Кхемия

      Альбедо, нежно придерживая девушку под руку, открыл дверь, запуская её в таверну. В лицо ударило тепло, не свойственное улице и сладковатый запах алкоголя, потому поспешил зайти следом. Готовить дома долго и дорого. Намного проще зайти и перекусить в таверну.       — Подожди меня немного, хорошо? — Он произнёс ласково, оставив Сахарозу за столиком. На мгновение залюбовался. Среди золотистых тонов дерева, девушка одетая в осеннее синее платье в пол была особенно красивой. Даже слишком красивой. Стройные запястья обрамляла легкая сборка на манжетах рукавов-баллонов.       Сегодня здесь пела Барбара. Чистый голос девушки легко наполнял окружающее пространство. За баром стоял высокой статуей Дилюк. Необычно хмурый, протирал стаканы мягкой тканью, приводил окружающее пространство в порядок. Альбедо жестом поздоровался с ними, легко улыбаясь.       — Здравствуй. — красно-карие глаза в обрамлении рыжих, почти красных волос смотрели на него спокойно, и всё же хмурился. На светлой коже щек и носа появилась россыпь невесомых веснушек, молодой человек явно решил усрастить усы и бороду, пусть пока что это и выглядело непривычно, но не плохо. — Чем могу помочь?       — Здравствуйте, Дилюк. — Альбедо смотрел на него в ответ и вежливо улыбнулся. Одет с присущей ему строгостью, даже расстёгнутая последняя пуговица на выглаженной рубашке не сбивала общей композиции. Привычно тихий, с прибранными волосами на висках и уложенной челкой. — Можно, пожалуйста, яблочный сидр, одну кружку с сухим и одну со сладким. Если не трудно, не могли бы посоветовать к нему что-нибудь?       Дилюк кивнул, медленно вдохнув через рот, будто бы на мгновение провалившись глубоко в мысли. Прошло несколько мгновений, когда он снова заговорил.       — Обычно с сухим сидром берут куриный или рыбный шашлычок, а со сладким фрукты или блинчики.       — Тогда, пожалуйста, рыбный шашлычок и блинчики. — попросил алхимик и достал потёртый кошель с морой.       — Сидр тёплый или прохладный? — Дилюк потянулся за кружками. Светлые руки усыпало множество мелких шрамиков и следов от ожогов — напасть каждого владельца пиро глаза бога. Особенно тех, кто свой глаз получил в детстве или юности, неосторожные, всегда обжигают кожу.       — Теплый, пожалуйста. Дилюк тихо угукнул, стал готовить заказ слабо хмуря широкие брови. То ли не в духе, то ли болит что-то. Отсчитав золотистые монетки, Альбедо уложил их на стойку, короткие ногти слегка стукнули по лакированному дереву столешницы. Дилюк кивнул и поставил поднос на стойку рядом, после чего пересчитал монетки и кивнул. На блинчиках даже были аккуратно выложены ягодки, ловко выловленные из джема, стоявшего рядом с ними в пиалке.       — Хорошего вечера вам и вашей фрау. — Дилюк произнес в пол голоса, поэтому расслышать его пожелание несколько сложно.       — Спасибо. И вам тоже хорошего вечера, удачной смены. — Альбедо забрал заказ и пошел столику. Краем глаза заметил, как Дилюк незаметно стал массировать виски, прикрыв глаза и зарывшись пальцами в рыжие волосы.       Альбедо аккуратно поставил кружку со сладким сидром на стол перед Сахарозой. Светлый полупрозрачный сидр слегка поблескивал в свете ламп, стакан отсвечивал и пускал блики.       — Приятного аппетита. — он сказал мягко Сахароза благодарно кивнула и слегка смущаясь взяла кружку двумя руками и отпила чуть-чуть. — Сладенько… — она улыбнулась и аккуратно взяла блинчик.       — Вот и хорошо. — Альбедо взял свой стакан за гладкую ручку. — Рад, что нравится.       — Угу...       Дверь в таверну слегка приоткрылась и внутрь зашел белобрысый мальчишка лет восемнадцати. Он слегка потеряно поднял взгляд на Дилюка. Мастер всё так же хмурился, но выпрямился и смерил его тяжелым взглядом от чего парень слегка поёжился и кивнул в знак приветствия. Мика оглянулся, после чего заметил Альбедо и Сахарозу и подошел поздороваться.       — Это Мика. Геодезист из отряда Варки. Он же картограф. Спокойный, тихий, ничего не сделает. Не пугайся, хорошо? — Альбедо с тихим стуком поставил кружку на стол и обернулся к нему. — Здравствуй, Мика.       — Добрый день, Капитан Альбедо. — Он быстро кивнул, слегка нервничая здесь. Сахароза смутилась и отвела взгляд, медленно потягивая сладкий сидр. Мика медленно обвёл взглядом Сахарозу, после чего оба смутились ещё сильнее. У парнишки окрасился только нос и уши, когда у Сахарозы краснело всё лицо сразу. Одетый не по погоде, в льняную рубашку свободного кроя и брюки, почему-то хотелось накинуть ему на плечи кардиган.       — Это Сахароза, моя ассистентка.       — Добрый день. — Мика торопливо кивнул.       — Как твои дела, давно вернулся? — Альбедо наблюдал за ним. Как за маленьким ребёнком. Похож на цыплёнка своими повадками, золотистыми с выжженной солнцем рыжиной и этой не укладывающейся прядке волос на затылке. А ещё бесцветными, почти невидимыми бровками и светлыми ресницами. Но вместе с нем, в нём ощущалось та спокойная размеренность и гладкая поступь, присущая перелётным птицам, что сменили своё оперение так давно, что уже и не помнят их запах. Картограф ощутимо расслабился и чуть улыбнулся.       — Вернулся две недели назад, всё спокойно. А как ваши? Вы, кажется недавно прибыли сюда? — Мика заулыбался. Сахароза взяла ещё один блинчик и тихонько наблюдала за разговором.       — Да, верно, я прибыл прошлой ночью. — Альбедо кивнул. Мика кивнул и обернулся, услышав знакомый мотив.       Барбара распелась и таверну наполнил быстрый и легкий ритм Walpurgisnacht. Довольно известная мелодия, исполняющаяся на танцах, благодаря своей ритмичности. Девушка прикрыла глаза, погрузившись в музыку с головой. Слабо покачивалась в такт мелодии. Расслабленная и удовлетворённая своим делом. Мика наблюдал за ней, затаив дыхание.       В теплом свете ламп он выглядел ещё младше. Пальцы с неровным загаром замерли на манжете рукава, теребя пуговицу. Картограф аккуратно сел на стул, позабыв о Альбедо и Сахарозе и просто прикрыл глаза вслушиваясь в приятный ритм мелодии. Будто очарован древним колдовством. Когда Барбара сделала паузу, присев за барную стойку и взяв попить воды, слабо разведённой вином, Мика точно оттаял.       — Капитан Альбедо, скажите, пожалуйста, а вы не могли бы мне кое с чем помочь? Если это вас не затруднит, конечно. — он поднял на него взгляд, слегка сутулясь.       — Если это будет в моих силах. — Альбедо пригубил сидр. — С чем нужна помощь?       — Понимаете ли… — Он слегка замялся. — Это касается моего оборудования. Тот тахеометр, который вы для меня изготовили работает за счёт моего Глаза Бога, но проблема в том, что иногда мне он нужен во время работы, а использовать я его не могу пока не завершатся вычисления… Если вам будет не тяжело, не могли бы вы его немного усовершенствовать? Скажем, чтобы можно было его подключить к Глазу Бога на расстоянии или использовать что-то другое?       — Что же… Я подумаю о том, что можно сделать и потом скажу, хорошо? — Альбедо покрутил в пальцах деревянную шпажку с коричневатыми следами горения.       Перевёл взгляд на Сахарозу, безмолвно вопрошая что она думает об этом. Она воодушевлённо кивнула, заулыбавшись, после чего снова макнула блинчик в джем и слегка подтолкнула ягодку кончиком пальцев.       — Спасибо вам большое. — Мика улыбнулся. — Я буду очень рад, если вы что-нибудь придумаете. После не долгого разговора Альбедо отнёс посуду и поднос и взяв Сахарозу под руку, ушел с ней гулять дальше. Хотелось просто пока что провести время друг с другом, обсудить свои исследования, поговорить о просьбе Мики и прикинуть варианты реализации…

***

      Мика остался, внимательно слушая голос Барбары. Песни лёгкие, некоторые повествовали о легендах, другие были проще и веселее, третьи о романтических чувствах.       Геодезист положил голову на ладонь, внимая ей. Слушать приятно настолько, что даже случайно задремал, сидя за столом. Кажется, в тот момент она медленно и нежно пела Alba. Очень нежная мелодия, в хорошем варианте исполняющаяся в дуэте с более низким голосом.       Проснулся от громкого шума, то карточный игрок проиграл крупную сумму и теперь, хмельной и заведённый, распсиховался и метнул колоду в соигрока.       — Шулер! — ревел он.       Мика вздрогнул и обернулся. Раньше чем успел понять, что произошло, в него полетела кружка, явно не ему предназначеная, от которой едва успел увернуться. Сердце на мгновение замерло, а следом забилось сильнее прежнего. На плечо легла тёплая рука.       — Зайди за бар и не высовывайся, ребёнок. — Дилюк сказал в пол голоса, после чего направился к дебоширу. Мика слегка вздрогнул и покрылся мурашками. Но тем не менее, послушно встал и засеменил за барную стойку. И даром, что назвали ребёнком…       Там встретился с Барбарой. Более спокойная, но всё также тихонько сидела в углу. Помня полетевшую в него кружку, от греха по дальше сел на пол и скрестил ноги.       Глянул на Барбару. Девушка сидела слишком тихо и спокойно, дыша глубоко и медленно.       — Прости, пожалуйста, а могу узнать как тебя зовут? — осторожно спросил геодезист, попытавшись отвлечься.       — Да, конечно, я Барбара. — она кивнула и обернулась к нему. Светленькая, как ангелочек, в светло голубом платье ниже колена и замшевых туфельках на низком каблуке. — А ты?       — Мика. — он помолчал немного. — Приятно познакомиться.       — Взаимно. — она слегка натянуто улыбнулась, явно нервничая. — Ты… Сильно напугался, да?       — Если честно, то очень… Я редко бываю в… Подобного рода местах, поэтому всё что выходит за рамки спокойного приёма пищи для меня в новинку. — Мика дернул в очередной раз за пуговицу и всё-таки оторвал. — А ты похоже… Привыкла?       — Я тут пою иногда, когда время есть, поэтому… Успела насмотреться. Очень жаль, что так происходит, но люди есть люди. — она ответила тихо.       — Поёшь, кстати говоря, очень красиво. Не обижайся, но у тебя настолько голос нежный, что я заснул как под колыбельную. — он слегка смутился. Шум в таверне затих.       — Не обижусь, спасибо. Выспался хоть?       — Не очень, если честно. — Мика заулыбался и прикрыл глаза.       — Ну, ночь длинная, ещё успеешь. — Барбара улыбнулась в ответ.       — Могу спросить когда ты тут будешь в следующий раз, хочу придти и послушать, если можно. — осторожно спросил геодезист.       — Если у меня не будет очень много работы, то вечером в понедельник. А что, настолько музыка нравится? — фрау подняла голову, когда хлопнула дверь и тихие шаги направились к стойке.       — Очень… — пробормотал он и проследил за её взглядом.       Дилюк сложил руки на барную стойку, сцепив их в замочек. Опустил на них взгляд и обвел сначала Мику, а следом и Барбару.       — В целом, теперь всё хорошо, можете выходить… — он сказал, слегка хмурясь. — Ребёнок, тебя как звать?       — А… Я Мика.       — Понятно, Мика, уже поздно становится, ты где живёшь? — Рагнвиндр смотрел на него спокойно, но всё же хмурился.       — А вам это для чего?.. — он спросил осторожно.       — Ну, на улице уже давно темно, ходят… Всякие. До дома-то дойдёшь? — он ответил спокойно, по ощущениям прорезая взглядом очередную дырку у него в черепе.       — Да, конечно дойду, спасибо за заботу, но пожалуйста не переживайте, я уже... Ну не то чтобы ребёнок и в случае чего хорошо бегаю. — Мика слабо улыбнулся, поднявшись и тихо цокнув каблуком сапога о деревянный пол.       — Не ребёнок? И сколько лет тебе? — Дилюк проследил за ним взглядом.       — Девятнадцать. — Геодезист тихо усмехнулся.       Барбара услышав это обернулась и удивлённо смерила его взглядом, мол «это тебе девятнадцать?». Дилюк на это только тихо хмыкнул.       — Понятно. — после чего сместил своё внимание на Барбару. — Ты как?       — Думаю, что ещё пару часов тут по буду и с закрытием уйду. — она ответила мягенько. Дилюк кивнул и зашел за барную стойку. Мика обвёл взглядом окружение и прикусил щеку, всё также держа оторванную пуговицу в руке.       — Что же, я пойду... До свидания. — Геодезист сказал вежливо и направился к выходу, получив от Дилюка ещё один кивок, а от Барбары ласковое «пока-пока».

***

      — И всё-таки я могу и сама дойти... И с уборкой могла бы помочь.       — Ага, а потом мне твоя сестра голову оторвёт. — Дилюк хмыкнул, провожая её до дома по слабо освещенной улице. — Сначала потому что я ребёнка работать заставил, а потом потому что одну домой отправил. Плавали, знаем.       — Ну… Впрочем, да. — она кивнула и шарахнувшись от мелькнувшей тени, взяла его за руку.       — Просто кошка, расслабься. — Рагнвинддр сказал мягко, слегка сжав её ладошку в своей.       Его рука горячая и шершавая, обхватывала её изящную и мягкую ладонь легко, но ощутимо. Под ногами тихий стук от каблуков по брусчатке. Встречались лужи, занесённые осенними листьями.       — Угу… — Барбара подняла на него взгляд.       — Не холодно? Ветер всё-таки. Дать тебе пиджак? — через некоторое время спросил спокойно, опустив взгляд.       Девушка едва доставала ему до плеча, потому то ей приходилось за ним бежать, то ему заставлять себя идти на порядок медленней. Когда вышли на открытую площадку, ветер усилился, пробираясь зябким холодом под одежду и волосы.       — До дома не долго, я потерплю…       — Барбара, я тебе как потерплю по одному месту. — Дилюк спокойно остановился, отпустил руку Барбары и завернул её в свой пиджак как можно плотнее, чтобы точно согрелась и спокойно дошла до дома. — Чтоб я от тебя такого больше не слышал, ясно?       — Святой Барбатос, ведёшь себя ещё хуже чем Джинн. Боюсь представить что будет когда вы наконец-то будете вместе жить. — пробормотала она.       — Будем тебя опекать вдвоём, ответ вроде бы очевиден. — Дилюк дождался когда она поднимется по ступенькам и зайдёт в дом. — Доброй ночи. Пиджак вернёшь в следующий раз.       — Хорошо, спасибо. — её арбис под лунным светом напоминал серебряную гравюру. Хрупкое произведение искусства и необыкновенное изваяние человеческого благоговения, напоминающее сейчас больше бесплотный мираж. — И тебе доброй ночи.       — Что хотел ещё сказать… Одевайся теплее. Не май на дворе всё же, нечего мёрзнуть.       — Ты тоже, пожалуйста, одевайся тепло. До встречи. — Барбара улыбнулась и скрылась в глубине дома. Дилюк направился к штабу Ордо Фавониус.

***

      Прозвучал тихий стук в дверь, после чего Дилюк зашел в кабинет. Джинн писала что-то за своим столом, но как только он вошел глянула на часы и потом на него с усталой улыбкой.       — Доброй ночи, Дилюк. — она сказала устало, но всё ещё очень мягко.       — Доброй. Всё, ребёнок дома, отвёл, всё спокойно… — Он положил мешочек с морой ей на стол. — Забыл ей отдать, передай, пожалуйста, всё равно с утра увидитесь.       — Хорошо, спасибо Дилюк. — она мягко улыбнулась.       — Джинн, скажи, а у тебя случайно нет обезболивающих здесь? — он спросил в пол голоса.       — Могу посмотреть, а что такое? Если серьёзно что-то, то может к врачу лучше?.. — Джинн замерла с пером в руке, после чего настороженно смерила его взглядом с головы до пят. После чего всё-таки воткнула перо в чернильницу.       — Голова весь вечер болит, хоть вешайся. — он выдохнул и сел на ступеньки.       — Хм… А от чего не знаешь? — она подумала несколько секунд, прежде чем обратить своё внимание на него снова.       — Точно не могу сказать, может от недосыпа, может просто от стресса… Или ещё что. Смена сегодня… Отвратительная, если честно. — он подпёр голову рукой, смотря ей в глаза.       Из света только яркая настольная лампа и луна из окна. Но настолько комната эта казалась большой и тёмной.       — Настолько всё плохо? — магистр смотрела на него спокойно и ласково, подперев голову руками и слегка ссутулилась.       — Чарльз заболел, я соответственно вместо него в "Доле Ангелов"... Он, по правде говоря, уже вчера вечером расклеился. Вся прошлая ночь ушла на то, чтобы выследить мага бездны, вернулся под утро. Потом на смену... Ещё и вечер... Не хороший скажем так... Да и в целом, вымотался весь. — Дилюк говорил в пол голоса, не спеша, подперев голову руками.       — Понятно... Может тебе давление померить? — предложила Джинн, медленно собирая писчие принадлежности. — Голова может болеть от высокого давления.       — Ну… Можно. — он кивнул, прикрыв глаза. Тогда она аккуратно поднялась, принесла коробочку из неё торчало два толстых резиновых жгута. — Что делать надо?       — Просто садись, согни руку и положи на стол... И надейся, что я вспомню как правильно.       Наблюдая как она достала фонендоскоп и широкую манжету, Дилюк послушно поднялся и исполнил всё как она и просила. Уложил руку на стол между бумагами, раскрытой ладонью к верху.       Джинн закатала рукав, обернула манжету и положила холодный кругляшок манометра ему в ладонь. распутала фонендоскоп.       — Кстати, вот этот кругляшок на фонендоскопе называется акустическая головка. Мне Лиза такое рассказала сегодня, до этого даже не знала, что у него имя есть.       Джинн осторожно надела фонендоскоп и приложила акустическую головку к сгибу локтя. Подложив его под манжету, положила руку ему на запястье под большой палец, нащупывая пульс. Не спеша стала качать грушу. Дилюк тихо зашипел, когда манжета больно прищемила кожу на плече. Джинн сосредоточенно прикрыла глаза, после чего в один момент просто нагнала ещё давления в манометр и убрав руку с пульса, прижала акустическую головку и стала медленно расслаблять. Дилюк выдохнул, когда давление манжеты наконец ослабло.       — А у тебя сто сорок на сто. Это довольно много в твоём возрасте... Если не ошибаюсь, то гипертонической болезнью ты не страдаешь — Джинн сняла манжету и сложила тонометр обратно в коробку. — Я поищу… Что можно дать.       Дилюк кивнул, наблюдая за тем, как она роется в ящиках.       — У меня есть настойка валерианы... — она сказала в пол голоса. — Подожди чуть-чуть, я воду наберу и дам…       Разведя с пару десятков капель на четверть стакана, протянула ему. Рагнвиндр выпил его залпом в один глоток. из-за содержания спирта поёжился и сморщил нос. Тем не менее, аккуратно поставил на стол и облизнув губы, поднял взгляд на неё.       — Спасибо большое. — произнёс тихо.       — Посиди пока лучше не станет, хорошо? — Джинн села рядом. — Как день прошел, моя маленькая тебя сильно донимала?..

***

      За окном звёзды, постукивают ветви в окна, покачиваемые слабым ветром. Медленно, но верно людей становится меньше, а вместе с этим и тише. Альбедо ждал пока заварится чай в светло-розовом заварнике, заняв себя тем, что разливал воду по чашкам.       — Достань чайную ложку, пожалуйста. — Попросила сахароза отложив нож и повернув на него голову. Альбедо кивнул и полез в ящик, послу чего протянул ей.       — Спасибочки. — Она улыбнулась и немного отлила мёда из банки в пиалку — до этого баночка с тёмным мёдом стояла в горячей воде.       — Гречишный? — он заглянул через плечо.       — Ага. — она кивнула и поставила его на стол.       Маленькая пиалка смотрелась очень аккуратно рядом с несколькими ломтями хлеба, смазанного мягким маслом. Желтеньким. Альбедо налил заварку в кружки и поставил их на стол, после чего потянулся за графином с водой, чтобы разбавить ей чай.       — Намазать всё равно не получится, поэтому лучше вприкуску…       — Главное, что вкусно, не так ли?       Чай пили в тишине. Под рёбрами было приятное ощущение правильности и завершенности. Тепло, сладко. Мёд ели одной ложкой, закусывая хлебом с маслом. Можно было бы что-то сказать, о чём-то спросить, но не хотелось.       Достаточно было смотреть друг на друга. На её две косички с заколками, чтобы прибрать волосы, одетая в лёгкую льняную тунику, слегка мятую, приятного персикового оттенка… И вязаные носочки. Два нежных ушка торчали в стороны, покрытые мягким мехом.       — Ты так смотришь… Что-то не так? — Сахароза отпила чай, внимательно смотря на него сквозь очки.       — Ничего, просто налюбоваться не могу. — алхимик слизнул с ложки мёд. Сахароза слегка покраснела и дернула ушками. — Ты даже не представляешь насколько ты сейчас красивая.       Снова опустилась тишина. Каждый думал о чём-то своём, поглядывая друг на друга. Сахароза глянула на часы. Время близится к полночи, тихо двигаются стрелки.       — Уже совсем поздно… Останься, не стоит по темноте ходить.       — Хорошо. — он кивнул.

***

      — Ты такая тёпленькая, Сахарочек… — Альбедо улыбаясь обнял её по спины и поцеловал в макушку, не удержавшись. — И мягенькая… Как котёночек.       — Почему как котёнок?       — Не нравится? Тогда как кролик, они тоже очень-очень мягенькие. — Альбедо погладил её, подложив руку под голову.       Перед сном Сахароза заплела ему легкую косу, нашлись и его вещи, лежащие на случай, если он у неё останется. Девушка тихо заурчала, засмущавшись и повернувшись у него в руках, спрятала лицо у него на груди, натягивая одеяло по-выше.       — Замолчи архонтов ради, я из-за тебя краснею… - она пробормотала это и без того тихо, так ещё сильнее звук оглушило одеяло, сделав его слабо различимым. Альбедо слегка нахмурился, стараясь различить слова.       — Я специально, это повторится. — легко рассмеялся и погладил её по спине.       — Вредитель… Ты вредитель, вот ты кто. - она надулась и обвила его талию руками, прячась от него ещё глубже.       Повисла тишина. Вдвоём под одеялом было очень тепло. Темнота медленно обхватывала их в кокон и кажется, что дальше кровати нет ничего, просто глубокая пустота. Холодная, безжизненная и отречённая. Сахароза снова завозилась под одеялом, закинув на него ногу так, будто бы он может сбежать.       — Да, я вредитель. Сладких снов, Сахарочек. — Он вытащил её на воздух и заулыбался. Сахароза легонько чмокнула его в нос. От чего он, привыкший, что она в их паре самая стеснительная и проявление от неё такого рода тактильности - редкое удовольствие, слегка удивился и чмокнул её в лоб в ответ.       — И тебе тоже спокойной ночи… - Она приткнулась носиком ему в шею, прижавшись ближе.       Альбедо ещё какое-то время не спал пока слушал звук дыхания... И будто бы и оно тоже на двоих.