Я - Вальбурга Блэк

      Когда Эфрусина вернулась, напряжение, в котором мы пребывали, немного спало. Отправив Реддла отдыхать с наказом обязательно выпить зелье Сна-без-сновидений, она позвала меня в оранжерею. Усевшись на плетёный диван, я рассматривала светящиеся орхидеи, ожидая начала разговора.       – Что бы ты хотела за помощь? – наконец спросила бабушка.       Я не стала утверждать, что ничего особенного не сделала, поскольку знала: бабушка имеет в виду не столько моё сегодняшнее скромное участие, сколько плату за расчёт ритуалов для Реддла.       – Две унции крови Пустого.       Бабушка внимательно посмотрела на меня. Помолчав, она вынула два флакона из поясной сумочки и протянула мне. Я спрятала один, а второй влила в склянку с зельем, которую достала из браслета с расширением пространства. Эфрусина пристально следила за моими действиями. Я взмахнула палочкой, невербально активируя смесь, и протянула флакон бабушке. Она проверила его чарами, и её лицо неуловимо изменилось.       – Это ты назвала Реддлу мою прежнюю фамилию? – задала она вопрос, который я ожидала.       – Нет, – спокойно ответила я. – Твою фамилию, скорее всего, он нашёл в одном из старых выпусков «Магического вестника». Там публикуются все сведения о помолвках и браках чистокровных.       – Вот как?       – Я не говорю о своей семье с теми, кто в неё не входит. И не делюсь догадками с теми, кого они не касаются.       – И какие же у тебя догадки, Вальбурга?       – В списке чистокровных родов мира есть Ганэ. Но ты не можешь быть из их рода.       – Почему же?       – Они вампиры. И никому доселе не разрешали пользоваться своей фамилией. Ты не первородный, то есть рождённый вампир, иначе тебя не выпустили бы не то что из Румынии, из родового замка.       – Возможно, я сбежала?       – Нет, первородные – короли вампиров, никто не отдаст подобную силу на сторону. И ты не вампир, повторяю. Очень сильный маг крови, да, но не вампир. У меня есть предположение, что тебя обучали Ганэ. Поэтому у тебя перед ними большой долг: за укрытие, помощь и дарованную фамилию.       – От кого же я укрывалась?       – От врагов, конечно. И от могущественных, если тебе понадобилась помощь вампиров, в долгу перед которыми не хочет оказаться ни один маг.       – Это все догадки?       – Нет. Полагаю, Пустой станет отличной выплатой долга. Если же его недостаточно, я постараюсь помочь тебе закрыть долг окончательно.       – Бескорыстно?       – Нет, конечно. Я полагаю, иначе твой долг придётся выплачивать мне.       – Умная девочка. Ты повзрослела, Вальбурга. Не беспокойся, Пустого хватит. Ты же знаешь, почему?       – Рождение первородного сродни чуду. Однако, если Пустой добровольно станет яблоком крови вампира, тот сможет зачать или понести ребёнка, в зависимости от своего пола. Полагаю, согласие раба не требуется, достаточно желания хозяина.       – Неплохо. По поводу моего настоящего имени у тебя тоже есть догадки? Ты поэтому сварила Абсолютную Чистоту?       Я видела на гобелене Блэков блёклую вязь фамилии бабушки. Её же имя – Эфрусина – сияло золотом, указывая, что она из очень древнего рода, скорее всего, старшего, чем род Блэков. Но про гобелен я сказать не могла.       – Я знаю только, что вы с дедушкой познакомились в Лионе. Здесь тебя считают француженкой, не задумываясь, откуда у тебя румынская фамилия, которую маги не носят.       – О этот британский снобизм! Конечно, из-за него я и приехала сюда. Британцам дела нет до других, они обожают вешать ярлыки и не собираются отказываться от предубеждений.       – Дедушка Сигнус до сих пор не любит всё французское. Полагаю, из-за тебя.       – Я была против брака Ирмы, потому что боялась раскрытия своей тайны, а этот заносчивый старик решил, что Блэки для меня не слишком хороши. Боюсь, из-за меня у твоей матери было несколько довольно тяжёлых лет.       – Почему же ты её не предупредила?       – Она сама хотела выйти за Блэка! – воскликнула бабушка. – Глупо было бы думать, что ей не придётся платить за своё решение. Но это в прошлом. Итак, Абсолютная чистота?       – Ты сама всё понимаешь. Твои враги живы?       Кивок был мне ответом.       – Они опасны и могущественны? Я так и предполагала. Не думаю, что с лёгкостью, но рано или поздно ты нашла бы девственницу из тёмного рода, которая смогла бы сварить это зелье, но зачем? Я могла это сделать – и сделала.       – У тебя прекрасно получилось, Вальбурга. Сколько применений Абсолютной чистоты ты знаешь?       – Два. Можно использовать флакон с ним как артефакт, после доработки, или само зелье, которое в сочетании с кровью Пустого станет ядом Абсолютного бесплодия.       – Это подарок или аванс?       – Второе. Мне хотелось бы, чтобы ты оставалась на моей стороне... по-родственному.       – Хорошо... внучка. Это, случайно, не связано с тем, что больше всего на свете твой отец мечтает о будущем наследнике от Сигнуса и внуках от любимой дочери - тебя? А ты, полагаю, не спешишь замуж и заранее готовишься к буре возмущения?       - Ты права, бабушка. Пусть сначала Альфард его внуками порадует.       – Альфард? Всё-таки ты ещё такая глупышка, – улыбнулась Эфрусина и не стала пояснять свои слова, несмотря на мои расспросы.       Я не сказала всей правды. В первую очередь я не желала такого врага, как бабушка, во вторую я хотела многому у неё научиться. И я не думала, что мои соображения были секретом для Эфрусины. Скорее, она могла видеть ещё какие-то выгоды от моей помощи. Как для меня, так и для себя.

***

      Когда мы вернулись домой, Реддл засобирался на пару дней к Малфоям, где гостил кто-то из его приятелей. Мне было как-то неспокойно, но причин останавливать Тома у меня не было. Мне казалось, что он, несмотря на внешнюю невозмутимость, тяжело перенёс всю эту ситуацию с родными. Точнее, не мог смириться с тем, насколько он им оказался не нужен. Взяв с Реддла обещание, что он завтра присоединится к нам вместе с Абраксасом Малфоем и Корбаном Яксли, я попрощалась с ним и из каминной направилась в Сиреневую гостиную.       Гости постепенно начали собираться. На миг мне показалось, что я в нашей слизеринской гостиной, но несколько учеников других факультетов и как-то сразу повзрослевшие выпускники разрушили это впечатление.       После приветствий разговор постепенно свернул на общую для всех тему.       – Войска Гриндевальда продвигаются. Вся Европа пала к его ногам. Французы не продержались и месяца, – тревожно сказала Эстер Крауч.       – Некоторые успели укрыться, часть сбежала к нам, остальные… - Оливия Гойл замолчала, впрочем, все и так знали: или перешли к Гриндевальду, или мертвы.       – Говорят, в Хогвартсе будет много новых учеников, – сказал Рейнард Мальсибер и кивнул Нэйтану Крэббу. – Ты говорил, что приедут не только французы?       – Есть… сочувствующие, скажем так. Они помогают эвакуировать детей и женщин из Бельгии, Голландии… много откуда. Часть учеников примет Дурмстранг, но он в любой момент может оказаться в осадном положении, поэтому большинство будут учиться в Хогвартсе.       – А мы не окажемся тоже в осадном положении? – Ванесса Буллстроуд озвучила всеобщие страхи.       – Отец говорит, что Попечительский совет лично проверит защиту Хогвартса и обеспечит охрану, – сказала я. – Однако это не значит, что мы можем расслабиться.       – Он идёт к Британии, в Хогвартсе могут оказаться сочувствующие ему или шпионы, – пожал плечами Мальсибер. – Какое тут расслабление.       – Часть светских мероприятий отменили. Только на вторую половину августа что-то осталось, – грустно сказала Ифа.       – Не думаю, что готов сейчас думать о балах, – мрачно сказал Крэбб.       Я не успела развеять гнетущую атмосферу, потому что в гостиную вошли мои родители.       – Вижу, Вальбурга собрала практически всех, – благосклонно оглядев присутствующих, мой отец улыбкой ответил на их поклоны. – Мы и ваши родители решили, что негоже детям даже в столь суровое время оставаться без отдыха, поэтому послезавтра вы отправляетесь на один уютный тропический остров.       – Для отдыха там уже всё приготовлено, – сказала моя мать. – Внимательно пересмотрите свои вещи, возьмите только самое необходимое. Расстояние большое, портключи рассчитаны с запасом, но не стоит брать с собой все свои парадные туалеты, дамы.       – Поедут только присутствующие?       – Мы понимаем, что вы привыкли справляться без присмотра родителей. Но не расслабляйтесь слишком сильно. Без пригляда вы не останетесь, – отец взглянул прямо на меня и улыбнулся.       Сюрприз удался: кто-то принялся оживлённо гадать, куда нам предстоит отправиться на ближайшие три недели, кто-то, в основном девушки, срочно вспоминали содержимое своих аптечек и оживлённо спорили, что из одежды обязательно понадобится.             Переглянувшись сначала с Оливией, потом с Мальсибером, я поняла, что они разделяют мои подозрения. В ближайшее время затевалось что-то опасное, раз родители столь согласованно решили на время спрятать нас.