Объединение бинтованной команды

День обещал быть интереснее, чем обычно. По крайней мере, Термометр уже пришла с утренне-дневного патруля, значит, полдня уже позади. Вот только сидеть в офисе было тяжелее... Оставалось только заполнять ещё один отчёт про телевизоры, которые они нашли и опять потеряли из-за неизвестной Причуды, и надеяться, что что-нибудь случится. — Термометр, у нас гости, — донёсся из настольной рации голос Пересмешника. — Злодеи?! — выкрикнула она, заставив Моделиста напротив поднять голову. — У нас посетители, они на ресепшене, — проговорил Пересмешник, выделяя каждое слово. — Аа! Господин, не пугайте вы так! Бегу встречать! Термометр отодвинула стул и быстрым шагом направилась к лифту. Длинный коридор между агентствами сиял чистотой, а лифт (который, правда, было долго ждать: Термометр заскучала) имел прозрачную стенку, чтобы по пути вниз не скучать и рассматривать город. Нажав кнопку первого этажа, Термометр вспомнила, почему этот день казался ей таким необычным: сегодня ведь стажировка. В последний момент девочка из Юэй всё-таки приняла приглашение. Не успев выйти к ресепшену, Термометр объявила: — Кто к Пересмешнику на стажировку? Подойдите, пожалуйста! Пока она сканировала зал ожидания на предмет подростков, к ней подошёл высокий мужчина с повязкой и, Термометр не сразу заметила, девочка. Обоих она помнила с Фестиваля, только в этот раз черноволосая опустила голову и сжалась, словно не хотела, чтобы её видели. Термометр растерялась, не понимая, почему она пришла с отцом и почему в таком настроении. — Добрый день... Айзава-сан, верно? — улыбнулась Термометр. — Добрый, — выдал Айзава, никак не меняясь в лице. Термометр показалось, что даже если она сейчас напутала фамилию, ему было искренне плевать. — И тебе добрый день, Айко-сан! — улыбнулась Термометр уже девочке, которая упорно избегала её взгляда. — Меня зовут Термометр. Я напарница господина Пересмешника. Пройдём со мной, пожалуйста. Термометр жестом позвала девочку за собой и направилась обратно к лифту, но отчего-то отец Айко тоже пошёл за ней. «Ладно ребёнка подвезти, но зачем ему... Ладно, ладно, он учитель Хитоши, поболтать хочет, хотя у него такое лицо, будто он наше Агентство спалить дотла хочет, может, сказать, что дочку в нашу дыру не пустит?! Да что я так нервничаю?!» Термометр едва вынесла ждать лифт рядом со старшим Айзавой и расстроенной младшей. Двери кабины разошлись. А ведь им ещё нужно было доехать.

***

Иногда поступком настоящего друга будет просто не лезть, куда тебя не просят. Не расспрашивать, не предлагать помощь, не ковырять старые, пусть и общие, раны, не волноваться слишком сильно о судьбе чужого (чужого ведь!) ребёнка. Хизаши достаточно давно знал Айзаву Шоту, чтобы всё, кроме последнего, было для него легче лёгкого. Да и к тому же, в последние годы у Шоты была Эми, уж она-то точно могла разобраться, где на самом деле нужно расспросить, предложить помощь и содрать гнойную корку с ран, когда об этом упорно молчат. Хизаши, увы, не был таким чутким, но мог быть спокоен за друга. И всё же что-то его тревожило. Точнее, кто-то, и эта кто-то совсем не пыталась сорвать урок сегодня, не тянула руку, а на обеде сидела с такой кислой мордой, что стала один в один копия отца, только без щетины. Хизаши не был бы лучшим другом и лучшим дядей, если б не знал, о чём состоялся разговор в доме Айзава после того, как он их высадил. Хотя вчера он надеялся, что всё обойдётся. Что от старой раны остался лишь шрам, который уже не откроется и не будет кровоточить. И всё же что-то не давало ему бездействовать. Когда Хизаши удалось выловить Айко одну на перемене, он подошёл без колебаний. В стенах школы он не видел смысла притворяться, что их отношения выглядят как-то иначе, чем они есть, при одном условии: говорить они с Айко могут только на английском. Чтобы другие дети не завидовали, что у Айко такой крутой названый дядя. — How's it going, Aizawa junior? — непринуждённо спросил Хизаши, поравнявшись с Айко. — Not great! Your best friend won't let me do the work studies! — начала Айко, даже не думая что-то скрывать. — And you knew about it, didn't you? — I didn't! I mean, not the "won't let me" part. Back then, in the car, yeah, I knew what's up. But it's a sensitive topic for your dad. So... I didn't want to push it further when he was so distressed, — объяснил Хизаши, будто оправдывался. Хотя он не был уверен, мог бы тогда поступить как-то иначе. — Mom said the same! That it hurts dad a lot. You share a brain both, — с обидой в голосе проговорила Айко. Впрочем, Хизаши обрадовало, что она хотя бы шутит. Как и в случае с её мамой, когда та сильно расстраивалась, это был хороший знак. — You mean «you both share a brain»? Hehe, sorry. Otherwise, yeah, we do. Regardless, you should still do the work studies. I understand that. I'll try to talk some sense into your dad... Gently, of course. — You will? Uh, thank you, uncle, — вздохнула Айко, опустив взгляд. У Хизаши не вышло выцепить момент для серьёзного разговора в течение рабочего дня, но он и не надеялся. В школе всё равно было слишком легко уйти и отмахнуться. Лишь тогда, когда машина Хизаши уже стояла у дома Айзава, он попросил Айко выйти и поймал на себе недовольный взгляд в зеркале заднего вида. Конечно, Шота уже знал, зачем он здесь. Они ведь лучшие друзья! Лучшим друзьям и слова не нужны. — Ну? — Шота заговорил первый. Сложил пальцы в замок и нахмурился, словно готовясь к переговорам. — Я хотел попросить тебя пересмотреть решение насчёт стажировки Айко. Я тебя понимаю, я знаю, каково тебе, я сам иногда от кошмаров просыпаюсь! Но дай ты девчонке жить! Каково ей, думаешь, быть привязанной к отцовской ране? Она ведь не имеет к ней никакого отношения! И ещё, ты ведь и её учитель тоже! Ты не видишь, как она хочет двигаться вперёд? Нет? Наполовину Хизаши импровизировал, наполовину использовал заготовки, которые перебрал у себя в голове, пока ехал. Оттого речь получилась эмоциональнее, чем он планировал. Шота, впрочем, лишь помрачнел сильнее. — Что ты знаешь, Ямада? — процедил он. — У тебя даже детей нет. — Ничего себе! Это ты меня из семьи исключил?! — чуть не заверещал Хизаши. — Да Айко мне как родная! Я её своим старикам показывал! Шота откинулся на заднем сиденье, вздыхая. Хизаши оставалось только гадать, что у него сейчас на уме, о чём он сейчас промолчал? Может, Шота и был прав. Ничего Хизаши не знает. Спустя столько лет, наверное, даже Эми может лишь догадываться о том, что у Шоты на душе. Но разве надо знать всё? Хизаши знал, что Айзава Шота — достойный герой, любящий муж и отец, самый лучший друг — и этого было достаточно, чтобы он оставался рядом несмотря на катастрофы, смерти, трудности и, самое главное, его вредность. — Не хочу я с тобой ссориться, — развёл руками Хизаши. — Ты только обдумай всё на холодную голову. А мы с Эми, так уж и быть, поддержим тебя. Ты же знаешь.

***

Термометр ходила взад-вперёд у кабинета Пересмешника, куда по ощущениям очень давно зашёл старший Айзава. Слышимость была не такая, как в старом офисе, каждое слово не уловить (что сейчас было просто мучительно!), но Термометр смогла заключить, что это совсем не дружеская беседа и начальнику там действительно чуть ли не угрожают закрыть агентство, если с девочкой случится хоть что-то. Термометр и представить не могла, что хмурый Айзава — такой любящий отец. Даже слишком любящий, по её меркам. Термометр метнула взгляд на девочку с бинтами, которая что-то печатала в телефоне. Как показалось Термометр, она стала ещё более расстроенной, чем в коридоре. Но она тут на неделю. Всё равно поладить придётся... — Извини, Айко-сан, — сделала Термометр первый шаг. — А что именно твой папа там обсуждает? — Ничего, — тихо проговорила Айко, не поднимая взгляда. — Волнуется он. Просто хочет убедиться, что всё пройдёт хорошо. Не думайте, что мне что-то нельзя делать, это вообще не связано. — Ответственный он у тебя, наверное. — Очень, — кивнула Айко. Разговор оборвался, и повисли минуты тишины, в которые Термометр пыталась подслушать разговор за стенкой. В конце концов из-за двери вышел Айзава. Его лицо, кажется, вообще не менялось. Термометр допускала, что Айзава смягчился, подойдя к дочке, но она как-то мало его рассматривала. — Пока. Вечером за тобой заедем, — пообещал он. — Не рискуй собой. Всё как говорили. Помнишь? — Помню. Пока, пап. Термометр чувствовала себя грязно, подслушивая семейный разговор. Тем более, что с судьбой агентства он вообще не был связан, и Термометр оставалось только погрустить о том, на какие ужасные вещи толкает людей тревога. Правда, один момент ей показался странным. Какие такие риски на стажировке? Когда она с одноклассниками стажировалась, они просто сидели в офисе, ходили в патрули, ну помогали с эвакуацией в самых крайних и экстренных случаях. Никому не хотелось тратить время на то, чтобы скрывать такое дело. Тем более, когда до сих пор идут споры о том, насколько морально оправданно было детям участвовать в операциях против Лиги Злодеев. — Термометр, Шуткотёрка, зайдите ко мне, — донёсся голос Пересмешника из-за двери. Термометр ментально шлёпнула себя по лбу — точно, у девочки ведь уже есть геройское имя! А старший — это Сотриголова. Как раз отец и дочь. Вместе с Шуткотёркой Термометр вошла в просторный кабинет и по привычке встала по стойке "смирно". Она редко здесь бывала (её никогда не отчитывали, а остальные вопросы решали по рации) и каждый раз удивлялась, какой же скудный у господина интерьер. Посередине стоял его стол со всей офисной техникой, позади — шкаф с досье, раскрытыми и нераскрытыми делами, что-то из запасного снаряжения Пересмешника висело сбоку от стола, а кроме этого стены были голыми. Сам Пересмешник сидел за столом и равнодушно окидывал взглядом сотрудниц, новую и старую. — Добро пожаловать в Агентство Пересмешника. Подробнее о нас тебе может рассказать Термометр — она твоя старшая напарница и в моё отсутствие ты подчиняешься ей. Твоё рабочее место — стол рядом с её. К сути, — объявил Пересмешник так, будто до этого не был предельно краток. — Твоё первое задание — изучить информацию о преступниках и составить досье об их предполагаемых Причудах и использовании Причуд Агентства против них. Когда ты закончишь, мы проведём тренировку. — Принято, господин Пересмешник! — Принято, Пересмешник-сенсей, — без особого энтузиазма повторила Шуткотёрка. — Рада знакомству. — Свободны, — скомандовал Пересмешник. Термометр выдохнула. Значит, агентство не закрывают. Да и задание для стажёра вполне обычное...

***

Айко сидела за столом и думала, как пережила такой позор. Для шестнадцатилетней девочки было просто немыслимо, чтобы отец при всех заявлял, что заберёт её со стажировки не где-то, а в агентстве про-героя! Это она ещё не слышала, о чём Сотриголова говорил с Пересмешником, но что-то ей подсказывало (в том числе обеспокоенный вид Термометр), что они не просто сидели и вспоминали минувшие дни. Задание, которое она выполняла, и правда было обычным. Ей даже нравилось: их с Пересмешником Причуды чаще всего требовали разговора с врагом, было вполне логично подготовиться заранее там, где это возможно. Вот только Айко надеялась, что сидеть в офисе — не единственное её поручение. И что к ней не будет особого отношения из-за того, что отец привозит и забирает её на стажировке. В голове зазвучали мамины слова за завтраком. «Да и подумаешь! Зато тебе вообще разрешили стажироваться. Здорово же! Ну пошути что-нибудь, скажи, что у папы Причуда Отцовство, она его к тебе прилепляет». Айко вздохнула. — А какие у вас Причуды? Я в плане про них тоже напишу, — спросила Айко, глядя на Термометр. — Оо! Я могу нагревать и охлаждать неодушевлённые предметы и части своего тела, но последнее даётся мне тяжелее. Моделист уменьшает и увеличивает предметы. А ещё он собирает модели техники, но это не Причуда, умный он просто, — объяснила Термометр. Моделист хихикнул. Айко подняла на него взгляд и осознала, что из-за стыда и погружения в работу даже не рассмотрела полки позади него. А там стояли машины, подводные лодки, броня (вроде бы Всемогущего), ещё модель брони (Айко уже точно могла сказать, что Лемиллиона), а больше всего Айко понравилась полка, посвящённая гигантским роботам. Фаза увлечения такими аниме прошла, но Айко всё ещё могла назвать парочку. — Вас, наверное, все злодеи боятся, — заметила Айко, указывая на меха-полку. — Нет, — покачал головой Моделист. В его голосе играли нотки сожаления. — Нам не разрешили их использовать. Термометр не сдержала смешок, который подхватили остальные двое. И Айко вдруг ощутила невероятное облегчение — словно её приняли, словно этот инцидент с папиной опекой вообще никого не смутил. Именно что «словно» — Айко не была готова поверить в это сразу. Но синхронный смех был неплохим заделом и для недельного сотрудничества, и для дружбы, и для чего угодно. Напарники Пересмешника вообще оказались довольно приятными, и Айко была бы не против затянуть со своим планом-досье, если бы не предстоящая тренировка. Во-первых, это было интереснее бумажек. Во-вторых, она очень хотела поговорить с кем-то, кто знал отца аж в молодости. Закончив с бумажной работой, Айко поспешила в кабинет Пересмешника. Он без особых вопросов принял её работу и сложил в одну из аккуратных стопок на столе, а после объявил, что они должны выдвигаться на тренировку. Собственно, выдвинуться они должны были к лифту и поехать наверх. В кабине Айко представилась возможность рассмотреть Пересмешника ближе, пока он опёрся на стену и скучающе глядел в «окно». Отчасти Пересмешник напоминал ей отца, но не чертами лица, а скорее усталостью во взгляде и небрежностью образа. У него были волнистые фиолетовые волосы, зачёсанные назад, щетина на подбородке и щеках, нависшее веко, которое наверняка делало взгляд менее дружелюбным, чем он мог бы быть. Хотя Айко не казалось, что Пересмешник вообще хочет смотреть на кого-то дружелюбно. Больно серьёзный. — Вы ведь тоже в классе у па... Айзавы-сенсей учились? — нарушила тишину Айко. — Учился, — подтвердил Пересмешник. — А он правда очень злой бывает? — не выдержала Айко, даже не скрывая игривой улыбки. Пересмешник промолчал, но, к его счастью, лифт почти сразу приехал на последний этаж. — Иди. После рабочего дня я с тобой сидеть не буду, — без особых эмоций произнёс Пересмешник. Он скорее констатировал факт, чем угрожал. Айко в повторении не нуждалась и побежала вперёд учителя по лестничному пролёту, который вёл на крышу здания. Наверху было прохладно, однако прозрачные стенки со всех сторон крыши защищали от ветра и — Айко не сразу пришло это в голову — от падения. Видимо, крыша и была задумана местом для тренировок. — Я уже видел твою технику, так что можем сразу начать, — отвлёк Айко голос Пересмешника. — Попробуй поймать меня переплетённой тканью. Я не буду тебя атаковать. Он стоял напротив Айко, уже надев маску и приняв боевую стойку. Между ними не было преград, но Айко догадывалась, что не всё так просто, и ей было даже интересно... От первого рывка Пересмешник легко увернулся. Айко сделала ещё один. Безрезультатно. — А вы можете сделать голос как у Презент Мика? — спросила Айко, не прекращая «ловить» Пересмешника под разными углами. Она скакала из стороны в сторону, пыталась отправить бинты ниже или выше, ей иногда казалось, что вот-вот — и она поймает Пересмешника, но каждый раз он оказывался проворнее. — Могу, но не буду, — отрезал он. — Не бери меня на износ. Смотри, когда я открываюсь. Айко остановилась. Идея и правда была хорошая. Она ведь почти никогда не анализировала удачный момент для броска, полагаясь либо на элемент неожиданности, либо на то, чтобы измотать противника. Сменив тактику, Айко ощутила себя неповоротливой: тяжело было и думать о настрое и позе Пересмешника, и о бинтах. Это было даже обидно — она-то думала, что отточила технику до автоматизма! К тому же, она успела вспотеть и измотаться сама. А Пересмешник, кажется, использовал минимум сил, чтобы изгибаться и прыгать с места на место. — Ну вы хитрый, тренируетесь дольше, чем я вообще живу! — выкрикнула Айко, полностью застыв. — Конечно, мне вас не поймать! — Но я и не тренируюсь с тканью с раннего детства, — развёл руками Пересмешник. Взгляд Айко зацепился за его руки, так и просящие накинуть бинты, но слишком поздно, он сложил их. Айко попробует иначе. — А что, завидуете? — добродушно улыбнулась Айко. Пересмешник застыл. Ткань зацепила его ногу, он пошатнулся, едва не падая. Если бы не маска, Айко могла бы заметить его ухмылку и, очень вероятно, пошутить что-то на этот счёт. — Отвлечение противника — тоже вариант, — отметил Пересмешник. — Но ты должна видеть окна уязвимости. Когда противник точно не сможет уклониться. — Тогда ещё раз, учитель! — Айко подпрыгнула на месте. Небольшая победа над Пересмешником придала ей сил, и Айко действительно была готова тренироваться хоть до ночи, хотя мгновения назад могла только упасть от тупой боли в руках. — И отчего я не подумал, что ты будешь похожа на мать, а не на отца?.. — Пересмешник потёр глаза. К удивлению Айко, это было первое, что он сказал не совсем по теме работы. — Нуу, я тоже почему-то думала, что человек с именем Пере-смеш-ник будет шутником, — хихикнула Айко. Сравнение с мамой ей льстило, и было не сильно принципиально, в положительном или отрицательном ключе оно было сделано. — Разумеется. Над твоим чувством юмора мы тоже будем работать, — абсолютно серьёзно произнёс Пересмешник. — Это важная часть твоей Причуды, так ведь?