Каролина обожала свободу.
Это проявлялось даже в том, что она, живя в отеле, взяла номер с огромной двуспальной кроватью, хотя исключала возможность пикантного поворота в сторону появления личной жизни.
Поэтому непривычка заставила блондинку проснуться, когда мозг осознал ситуацию и стал поднимать остальной организм на срочное совещание.
Рука Каролины лежала на чьём-то торсе.
Её нога была закинута на человека.
А вот его рука покоилась на её волосах, которые человек до этого, видимо, поглаживал.
«Твою мать…» — Каро старалась лишний раз не шевелиться, но ногу всё же убрала.
Ей стоило совсем чуть-чуть приподняться, чтобы упасть в пропасть огромного шока. Раскрыв рот в немом крике, женщина посмотрела на того, кто лежал совсем рядом.
На Зейна.
На того, кто любил замкнутых, скромных и тихих.
На того, в ночь с которым она бы не поверила, даже если бы это сказала она же из будущего.
На того, кто мирно спал, будучи похожим на ангела с засосами на шее.
Каролина не боялась ранить чувства мужчины (в конце концов, он сам виноват, раз не удержался, мог выбрать кого-то, кто бы подходил под его стандарты).
Ей было всё равно на то, что у них могло произойти этой ночью, хотя в голове было, как назло, пусто.
Больше всего её интересовало то, как у них дошло до такого события.
Обычно флирт не доводил их до постели…
С опаской вынырнув из-под одеяла, Каро заметила, что осталась в одном белье, но в нём, значит, между ними с Зейном ничего серьёзного не было.
Не было же?
Всё в комнате указывало на обратное: перевёрнутая тумбочка, платье и рубашка, отправленные на пол у кровати, обувь, валяющаяся у входа в номер…
Не обращая внимание на платье, Каролина подняла сумочку, проверяя, ничего ли не пропало. Всё оказалось на месте, только вот телефон разрядился, успев перед сном показать ей время.
Зарядное устройство было в сумке, а вот ради розетки блондинке пришлось повозиться, потому что одна из рук Зейна попыталась схватить её. Видимо, спал тот очень чутко…
— Что Вы делаете в моём номере? — уточнил мужчина, когда Каро собиралась одеться, забрать вещи и не оставить и следа.
Прикрыться платьем было бы сложнее, поэтому блондинка юркнула под одеяло, натянув его почти до головы.
— Что такое? Смущаетесь? — хитро прищурился Зейн.
— Не собираюсь давать Вам повод видеть то, что Вы не заслужили, — заявила Каролина. — Ещё одно… Это не Ваш номер, господин Злейн.
— Неужели Вы забыли моё имя? — вскинул бровь мужчина. — Что-то мне подсказывает, что этой ночью Вы не стыдились говорить его…
Провокация. Конечно.
А если… нет?
— Вы ошибаетесь. Или, может быть, помните, чего не помню я?
— Так Вы тоже не помните, — с облегчением выдохнул Зейн. — После той встречи всё — туман.
— То же самое. Но Вы только без рубашки, а это значит…
— Что между нами ничего не было? Знаете, я мог сделать Вам приятно не только
тем способом.
— Например, если сейчас прекратите и отвернётесь. Я хочу переодеться.
— И сбежать? Нам нужно разобраться.
Каролина закатила глаза.
Зейн протянул рубашку, чтобы она надела именно её.
— Эти следы, — он показал на свою шею, — говорят о том, что этой ночью что-то всё-таки произошло.
— Да я бы ни за что не легла в одну постель с тобой, — закатила глаза Каролина. — К тому же, я совсем не в твоём вкусе.
— Я испытываю сомнение касательно каждой из этих фраз, — усмехнулся Зейн. — Я не мог напиться так, чтобы увидеть в абсолютно не привлекающей меня женщине идола.
— Кто знает. Может, у Вас был пунктик? Я ведь слишком недоступная для Вас.
— Мне больше нравилось обращаться на «ты», — усмехнулся Аль-Аббас. — В любом случае, предлагаю обратить внимание на факты.
Каролина всё-таки надела его рубашку.
— Со временем действие алкоголя должно пройти, и мы всё вспомним. Одного не понимаю… Почему не чувствую похмелья?
Каролина хмыкнула, указывая на таблетки, которые тоже упали с тумбочки.
— Я надеюсь, мы не совершили никакую ошибку, — хмыкнула Каро. — Потому что всё ещё были пьяны…
— Что бы я ни сделал, уверен, тебе понравилось.
Она хотела бы поспорить, но понимала, что он прав. Потому что её влекло. Слишком долго и очень сильно.
— Сомневаюсь, что у нас что-то было. Вряд ли я бы позволила тебе оставить меня без удовольствия, если уж мы дошли до такого сближения. Хотя… Сомневаюсь, что между нами вообще возможны искры. Давай забудем.
Зейн усмехнулся.
— Было бы что забывать. Я ведь так и не вспомнил, что было.
— Я тоже. Вот моя версия: мы слишком много выпили и пошли за таблетками, которые я взяла, но оставила в номере. А потом без сил уснули. По дороге тебе стало жарко. Это объясняет рубашку. Мне могло быть тесно спать, поэтому ты любезно расстегнул платье.
Обойдя комнату, никаких доказательств мнения Каро голуби-сыщики не обнаружили.
— Это не объясняет засосы, — напомнил Зейн. — Неужели это была благодарность за снятое платье?
— По-твоему, я бы стала делать это так? А как же «спасибо»?
— Ты была пьяна. Но есть способ проверить… Наши тела должны помнить.
— Ты предлагаешь…?
— Конечно, нет, — закатил глаза мужчина. — Просто поцелуй. Проверка.
Каролина бы отказалась. Да и он бы не предложил… Но такой шанс выпадает раз за всю жизнь… А любовь не оставила выбора.
Без ответа и предупреждения блондинка подошла к ниму, прижалась и коснулась своими губами его.
Затем углубила поцелуй, не желая прекращать момент.
Зейн не отставал и был хорош…
Но гордость приказала отстраниться.
— Я всё ещё не вспомнила.
— Я тоже.
— Предлагаю всё-таки забыть. И этот поцелуй… Тоже не стоит помнить.
Всем своим видом женщина показывала, что для неё ничего не изменилось.
— Каролина, — неожиданно обратился к ней Зейн, когда она думала, что может спокойно взять вещи и уйти. — Ты притворяешься потому, что я всё ещё раздражаю тебя? Или потому, что у тебя кто-то есть?
Усмехнувшись, блондинка подняла с пола платье и отряхнула его.
— Хорошо, что не порвалось.
— Каролина.
Не прокатило.
— Что изменится, если я скажу, что ты меня не раздражаешь? И… Что у меня никого нет, потому что боюсь снова обжечься?
— Всё, — лаконично ответил Зейн. — Я наконец рискну.
— Что? — удивилась Каро.
— Просто скажи это.
— У меня никого нет. Я… Люблю тебя, Зейн. А сейчас дай мне переодеться и уйти.
— Потому что ты этого хочешь?
— Потому что так будет безопаснее.
— Если ты думаешь, что наша страсть настолько горяча, я предлагаю поджечь это место. Если ты хочешь забыть, я должен хотя сделать так, чтобы ты с удовольствием запомнила момент. Если ты думаешь, что лучше уйти, я обязан показать, что будет, если ты останешься. Со мной. Потому что я люблю тебя, Каролина. Со всеми секретами и шипами.
Женщина застыла в удивлении.
— Я слишком давно мечтала услышать эти слова. Кто же знал…
— Кто же знал… — согласно усмехнулся Зейн, после чего мгновенно преодолел дистанцию и поцеловал любимую.
Так горячо. Самозабвенно.
Каролина не знала, на какое небо он её унёс, но ощущала себя просто невероятно.
— Я… Действительно хочу запомнить, Зейн.
— Я сделаю всё, чтобы ты не забыла, моя любовь.
Возможно, какая-то часть Каролины была сосредоточена лишь на работе.
Может быть, и он не думал, что его отношения будут такими…
Но никто не жалел. Они выбрали сиять вместе, зажигать друг друга и, как говорил Зейн, поджигать это место.
***
— Ты уверен, что этой дозы алкоголя достаточно? — спросил Джаффар, будучи опорой для Зейна, который точно не стоял бы на своих двух.
— До утра проспит, — Джек и Мустафа еле дотащили Каро до кровати.
— Тяжёлая, — пожаловался светловолосый. — Может, не надо было давать ей закусывать?
— У неё просто с собой много вещей. В том числе — экстренная помощь, — объяснил Джек.
Синди и Ясмин подошли к женщине, намереваясь добавить красочности в и так весёлую картину.
Мустафа помог Джаффару дотащить Зейна, и вместе с Джеком они уложили его на левой стороне кровати.
Стянуть платье такого фасона с Каролины было сложной задачей (пару раз несчастная блондинка чуть не ударилась головой о тумбочку, но обошлось), однако девушки справились, после чего сразу накрыли её одеялом, стараясь не смотреть.
К тому времени остальные избавили от рубашки Зейна, оставив ему только брюки. Об обуви Синди позаботилась ещё до того, как влюблённые оказались на кровати.
— Ты уверена, что это похоже? — спросила Ясмин, которой не приходилось такое видеть.
— Поверь, я даже размер её губ соблюдаю, — успокоила подругу Синди, орудуя косметикой. — Сколько засосов надо?
Все посмотрели на Джека.
— Что? — покраснел он. — Вы думаете, я специалист?
— Мы думаем, ты хорошо знаешь Каро. Сколько она бы оставила?
***
То, как аккуратно Мустафа и Джек опускали тумбочку, чтобы создать видимость страсти, выглядело, как очень и очень замедленная съёмка.
Ещё пока голубков, которые не могли найти силы признаться, тащили с первого на третий этаж, Синди и Ясмин зашторили окна и слегка помяли простынь.
Достав из кармана список и получив гордые взгляды друзей и парня, Аль-Азиз сверила пункты и поставила несколько галочек.
Платье и рубашка лежали на полу, а вот обувь — ещё у порога.
Сумочка Каролины стояла возле аккуратно уложенной отдыхать тумбочки, как будто до этого стояла на ней.
— Если и это не поможет, используем метод Адиля, — решительно заявила Синди.
— Я думаю, у них сдадут нервы. Столько времени скрывать свою любовь… — заметила Ясмин.
— Игра в похищение Каролины? Напомните, я возьму камеру, — хмыкнул Мустафа. — Не каждый день прекрасный Зейн бежит спасать принцессу от мятежника.
Компания друзей с довольными лицами покинула номер, не забыв о табличке
«Не беспокоить», которая висела на двери, охраняя покой голубков.
