Месиво мультифандомное обыкновенное

      — Ммм, мальчик, которого обижают сверстники. Не бойся, я помогу тебе отомстить. Лети моя маленькая Птица, и вселись в него, — уже представляя в своих руках талисманы сказал Бражник, а потом успокоил недовольного долгим полëтом подопечного. — Путь нелëгкий, но другой пацан из Питера наоборот к нам, в Париж хочет, и ничего. Не жалуйся, лети уже!              — Блин, Миша, я походу муху проглотил, — с лëгким ужасом сообщил Саша парню.       — А я говорил тебе, что надо москитные сетки покупать, но ты же у нас эстетичный, а сетка не эстетично, сам виноват!       Мало кто знает, что люди и животные, перелетающие из города в город, кажутся городам пылинками и насекомыми и им постоянно приходится страдать, питаясь ими невольно. Давайте почтим их бедные желудки минутой ора, которая, я надеюсь, будет ждать вас в этом фанфике.       Двадцать лет спустя Разумовский, в которого этот самый «акума», то бишь Птица, вселился, вместо того, чтобы доставить талисманы Бражнику, сжëг пол Питера, ну вы и сами прекрасно знаете эту историю. Теперь он сидит в психушке и тут его мучает известный психиатр дядя Рубик, Чеховский двойник, правда не электрический, как Хольт, тогда был бы тройник. И вот однажды, когда Серëжа как обычно мучился и боролся с Птицей, к нему в палату заползла змея.       — Ну здравствуй, гений. Я твоя спасительница. Что смотришь на меня так? Влюбился, — она подползла ближе.       — Я, конечно, змей люблю, но ты не в моëм вкусе. Ты вообще кто?       — Ну как можно не узнать великую часовщицу — Елену Мортинову. Меня кстати твой женишок подослал, только он сейчас занят, отбивается от санитаров. Там один, усатый, не тот, который кубик-рубик, вообще страшный. Ну и я тут отмычкой поработала, дверь открыта, там ещё гвоздь есть, ты им рубашку порви и проблемы решены. Но усатого реально остерегайся.       Серëжа вышел из камеры, освободив руки и ноги, и увидел, как его родной арабский татарин, лучший друг и просто самый лучший приятель, дерëтся с каким-то молодым санитаром, ну чисто пацанские разборки группировщиков, и непонятно откуда доносится музыка, судя по всему, на татарском же.       — А песня откуда? — удивился Разумовский.       — А я откуда знаю? Там вообще сначала было что-то про героя из книг, а потом в это переросло. Так погоди. — Может программисту и показалось, но он увидел в змеиных глазах презрение. — У тебя рыжие волосы? Ну тогда я тебе помогать не намерена, а то его вдруг ты родственник этой фейры. Ну пока.       И змея стремительно уползла, пока Серëга офигевал от происходящего. Наконец, его любимый друг араб победил молодого усатого доктора, точнее тот сам сдался и пошëл искать какого-то ежа.       — Серëжа, как я долго тебя искал, ты мой луч света во тьме, любовь моя бескорыстная как к другу к тебе, друг ты мой. Ты на свете всех милее, всех Змеее и Сергее, и вообще мой самый дружеский друг. Ну как у тебя дела?       — Да всë хорошо! — Разумовский чуть не плакал от счастья, обнимая друга. — Ты не знаешь, как там Гром?       — А, его по башке какой-то Дядя ударил, и Игорь теперь в соседней палате с тобой, странно, что ты не знал. Он сейчас вообще сумасшедший, то про воду отравленную говорит, то про чудеса какие-то, то вообще Рубинштейна называет сыщиком, вообще с катушек слетел. Ну ничего, главное — мы теперь вместе, никогда больше не брошу тебя, мой друг, мой самый дружеский друг, друг родимый, ну друг.       Они проходили мимо разных палат: в одной женщина уверяла, что еë лыжник в подъезде сбил, в другой мальчик в воображаемую камеру рассказывал про какую-то школу, которая очень классная, в общем — одни шизофреники, даже разнообразия нет. Кстати, насчëт Птицы: Бражник задолбался еë ждать и уничтожил.       — Ну, тут у нас два летательных аппарата: метла и пылесос, но мы же с тобой оба хоть чуть-чуть русские, так что летим на втором, — заключил Олег.              — Слушай, Волче, а ведь у меня теперь ужасная репутация, надо еë почистить. Поверить не могу, что решился на такое ужасное преступление. Понимаешь, я однажды психанул от несправедливости: кондиционер перестал работать, и я украл двенадцать холодильников. Ну их вернуть надо.       — Да ладно, друг мой, вернëм как-нибудь.       — А куда мы летим?       — Новости, снимать о том, как я героически тебя спас. Заодно скажем про Птицу, я тут пока с этим санитаром дрался, захватил доказательства у Вениамина Самуиловича.       До студии они долетели без происшествий, а там сначала смотрели, как снимали основные блоки новостей. Правда ведущие, мягко говоря странные: один, вместо того, чтобы говорить про достижения биатлонистов, лез под стол и уверял всех, что он не пьющий и у него не восемь детей, а два, другой вместо погоды пел Меладзе, третий вообще офигевал с соведущего и вспоминал старый мультик про Умку. Вобщем, дурдом похуже психушки. Наконец, Серëжа и Олегу дали рассказать свою историю.       Ну вот и всë, неплохая получилась история: интересная, весëлая, немного грустная, а главное поучительная. Всех психов, во главе с Игорьком нашим любимым, вылечили, Волков с Разумовским, как истинные друзья, и любовь нашли в один день, и предложения сделали, и свадьбы устроили. А дядя Рубик стал новой жертвой Бражника, потому что злился на то, что у него теперь нет работы.