Играя судьбами

      Корабль инквизиции покинул систему «Длань Императора», забирая с собой неизвестный и опасный груз. При всём желании им не догнать их, «Агат» повреждён, много раненых, им ещё предстояло восполнить потери и тратить время на диагностику и молитвы техножрецов.       Эдита сдержанно молчала, слушая доклады офицеров, на автомате отдавала приказы, даже не запоминая сути вопросов. Её свита и спутники пошли кто зализывать раны, кто заниматься своими обязанностями, и лишь один Маражай наслаждался отличной прогулкой и реками пролитой крови.       Когда она, наконец–то смогла сбежать в свои покои, то даже не помнила, как очутилась в кабинете. Здесь всё ещё было много от Теодоры, но теперь она вглядывалась в спокойный синий цвет, а не в карминово–красный. Эдита замерла в центре, стояла, глядя в одну точку, и вспоминала всё, что произошло.       Открывшаяся правда клубилась внутри, взрывалась солнечными вспышками, обжигая болью, яростью и горечью. И впервые за много месяцев она дала себе волю. Её крик, казалось, мог высадить бронированные стёкла, безмолвными свидетелями её бешенства оставались холодные и далёкие звёзды галактики. Возможно, многие из них давным–давно погасли, но всё ещё смотрели на неё из–за грани.       И она стала громить всё подряд, побежала к столу и смахнула оттуда всё: ворохи бумаг, книги, писчие принадлежности, детали от лазпистолета, который она любила время от времени перебирать. Это её успокаивало, но сейчас это не поможет.       Опрокинуты были стулья, в остервенении она несколько раз захлопнула крышку органа до треснувшего дерева, скинула с гостевого столика застывшую во времени партию регицида, что вела покойная Теодора.       Крик не прекращался, легкие горели, Эдита задыхалась, но готова была кричать в слепой ярости, пока не сядут связки или пока она не потеряет сознание от нехватки воздуха.       К концу истерики она обнаружила себя стоящей на коленях в центре разгромленного кабинета, с разбитыми в кровь костяшками пальцев, растрёпанными волосами и бегущими непрерывно слезами.       Снова пешка, снова марионетка в чужом спектакле, снова её разыграли, как девочку на побегушках.       На смену слезам и ярости пришёл нервный смех, дерущий горло не хуже крика.       Хруст стекла заставил вскинуться. На пороге разрушенной комнаты замер Хейнрикс, когда перехватил её взгляд. Несколько секунд они глядели друг на друга, в голове обоих роились тысячи вопросов, проклятий и убеждений. Вот только если дознаватель был ещё на этапе отрицания очевидного, то Эдита только что пережила гнев и находилась на стадии принятия.       – Как ты вошёл? – Эдита отвернулась не желая никого видеть. Хотелось его прогнать, нагрубить и даже сорвать злость. Но на его счастье, она уже выместила всё это на ни в чем неповинной мебели.       – Абеляр забеспокоился, старый флотский офицер хорошо знает, каково после таких откровений.       – Ты снова врёшь, ван Калокс. Скажи, хоть когда-нибудь от тебя можно услышать правду? Хоть раз ты был до конца честен? Нет, ты вечно прячешься, вечно притворяешься, запахиваешься в рясу долга, даже сейчас ты отрицаешь очевидное. Чем ты лучше ксеносов?       Хейнрикс скрипнул зубами, её речи били больнее, чем он ожидал, хоть и понимал, что она сейчас чувствовала. Обиду, горечь, опустошение и бессилие. Он впервые видел её такой: хрупкой, уставшей от бесконечного вранья и интриг женщину. Еретические высказывания он проглотил со вставшим комком в горле, поскольку ему самому хотелось биться в гневе. Останавливало только то, что его выплеск эмоций может закончиться слишком плохо, для псайкера потеря контроля – смертельно опасная ошибка не только для себя, но и для окружающих.       – Айшаре понадобиться какое-то время, чтобы добраться до системы Фурибундус, – он не знал как вести себя в такой ситуации, что предпринять и как успокоить.       Конечно, идя сюда, он заготовил целую речь, чтобы вернуть ей равновесие, но, снова оглядев разгромленный кабинет, понял, что дежурные слова вызовут в ней только ещё большую ярость. Потому, решил сделать так, как всегда делал, стать снова вышколенным и холодным солдатом:       – Ксавьеру тоже понадобится какое-то время на сборы.       – Перестань, эта тварь подготовилась заранее, мы не успеем.       – И всё же есть шанс его перехватить.       Эдита встала на ноги, едва не упала, поскольку даже не знала, сколько так просидела и конечности почти не слушались. Хейнрикс хотел подойти и помочь, но не всё же не решился, не зная, как себя она сейчас поведёт и не решит ли выместить всю злобу ещё и на нём.       Она медленно обернулась, не стесняясь опухших щёк, всклокоченных волос и потёков слёз. Какое сейчас дело до внешнего вида, когда вся её жизнь с самой первой секунды на этом корабле – сплошные спектакли?! Хаоситов, ксеносов, а теперь и самого Лорда-инквизитора!       – Ты всё ещё верен ему? После всего, что ты узнал? После всего, что увидел? – Хейнриксу с трудом удавалось выдерживать взгляд, в котором до сих пор стояли слёзы.       – Я не готов обсуждать это здесь и сейчас.       Эдита рассмеялась, недобро, страшно, с болью и отчаянием в сорванном голосе.       – Я убью его, – твёрдо сказала та. – За всё, что он заставил меня пережить, за все игры и интриги.       – Эдита, ты не в себе, тебе надо успокоиться…       – Убирайся, – приказала она. – Мне надоело видеть, как ты вечно уходишь от ответа, как ты вечно бежишь под юбку догматов, вместо того, чтобы просто сказать…       – Я буду с тобой, – на выдохе, стараясь не сорваться на рычание, выдал Хейнрикс. – Он предал инквизицию, втянул в свои игры ксеносов, подставил под удары миры Империума и держал в заложниках членов Адептус Механикус, шантажом и угрозами вынуждая их делиться секретами. Он – еретик.       – Наконец-то, – усмехнулась Эдита. – Наконец-то, я услышала тебя.       – Позвать слуг, чтобы они прибрались?       Эдита нервно и дергано, оглядела всё вокруг. В кабинете будто прошёл самый настоящий ураган, сметая всё на своём пути.       – Да, да, так будет лучше.       Хейнрикс подошёл ближе и взял её за руки, мигом по коже пробежал озноб, а на сбитых костяшках стало противно чесаться. Кожа нарастала медленно, но это, на удивление, оказались самые страшные повреждения, которые она нанесла сама себе. Ни вывихов костей, ни выскочивших суставов, ни сломанных костей.       – Спасибо.       Больше она не стала его задерживать, боясь очередной вспышки агрессии.       Ванная всегда помогала привести мысли в порядок, отрешиться от реальности, особенно, когда она погружалась в прохладную воду с головой. Слуги копошились в кабинете. Неизвестно, что они втихую говорили о ней, но сейчас на это до невозможности плевать.       Когда она вышла, отираясь сухим полотенцем, поразилась, насколько на самом деле быстро можно убрать этот кабинет. Хотя, скорее всего тут были сервиторы. Взгляд упал на доску с регицидом. Естественно партия снова стояла в исходном положении – по краям доски.       Эдита взяла в руки белую пешку и горько усмехнулась. Вольный Торговец, глава династии, человек, имеющий исключительную власть и столько свобод, сколько не снилось никому в Империуме. В глубине души Эдита даже понимала, что ей рано или поздно придётся схлестнуться с Лордом-Инквизитором, она уверилась в этом в тот момент, когда нашла его в своём кабинете на Даргонусе, вальяжно сидящем в её кресле.       И всё-таки в этом странном соседстве она ощущала себя, если не королевой, то хотя бы ферзём. А на деле – пешка, просто пешка, которую Калькасар смахнёт с доски в тот момент, когда она перестанет приносить пользу. И главное, он бы сделал это и с Теодорой, у которой было в разы больше авторитета, связей и возможностей.       Эдита поставила фигурку на поле, сделав первый ход, будто кто-то станет с ней играть, но может, сейчас она начнёт разыгрывать этюды и вспомнит уроки отца. Он обожал эту игру.       Сон не шёл, она проворочалась все время отдыха, снилась многоглазая перекошенная морда Кунрада, безумный взгляд Уралона и птичий крик Предела Рассвета. В итоге, собиралась на капитанский мостик она совершенно разбитой. Эдита ещё раз оглядела убранный кабинет, задержала взгляд на доске и встала, как вкопанная.       Черная пешка сдвинулась на доске, стояла в стороне, словно насмехаясь над ней. Как невидимый кукловод дергал её за нитки всё это время, так теперь он продолжит смущать её ум.       Быстро кинувшись к персональному когитатору, вызвала Вигдис.       – Ваша Светлость, – дежурно поприветствовала она.       – Вигдис, никто не заходил в мои покои, пока я отдыхала? Никаких сбоев в системе не было?       – Не было, – ответил вместо неё Номос, его голос звучал до ужаса обеспокоенно и при этом с явным любопытством.       – Никого, – подтвердила его ответ она.       – Тогда позови Идиру.       – Что-то случилось?       – Да, возможно, с Ефрата мы прихватили кое-что ненужное.       Однако, пришедшая Идира не нашла никаких следов варпа, доска чиста, как и все покои в целом. Лишь коснувшись передвинутой фигурки, она поделилась, что сказали шепотки. Здесь было нечто отражающее реальность, но таковой не являющейся. Провидица сама понимала, что говорит слишком завуалировано, но в очередной раз просто процитировала слова шепотов.       Эдита поблагодарила провидицу и отпустила её вперёд. В очередной раз глянув на доску, она грустно усмехнулась и передвинула ещё одну пешку.