Однажды и навсегда

Момент знакомства и начало дружбы зародились, когда девочка всего лишь одиннадцати лет ехала в купе поезда со своими родителями. Семья направлялась в Москву в поисках лучшего будущего для ребёнка. Ещё в далёком 1869 году бабушки и дедушки девочки переехали из Кореи в Россию из-за отсутствия земли, а российский император выдавал пособия, что очень соблазняло и подталкивало к выезду из страны. По итогу, все семьи получили российское гражданство, благодаря которому спокойно проживали, передвигались по России и работали в ней же. Поезд остановился в Энске, родители ушли покупать чай, ведь было не особенно тепло. Посмотрев в окно, можно было легко понять – жуткий мороз, в который необходимо согревать душу и сердце сладким, горячим чаем. Девочка смотрела в пол своими чёрными, как бусинки, глазами и всё представляла себе Москву, какой большой и красивой она будет, как будет у неё в школе, как ей найти там друзей и все такие вопросы, на которые она скоро найдёт ответ. Её поток мыслей прервался стуком в дверь купе, но ведь мать с отцом бы не стучались, а тётенька, ходившая с булками и пирогами, заходила позже. с булками и пирогами, заходила позже. Дверь приоткрылась, и из неё показались рыжие, лохматые и грязные волосы, а за ними такие же, только чёрные. -Вы кто? Я сейчас закричу! – девочка незамедлительно и очень истерично зашептала, от чего парни перепугались, а после переглянулись. -Помоги нам. Мы сироты, нам в Москву надо. Умоляем, спрячь нас. Меня Петей зовут, а это Саня. Она подошла к ним и протянула руки. -Маша. Как только они пожали руки, девчонка резко потянула их на себя, заводя таким образом в купе, где они сидели и болтали. Мальчишки разглядывали её, подмечая узкие глаза, которые Петя даже похвалил и назвал красивыми, от чего лёгкий румянец появился на девичьих щёчках. Маша узнала, что сам рыжий не являлся сиротой, в отличие от Сани, которого ей стало жаль. В самый разгар разговора пришли родители Марьи, которые не были сильно рады появлению двух мальчишек в их рядах, но выслушали, смилостивились и согласились помогать прятать их от проводников. За разговорами прошло много времени, и по прибытии в Москву они разошлись, но пообещали друг другу ещё встретиться и отплатить добротой Маше и её семье. Шли дни, месяцы, годы, а они так и не встретились. Девочка уже и совсем забыла про них, про обещание. В первой школе её не очень хорошо приняли. Дети подшучивали над разрезом глаз, над чёрными глазами, такими же чёрными волосами, и чуть бледной кожей. Они смеялись над тем, что она не похожа на них. Родители узнали об этой ситуации и впоследствии меняли ещё 2 школы. Последняя её школа, являлась Московской четвёртой. Знания дают, дети более дружелюбные, и с учителями отношения хорошие. Но вместе со школами менялась и внешность: детская припухлость уходила, грудь очерчивалась и вырастала, остановившись на малом, появлялась и талия, но ростом она еле доходила до 160 см, что заставляло завидовать белой завистью одноклассниц, ведь уже 9 класс, а она ниже всех. После всех уроков можно было посидеть и почитать в школьной библиотеке, куда от силы приходило 6 человек со всей школы. Там всегда царила тишина, чаще всего – гнетущая, но ничего не поделаешь с этим. Помещение было чуть больше комнатушки в коммуналке, хоть и стояло много стеллажей, хранящих книги как старые, так и совсем молодые. Романы всегда были привлекательны и популярны для всех девочек, а ещё и "Евгений Онегин", трагичный для Ленского и любви Татьяны. Всё было бы хорошо, если бы не явился самый неприятный человек среди параллели классов. Он был неприятен как внешне, так и своими поступками, а словами уж подавно. Ничего не оставалось, как услышать то, насколько прогибается рядом стоящий стул. Читать дальше невозможно, неприятно, противно, ведь здесь он. Тот, от которого становится тошно за километр и тот, который сейчас о чём-то бубнил. -Что ж ты, Машенька, меня совсем не слушаешь. Ты хоть с такими глазами весь мир видишь или половину только? Может, с ушами та же проблема. Он шутил об этом постоянно, но терпеть было возможно, ведь осталось всего ничего и можно заканчивать школу. Всегда помогает думать о чём-то другом в таких ситуациях, потому что он только говорил. -Ты же хороша. Знаешь, что говорят про тебя некоторые мальчишки из нашего класса, которые видели тебя? Ты у нас на всю школу одна такая, узкоглазая. – Он положил свою руку на девичье бедро и подвинулся ближе. - Красота твоя, одна на всю школу, а может и на всю Москву. -Убери руку! – Взгляд твёрдо встал на строчке "Всё решено: я в вашей воле". Она не слышала его. Он слишком ей надоел, да и жалуйся, не жалуйся Кораблёву – ничего не происходит. В это время мужская рука сжала бедро, а девичья голова опустилась и поняла, что останется синяк. Тишина в библиотеке помогала парню давить сильнее, так она понимала, что синяки будут не только физические, но и в памяти останутся на долгое время.  Уровень агрессии повышался и очень уж хотелось сломать этот приплюснутый нос об стол перед которым они сидели, но в прошлый раз эта затея обернулась против девушки. -Я могу повторить снова, - её голос начал повышаться – Ромашов, уберите свою поганую руку. – Недалеко от них послышались чьи-то шаги. Парень же посмеялся с этих слов. Его рука начала подниматься вверх по бедру, но в следующий момент, кто-то ударил его по затылку, от чего он, по итогу, упал на девушку. Азиатка быстро соскочила со стула и, чтоб не закричать, закрыла руками рот. -Как ты можешь к девушке приставать, мразь. – Незнакомый парень, показался смутно знакомым, но девушка откинула эти мысли. Его грудь поднималась из-за тяжкого дыхания, а кулаки были плотно сжаты от злости. На мгновение и кореянка начала бояться, но когда он посмотрел на неё, то взгляд сразу смягчился, а кулаки расслабились. -Манька, ты что ли? Не помнишь меня? Я ведь Сашка Григорьев – он радостно подошёл, чуть приобнял её и начал вести к выходу из библиотеки, как Ромашов напомнил о своём чуть позабытом присутствие, что зашипел, да прикрикнул: -Мы ещё встретимся, тварь монголоидная. Ты ко мне на коленях приползёшь вместе со своим мо́лодцом. Григорьев тут же хотел добавить новых синяков своему недругу, но Маша быстро вцепилась Сане под локоть и вывела их. Наконец-то, девушка вспомнила, тот момент, когда она с родителями помогла двум мальчишкам перебраться в Москву. Глаза округлились, а улыбка не дала долго себя ждать. -Сашка, да неужели ты. Вымахал вон каким, прям не узнать. Как сестра твоя? Как Петя? Да ты сам то, как? Я ведь пыталась тебя с ним потом найти, а о вас «ни сном, ни духом». Парень посмеялся с её любопытства узнать всё и сразу, но тут же принял серьёзное лицо. -Маня, ты лучше сама скажи, как давно он к тебе вот так лезет? Девушка тут же приумолкла, улыбка исчезла с её лица, а голова и вовсе опустилась. Не хотелось ей об этом говорить, совсем тема неприятная, но не отстанет ведь, вспомнить только как он, когда ехали в поезде, несколько дней выпрашивал ответ об её национальность, не может же она быть русской, разрез глаз совсем не тот, да и волосы слишком уж густые и чёрные. -Полгода как. Сначала, я давала отпор и даже ходила жаловаться, но стало хуже не ему, а мне, поэтому, я больше не жалуюсь, не хожу и ничего с этим не делаю – смысла нет. Вот так и живу. У тебя то как? Скоро выпускаться, куда поступать решил? -М-да, не дело так к девчонкам лезть, - он почесал подбородок прихмурившись – Я подниму эту тему на собрании, посмотрим, что можно будет сделать. – подруга просто кивнула ему и шла уже спокойно смотря вперёд. – А дела у меня, в принципе, нормально, вон скоро суд над Евгением Онегиным играть будем. – они остановились, и Григорьев схватил её за плечи и придвинул её так, чтоб она слышала его шёпот. – Я тебе сейчас скажу по секрету, а ты никому. Ясно? – Девушка испуганно, от неожиданности, кивнула. – Я собираюсь идти в лётную школу на пилота. Ещё с приезда в Москву решил это. – парень заметно приободрился и улыбнулся во все зубы. -Ты сама то, куда пойдёшь, а то обо всём расспрашиваешь и ни одного слова о себе. -В балетную школу ГАБТ. Танцевать на сцене большого театра хочу очень, да даже на маленькую сцену согласна. Главное, чтоб взяли, а остальное не важно, совершенно. Я чувствую, что это моё, что душа у меня к этому лежит, ну и удовольствие огромное приносит, ты ведь можешь понять меня? Да, Саня?  Они стояли как дураки по середине коридора школы и улыбались друг другу. Учеников практически не было, все ушли по домам, но был один, который стоял и наблюдал за этой сценкой ничего не понимая. Парень умный, в очках, высокий и не сильно довольный ситуацией, которую видит, поэтому наглядно и громко прокашлялся, чтоб его заметили. Друзья резко повернули головы на него и отлепились друг от друга. На щеках девушки поступил лёгкий румянец. -Валька, ты чего пришёл? Разве сегодня есть репетиция? Он подошёл к ним и в качестве приветствия пожал руку своему товарищу, а девушке едва заметно кивнул здороваясь. Жуков объяснил, что думал вместе в комнату пойти. Маша чуть отошла от них, чтоб не мешать разговору, но Саша сразу подлетел к ней и повернулся к Вале. -Валь, это – Маша. Маша – это Валя. Она из параллели будете теперь знакомы. Можешь даже ей как-нибудь показать своих грызунов. – Саша посмотрел в испуганное лицо девушки и рассмеялся. -Ну… Будем знакомы. – азиатка согласилась и улыбнулась ему – зоопарки любишь? Послезавтра можем сходить, я про животных расскажу и в лаборатории, если захочешь, грызунов покажу, идёт? -Идёт, только я совершенно не разбираюсь в этом, не знаю, к сожалению или к счастью. А давайте все втроём в театр сходим как-нибудь? На балет, а? Вот так они и шли из школы вместе. Саня с Машей вспоминали моменты из поезда и первый пообещал встретиться с Петей, после того, как сам поймёт где тот. Он объяснил, что после их совместных приключений в Москве, они разлучились и до сих пор не виделись. Девушка интересовалась Валей, спрашивала у него о себе, а он рассказывал про свою лабораторию, животных и был рад, что появился новый слушатель. Они всё больше общались вместе, а после окончания школы, когда все разъехались, вместе, остались в Москве. Гуляли, писали Сане, как там у него. А потом и оглянуться не успели, как встретились с ним на их же свадьбе. Катя с Петей и сестрой Григорьева там тоже присутствовали. Всё было хорошо.