"Не хочу я в вашу Корею!" (с)

Лили открыла дверь виллы, и на пороге стоял Хенджин. — Привет, — протянул он. — Мы уже едем. Машина за воротами, — прокомментировал он, оглядываясь за спину. — Да, я уже готова, — ответила Лили, накидывая легкий плащ. Хенджин на секунду замялся, а потом, смущённо потоптавшись на месте, спросил: — А Тата? Лили, уже собираясь выйти, посмотрела на него: — Она уже уехала. — Куда? — растерянно переспросил Хенджин, не ожидавший такого ответа. — Она сказала, что в студию, — ответила Лили, потом с сарказмом добавила: — Но в её состоянии я не удивлюсь, если она сидит в каком-то кафе, пьёт четвёртый латте с разными сиропами, слушает Морроне и ест тортики. Хенджин закатил глаза и усмехнулся: — Это шутка? — Нет, — с полной серьёзностью подтвердила Лили и, подвинув Хенджина пальцами, вышла из дома, закрыв за собой дверь. Хенджин остался на пороге, пару секунд завис, явно переваривая услышанное. Наконец, вздохнув, он последовал за Лили. Возле ворот уже стояла машина, в которой сидел Бан Чан, терпеливо дожидавшийся всех. Как только Хенджин и Лили сели в автомобиль, Бан Чан вопросительно посмотрел на них. — Тата что, не едет? — удивлённо спросил он. — Она уже там, — ответила Лили, пристёгивая ремень безопасности. — Там? — ещё раз переспросил Бан Чан, явно не веря своим ушам. — Да, — спокойно подтвердила Лили. — Поехали. Хенджин и Бан Чан переглянулись, оба всё ещё обдумывая странное отсутствие Таты, но не стали больше задавать вопросов. Бан Чан махнул водителю рукой, и машина плавно тронулась с места. Машина плавно двигалась по узким улочкам Сеула, а Хенджин молча смотрел в окно, погружённый в свои мысли. Он не мог перестать думать о том, почему Тата уехала одна и что сейчас происходит у неё в голове. Бан Чан, сидя впереди, явно чувствовал напряжение в воздухе, но не решался заговорить первым. — Ты не разговаривал с ней после вчерашнего? — наконец спросил Бан Чан, нарушив тишину в машине. Хенджин оторвался от своих размышлений и посмотрел на него. — Нет, — коротко ответил он. — Она просто ушла. Я не знаю, что с ней происходит. Лили молчала, лишь взглядывая на Хенджина. Она понимала, что сейчас Тата борется со своими эмоциями, но не была уверена, как это разрешить. — Думаешь, она всё ещё зла из-за Феликса? — осторожно поинтересовался Бан Чан, не отводя взгляда от дороги. Хенджин закусил губу, вспоминая утро. Он видел, как Тата покинула комнату в слезах, и эта сцена преследовала его с тех пор. — Не знаю, — признался Хенджин. — Но мне кажется, это не только из-за него. — Её, возможно, просто накрыли все эмоции разом, — вставила Лили. — Она переживает из-за работы, проекта, ваших отношений... всего сразу. Машина свернула на широкую улицу, ведущую к студии, где обычно проходили репетиции. Хенджин снова посмотрел в окно, но мысли о Тате не оставляли его. Ему хотелось её увидеть, поговорить, но он понимал, что всё может пойти не так, как он хочет. Когда они подъехали к студии, Хенджин первым вышел из машины и оглянулся на вход. Здание выглядело тихим, но где-то внутри он знал, что Тата уже там. Лили и Бан Чан подошли к нему. — Пойдём? — спросил Бан Чан, кивая в сторону двери. Хенджин кивнул, но прежде чем сделать шаг вперёд, он ещё раз осмотрелся, словно пытаясь найти ответ на вопрос, который терзал его всё утро. Когда Хенджин и Бан Чан вошли в здание студии, первым, что они заметили, была шагающая им навстречу Тата. Она мило беседовала с одной из администраторов, и, судя по её смеху, настроение у неё было на удивление хорошим. Внезапно увидев ребят, она слегка замялась и поспешно сказала: — Ой, вы уже здесь. Тата подошла к Бан Чану и нежно обняла его, на что он ответил лёгкой улыбкой и обнял её в ответ. Когда же Хенджин подошёл, чтобы обнять её так же, Тата лишь выставила руку вперёд для приветственного жеста 'дай пять'. Хенджин замер, слегка удивлённый таким поворотом, но решил попытаться ещё раз. Он сделал шаг вперёд, но Тата снова увернулась, отступив в сторону с лёгким ироничным взглядом. Администраторша, заметив этот неловкий момент, поспешила поприветствовать парней: — Доброе утро! Вот, это ваше расписание на сегодня. — Она протянула два листочка с графиком, а затем добавила, подмигнув: — Ваша партнёрша просто замечательная! Мы тут уже почти все успели с ней познакомиться. Тата закатила глаза, но не удержалась от улыбки. — Как-то подозрительно ты сегодня веселая и общительная, — прокомментировал Хенджин, бросая взгляд на неё с прищуром, его голос звучал напряжённо. — Мне кажется, нам надо кое-что обсудить. Тата резко обернулась к нему, её взгляд сразу стал холоднее, и она ответила грубее, чем обычно: — Нет, не надо. Все вопросы — в зале. А пока мы идём пить кофе. Она легонько похлопала Хенджина по плечу, как бы давая понять, что разговор закрыт, и повернулась к администраторше, продолжая свой путь по коридору. Хенджин остановился на мгновение, глядя ей вслед, чувствуя нарастающее напряжение. Бан Чан, заметив, как его друг сжал губы, лишь пожал плечами и направился к раздевалке. Когда Хенджин снова бросил взгляд на удаляющуюся Тату, он неожиданно поймал себя на том, что его взгляд задержался на её попе. Он усмехнулся, как бы пытаясь сгладить неловкость собственных мыслей, и, покачав головой, направился вслед за Бан Чаном в раздевалку. Настроение было явно напряжённым, и Хенджин понимал, что сегодняшний день может стать настоящим испытанием для их взаимоотношений. Хенджин зашёл в раздевалку вслед за Бан Чаном. Внутри было тихо — никто ещё не пришёл на репетицию, кроме них. Бан Чан бросил сумку на скамейку и сдержанно посмотрел на Хенджина. — Что это с тобой и Татой? — спросил он, разглядывая друга. — Чувствуется напряжение. — Да... — Хенджин вздохнул и присел на лавку. — Всё стало слишком сложно. Бан Чан присел рядом, наблюдая за тем, как Хенджин нервно теребит край своей футболки. — Слушай, это её выбор, — сказал Бан Чан, стараясь говорить спокойно. — Но мне кажется, что нужно дать ей пространство. Принуждать её к разговору только усугубит ситуацию. — Я не пытаюсь её принуждать, — возразил Хенджин, но сразу замолчал, поняв, что на самом деле он в каком-то смысле именно это и делает. — Просто... Я не знаю, что происходит. Всё изменилось так быстро. Я просто боюсь, что она совсем отдалится от меня. В этот момент дверь раздевалки открылась, и на пороге появилась Тата. Она выглядела сосредоточенной, но в её взгляде была лёгкая тревога. Хенджин сразу напрягся, чувствуя, как между ними снова нарастает неловкость. — Вы готовы? — спросила она, стараясь не встречаться с его взглядом. — Я уже в зале, жду вас. — Да, мы сейчас, — ответил Бан Чан, поднимаясь на ноги. Тата кивнула, развернулась и вышла. Хенджин остался сидеть на лавке ещё несколько секунд, не в силах сразу подняться. — Давай, чувак, пора идти, — напомнил Бан Чан, протягивая ему руку. — Репетиция сама себя не сделает. Хенджин медленно поднялся, и они вместе вышли из раздевалки, направляясь в зал. Хенджин и Бан Чан вошли в зал, где Тата уже стояла у зеркала. Она выглядела сосредоточенной, но её напряжённые движения выдавали внутреннее беспокойство. Она посмотрела на парней мельком, но снова отвела взгляд, не желая встречаться с Хенджином глазами. — Начинаем? — спокойно спросила Тата, сдерживая свои эмоции. Она включила музыку на телефоне, и зал заполнили мелодичные звуки. Бан Чан кивнул и занял своё место. Хенджин задержался на месте, не спуская глаз с Таты. Она выглядела такой решительной, словно пыталась скрыть свою ранимость за этими танцами, а Хенджин чувствовал, что должен что-то сказать, но слова застряли в горле. — Ладно, начнём с первой части, — командным тоном сказал Бан Чан, стараясь разрядить обстановку. — Мы с тобой, Хенджин, встаём слева, а Тата — по центру. Будем отрабатывать синхронные движения. Тата кивнула, стараясь сосредоточиться на движениях. Хенджин занял свою позицию рядом с Бан Чаном, и они начали повторять хореографию. Музыка звучала громко, отбивая каждый такт, и казалось, что напряжение между ними чуть ослабло. Но чем дольше продолжалась репетиция, тем сильнее Хенджин ощущал, что всё это лишь маска. Его мысли были слишком заняты Татой — её жестами, её молчанием, её избеганием. Наконец, во время очередного повтора, когда они оказались слишком близко друг к другу в танце, Хенджин не выдержал. Он остановился посреди движения, заставив остальных тоже остановиться. Тата удивлённо посмотрела на него, но сразу же отвела взгляд, как только их глаза встретились. — Тата, мы можем поговорить? — резко спросил он, нарушая молчание, которое повисло между ними весь день. Бан Чан сразу понял, что назревает что-то серьёзное, и сделал шаг назад, давая им возможность разобраться. Он предпочёл не вмешиваться, понимая, что это не его битва. Тата сжала кулаки, не желая идти на контакт, но её внутреннее напряжение нарастало. — О чём? — холодно бросила она, не встречаясь с ним глазами. — О том, что происходит. Ты избегаешь меня, и я хочу понять почему, — твёрдо произнёс Хенджин, делая шаг ближе к ней. — Ничего не происходит, — сухо ответила Тата, поднимая голову. — Я просто пытаюсь сосредоточиться на работе. — Тата, хватит прятаться за хореографией, — с отчаянием сказал Хенджин. — Ты думаешь, что можешь спрятаться от всех, но ты не можешь спрятаться от себя. Её глаза блеснули от нарастающих слёз, но она быстро отвернулась, чтобы он не заметил. Тата была на грани, и ей хотелось кричать, но она сдерживалась. — Хенджин, пожалуйста, — прошептала она. — Не сейчас. Он снова шагнул ближе, но в этот момент Тата не выдержала и сделала несколько шагов назад, как будто между ними выросла невидимая стена. В этот момент Бан Чан понял, что разговор зашёл слишком далеко, и шагнул вперёд, собираясь остановить ситуацию, но Хенджин поднял руку, прося дать им ещё немного времени. Хенджин стоял, пытаясь сдержать бурю эмоций, но каждый её взгляд, каждое слово заставляли его ещё больше закипать. Тата тоже была на пределе, и Бан Чан это прекрасно видел. — Не строй стену между нами, — сказал Хенджин, уже спокойнее, но с явной болью в голосе. — Я открыт к разговору. И к твоим чувствам, Тата. Мы можем обсудить всё это, но не отталкивай меня. Тата глубоко вздохнула, её глаза метались по залу, словно ища выход. — Стоп. Всё. Давай так, — её голос звучал решительно. — Если ты будешь настаивать или хотеть от меня чего-то большего, чем просто общение на уровне проекта — это конец. Либо я ухожу из проекта совсем и возвращаюсь в Британию, либо попрошу перевести меня в другую команду. Так работы у нас не будет, если всё продолжится в том же духе. Бан Чан ощутимо напрягся, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. Их номер под угрозой, да и участие Таты в шоу теперь казалось шатким. — Не надо горячиться, — осторожно сказал он, стараясь найти компромисс. — Мы все под давлением, давайте успокоимся. Но Хенджин не смог сдержаться. Он взглянул на Тату с горечью и внезапно повысил голос: — В команду к Феликсу хочешь, верно? Так бы и сказала! Куда нам всем до тебя, правда? Его слова резанули по нервам, и Тата не смогла остаться равнодушной. — Причём здесь Феликс вообще?! — крикнула она в ответ, её голос дрожал от возмущения. — Это твой друг и член твоей группы, а не мой! Если у вас с ним проблемы, решайте их сами, не впутывайте меня! Бан Чан, понимая, что конфликт начинает закипать, не выдержал. Он быстро встал между ними, разводя руки в стороны, словно преграждая путь. — Выдохните! — твёрдо сказал он, удерживая обоих от дальнейших вспышек. — У нас осталась неделя до прямого эфира, а вы как кошка с собакой! Нужно сосредоточиться на работе. Тишина повисла в воздухе, наполненная напряжением и нереализованными эмоциями. Хенджин тяжело дышал, не в силах поверить, что ситуация дошла до такого. Тата смотрела на него, осознавая, что эта ссора может стать окончательной точкой в их отношениях, и теперь всё зависело от того, как они продолжат. Тата, хоть и старалась не поддаваться эмоциям, чувствовала, как напряжение внутри нарастает с каждой секундой. Хенджин стоял, глядя на неё, а его взгляд выражал столько всего — обиду, разочарование и, возможно, даже сожаление. — Бан Чан прав, — выдавила Тата после долгой паузы, отворачиваясь и делая шаг в сторону зеркала. — Нам всем нужно успокоиться и вернуться к работе. У нас слишком мало времени на личные драмы. Хенджин молчал, но его взгляд буквально прожигал ей спину. Он не мог просто отпустить это. Он чувствовал, что между ними что-то особенное, и теперь всё рушилось. Бан Чан, видя это, тоже переживал, что ситуация выходит из-под контроля и тяжело вздохнул и предложил продолжить тренировку. Тата, не обмолвившись больше ни словом, встала на исходную позицию в центре зала. Хенджин на мгновение задержал взгляд на ней, но затем с неохотой встал на своё место. Бан Чан, ощущая напряжение в воздухе, взял на себя инициативу и также встал в нужную точку. Зал наполнился звуками музыки. Ритм начал нарастать, и движения следовали одно за другим, переходя в плавные и сильные акценты. Их тела двигались синхронно, почти идеально. Казалось, все эмоции и напряжение, которые копились в течение дня, нашли выход в танце. Каждое движение было отточенным, и возможно, именно эти чувства делали хореографию такой выразительной. Когда подошёл момент поддержки, Хенджин без колебаний обхватил Тату за талию, поднимая её высоко над собой. Она почувствовала его силу и доверила своё тело, полностью отдаваясь движению. Они закружились в воздухе, а затем Хенджин аккуратно спустил её вниз, всё ещё держа её так близко, что их взгляды встретились. Эта секунда длилась дольше, чем нужно, и напряжение снова поднялось, но уже другого рода — между ними заискрило. Он нежно прогнул её тело в нижний наклон, как по сценарию, но его контроль ослабел, и в этот момент Хенджин не смог сдержаться. Его губы слегка коснулись шеи Таты, обжигая её кожу. Сердце Таты забилось быстрее, и она на миг потеряла равновесие, её нога подскользнулась, и движения сбились. Это произошло так неожиданно, что и Хенджин, и она сами не заметили, как оказались на грани падения. — Ещё раз! — громко крикнул Бан Чан, заметив сбой в ритме. Его голос вывел их обоих из транса, и Тата, чуть пошатнувшись, выровнялась, пытаясь снова сосредоточиться. Но момент уже был упущен. В голове Таты шумело, а прикосновение Хенджина продолжало пульсировать на её шее, несмотря на то, что танец шёл дальше. Тата быстро попыталась вернуть концентрацию и выправить свои движения. Она встала на исходную позицию, несмотря на трепет, который всё ещё оставался после прикосновения Хенджина. Танец продолжался, и теперь они должны были снова войти в ритм, как будто ничего не произошло. Хенджин, поняв, что его действия могли вызвать дополнительные проблемы, снова настраивался на танец. Он делал глубокий вдох и повернулся к Тате с извиняющимся выражением на лице. Но Тата не ответила, она просто продолжила танцевать, стараясь не обращать внимания на то, что произошло. Музыка снова набрала обороты, и они вошли в очередной сложный элемент хореографии. Хенджин, стараясь отдалиться от эмоционального фона, сосредоточился на поддержке Таты. Он поднимал её, вращал, и каждая их связка становилась всё более синхронной и слаженной. Тата старалась не думать о напряжении между ними, и её движения были полны энергии и выразительности. И вот, когда они достигли кульминационного момента танца, который был полон страсти и силы, всё, казалось, сошлось воедино. Эмоции, которые кипели в течение репетиции, выплеснулись в их танце, создавая невероятное зрелище. Танец завершился с финальной позой. Когда музыка затихла, все трое стояли, задыхаясь, но удовлетворённые проделанной работой. Тата, все ещё чувствующая остатки волнения, посмотрела на Хенджина, и их взгляды встретились. Хенджин молчал. — Хорошо, — сказал Бан Чан, нарушая молчание. — Мы сделали это. Теперь нам нужно отдохнуть и подготовиться к следующему этапу. Через 15 мин встречаемся в зале номер 3 на общей постановке со всеми участниками. Тата, не говоря ни слова, направилась к своей сумке, чтобы взять полотенце и воду и вышла из зала. Хенджин и Бан Чан тоже направились к раздевалке, каждый погружённый в свои мысли. Их ждал следующий этап тренировки.