Дорога лентой тянулась вдоль бескрайнего леса, залитого ярким светом полуденного солнца. Платонов уткнулся взглядом в пустую трассу, которая не так давно была наполнена суетой и шумом дорог оставленного позади города. Каждый километр всё больше приближал его тело к родной Москве, но душой он всё ещё оставался в Петербурге. Его сердце трепетало в тёплой ностальгии по тому короткому периоду времени, что ему довелось провести в этом уютном месте. Санкт-Петербург успел стать для него не просто местом временного пребывания, а укромным родным уголком, наполненным особой энергетикой и приятными моментами.
Он вспоминал, как вечерами стоял в раздумьях у набережной, наблюдая за рябью речной воды, освещаемой фонарями, как бегал по утрам в безлюдном парке и наслаждался прохладным ветерком, летевшим ему навстречу. Такой размеренный ритм города незаметно затянул в свои сети вечно куда-то спешащего московского опера и показал ему, что иногда нужно просто остановиться, чтобы почувствовать жизнь.
Этот город на Неве со всей своей особенной атмосферой, неповторимой архитектурой и завораживающими видами оставил неизгладимое впечатление на Платонова.
Да, Олег полюбил Петербург не сразу, но со временем он успел понять, что здесь каждое здание, каждая улочка пропитана нереально теплой энергетикой, которая без спроса поселяется в сердце и её оттуда уже ничем не прогнать.
Точно такое же чувство Платонов испытал к одному очаровательному следователю, с которым ему посчастливилось поработать в северной столице. Мария Сергеевна Швецова – старший следователь Заневского Следственного Комитета по особо важным. А с некоторых пор ещё и особо важная персона в жизни майора.
Сначала отношения у них не заладились. И прямо сейчас, на пути в Москву, Олег сидел в своей машине и старательно искал в памяти момент, когда он окончательно и бесповоротно потерял голову от строгой, но в то же время справедливой и невероятно обаятельной дамы. Платонов вдруг вспомнил тот вечер, когда он весь день носился по элитным посёлкам в поисках улик по делу об убийстве девочки-подростка, вернулся под конец рабочего дня и, к счастью, успел застать Марию на своём рабочем месте. Она сидела напротив Олега и внимательно его слушала, приглушённый свет лампы мягко освещал черты её лица. Олег увлечённо докладывал, что ему удалось накопать и, мельком посмотрев в её глаза, уже не смог от них оторваться. Он вдруг с головой утонул во взгляде Марии. Она смотрела на него с такой нежностью, с таким трепетом, что у Платонова сжималось сердце в груди. В её глаза ему хотелось вглядываться бесконечно.
—
Вот уж действительно "восьмое чудо света". — подумал Олег, переключая внимание на деревья за окном, мелькающие вдоль трассы.
—
Маааша... — мысленно повторял Олег имя девушки. —
какое сладкое имя. Такое же сладкое как вкус её губ.
Их поцелуй на прощание окончательно свёл Олега с ума. Вкус Машиных губ он не забудет никогда. По правде говоря, Платонов и думать не смел, что Мария позволит ему прикоснуться к её губам. Но Олег рискнул и, чёрт возьми, как же было приятно, что опасения его не подтвердились и Мария не стала держать оборону.
От их поцелуя с Машей у Олега перехватывало дыхание, а ноги предательски подкашивались.
—
Как бы я хотел ещё хотя бы раз припасть к её губам... — продолжал придаваться воспоминаниям Олег.
—
Мы провели так мало времени вместе. Ещё и невовремя ворвавшийся Кораблёв... А нам ведь даже не удалось друг с другом попрощаться. Всё закончилось так неправильно...скомкано, рвано, на троеточии. Нет, троеточие – это значит "продолжение следует", у нас же – сплошной знак вопроса. Нужен ли я ей? Ждёт ли она моего возвращения? Испытывает ли Маша ко мне хотя бы малую часть того, что испытываю к ней я?
Платонов настолько глубоко погрузился в мысли о Марии, что не заметил как преодолел долгие 700 километров пути. И теперь, вернувшись домой, он понимал, что оставил настоящего себя там, в сером, дождливом, но по-домашнему комфортном Петербурге. Новая старая жизнь теперь будет восприниматься по-другому, со стойким ощущением нехватки чего-то особенного, вернее сказать кого-то особенного.
По прибытии в Москву, Олег заехал в супермаркет у дома, закупился продуктами на ближайшие дни и направился в квартиру.
По документам квартира теперь принадлежала его бывшей жене Виктории, но так как сейчас она проживала у своего молодого человека, Платонов преспокойно поселился на своей бывшей жилплощади, заранее предупредив Вику о своём приезде.
В квартире всё было как прежде: те же настенные часы в прихожей со сбившимся механизмом, те же два маленьких магнитика на холодильнике, кричащие о том, как мало времени бывшая семейная пара проводила вместе за пределами Москвы. Да и живя в одной квартире, Олегу с Викой редко удавался совместный отдых. Платонову никогда не хватало времени на жену, работа у него была на первом месте.
Олег бродил по пустым комнатам квартиры с чётким пониманием, что всё то, что казалось ему таким родным и привычным тут, теперь для него совершенно чужое. Ему вдруг захотелось плюнуть на свои принципы, оставить навязчивую идею засадить ненавистного фигуранта, сесть в автомобиль и вернуться обратно. Домой... К Маше...
Из раздумий Олега вытащила звонкая трель дверного звонка. Гостей он не ждал, поэтому с подозрительным любопытством подкрался к входной двери и немного с опаской посмотрел в глазок.
— Вика? — удивился неожиданному визиту Платонов. — А ты чего здесь?
— Привет. Я могу пройти? — взволновано спросила Виктория.
— Да, конечно. Заходи.
Виктория вошла в квартиру, огляделась по сторонам и, убедившись, что Платонов в квартире один, озвучила цель визита.
— Олег, давай попробуем начать сначала?
Олег впал с лёгкий ступор от неожиданного предложения Виктории, учитывая тот факт, что его бывшая жёнушка сейчас с кем-то встречается.
— Вик, не стоит пробовать, правда. Дважды в одну реку не войти.
— Олег, — Вика в два счёта обхватила обеими руками кисть Платонова, — я всё ещё люблю тебя. И как бы я не старалась, у меня не получается тебя забыть. Всех мужчин, что появляются в моей жизни я неосознанно сравниваю с тобой.
Виктория слегка подалась вперёд, намереваясь поцеловать Олега, но Платонов отдёрнул руку и отстранился, сделав маленький шаг назад, чтобы сохранить приличную дистанцию. Давать девушке ложную надежду он не намеревался.
— Вика, мы однажды попытались вернуть отношения, не вышло. Отпусти меня и не сравнивай с другими, пожалуйста. Живи дальше.
— У тебя кто-то есть, да?
Платонов с минуту помолчал, стараясь ответить сначала самому себе на вопрос бывшей жены. Да, у него как бы кто-то есть, но есть ли он у этого кого-то – это уже другой вопрос.
— Олег?
Он поднял взгляд и посмотрел Вике прямо в глаза.
— Да, есть.
— Я её знаю?
— Нет.
Виктория выдохнула. Ей было неважно кто эта девушка, но было крайне важно, чтобы ей не оказалась та стерва из УВД, с которой у Платонова была интрижка, когда они с Викой ещё состояли в браке.
— Надеюсь с ней ты будешь счастлив. — напоследок сказала Виктория, захлопнув за собой дверь.
***
Дело, ради которого Олег вернулся в Москву долго не могло сдвинуться с мертвой точки. Человечек оказался со связями и имеющихся доказательств не хватило для его задержания.
Всё это время в разлуке Олег не переставал думать о Маше. Он безумно хотел позвонить ей, но не смел. Платонов боялся, что человек, на которого он копает, узнает о Марии, о том как много она значит для Олега и попытается добраться до неё. Тогда Платонову придётся отступить от своей цели, чтобы защитить любимую женщину. Нет, Машей он рисковать не мог.
Да даже если бы Олег был уверен, что никакой опасности от общения с Марией не последует, он бы всё равно не смог ей позвонить, ему просто-напросто нечего сказать. А давать Марии обещания в его подвешанном состоянии он не был готов. Олег хотел решить для начала все свои проблемы, а затем с чувством выполненного долга вернуться туда, куда зовёт его сердце. Поэтому о жизни Марии Олег узнавал через Федю. Не то, чтобы они с Фёдором так крепко подружились за время совместной работы, но перед отъездом, когда Платонов познакомился с его семьёй и узнал коллегу поближе, он понял, что Фёдору можно доверять. Поэтому Платонов с Курочкиным периодически созванивались и обменивались новостями.
Благодаря Фёдору Олег был в курсе всех сплетен Заневского РУВД. И, конечно, за всей этой болтовней о работе Олег как бы вскользь интересовался как там у Марии Сергеевны дела, не появился ли новый опер, которому вдруг вздумалось подбивать к ней клинья. А новый опер действительно появился, но уж слишком молодой он для Марии, она на такого и не поведется.
Олег узнал от Курочкина, что Маша сейчас живёт за городом, ухаживает за дачей и за собакой своего университетского профессора, а по выходным они со Златой ходят на конюшню и проводят время в компании лошадей.
Воображение Олега визуализировало в мельчайших деталях всё, что Фёдор рассказывал о Маше. Он, затаив дыхание, вслушивался в каждое слово собеседника, представляя Марию в лёгком летнем платье, гуляющей босиком по густой траве, представлял как на лицо спадает прядка её волос, когда она, сидя под деревом, увлечённо читает книгу, как искрятся от азарта её глаза, когда играет с собакой. Олегу до невозможности хотелось увидеть такую воздушную, домашнюю Машу.
Фантазии о скорой встрече с любимой Машенькой подталкивали Олега работать интенсивнее. Но как бы он не рыл носом землю, борьба за справедливость затянулась и на сбор прямых улик и железных доказательств Платонову потребовался не один год. И, в конечном итоге, спустя 2 года после возвращения, Олегу удалось засадить своего фигуранта за решётку.
Когда наконец дело было сделано, а Платонов уже практически сидел на чемоданах, Фёдор, с которым периодически списывался Олег, сообщил ему шокирующую новость о том, что Мария Сергеевна сошлась со своим бывшим мужем Димой Луганским, дело о покушении которого им довелось расследовать. И что на днях Маша с Димой повторно узаконили свои отношения.
Новость о замужестве Швецовой острой бритвой прошлась по сердцу Платонова. А чего он ожидал? Он пропал из жизни Маши на два года, не звонил, не писал. Кого ей было ждать, призрака!? В этой истории только один виновный – он сам. Олег сам вырыл себе яму, он самовольно уступил своё счастье другому.
Фёдор поведал, что с Луганским Мария прожила в браке 15 лет и, по крайней мере, Олег может быть спокоен за Машу, она выбрала годами проверенного человека и сейчас находится в надёжных руках. Не в таких надёжных как руки Платонова, но, если Мария с ним счастлива, Олегу придётся принять её выбор и смириться с ним.
Других веских причин возвращаться обратно в Петербург у него не было и Олег безо всякого энтузиазма продолжил работу на прежний отдел. Платонов полностью погрузился в службу, с коллегами поддерживал только деловые беседы. Как они умеют дружить ему уже посчастливилось проверить, а изображать дружбу – это не про Платонова.
Без смысла жизни под именем Мария дни потеряли краски, Олег словно оказался в дне сурка, где каждый последующий день ничем не отличался от предыдущего, разве что цифрой. В какой-то момент Платонова переклинило, он встревал в самые опасные передряги, кидался с голыми руками на вооружённых преступников, иногда специально нарывался на неприятности и провоцировал конфликты. Боль съедала Олега изнутри и чтобы хоть как-то приглушить свои душевные страдания, он чужими руками причинял себе физическую боль.
Время шло, разрушающая боль на сердце постепенно стихла, оставив после себя многочисленные шрамы. И в таком бессменном ритме "работа-сон-работа" Платонов, словно робот, отпахал ещё три года.
На календаре 2024 год. Уже пять лет прошло как Олег вернулся в Москву, пять лет как он оставил позади свою любовь, пять лет как он не живёт, а существует.
***
Всю ночь Платонов плохо спал, ему снилась Маша. Она стояла в метре от Олега и плакала. Он порывался к ней, но его ноги будто увязли в земле, не давая сдвинуться с места. Он кричал её имя, но слова испарялись на полпути и не доходили до адресата.
Платонов проснулся от телефонного звонка. Вид у Олега был разбитый. Он с трудом разлепил глаза и посмотрел на имя своего непрошенного будильника, посмевшего потревожить его в такую рань.
— Здравия желаю, товарищ полковник — пробурчал сонным голосом Олег.
— Здравствуй, Олег. Слышу разбудил тебя, уж прости.
— Ничего, товарищ полковник. Какими судьбами? Всё в порядке у Вас?
— Я в больнице лежу, сердце что-то прихватило. Но звоню тебе не о себе поговорить, а случившуюся ситуацию обсудить.
— Вы меня пугаете. Какую ещё ситуацию, товарищ полковник? — спросил туго соображающий Олег.
— Выходит новость до тебя ещё не долетела. Так вот сообщаю. Сбежал вчера наш товарищ виновный из мест лишения свободы.
— Как сбежал? Это шутка такая?
— Какие шутки, Олег! Всю округу прочесали, как сквозь землю провалился.
— Проворная гнида. Ну ничего, один раз засадили, и второй засадим. Товарищ полковник, есть предположения где он может схорониться?
— Уверен, он в Петербург рванул. У него там то ли поддельник, то ли давний друг. Мы когда его слушали, он часто в Питер звонил. Найти его надо, Олежка, ты же понимаешь, он нам жизни не даст, мстить начнёт.
— Товарищ полковник, я из-за этой сволочи жизнь себе испортил...дважды... Не сомневайтесь, я его из-под земли достану и с особым удовольствием отправлю обратно на зону.
— Настрой мне нравится. Справишься без меня? У тебя там вроде друзья в органах остались?
— Да, есть к кому обратиться. Вы главное поправляйтесь, а за меня не волнуйтесь. Сделаю всё в лучшем виде, верну зверя в клетку.
— Удачи, Олег. Пока.
Платонов попрощался с полковником, соскочил с постели, впопыхах собрал свои вещи и, закинув сумку в багажник, помчался назад в Петербург...
