Как Заставить Идиота Ждать

      Шпинель проснулась подо Львом. И увидела, как с кухни, готовясь к новому дню, другие жители дома умиленно ей улыбаются.       Обнаружив, что она больше не спит, Лёва поднялся и потопал по каким-то своим делам, которыми занимался, пока остальные были в школе.       Сначала Шпинель было жутко стыдно (особенно потому что наверняка на неё и одеяло полного рулона скотча теперь не хватит, чтобы снять шерсть), но это чувство быстро унялось, когда она усиленно подумала о том, как, вероятно, неряшливо выглядела.       Так что она почти естественно посмеялась вместе со всеми, и началось обычное утро.

***

      Экзамены прошли точно в тумане, и, не успев моргнуть, Шпинель уже шла обратно домой. Начались зимние каникулы.       Гранат вернулась чуть позже её. Поздоровавшись, она сообщила, что Жемчуг, Аметист и Стивен в гостях у Видалии.       Сняв пальто и шарф (но не солнечные очки), Гранат, не теряя времени, принялась украшать дом на Рождество. «Копать-колотить, — подумала Шпинель, — эта женщина вообще отдыхает? Минутку… Рождество?»       Пока Шпинель переваривала, что Рождество, оказывается, существует, Гранат заметила, как девушка выпучилась на венок на двери.       — Ох, прости, Шпинель. Я забыла спросить. Ты не празднуешь Рождество?       Розовоглазка быстро помотала головой:       — Нет, нет. Празднуют Просто так забегалась со всем, что забыла, что бывает после экзаменов.       Гранат кивнула и вернулась к работе.       Шпинель и правда праздновала Рождество, но давненько не, собственно, праздновала его. Она кивнула сама себе, поднялась и пошла помогать с декорациями.       В четыре руки работа пошла быстро, хоть изначально украшений и не было много. Только венок, парочка гирлянд над кухонным столиком и над диваном, да ещё по мелочи тут и там.       Вышло причудливо, но Шпинель нравилось. Ничего не слепило глаза, излишне раздражая органы чувств.       Обе разместились на диване и в уютном молчании оценивали свои плоды трудов. Шпинель задумалась о подарках. Денег у неё особо не было: на зиму Веселяндия закрылась, да и платили там не так уж много.       Получается, волновалось она не достаточно «про себя», потому что Гранат её об этом спросила.       — Да ничего, — на автомате ответила она.       Читать выражение лица Гранат за солнечными очками было то ещё испытание, но Шпинель почти уверена, что невпечатлённая женщина подняла бровь.       Шпинель вздохнула.       — Просто волновалась… то есть, думала, как тут у вас с подарками принято.       Гранат хмыкнула.       — Ну, здесь не ждут, что ты кому-то что-то приобретёшь, до совершеннолетия. Хотя даже после него это не правило. Аметист недавно исполнилось восемнадцать, но сомневаюсь, что она планирует покупать подарки. Копит деньги на колледж.       — На кого планирует поступать? — с любопытством спросила Шпинель.       Гранат улыбнулась ей.       — Спроси сама.       — Нууу потом как-нибудь, — быстро чирикнула Шпинель, всё ещё сомневаясь в идее подружиться с лавандоволосой.       Психолог понимающе кивнула, и они снова погрузились в уютное молчание.

***

      Наступил день Рождества. Стивен встал с отличным настроением и принялся будить остальных. Шпинель ворчала, но слишком разозлиться не могла.       Вскоре все расселись в гостиной, и начался обмен подарков.       Гранат подарили котёнка. Точнее, показали фото одноглазой черепашки, и Жемчуг сообщила, что Видалия отдаёт кошку и они могут забрать её, как купят всё необходимое. Аметист и Стивен крайне ехидно глядели на Гранат, явно намекая: мы тоже к этому приложили руку.       Дарили много чего, но Шпинель не особо следила, кто что получил, потому что не могла принять тот факт, что её не обошли стороной.       Один от Жемчуг, один от Гранат. Первая подарила ей чехол и подзарядку. Это показалось слегка странным, но смысл внезапно стал очевиден, когда подарком Гранат оказался телефон.       Шпинель слабо протестовала; ей не нравилось, что на неё потратили немало денег. Но Гранат настояла, что так девушка сможет позвонить им, если попадёт в передрягу, а значит каждая копейка окупает себя.

***

      На следующий день никто ничего особо не делал. И не был против: все просто радовались своим подаркам в спокойной тишине.       Картина была точно писана маслом, особенно когда Гранат вернулась с кухни и раздала всем горячий шоколад. Принимая кружку, Шпинель тихо поблагодарила её. Гранат села рядом.       — Знаешь, я рада, что ты с нами, Шпинель.       Хорошее настроение рухнуло вниз, когда она попыталась повернуться к женщине и взгляд упал на портрет на стене.       — Не должна быть, — под нос пробормотала Шпинель.       Старшие нахмурились. Они услышали фразу Шпинель, и как она взглянула на картину тоже.       — Почему? — спросила Жемчуг. — И почему ты так глядишь на портрет Розы? Я заметила это со дня твоего приезда. Ты всегда будто… злишься. Жемчуг опять смотрела на неё теми глазами, бегая ими от девушки к портрету и обратно. Будто пыталась найти её, но всё не могла выяснить, где видела её лицо.       Раздражение Шпинель росло. Годы прошлого гнева поднялись и принялись кусать её.       — Не то, чтобы она мне особо нравилась, — ядовито вырвалось у неё.       Все поражённо глядели на неё, напряжение сгущалось. Гранат явно пыталась остаться рассудительный и спокойной:       — Почему? Ты знала её?       — Нет! — громче необходимого ответила та. «По крайней мере, думала, что знала!» — закончили её мысли.       Шпинель крепко сжала в руке медальон.       Жемчуг тоже начала накаляться:       — Тогда как ты можешь говорить, что она тебе не нравится?!       Шпинель вскочила с дивана, развернувшись к женщине.       — Потому что она бросила меня! — крикнула она, в гневе сорвав и метнув медальон о пол. Кулон раскрылся, выявляя старую фотографию Розовой. Жемчуг закрыла рот руками, тут же узнавая её. Она подняла глаза на девушку, и вместо того взгляда в них было осознание. — Шпинель… — прошептала она. Шпинель мгновенно пожалела о содеянном, но времени вспять не повернуть. Ей больше нечего терять, и она созналась: — Я её дочь.