На грани дружбы и любви

Шумные воды Чешуйчатого Ущелья особенно сильно бились о камни берега, натачивая их. Держа в руке позолоченный бокал с вином, Пожиратель Луны поглаживал Небесного дракона, устроившегося на его коленях. Яркий свет солнца в этот раз скрылся за тучами. Редкий дождь обещал быть сильным. Мастер меча со спины подошла к видьядхаре, усаживаясь рядом. Когда-то она разделила эти воды ледяным ударом и до сих пор остался крупный след. Дракон, встрепетнувшись и радостно заурчав, потянулся, и теперь разлегся и на колени хозяина, и на Цзинлю. — Ты в этот раз задержалась. — Цзин Юань оттачивал прием. Не могла же оставить ученика. Дань Фэн усмехнулся. Цзинлю временами слишком переживала о своем ученике. Будто готовила его к должности генерала, не менее. Даже сам Старейшина к Инсину - высокомерному кузнецу - никогда не был так строг и придирчив. Хотя с его нравом, постоянное недовольство никого не удивило бы. Будто с воздуха возник второй бокал, куда Дань Фэн разлил красное вино и протянул спутнице. Та перехватила его и слегка отпила, пробуя на вкус. Как и ожидалось, изысканный вкус Верховного Старейшины оправдался и здесь. Слегка сладковатое, насыщенное и, очевидно, дорогое. Все, что нравилось Цзинлю. — Подарок от Тяньфэна-цзюня. Яоцинский сорт винограда, выдержанный около столетия. Что скажешь? — Мне понравилось. Холодный ветер с силой ударил. Волны с особой мощью бились о берег, задевая и дракона, и небожительницу, и видьядхара. Первый больше всего не оценил холодную влагу и с громким рыком взлетел. Допивая вино, Дань Фэн уставился вдаль, улыбаясь уголками губ. Сквозь тучи пробились лучи солнца, освещая мужской профиль. Это уловила Мастер меча боковым зрением. Видеть Верховного Старейшину таким расслабленным - настоящая интимность. Сколько бы они ни бились бок о бок, прикрывая спины друг друга, сколько бы откровений между ними ни было, все равно ничего не будет интимнее расслабленного Старейшины и сидящей подле него с улыбкой Мастера меча. Лишь крики чаек и недовольное рычание Небесного дракона прерывают тишину, но не мешают. Наоборот, придают атмосферы. — Через неделю Церемония боевых искусств. Придешь? — Разбавила природную мелодию Цзинлю. — Если ты попросишь. — Цзин Юань хочет показать свои таланты. А я хочу, чтобы ты был в этот момент рядом. Слабый кивок Дань Фэна отчетливо дал понять: да, он придет. Бросит дела, пошлет куда подальше мудрейших, но ее не оставит. Попивая свое вино, Цзинлю более открыто улыбнулась. Хорошо иметь рядом с собой близкого человека. Пожалуй, самого близкого из всевозможных. Вода вновь ударила о берег, теперь уже обливая сидящих на нем жителей Лофу. Мастер меча возмутилась, а Старейшина будто зарычал. Но уже пару минут спустя послышался его хриплый смех. Даже самый холодный из квинтета мог веселиться. — Видела бы ты себя сейчас. — Очень смешно. В слезах катаюсь. Покачав головой, Цзинлю пыталась отжать ткани платья и волосы, пока Старейшина пытался вернуть себе маску хладнокровия. — Пойдем во Дворец, святой Лун. Согреешься. — Мне не холодно. — Скажешь, когда в очередной раз набирать сообщения с просьбой подлатать тебя Облачными гимнами будешь. Чем парировать, Мастер меча не нашла. Поэтому в этот раз молча подчинилась и быстрым шагом пошла во Дворец. Даже раньше Дань Фэна. Отомстить всегда сможет и позже. *** Неделя пролетела как один день. Вечерние посиделки квинтета, утренние сплетни с Байхэн, дневные тренировки с Цзин Юанем и обсуждение чертежей с Инсином, ночные встречи с Дань Фэном - и так по кругу. Лишь иногда цикл прерывал генерал Тэн Сяо с военными заданиями, касаемыми Мерзостей Изобилия. Борисинцы в последние дни совсем распоясались, пришлось вновь силой успокаивать целую стаю обезумевших волков. Благо, всегда рядом был лекарь, способный одним лишь гимном залечить даже самую ужасную рану. Облаченный в искусное зеленое ханьфу, обшитое позолоченными кленовыми листьями, Верховный Старейшина восседал на своем привычном месте, горделиво обмахиваясь веером. Его излюбленная курточка и дракон не покидали его даже сейчас. Цзинлю стояла рядом, сменив привычное удобное платье на лазурно-белое ханьфу, обшитое уже серебром - золото ей не симпатизировало. Волосы были собраны в привычный хвост, но в этот раз, с указаний Байхэн, они были украшены множеством мелких серебристых цепочек, шпильками и кольцами. Истинный Мастер меча. Иномирцы сравнивали их с воплощениями Идрилы, но верные Постоянству и Охоте Дань Фэн и Цзинлю, конечно, не слушали их. Смельчаки пытались бросить вызов Верховному Старейшине, вызывая эманатора на бой. Однако ни один не удостоился той чести, как однажды чемпион титула Мастера меча. Никому Инсин не бросил меч, а Байхэн не пронеслась с победным салютом. Никем Цзин Юань так отчаянно не восхитился, а генерал Тэн Сяо не признал ничейной силы. Даже Дань Фэн не бросил взгляд ни на кого, кроме "своих". Только любопытный Небесный дракон рванул ввысь, пугая иномирцев. — Бунтарь. Говорил же, мирно сидеть. — Старейшина недовольно глядел за питомцем. — Недалеко от хозяина ушел. Махнув косой, которую перед Церемонией заплел ему Инсин, Дань Фэн проигнорировал брошенную "подругой" фразу. Их балкон был отстранен от всех остальных. Изначально, место было отведено под свиту Верховного Старейшины по приказу примерно шестидесятого из перерождений Юйбе. Но Дань Фэн отстранил от себя мудрейших, став ближе к народу. С самого основания Заоблачного квинтета, место стало исключительно их привилегией. В этот раз, Инсин и Байхэн предпочли место в толпе. Уж слишком увлеклись новым знакомым Цзин Юаня - Игорем, прибывшим с Ярило-VI. Цзинлю остался со своим Старейшиной. Прогремел грохот пушек, начался новый тур. В этот раз Галактический Рейнджер столкнулся с Мастером меча Фанху Сяньчжоу. Техники видьядхар, так хорошо знакомых ей, смешались с огнестрельным оружием Рейнджера. — До чего же слабы удары меча. Позади послышался грохот. Веер Старейшины выпал из рук, пока тот, сжав руку и положив на нее голову, мирно спал. Лишь сейчас Мастер меча Лофу смогла рассмотреть его синяки под глазами. Будто он несколько дней не спал. Конечно, отвлекать Верховного Старейшину от сна - грех и добровольная подпись на самоубийство, поэтому и Цзинлю, вздохнув, лишь молча встала позади него и положила руки на мужские плечи, разминая. Тот дернулся во сне, но не проснулся. Знакомый холод, касания и даже запах не дали усомниться в том, кто сейчас позади. Мастер меча Фанху последним выпадом выбил пушку из рук Рейнджера, объявляя себя победителем. Громкие аплодисменты раздались со всех сторон. Цзинлю усмехнулась, поглаживая плечо Старейшины. Техника мечника ужасна, неотточенная, слабая, и все равно он вышел победителем. Лишь воля удачи - не иначе. Грохот пушек раздался вновь, и на этот раз, он уже смог разбудить Дань Фэна. — Доброе утро. — От стеба удержаться она не смогла. — Спасибо. Действительно доброе, коль ты здесь. — Рада скрашивать ваше утро, Иньюэ-цзюнь. Не успел Старейшина парировать, их прервал Инсин. Слишком неожиданно для обоих оказался он на балкончике. — Голубки, я прекрасно понимаю - Церемония боевых искусств лучшее место для флирта, но у нас там проблема. Юаню настрой надо поднять. — Завидно, что тебе не с кем позаигровать, старик? — Дань Фэн фыркнул, не оставаясь молчуном. — Хах, ты за мою личную жизнь не переживай. Девственником точно не умру. — Повелитель Небесной Дуги бы вас побрал, как дети. — Прокомментировала перепалку Цзинлю. Инсин с хитростью глянул на друзей, а затем все же напомнил цель прихода: — У Лейтенанта нашего выход уже после боя. — Да иду, иду. Цзинлю готова была пойти следом, но ее руку перехватили. Дань Фэн покосился на кузнеца, будто угрожая взглядом. Тот отвернулся с громким фырканьем. Лишь тогда Верховный Старейшина наклонился вперед, целуя руку Мастера меча и славливая ее взгляд своим. Минута - и он отстраняется, подхватывая свой давно упавший веер и протягивая ей. Несколько смущенная таким Цзинлю, быстро перехватила его и тут же прикрыла немного покрасневшее лицо. "Долгожители теряют чувства на протяжении всей жизни" - говорили ей. Только почему-то это не работало. Конечно, за тысячелетие жизни она смогла добиться хладнокровие. Но с Наследником Постоянства, это умение было ничем. — Тебя ждут. Поторопись. Дань Фэн, вернув маску безразличие, продолжил наблюдать за Церемонией. Цзинлю, напоследок сократив расстояние и коснувшись холодными губами мужской щеки, с усмешкой ушла. На этот раз, сбит с толку был Иньюэ-цзюнь. Их дружба давно перешла черту. И нравилось это обоим.