Вышекрыл. Воробьиная история

На следующий день жара спала, и начался сильный ливень, который продолжался два дня, приведя к холодным и сырым дням. Ванесса была очень занята во время шторма: резкая смена погоды вызвала у многих обитателей аббатства озноб, ломоту и боль в горле. Но, как распорядилась судьба, настоящая работа Ванессы только начиналась. Большую часть того лета, что началось с такой продолжительной палящей жары, погода колебалась между двумя крайностями. Дни, когда солнце светило вовсю, сменялись периодами серой прохлады и дождя, а затем снова наступала жара, а потом — небывалый холод. Никто в аббатстве не помнил ничего подобного. Дожди поддерживали пруд в аббатстве на высоком уровне, а все посевы были хорошо политы, так что голод не грозил. Но дикие колебания климата сказывались на здоровье жителей Рэдволла, и бывало, что все койки в лазарете были заполнены, и Ванесса провела не одну бессонную ночь, ухаживая за пациентами. Именно во время третьего приступа холода и сырости жители аббатства начали заболевать странной сыпью, со временем переходившей в более серьезную лихорадку. Аббат Арлин все это время помогал Ванессе, и теперь в дело вступили его мудрость и опыт. — Да, — сказал он Ванессе однажды вечером, после того как они закончили осмотр нескольких своих заболевших друзей, — я узнаю эти признаки. По-моему, это называется зеленой лихорадкой — у меня самого был такой случай, когда я был молодым послушником. Дэрроу тогда был смотрителем лазарета, ведь это было незадолго до того, как он стал аббатом. По-моему, с тех пор в Рэдволле не было ни одного случая. Эта болезнь редко приводит к смерти, хотя если ее не лечить должным образом, то последствия могут быть плачевными, особенно у детей и стариков. К счастью… Арлин обошел стол Ванессы и порылся в журналах на настенных полках: — Посмотрим… это было ближе к концу должности Дэрроу в лазарете, так что, скорее всего, это было в последнем его дневнике… попробуем этот… Ванесса стояла рядом с ним, пока аббат перелистывал страницы, проводя лапой по столбцам аккуратного почерка Дэрроу. Вскоре Арлин нашел то, что искал. — Ага! — объявил он, постучав по открытому журналу на столе перед ними, — Вот оно! Осень Серебряных лунных теней, я хорошо ее помню, хотя, на самом деле, мне кажется, что моя собственная болезнь пришлась на весеннюю пору. Но вот он я, записанный вместе с другими жителями Рэдволла, страдавшими от зеленой лихорадки в то же самое время. Забавно, как память может обмануть тебя! — Да, да, — отозвалась Ванесса, стараясь не выказывать нетерпения по отношению к старшему мышу, — но описано ли здесь лечение? — Хм? Конечно да, дитя мое. Каким бы смотрителем лазарета был Дэрроу, если бы не следил за своими лекарствами? — Арлин поправил очки. — Итак, посмотрим… Нам нужен горячий отвар из калужницы, листьев крапивы, малой печеночницы и… а вот это будет сложнее… — Что? — Ванесса наклонилась ближе и уставилась на страницу. — Несколько ягод красавки-бешеницы, — закончил аббат. — Этого не может быть! Она же ядовитая! — Сама по себе, да, — ответил Арлин. — Но в очень малых количествах и в смеси с другими травами она — необходимая часть лекарства от зеленой лихорадки. Видишь, даже самые опасные дары природы могут быть полезны, если знать их тайны! Ванесса выпрямилась, задумчиво поглаживая подбородок. — Не думаю, что у нас есть запасы красавки, или других трав, если уж на то пошло, кроме, может быть, крапивы. — И это тоже хорошо, — перебил Арлин, читая дальше. — Согласно записям Дэрроу, настойка лучше всего со свежесобранными травами. К счастью для нас, сейчас как раз лето; если бы эта лихорадка поразила нас зимой, нам пришлось бы обходиться сухими запасами. — Ну, если бы у нас была нормальная летняя погода, а не эта жара-холод, то, наверное, и вспышки лихорадки не было бы, — заметила Ванесса. — Может, она называется зеленой, потому что бывает только тогда, когда лес весь зеленый? — Я и сам удивлялся этому названию, — сказал Арлин. — Да, в этом есть смысл. Это, конечно, сочетается с тем, что Дэрроу настаивает на свежих травах. Полагаю, только знающий историк может знать наверняка. — Итак, — пожала плечами Ванесса, — что мы будем делать, чтобы собрать все необходимое? Мы с тобой самые искусные травники в Рэдволле, но мы оба слишком нужны здесь, в лазарете. — Пошлем для этого выдр, — предложил Арлин. — Они почти единственные в Рэдволле, кого еще не поразила лихорадка. — Правда. Мне еще не доводилось видеть одного из них в качестве пациента с этим заболеванием. Возможно, они просто от природы невосприимчивы. Но достаточно ли они разбираются в растениях? — У них достаточно знаний о травах, чтобы справиться с задачей. И они знакомы со здешними лесами не хуже любого зверя; они должны уметь находить нужные растения в нужное время. Арлин пролистал страницу дальше, нахмурив брови: — Да, об этом я почти забыл… — О чем? Аббат дочитал до конца и снова взглянул на Ванессу. — Зеленая лихорадка поражает воробьев гораздо сильнее, чем нас, наземных зверей. Для них она нередко оказывается смертельной. Дэрроу упоминает об этом прямо здесь, но я и сам хорошо помню. В тот сезон, когда я болел, лихорадка ужасно сказалась на воробьях чердака. У них не было наших способностей к целительству, и без нашей помощи болезнь охватила их, как чума. Каждые несколько дней они выталкивали очередную тушку через карниз на лужайку — это был единственный способ избавиться от мертвецов. Сколько их могло улететь в глубину леса, чтобы умереть там в одиночестве, мы никогда не узнаем. Мы пытались связаться с ними, чтобы помочь, но они не обращали внимания на наши попытки. Некоторое время казалось, что лихорадка выкосит их полностью, но несколько сильнейших все же пережили эпидемию, и со временем из дальних уголков Страны Цветущих Мхов прилетели другие, чтобы поселиться здесь и присоединиться к ним. — Что же нам делать, если заболеет Вышекрыл? — ахнула Ванесса. — Мы будем обращаться с ним так же, как с любым другим пациентом, — ответил Арлин. — Не забывай, что именно из-за отсутствия у них должных знаний и упрямого отказа принять нашу помощь Спарры понесли столь тяжелые утраты. Если Вышекрыл подхватит эту лихорадку, он получит то, чего не было у них: все преимущества нашего врачевания. — Да, — забеспокоилась Ванесса, — но будет ли этого достаточно? А что, если средство для птиц не такое же, как для нас? — Тогда нам просто придется найти подходящее лекарство, — сказал аббат, похлопав Ванессу по лапе. — Но если на чердаке снова вспыхнет лихорадка, я поставлю на Вышекрыла, а не на его собратьев наверху.

***

К концу лета более половины мышей в Рэдволле оказались в лазарете с зеленой лихорадкой, а также почти все кроты и многие другие жители аббатства. Однако, все окончилось лучше, чем могло быть: на следующий день после того, как Арлин прочитал записи Дэрроу, выдры успешно собрали в лесу все необходимые травы, и тем же вечером Ванесса приготовила первые порции целебного отвара и дала его своим пациентам. Пока они с аббатом занимались этим, команда выдр-собирателей устроила небольшой обед из своего знаменитого острого рагу с тушеными креветками. Вышекрыл присоединился к ним за большим простым столом на кухне, где тепло печей помогало развеять не по сезону холодный летний вечер; юному воробью это рагу было по нраву, несомненно, благодаря времени, проведенному в компании выдр. В их распоряжении была целая кухня, — брат Хью с поварами освободили ее. Известно, что, когда выдры готовили свое рагу из креветок, другим работать было невозможно. В качестве платы за изгнание из своих владений Хью заставил выдр пообещать приготовить ужин для всего аббатства. Вышекрыл глотал тушеное мясо так же громко, как и любая выдра, засовывая клюв в миску, чтобы выковырять из нее креветок или просто вдохнуть пряный бульон. Когда миска заканчивалась, он опрокидывал ее одним когтем и осушал, откидывая голову назад до упора. Поставив пустую миску на столешницу, он одобрительно клацнул клювом: — М-м-м, вкуснотища! Налейте еще, мои добрые друзья! Монтибэнк весело налил своему воробьиному другу еще одну порцию. — Держи, пернатый! Налетай, тут всего вдоволь! — Верно, — отозвался Строкер. — Эта погодка, может, и плохая новость для наших больных друзей в лазарете, но из-за нее все растет — от огорода до креветок в пруду. Клянусь, эти шустрые маленькие твари размножаются быстрее, чем мы успеваем их вылавливать! Вышекрыл напустил на себя недоверчивый вид. — Невозможно! Никакие запасы креветок не смогут удовлетворить твой аппетит, Строкер! Выдра улыбнулся и постучал по миске Вышекрыла. — Посмотри-ка на себя! Что это, твоя четвертая порция или уже пятая? — Увы, только третья, — Вышекрыл запрокинул голову для очередного глотка. — Но что еще делать здесь одинокому Спарру? Ванесса и аббат запретили мне находиться рядом с больными лихорадкой. Видимо, они боятся, что мне будет хуже, и они не смогут меня вылечить, как надо. Так что, поскольку вы, толстохвостые ушастики, единственные в Рэдволле, кто еще не заболел, я, похоже, остаюсь с вами! — Ну, есть кое-что похуже нашего общества, — пошутил Монти, а затем посерьезнел. — Как думаете, листьев и веток, что мы набрали в лесу за день, хватит? — Конечно! — с полной уверенностью заявил Строкер. — Ни у одной болезни нет шансов в Рэдволле, когда у нас есть Несси и аббат! Эти двое к утру с первыми лучами солнца отправят всех больных на путь выздоровления, клянусь рулем-хвостом! — Значит, я остаюсь в стороне, поскольку я без руля, — сказал Вышекрыл. — Ну и ладно, я никогда не был любителем ставок; кроме того, все, что я могу поставить, — это тушеные креветки, которые лежат передо мной, а я не смогу смириться с их потерей!