Одержимость

— Привет. — наконец выдавил из себя Олег, не отрывая от Марии взгляда.       Пульсирующая кровь звонким эхом звенела в ушах. Миллиарды мыслей собрались в одну кучу и роем жужжали в его голове. Он надеялся, что Маша скажет ему что-нибудь, но она молчала. И тут Платонова одолел внезапный приступ страха. — Почему она молчит?       Мария, как и Олег, с головой была погружена в свои мысли. Олег и знать не знал, что она ждала его. Маша ждала его полгода, год, два. Каждый неожиданно постучавшийся в её кабинет человек внушал ей крохотную надежду на вернувшегося к ней московского опера, но из раза в раз входил кто угодно, но не тот, кого она так отчаянно желала увидеть, и тут же отбирал у Марии этот маленький кусочек надежды. Чуда не случилось.       Каждый вечер она порывалась позвонить Платонову, но не решалась. Казаться навязчивой Марии не хотелось, а стать отвергнутой и подавно. Потом эта история с Димой. Он предложил попробовать снова. — Почему бы и нет. — подумала Маша.       Два искалеченных сердца нашли поддержку друг в друге. Только для Дмитрия их союз был поистине желанным, а для Марии – это всего лишь способ заглушить свои клокочущие в животе чувства к Платонову. От Олега по-прежнему не поступало никаких вестей и от безысходности Маша согласилась на повторный брак с Луганским. Она понимала, что с Димой ей будет скучно, что она не сможет дать ему ту взаимность, которая царица во времена их первого брака, но, во всяком случае, Марии с ним будет не так одиноко.       И сейчас, спустя три года брака, когда ей наконец удалось приглушить свои чувства к Олегу и начать спокойно жить в своём размеренном мирке, он снова появился в её жизни... — Привет. — еле слышно ответила Маша, продолжая смотреть вглубь платоновских глаз, и от волнения легонько прикусила губу. – Ты как? — с осторожностью спросил Олег и чуть позже, сделав акцент на первом слове, добавил. — Замуж вышла? — он кивнул на поблёскивающее у неё на безымянном пальце правой руки золотое колечко.       К горлу Марии подкатил небольшой ком, от чего каждое сказанное слово выходило из неё с титаническим усилием. — Да, три года как... — Приличный срок. Значит... Любовь? — Олег чертыхнулся про себя, он боялся услышать утвердительный ответ на свой вопрос, да он и задавать его не планировал, само как-то вырвалось.       Мария ничего не ответила. Она едва заметно улыбнулась, затем отвела взгляд и посмотрела в окно дежурной части. — Ты извини, мне работать надо. — она перевела взгляд на Олега и неуверенно добавила, — Была рада тебя видеть. — Взаимно, Маш. — Ну...пока? — с вопросительной интонацией произнесла Мария, в сердцах надеясь, что Олег не даст ей сейчас уйти. — Пока. — ответил Олег голосом, полным сожаления. Но, чёрт возьми, как же он хотел, чтобы она осталась.       Мария стремительно зашагала вглубь отдела, старательно пряча от окружающих подступающие к глазам слёзы. Но стоило Марии завернуть за угол и оказаться в безлюдном коридоре, как слёзы предательски хлынули непрерывным потоком. Оперевшись спиной о стену, она обессилено скатилась вниз и упала на колени. Мария закрыла ладонями лицо, продолжая жалобно всхлипывать от переполняющей её боли и обиды. Она ненавидела Платонова. Ненавидела его за то, что он влюбил её в себя, а затем оставил одну, наедине со своими мыслями и чувствами. Ненавидела за то, что забыл её сразу же, как только покинул город и ни разу за пять лет не поинтересовался её жизнью. Ненавидела за то, что сейчас, спустя столько времени после их расставания, он вёл себя как ни в чём не бывало и даже не удосужился извиниться за всю ту боль, что он ей причинил.       Головой Мария понимала, что между ними не было ничего такого, никаких отношений, всего лишь один единственный поцелуй на прощание. Но сердце не подчинялось здравому смыслу и беспрекословно обижалось на Олега.       В конце концов, Мария вспомнила, что находится в общественном месте и, приложив немалые усилия, справилась со своими эмоциями. Швецова медленно поднялась с пола и, подойдя к окну, начала суетливо копошиться в сумочке.       В недрах сумки она кое-как отыскала своё любимое зеркальце, купленное в Праге на ярмарке, и с помощью бумажного платочка принялась смахивать влажные солёные дорожки на своём лице. Воспользовавшись косметичкой, Мария привела макияж в порядок и, пресекая на корню всяческие мысли о внезапной встрече с прошлым, устремилась в кабинет своего давнего друга и самого преданного поклонника, Леонида Кораблёва.

***

      Олег так и остался стоять на месте, провожая Швецову взглядом. — Обернись! Пожалуйста, подойди ко мне! Скажи, что я тебе нужен, Маша... — Платонов посылал ей сигналы в попытке установить ментальную связь между ними. Но Мария не обернулась и торопливо скрылась в стенах уголовного розыска.       Внутри Олега шла настоящая война. Он горел желанием догнать её и объясниться, но в то же время опасался её реакции. Он жаждал инициативы от Маши, но отдавал себе отчёт, что из них двоих явно не она должна делать первые шаги навстречу.       Мысли о том, что сейчас всё могло быть совсем иначе, позвони он Маше тогда, пять лет назад, постепенно выводили его из себя и от неконтролируемой злости на самого себя у него на глаза навернулись слёзы. Платонов сжал губы и дабы скрыть их любовную драму от пристально наблюдавших всё это время за парочкой посторонних глаз, ринулся к выходу.       Ни Олег, ни Маша не были готовы к такому случайному рандеву. Внезапная встреча обоих вывела из душевного равновесия и если Швецовой ещё хватило сил натянуть на себя маску безразличия и заставить себя вернуться в привычный ритм жизни, то Платонов управлять собой уже был не в состоянии.       Олег выскочил на улицу и, чтобы заглушить съедающие его изнутри чувства, он со всей силы ударил кулаком о кирпичную стену. Физическую боль он так и не ощутил, душевные терзания оказались сильнее.       Он кричал отчаянно, истошно, чтобы освободить себя от тяжести на сердце. Ему было больно от неудавшегося первого разговора с Машей, от её статуса замужней женщины, больно от невозможности прикоснуться к ней хотя бы кончиками пальцев и на мгновение ощутить тепло её тела.       Олег хотел увидеть Машу ещё раз, но в то же время не хотел больше видеть вовсе. Он понимал, что каждая встреча будет переворачивать его вверх дном, будет будоражить его душу и выворачивать её наизнанку. Он словно феникс, сгорал от своей любви и заново от неё же и возрождался.       Платонов посмотрел на сбитые костяшки, стряхнул рукой выступившие на них капли крови, затем залез в машину и в этом подавленном состоянии поехал на съемную квартиру.

***

В кабинет Кораблёва постучали. — Входите! — буркнул грозный начальник. — Кораблёв, привет! Не занят? — Мария кинула взгляд на присутствующего здесь Курочкина. — Привет, Федь. — Здрасти, Марья Сергеевна. — хором поприветствовали Машу опера. — Вы по делу Пономарёвой? — Кораблёв вытащил из ящика стола наработанные им материалы. — Да, но... Слушайте, а Платонов, он... что здесь делает? — несмело поинтересовалась Маша.       Леонид с Фёдором украдкой переглянулись и одарили друг друга едва заметной ухмылкой. Молва о тёплых отношениях Швецовой с Платоновым распространялась по отделам полиции со скоростью света. И не без участия пронырливого майора Курочкина, главного любителя почесать языком. — По делу он прискакал, Мария Сергеевна. Злодея своего ловить. — удовлетворил любопытство Марии Кораблёв. — В смысле? Какого злодея? — Да по вине которого он нас тогда так спешно покинул. — дождавшийся своего часа Курочкин наконец ловко вклинился в разговор и упрекающим тоном дополнил, — А вы этому зверюге ещё стол накрыть хотели и слова тёплые сказать. *Стол Мария Сергеевна, конечно, не накрыла, но без "тёплых слов" Платонов точно не остался* — в уме подметил Кораблёв. — Ничего не понимаю. Он что, за все эти годы его так и не посадил? — Отчего ж не посадил!? Посадил. —Кораблёв срисовал потерянное выражение лица Швецовой и поторопился внести ясность. — Сбежал его человечек из мест не столь отдалённых. Говорит, к нам сбежал. — А сюда по старой дружбе заскочил или...? — Маша намеревалась напрямую спросить о переводе Платонова в отдел Кораблёва, но в последний момент передумала. — Конечно по дружбе, — Курочкин гордо задрал голову вверх. — Соскучился!       Маша усмехнулась с Фёдора и поняв, что от него кроме баловства она ничего не добьётся, с надеждой посмотрела на Кораблёва. — Лёнь?       Кораблёв в это время заканчивал расшифровывать слова из того злополучного протокола, написанного стажёром как курица лапой, в связи с чем в ответ на вопрос Маши он недовольно рявкнул. — Мария Сергеевна, ну помочь человек попросил. Может Вы с ним сами поговорите, он Вам всё в деталях расскажет, покажет и, если попросите, ещё и нарисует для пущей наглядности.       Маша молча кивнула Феде, мысленно спрашивая "Что это с ним?", на что Фёдор озадаченно пожал плечами, дескать "Сам не знаю". После чего подошёл к Швецовой поближе и тихо, чтоб ненароком не разгневать своего начальника, прошептал: — У беглеца платоновского в Питере какой-то кореш обитает, Олег попросил раздобыть информацию о нём. — Ясно. — так же тихо ответила Маша.       Кораблёв перевёл последнюю каракулю в протоколе на русский язык, отложил лист бумаги и, приметив яркий стикер на своём столе, протянул его Швецовой. — Вот, держите. — Что это? — Данные на фигуранта. Платонов оставил. — Серьёзно? — изумилась Мария. — Ты хочешь, чтобы я этим занималась? — Мария Сергеевна, надо помочь Платонову найти человечка. Не справится он без нас. — Лёня, а ты ничего не перепутал? Сбором информации у нас кто занимается? И вообще, я здесь причём? Он к вам обратился. — Чего Вы выпендриваетесь, Мария Сергеевна? У меня работы по горло. И Фёдор за троих пашет. Без Вашей помощи боюсь не обойтись. К тому же Вы с завтрашнего дня в отпуске, будет чем развлечься. Вы же дома без работы зачахнете!       Мария пришла в замешательство от слов Леонида, но, что правда, то правда, по любимой работе она завоет уже на второй день отпуска. — Кораблёв, вот умеешь ты... Ладно, помогу. Но только из-за моего к вам хорошего отношения! – польстила мальчикам Маша. — Ну вот и славно, а то устроили тут детский сад: "не хочу, не буду". Мария с лёгким прищуром посмотрела на Леонида. — Лёнь, ты чего сегодня такой колючий? Дома всё нормально? — А причём тут? Всё хорошо дома. — с возмущением ответил Леонид. — Просто вот Вы сейчас, Мария Сергеевна, уйдёте в отпуск, а мне с этим молодым следователем няньчиться придётся. У него мало того, что почерк отвратительный, так ещё и пишет ерунду всякую. Намучаюсь я с ним за две недели. — Кораблёв, ты справишься, я верю в тебя. — приободрила его Маша. — Шэф, а ты его на курсы каллиграфии отправь и он у тебя за две недели в разряд любимых следователей перейдёт. — Ой, Курочкин, иди работай! Шутник!       Мария задорно посмеялась над друзьями, встала со стула и направилась прямоком к выходу. — Поеду я домой, засиделась тут с вами. Завтра заскочу в отдел, пробьём по базам московского субъекта, может получится за что-нибудь зацепиться и выйти на его местного товарища-укрывателя. Всем пока, не ссорьтесь тут без меня. — Ничего не обещаем, Мария Сергеевна. — крикнул Кораблёв ей вслед. — Луганскому привет!