Город разбитых мечтаний и новых надежд

      Целую неделю я пробыл дома, наслаждаясь мыслью о том, что когда я приду в школу, я стану другом Дитера. Я в это верил, ведь я же его не выдал, а настоящие друзья друзей не выдают. Тем более, Дитер поверит, что я хороший, и тоже будет ко мне так относиться. Если кратко, то я просто верил в дружбу с Дитером, ведь я не видел причин его ненависти ко мне. Да, возможно я новенький в классе и Дитер меня не знает, но теперь, когда он понял, какой же я, я буду для него другом. Тем более, к новеньким всегла интерес наступает через пару дней. Поэтому я провел всю неделю дома, слушая наставления мамы о том, что алкоголь особо вреден в моем возрасте. Отец же по вечерам в газетой в руках все время говорил, что я отбился от рук, что меня мало воспитывали в детстве и что во всем виновата музыка. Я просто молча слушал о том, что все музыканты играют в подземных переходах, что им дают мало денег, и что всю свою жизнь они проживают в бедности. Я с радостью вспоминал времена, когда я в Мюнстермайфельде ходил в музыкальную школу, как я учил ноты, учился играть, как я расстраивался, если что-то не получалось, и как я радовался, когда на конкурсах получал призовые места. Как моя учительница всегда мне поддерживала, обнимала и угощала печеньем, приговаривая, что все будет хорошо, что из меня выйдет настоящий музыкант, что я пособие на многое. Но увы, родители видели во мне экономиста, они хотели чтобы я работал с отцом в одной фирме, ведь «ты настолько тупой, что тебя больше никуда не возьмут». Я молча это терпел, но внутри я был несогласен с тем, что у меня как бы нет будущего, мне казалось, что если у меня действительно есть талант к музыке, то я смогу чего-то добиться кроме пары марок от жалостливых людей.       Сейчас было утро. Я уже одетый пришел на кухню позавтракать, по пути нажав на старом радио красную кнопку, после чего послышалась приятная музыка, и я сел за стол, немного топая ногой в такт музыке. Несмотря на то, что мне не сильно нравились танцы, я любил все время притопывать ногой, когда играет мелодия, и для меня это уже стало привычкой. Я сел за стол, где на тарелке возле меня лежала творожная запеканка, а рядом с ней было капнуто яблочное повидло. Я взял вилку и начал есть запеканку, как вдруг музыка закончилась, и началась радиопередача.       — Доброе утро, Германия! Сейчас семь тридцать, а значит настало время гороскопа! Водолеев сегодня ждёт удача в…       — Опять гороскопы… Лучше бы чем-то полезным интересовался — вздохнул отец, но я промолчал. Я любил разные гороскопы, и я в них верил, хотя или родители считали это «разводом ради денег».       — Рыб сегодня ожидает неудача, обман, предательство… — говорила женщина по радио, и я немного расстроился. А вдруг это правда и что-то произойдёт? А если это будет связанно с нашей с Дитером дружбой? Я доел запеканку, вытер уголки рта и помыл посуду за собой и сестрой, потому что «она ещё маленькая». Меня всегда интересовало, когда же она вырастет и сможет что-то сделать без моей помощи, ну или же когда мы будем делить домашние дела пополам? Я помыл две тарелки, две вилки и две кружки, вытер их полотенцем и поставил на место, после чего я обулся, взял в руки портфель и пошел с сестрой в школу. По пути я встретил Гвидо, с которым я сел рядом в автобусе, и мы разговаривали о школе, о городе, где самый большой магазин, где продают самые вкусные конфеты и так далее. Мы приехали в школу, я отвел сестру в класс, после чего она сразу потеряла весь интерес ко мне, а я с Гвидо пошел к себе в класс, где я увидел интересную картину. На последней парте возле шкафа сидел Дитер, которого окружили девчонки и пытались завоевать его внимание.       — Диди, у тебя сегодня такая красивая рубашка… — произнесла высокая блондинка в кожаной юбке, обняв Дитера за шею.       — Да, я знаю, Мари. Я всегда красив! — гордо произнес Дитер, и девочки хором замурчали и закивали головами в знак согласия.       — Ди, а кто же сегодня сядет с тобой? Ты же не обидишь свою Мари? — произнесла Мари, немного капризно взглянув на Дитера.       — Увы, сегодня со мной сядет Каролина — произнес Дитер — ты мне надоела уже. Тем более, Каролина вчера дала мне списать математику, поэтому сегодня здесь её место.       — Что?! Но ты же говорил, что мы с тобой будем вместе до конца жизни!!! — Мари закричала, громко топнув ногой, но внимание Дитера было на Каролине, которая села с ним за одну парту и кокетничала, пока все девочки молча завидовали.       — Бернд, чего ты стоишь? Может хотя бы портфель повесишь? — спросил Гвидо.       — А, да, прости, задумался… Ты сделал немецкий?       — Да, конечно, только списывай не так же, сделай пару ошибок — Гвидо протянул мне свою тетрадь, и я переписал упражнение, немного изменив свои ответы. После этого я подошёл к Дитеру, от которого девочки уже отстали, и он готовился к уроку.       — Привет… Как дела? — банально начал я, и Дитер поднял на меня глаза.       — Барсик! Как ты там, наверное мамочка на тебя накричала, что ты попробовал взрослый напиток? Ай ай ай, на нашего Барсика мама кричала! Ведь он ещё ест только пюре из кабачка! — жалостливо произнес Дитер, что немного задело меня, Ноя натянул на себя улыбку и засмеялся, как будто это было смешно. Увидев мой смех, Дитер подозвал мальчиков и немного с ними пошептаться, после чего подошёл ко мне. Он легонько улыбнулся, что дало мне небольшую надежду.       — Берни, хочешь мы тебе с парнями что-то покажем? Тебе это точно понравиться! — произнес Дитер, и я с радостью согласился. Всей компанией мы вышли в коридор, мы спустились по лестнице на первый этаж, но потом меня смутило, что мы пошли ещё ниже на пару ступенек. Это был подвал? Мне стало немного холодно, я огляделся вокруг, как вдруг меня больно схватили за шею и придали к холодно эй и влажной стене с запахом цемента.       — А теперь слушай сюда!!! Тебе здесь никто не рад!!! Если ты думаешь, что сейчас мы станем на колени и будем целовать твои ноги, ты глубоко ошибаешься!!! Ты нам не нужен!!! Нам надоело, что ты постоянно ходишь за нами вместе с этим своим другом недоразвитым!!! Хотя, он хотя бы не действует нам на нервы, в отличии от тебя!!! — я чувствовал на своей шее крепкие руки и слышал озлобленные крики Дитера. Я ничего не видел вокруг себя, я только слышал крики и чучствал крепкие руки, сжимающие моё горло. Я хотел запротестовать или позвать на помощь, но я не мог произнести ни звука! Мне стало страшно, но тут Дитер резко отпустил меня, и из-за резкой подачи кислорода в мой организм я упал на четвереньки, я хрипел и пытался что-то сказать. Неожиданно я почувствовал удары ногой сначала по руке, потом лёгкий удар по голове, но для меня он был болезненный. Я лежал на полу, продолжая так же хрипеть, я чувствовал себя беспомощным. Неожиданно, к счастью для меня, прозвенел звонок на урок, и парни ушли, оставив меня лежать на полу и плакать, иногда похрипывая. Сейчас я лежал на холодному полу, и как будто пелена спала с моих глаз. Жизнь разбила мои розовые очки, через которые я видел нашу с Дитером дружбу, жизнь разбила эти очки, и все, что я мог сейчас делать, так это лежать на холодном полу и горевать, что вообще связался с Дитером. Зачем я пошел в бар?! Зачем я подошёл к Дитеру сегодня?! Неужели я был настолько глуп?! Увы, мне было жаль, что я понял Дитера только сейчас, когда он со своей компанией сделал мне больно. Я лежал, обняв левой рукой правую руку, которая неистово болела из-за удара. Сейчас мне хотелось повернуть время вспять, подбежать к Бернду две недели назад и сказать, что его ждёт неудача, что не нужно соглашаться погулять. Но увы, все поздно, я сам создал себе проблемы. Неожиданно я почувствовал, как мои глаза медленно закрылись…       Я проснулся в полной темноте. Я с трудом вспоминал, что происходило, и я пытался найти выход из этой тьмы. Я нащупал стену, и на ощупь я пытался найти дверь, но у меня ничего не получалось. Я чувствовал в комнате повышенную влажность воздуха, на полу стояли мешки с овощами и ведра. Это и вправду был подвал, самый настоящий подвал, где хранились овощи для столовой. Я с грустью сел по своим ощущениям на мешок в луком, и вздохнул. Немного болела правая рука, на которую пришелся сильный удар, но ещё больше мне было обидно. Почему же мне всю неделю казалось, что Дитер может быть хорошим другом? Неужели я ещё тогда в баре не понял, что Дитеру не нужна моя дружба? Каким же глупцом я был… Увы, реальность оказалась жестокой, мои мечтания рухнули в один момент… Если бы я мог вернуться на пару дней назад, я бы не пошел в этот бар, если бы знал, что все так плохо закончиться. Сейчас я даже знать не хотел Дитера, как я мог вообще думать, что он хороший друг?! Ведь я же своими ушами слышал, как он обзывал меня Барсиком, насмехался надо мной, а я верить, что мы с Дитером синем друзьями. Какой же я наивный! Неужели меня нужно было избить, чтобы я понял все происходящее?! Неожиданно я услышал звонок, затем детские крики. Надеясь на спасение, я подошёл к одной из стен и начал кричать. Я кричал долго, я уже охрип, но тут я услышал надежду на спасение.       — Бернд?! Ты там?! — я услышал голос Гвидо! Я начал радостно кричать, после чего Гвидо открыл тяжёлую дверь, и я щажмурившись от света вышел в коридор.       — Бернд! Как ты всех напугал! Классная хотела уже звонить твоей маме, что ты пропал! С тобой все хорошо, тебя не били? — спросил Гвидо, сев рядом со мной на скамейку.       — Все нормально, только немного рука болит, и обидно, стоя считал Дитера своим другом — произнес я, и Гвидо вздохнул.       — Это хорошо, что ты все понял, но жаль, что так поздно. Мне хотелось тебе сказать, что с Дитером лучше не связываться, но в твоём разуме все было так идеально, что мне не захотелось разрушать твои мечты. И я боялся, что мои напутствия могли как-нибудь тебя задеть — произнес Гвидо — но сейчас ты сам все понял, поэтому пойдем в столовую?       — Давай — я чувствовал голод, поэтому мы с Гвидо пошли в столовую, где я увидел шоколадные пирожки, присыпанные сверху сахаром! Они выглядели очень аппетитно, но когда я полез в карман ща деньгами, я понял, что Дитер по ходу их присвоил себе.             — Гвидо, прости, но у меня нет денег. Я просто посижу рядом с тобой, ладно? — сказал я Гвидо, который сразу все понял.       — Что ты хочешь? — спросил меня Гвидо.       — Я хочу шоколадную булочку. Но ты можешь мне её не покупать, я все пойму.       — Все нормально, у меня есть с собой деньги — Гвидо достал из кошелька пару купюр и дал их повариха, и она дала нам пирожок с капустой и шоколадный пирожок. Гвидо отдал мне шоколадный пирожок, и мы сели за столик в столовой.       — Я так понимаю, Дитер забрал твои деньги? — тихо спросил меня Гвидо.       — Да, это он их забрал.       — Не переживай, когда у него тоже отберут деньги.       — Я в этом не сомневаюсь — мне стыдно признаться, но мне было приятно представлять побитого Дитера, да ещё и с отобранными деньгами. Но тут я увидел Мари и Каролину, возле которых столпились девочки.       — Дитер настоящий подлец! Вчера он мне сказал, что я его звёздочка, я сегодня он сел с этой мочалкой! — плакала Мари — а я ему верила, я даже фломастером на обоях написала «Я люблю тебя, Дитер!», я даже придумала имена нашим детям! А он взял и бросил меня, как какую-то тряпку!       Зато Каролина сияла на всю столовую от счастья.       — Сегодня мне мой Дитер подарил плюшевого медвежонка и сказал, что в воскресение мы пойдём с ним на свидание! Я одену свое самое красивое платье, чтобы свести его с ума. И кстати, если у нас с Дитером будет сын, лучше назвать его Марком ли Бенджамином? Мари, не плачь, я позову тебя на нашу с Дитером свадьбу. Ах, так красиво звучит «Каролина Болен»!       — Ага, только села с ним, а уже имена детям придумывает — фыркнул Гвидо, и я рассмеялся вместе с Гвидо. Вся эта сценка показалась нам смешной, но тут прозвенел звонок, и нам нужно было идти на алгебру. Там я спокойно сидел и записывал конспект, как вдруг мне в голову прилетел клок бумаги, вырванной из тетеради в клеточку. Я развернул листик и побелел от страха.       «Теперь вся твоя жизнь — это черная полоса!»       Я быстро сиял бумажку и спрятал ее в портфель. Я достдел до конца уроков, написав учительнице объяснительну, где я был первые три урока. Я написал, что я забыл дома пенал и поехал за ним домой, поэтому я пропустил три урока, и только Гвидо и Дитер знали настоящую причину моего отсутствия. После уроков мы с Гвидо пошли ко мне домой, где мы сначала сделали уроки, а затем смотрели мультик про Скруджа Макдака, после чего мы начали дурачиться. Я залез с ногами на диван и бросил в Гвидо подушку, а Гвидо просил в меня подушку с кровати, после чего мы псото начали качать друг друга по полу. В какой-то момент мне стало грустно, и Гвидо это заметил.       — Бернд, я тебя обидел? Или ты устал?       — Нет, просто я так мечтал о Дитере, что практически забыл о тебе. Я тебе не звонил, не приглашал в гости, хотя ты тот самый лучший друг, который всегда приедет на помощь. Прости меня, я наверное поступил неправильно.       — Все хорошо, Бернд. Мы все совершаем ошибки и потом жалеем об этом. Зато сейчас мы снова лучшие друзья! Давай пойдем покушаем?! Что у тебя есть?       — Может наделать бутербродов, если хочешь.       — Отлично, сделаем бутерброды и и поедим их в твоей комнате — Гвидо радостно побежал в кухню, где мы шутили и делали бутерброды. На душе было легко, спокойно, как будто сегодня ничего не случилось, но тут Гвидо увидел пианино.       — У вас дома есть музыканты? — спросил Гвидо с удивлением.       — Ну я ходил в музыкальную школу девять лет, поэтому я умею играть.       — И я как всегда узнаю обо всем последним! Ну сыграй мне что-то — попросил Гвидо, поставив на пианино тарелку с бутербродами. Я сел на табуретку и посмотрел на клавишу. Вздохнув, я ударил пальцами по клавишам, быстро перебирая ноты. Я закрыл глаза, мне вспомнился Кобленц, Мюнстермайфельд, как я занимался музыкой, у меня была спокойная жизнь, но потом я переехал сюда, и моя жизнь потеряла покой. Я вспомнил запах травки, деревьев, цветочков, как я в детстве купался в металлическом тазике во дворе и не знал бед помимо сестры, котоая постоянно плакала. Как же я хотел вернуться туда и ощутить этот запах, запах спокойной жизни… Ударив по клавишам в последний раз, я открыл глаза и посмотрел я удивлённого Гвидо.       — Бернд, да у тебя талантище! Ты не должен скрывать свой талант! Ты должен пойти в музыкальную школу, ты должен выступить по радио! Весь мир должен узнать о Бернде Вайдунге!       — Ну что ты… Уже поздно, тебе наверное пора домой.       — Да, мне пора. Я вот насчёт музыки и таланте подумай, Гвидо тебе плохого не посоветует! — произнес Гвидо и ушел, я долго сидел за инструментом и думал о своей жизни…