевшего ей последние двадцать восемь лет. Но теперь... Он, кажется, очень близко подобрался к тому, чтобы вернуть утраченное. Только сначала нужно найти Бейлфаера. Или лучше они отыщут его вместе? Голд погладил Белль по щеке, щелкнул легонько ногтем по носу, и она открыла глаза. Он думал, Эмма Свон явится в лавку позже. И уж точно не будет встречать его на пороге. Сейчас она должна была бы переживать счастливое воссоединение с семьёй. Он думал, что... ...он точно не ожидал удара в нос. И только поэтому не смог устоять на ногах или уклониться. Доля секунды, и он очутился на полу, а Белль плюхнулась рядом то ли в силу инерции, то ли от страха, и, растрёпанная и босая, поскуливала как испуганный щенок. - Всё в порядке, - адресовал он ей почти машинально и поднял глаза на Спасительницу. Эмма Свон стояла посреди торгового зала, широко расставив ноги и засунув большие пальцы в передние карманы джинсов. - На вас это не похоже,- сказал он, с трудом поднимаясь, и поморщился от догнавшей его боли. Кровь из носа солёным липким потоком стекала по губам, при падении он здорово приложился спиной, а искалеченная нога после прогулки по лесу держала его с трудом. Но с неохотой протянутую руку Эммы Голд принципиально проигнорировал. Он неторопливо поднялся, оправил полы помявшегося пиджака, размазал носовым платком кровь по подбородку, помог подняться Белль, и только тогда наконец поодолжил беседу. - Генри, насколько я понимаю, цел и невредим? - Откуда вы знаете? - на лице Эммы мелькнуло удивление. «Потому что, если бы это было не так, ты бы сейчас не глупое возмездие вершила, а рыдала от горя», - подумал Голд, но сказал другое: - Неужели вы полагаете, что я бы забрал яйцо, если бы это поставило жизнь Генри под угрозу? Я вообще не понимаю сути ваших претензий. Проклятие снято, ваш сын в безопасности, вам стоило бы меня поблагодарить... Во взгляде Эммы недовольство мешалось со смущением. - Вообще-то я пришла к вам задать несколько вопросов, относительно происходящего. Но не смогла удержаться... Вам не понять, как это — смотреть на своего ребёнка и думать, что теряешь его навсегда. - Поверьте, Эмма, я понимаю это слишком хорошо, - сказал Голд внезапно охрипшим голосом. - И поэтому — сейчас мой черёд просить вас о помощи.