Память творца

Он устал смертельно. Судья. Брат. Творец. И когда-то – муж. Возраст и обстоятельства брали свое. Вторая вспышка была не ко времени. Борец, все эти годы отстаивающий интересы города – что осталось от него сейчас?.. Георгий еще помнил, как это было, когда изнуренное амбициями тело жило большим: после насыщенного дня и очередных тяжб он возвращался домой, зная, что его ждут. Ждут не как главу города и покровителя, но как человека, чья усталость важна и с которым хочется разделить простое человеческое тепло. Пускай на сантименты он был скуп, но заботу принимал с благодарностью. Десять лет они прожили вместе, пока насмешка судьбы не унесла ее жизнь, подчеркивая абсурдное бессилие не такого уж всемогущего творца перед смертью. Все, что у него осталось – память. О ее прикосновениях, о теплом ужине, о картинах, что она развешивала по дому, побуждая его рисовать еще. О редких моментах, когда они могли побыть вдвоем и помечтать о будущем – амбициозном и тихом, объединяющим их жизни не только узами брака, но и наследниками. О тех словах, что она, встречая его после сложного дня, сперва в шутку, а затем вполне серьезно шептала, помогая скинуть с плеч опостылевший плащ и проводя его в кухню. "День подошел к концу..." Георгий помнил лишь один, когда эти слова стали жестокой усмешкой. Куда более жестокой, чем участь брата, которого он никогда так уж сильно не любил. Разумеется, горевать Судье было не к лицу – и вскоре горожане забыли о ней, как будто и не было никогда человека, способного заставить исчезнуть складку меж его бровей. Куда там. В Городе остались лишь безвольные пешки, которые нужно продолжать передвигать, да обнажающие зубы ферзи, которым знать о ней не стоило. Творец замкнулся в себе. Он резал, лепил, собирал по кусочкам себя и город, который хотел видеть – еще активней, чем прежде. Жалость, сострадание, малейшая тяга к приземлённому умерли и ушли в землю вместе с ней. Он не ходил в Собор, боясь встретить там ее отражение – это стало бы ударом по его больному сердцу, жаждущему вновь коснуться. Он едва общался с племянницей, которой Виктор дал ее имя, но не смог дать и части ее воспитания и добродетели. Его не волновала суета – только ритуалы. Нечто возвышенное. Мечта о том, что его труды не будут напрасны. О том, что после него, после них, останется наследие – город, который она помогала строить, не отдавая себе отчета, как велик ее вклад. Песчанка не должна победить. Его тело не должно отойти Симону. Еще – нет. Он еще помнит… Декорации за окном сменились. День подошел к концу.