Солнечное затмение

Воздух в палатке стоит тяжёлый и влажный, с каждым вдохом наполняя лёгкие ощущением влажной земли и гниющей листвы. Ткань стен слегка колеблется от каждого порыва ветра, создавая иллюзию приближения неизвестности, а снаружи слышно, как ветки скрипят и сталкиваются друг с другом, словно пытаясь пробраться внутрь. Когда травница с сопровождающим её охотником вошли внутрь, мужчина уже ожидал их, возвышаясь над пространством, как непоколебимый монолит. Он был воплощением силы и решимости: его взъерошенные волосы цвета графита и острые черты лица были слегка освещены пламенем свечи, а в серых, усталых глазах, обрамлённых морщинами, отражалось слабое мерцание огней. — Здравствуй, Лорен. — Стальной голос разрезал тишину, и он встретил девушку взглядом. — Доброго дня, Азраэль. — Лорен прошла с гордо поднятой головой к столу. Элиас элегантно подвинул стул для девушки — даже такие как он знают правила этикета. Его вьющиеся светлые волосы покачивались в такт размеренным движениям. Девушка, поблагодарив, села, её взгляд скользнул по помещению, словно ища путь к свободе, или понимание, как она оказалось в этой ловушке обстоятельств. — Я надеюсь, мне не придётся здесь долго торчать? — Лорен изогнула бровь. — Это не займёт много твоего времени, — ответил Элиас; его монотонный глубокий голос звучал как искушение для любой женщины. — Тук-тук. — Внезапно занавеска отодвинулась, и из неё показалась темноволосая девушка с широкой улыбкой. — Надеюсь, я не помешала? — Тонкий голосок приятно ласкал уши. Свет, просачивающийся сквозь занавеску, очертил её силуэт: платье облегало изящно-пышную фигуру, акцентируя внимание на груди. — Люция, ты не вовремя, — нахмурившись, бросил в её сторону Азраэль. — Я просто подумала, что нашей гостье пригодится чашечка успокаивающего чая. — Люция подняла поднос, на котором парилась чашка с ароматным чаем. Командир бросил взгляд на Лорен, а затем кивнул Люции, та хитро изогнула уголки губ и лёгкой походкой, виляя шикарными бёдрами, подошла к столу. — Это чай по старинному семейному рецепту. В детстве он был моим спасением, — сказала Люция, расставляя на столе посуду. Лорен осторожно взяла чашку, чувствуя, как от неё исходит тепло, и глубоко вдохнула аромат трав. — Ромашка и женьшень? — удивлённо подняла брови Лорен. — Только идиот может назвать это успокаивающим чаем. — Кхм, — прокашлялась девушка, перебарывая свои эмоции. — Попробуй, уверена, тебе понравится, — настаивала Люция. Лорен знала каждую траву, её свойства и силу, в траволечении ей не было равных, ведь этому она училась с детства. Вдохнув, она почувствовала едва уловимый аромат ещё одной травы и приблизила чашку к носу. — Здесь есть что-то ещё… — Травница принюхалась, аромат казался ей знакомым, но вспомнить, что за трава, она не смогла. — О, это маленький секрет нашего рецепта, — Люция подмигнула девушке, широко улыбаясь. Сощурившись, Лорен будто пыталась прочесть мысли Люции. Она определённо знала, что доверять присутствующим нельзя. Азраэль, заметив её колебания, тихо произнёс: — Боишься? — В его голосе прозвучала лёгкая насмешка. — Правильно делаешь. Тебе стоит опасаться тех, кто вокруг тебя. Никогда не знаешь, кто может таить угрозу. Но страх может и помешать увидеть истину. Лорен сжала чашку крепче, её взгляд встретился с ледяными глазами Азраэля. Он берёт её на слабо? Не на ту напал. Хитрыми глазками она обвела присутствующих. Её страхи не должны были проявляться на лице или в действиях, поэтому, сжав зубы, она подняла чашку к губам, посмотрела прямо в глаза Азраэлю и ответила: — Не боюсь, — дерзким и уверенным голосом произнесла Лорен. С этими словами она сделала небольшой глоток. Вкус трав заполнил её рот, а тепло чая растеклось по телу. Но вкус оказался ужасным — горьким и неприятным, и ей едва удалось сдержать желание выплюнуть его. Но под пристальными взглядами она не позволила себе проявить даже мимолётную слабость. Азраэль наблюдал за ней с нескрываемым интересом, лёгкая ухмылка рисовалась на его губах: казалось, Лорен его забавляет. — Неожиданно приятный вкус, — сказала травница с натянутой улыбкой. Элиас, стоящий в стороне, не удержался и разрушил накалённую обстановку: — Люция, ты всегда так щедро раздаёшь свои «секреты», что удивительно, как у тебя ещё остались тайны. Люция взглянула на Элиаса, выдавив широкую улыбку, а после перевела взгляд на Азраэля: было в нём что-то, похожее на восхищение. — Прошу прощения за беспокойство, — сказала она, слегка поклонившись, и, словно лёгкий ветерок, скрылась за занавеской. Азраэль подошёл к столу и сел напротив Лорен, мрачная атмосфера, казалось, витала вокруг него и её ощущал каждый в этом месте. Его глаза забегали, изучая лицо Лорен. — Ты оказалась смелее, чем я ожидал, — произнёс он, склонив голову набок. — Надеюсь, это не просто маска, Лорен. Нам предстоит долгий разговор, и искренность — единственное, что может спасти тебя… либо погубить. Та, в свою очередь, расслабленно откинулась на спинку стула, закинув ногу на ногу, будто внутри неё не бушевал шторм из эмоций. — Мы здесь для того, чтобы узнать о том дне, когда погибла твоя подруга — Вивьен… — сказал Элиас, стоявший обок командира. — Я знаю, зачем вы здесь, не понимаю только, что здесь делаю я, — с претензией произнесла Лорен. — Нам нужно задать тебе несколько вопросов, Лорен, ты готова ответить на них честно? — Низкий голос Азраэля вызывал лёгкие мурашки. — Готова, — кивнула Лорен, её глаза встретились с его. Их гляделки как дуэль, и сдаваться ни молодая травница, ни опытный командир не собирались. — Начнём с самого начала. Расскажи, как вы познакомились? — спросил Элиас, перенимая внимание на себя. — Это было так давно, что иногда кажется сном… — Девушка начала, и воспоминания всплыли в её памяти. ~~ Лес был полон жизни, каждый лист и каждая ветка казались пропитанными магией. Солнечный свет играл на земле, создавая пятна света и тени, которые танцевали вокруг маленькой девочки и её матери, осторожно ступающих по мягкому мху. Они собирали целебные травы, их руки ловко выбирали самые лучшие экземпляры. В воздухе витал аромат свежести и земли, а вдалеке слышалось пение птиц, добавляющее мелодичности этому утру. Лорен наклонилась, чтобы сорвать цветок; её пальцы аккуратно обхватили стебель. — Мама, смотри, какой красивый! — воскликнула она, поднимая цветок к солнцу, чтобы лучше рассмотреть лепестки. Улыбка женщины расцвела на лице, озаряя его морщинками мудрости и доброты. Она подошла к дочери, легко коснувшись её плеча. — Он поможет нам с зельем для зрения, — сказала мама, внимательно изучая цветок в руках Лорен. — Но будь осторожна, дочь моя, не всё так просто, как кажется в этом лесу. Здесь каждое растение и каждый камень хранят свои тайны. Элиза взяла цветок, и его лепестки мягко коснулись её ладони. Она подняла взгляд на деревья, словно благодаря их за дары природы. Внезапно сквозь шёпот листьев и пение птиц проник новый звук — слабый и пронзительный плач. Он влёк за собой, маня отыскать его источник. Матерь с дочерью остановились, прислушались и медленно направились к месту, откуда доносился зов. Там, у мощного ствола древнего дуба, они обнаружили маленькую девочку. Она свернулась клубочком, её лицо скрывалось в коленях, а плечи дрожали от рыданий. Слёзы, словно роса, украшали её щёки, отражая боль, которую она переживала. — Эй, ты в порядке? — Лорен подошла ближе, её голос был немного резким среди лесной тишины. Незнакомка вздрогнула, её глаза, наполненные слезами, встретились со взглядом девочки. — Моя мама… Она меня бросила… потому что я… — Голос девочки дрожал, слова застревали в горле, но затем она выкрикнула, словно освобождаясь от тяжести: — Ведьма! Лорен обменялась взглядами с матерью, которая казалась озадаченной. Женщина присела на корточки рядом с девочкой, осторожно положив руку на хрупкое плечо. — У тебя очень красивые волосы, — сказала женщина мягко. — Как тебя зовут? — Я… Вивьен, — прошептала девочка, шмыгая носом. — Я Элиза, а это моя дочь Лорен, — женщина улыбнулась, указывая на девочку рядом с собой. — Малышка, ты не должна плакать из-за того, что ты особенная. Ведьмы — это сильные и мудрые женщины. Ты должна гордиться своим даром. Вивьен смахнула слёзы, и её глаза заблестели интересом. — Но моя мама сказала, что это проклятье… Лорен опустилась на колени перед Вивьен, накрывая её руки своими в тёплом объятии. — Твоя мама просто не понимает, — сказала она нежно. — Но мы понимаем и поможем тебе. Вивьен переводила взгляд с дочери на мать, её глаза были полны сомнений, но в них появилась искорка надежды. — Смотри, как лес слушает нас. — Элиза медленно подняла голову, и лучи утреннего солнца, пробиваясь сквозь листья, нежно коснулись её лица. — Он чувствует твою боль и хочет помочь. Ты часть этого мира, Вивьен, и ты найдёшь своё место в нём. Девочка подняла голову, прищурившись от яркого солнца. — Правда? Лес поможет мне? — Конечно, — женщина улыбнулась. — Мы все связаны с природой. Ты увидишь, как твои силы могут приносить радость и исцеление. Элиза встала, стряхивая с платья лепестки и травинки. Вокруг них танцевали бабочки, а ветер шептал в кронах деревьев, словно приветствуя новую подругу. — Идём с нами, Вивьен, — Лорен подала девочке руку, помогая ей встать. — У нас дома есть вкусные пирожки, а после мы сможем поиграть в саду, там много красивых цветов. Ты будешь в безопасности с нами. ~~ О некоторых «деталях», угрожающих её жизни, Лорен умолчала. В королевстве Эдарии полвека назад началась тёмная эпоха. Охота на ведьм, развернувшаяся среди зелёных холмов и древних лесов, привела к тому, что магия стала делом опасным и запретным. Ведьмы, которые когда-то были мудрыми целительницами и хранительницами древних знаний, теперь вынуждены скрываться. Некоторые, такие как Лорен, скрываются под видом травницы. Сердце девушки тоскливо всхлипывало внутри, но ни один мускул на её лице не дрогнул. — Когда твоя мать умерла, ты продолжила жить с Вивьен, какие у вас были отношения? — Мы не были подругами. Для меня она всегда была чем-то большим, словно сестрой, а порой я становилась для неё подобием матери. ~~ — Лорен, смотри! — шёпотом произнесла Вивьен, её глаза светились волнением. Маленький птенец, выпавший из гнезда, беспомощно дёргался на земле, пытаясь подняться. Лорен осторожно подошла: её же глаза наполнились сочувствием. Птенец издавал тихие, жалобные звуки, каждый писк казался отголоском одиночества. Вивьен, не в силах пройти мимо, осторожно взяла его на руки. — Бедняжка, мы тебе сейчас поможем, — сказала она, ища глазами гнездо среди ветвей. Лорен покачала головой. — Вивьен, природа иногда жестока. Это её способ поддерживать баланс. Мы не должны вмешиваться, — мягко возразила она. Но Вивьен, чьё сердце не знало сомнений, когда дело касалось помощи, ответила: — Может быть, но не сегодня. Мне его так жаль… — А далее прокрутила в голове: «Лорен права, но как я могу оставить его здесь? Моё сердце не выдержит». С этими мыслями она начала взбираться на дерево, ведомая решимостью и состраданием. Лорен невольно сжала пальцы на подоле платья, испытывая тревогу, зная, какой подруга бывает неуклюжей. Лорен смотрела на Вивьен, вспоминая, как в детстве они вместе спасали заблудившегося щенка. «Мы всегда были на стороне слабых», — подумала она. Наконец Вивьен дотянулась до гнезда и аккуратно положила птенца обратно, его мать мгновенно откликнулась, и воздух наполнился благодарными трелями. Однако, когда девушка обернулась, чтобы спуститься, ветка под её ногами затрещала. Время словно замерло, и в следующий момент она уже летела вниз сквозь зелёную пелену листьев. С криком Вивьен упала на мягкий мох, сбив колени и локти. Она лежала, покрытая листьями, вдруг начав смеяться над собой. Лорен, несмотря на свою обычную серьёзность, тоже не сдержала улыбки. — Ну вот, теперь я точно знаю, что не родилась птицей, — сказала Вивьен, поднимаясь и отряхиваясь. Лорен, подойдя к Вивьен, помогая ей очиститься от листвы, ответила с лёгким смехом: — Может быть, ты и не птица, но ты определённо ангел-хранитель для этого малыша. И, кажется, ты умеешь летать… хотя бы на короткие дистанции. — Её глаза светились теплом и заботой, когда она протянула руку, чтобы помочь Вивьен подняться. — Давай посмотрим на твои колени. Нужно убедиться, что ты в порядке, чтобы ты могла продолжать свои… эм, «полёты». Смех девушек слился с лесной гармонией, добавляя в неё свои радостные ноты, мягкий мох под ними словно приглашал остаться подольше, наслаждаясь покоем и красотой этого места. ~~ Вместе с тёплыми воспоминаниями приходило и острое осознание того, что эти моменты никогда не повторятся. Рана ещё не зажила, она кровоточит с каждым воспоминанием, с каждой улыбкой, которую они делили. Прошло слишком мало времени, и даже когда рана затянется, она оставит после себя рубец, как вечное напоминание. — С этим нам все ясно, — Элиас кивнул. — В тот день, когда она погибла, чем вы занимались в лесу? — Собирали травы, это наша работа, — Лорен слегка нахмурилась, словно это было само собой разумеющимся. — Что произошло дальше? — Элиас склонился вперёд, словно пытаясь проникнуть в её мысли, его голубые глаза были настолько пронзительными, что Лорен невольно заёрзала на стуле. — Дальше… — Девушка остановилась, унимая лёгкий тремор голоса. ~~ Внезапно лес ожил тревожным шёпотом листьев и треском веток, предвещая приближение нечто могучего. И тогда, словно из самого сердца темноты, вырвалось существо — мощное и непоколебимое, как сама природа. Молодые деревья ломались под его весом, как хрупкие игрушки, и звук их разрушения эхом отдавался в тишине леса. Девушки, затаив дыхание, чувствовали, как страх проникает в каждую клетку их тел, заставляя сердца биться в такт с угрожающим рыком существа. Их глаза расширились от ужаса, перед ними стоял не просто зверь — это было воплощение самой тьмы. В голове настойчивый голос призывал их к бегству. Так быстро, как сейчас, они не бегали никогда. Деревья мелькали перед глазами, ветки мешались под ногами, стук сердца заглушал все звуки извне. Вивьен потеряла равновесие и упала на холодную землю. Лорен схватила подругу за руки, помогая встать. Они огляделись, им казалось, они ускользнули от преследующего их чудовища. Держась на руки, они переводили дух, и вдруг ощутили жгучее дыхание на своих спинах: с тяжёлым предчувствием медленно обернулись и встретились взглядом с глубокими чёрными глазами зверя. Глубокие чёрные глаза смотрели прямо на них. Взгляд, полный первобытной ярости, заставил их на мгновение замереть. Ужас пробирался в каждую клеточку их миниатюрных тел, два девичьих тонких голосочка слились в истошном крике, и, поддаваясь инстинктам, они кинулись бежать в разные стороны. Существо сразу откинуло Лорен в сторону одним резким движением могучей лапы. Она врезалась в дерево, и от удара воздух вырвался из её легких. Мир вокруг стал мутным, и только отдалённый крик Вивьен: «Лорен! Лорен!» проникал сквозь туман сознания. Тёплая кровь стекала по лицу, оставляя жгучие следы, голова гудела, а тело казалось не своим, наполненным ватой. Вивьен с отчаянной надеждой в глазах пыталась добраться до подруги, но мощный удар зверя остановил её. Его острые когти пронзили воздух, а затем тело. Отчаяние застыло в груди Лорен, и лишь одинокая капля — неясно, была ли это слеза, или дождь, что начал нежданно литься, — скатилась по её щеке. В небесах разразилась буря, и громовые раскаты сотрясали землю, словно сама природа скорбела о происходящем. Тело Вивьен, распоротое острыми и длинными когтями, упало на землю, словно лист, сорванный ветром с дерева. Глубокие раны чернели на коже, словно мрачные ручьи, впадающие в бездну её безжизненности. Взгляд, полный ужаса и испуга, был зеркалом души, столкнувшейся с неизбежным концом. — Прости меня, что не смогла быть сильнее… — Слова, дрожащие и тихие, были последним признанием своей уязвимости перед лицом смерти. Уста Вивьен дрогнули, и кровь, словно мрачный цветок, распустилась на её бледных губах. Сильный дождь, обрушившийся на землю, смешивался с кровью, делая её ещё более бледной, словно жизнь утекала из неё с каждой каплей. Молния, разрезавшая небо, отразилась в безжизненных глазах. Чудовище, исполнив свою роковую роль, потопталось на месте, вздымая клубы земли и листьев, а затем исчезло в темноте леса, оставив после себя лишь эхо грозного рыка и тяжёлый запах крови и дождя. С каждым ударом сердца Лорен находила в себе силы подняться. Её шаги были неуверенными, как будто она шла по лезвию ножа, балансируя между жизнью и смертью. Когда она достигла тела Вивьен, колени подкосились, и она опустилась рядом с подругой, ощущая, как горечь потери заполняет её душу. Лорен осторожно подняла голову подруги. — Нет, нет… Не могу поверить… Не может быть! — отрицала Лорен. Часть её души была вырвана. Сердце наполнилось отчаянием и болью, они разрывали её изнутри. Дождь беспощадно хлестал по земле, будто пытаясь смыть горечь и боль этого дня. Каждая капля, стекающая по щекам Лорен, была словно слеза, пролитая самим небом. Она осторожно прижала тело подруги к себе, чувствуя, как холод проникает в её кости. Вивьен была такой хрупкой, такой лёгкой, словно ветер мог унести её в любую секунду. Лорен взглядом скользнула по лицу Вивьен, пытаясь запомнить каждый её изгиб, мускул; она мягко прикоснулась к щеке, а после прикрыла ей веки. — Лучик света в моей темноте… Я не забуду тебя… никогда, — повторяла она, словно мантру, пытаясь найти утешение в своих словах, но каждый раз, произнося их, она чувствовала, как сердце сжимается от боли. Горе и отчаяние вырвались из груди, устремлённые в небеса. Её крик, пронзительный и отчаянный, разрывал тишину леса, становясь эхом невыразимой скорби. Он нёсся над деревьями, перекликаясь с громом, и, казалось, что сама природа скорбит вместе с ней. ~~ Воспоминания душили, перекрывая поток свежего воздуха. Лорен склонила голову к груди, её пальцы крепко, до побеление костяшек, сжали платье, подбородок задрожал от тоски. — Что это был за зверь? — прищурив глаза, спросил Элиас. — Я не могу сказать точно… — Лорен остановилась. — Медведь, наверное. Оно было похоже на медведя, но его размеры и сила превосходили любого зверя, известного людям. Шерсть существа поглощала свет, делая его силуэт лишь тенью среди теней, а его глаза — два пламенных маяка в ночи. И об этом Лорен решила умолчать — всё равно не поверили бы. — Ты не уверена в том, что это был медведь? — Элиас удивлённо выгнул бровь. — Это точно был он. — Голос Лорен дрогнул, и она кивнула, пытаясь убедить мужчин. Азраэль внимательно наблюдал за девушкой, ловил каждую её эмоцию движений рук и нервно бегающих глаз. Он опёрся двумя руками на стол, его взгляд устремился на подозреваемую. — Зверь напал на Вивьен, но почему не тронул тебя? — спросил Азраэль, прищурив глаза. — Я не знаю… — Лорен под проницательным взглядом мужчины всё больше теряла самообладание: его серые глаза были как лезвие ножа, по которому она ходила. Если бы она сама знала ответ на этот вопрос, возможно, не карала бы себя так сильно за то, что выжила. Её глаза нервно забегали по палатке, ускользая от его взгляда. Командир тихо хмыкнул, будто его это заводило, и он выровнялся, взглянув на Элиаса; тот кивнул. — Может, у вас были с ней конфликты? — Элиас продолжал допрос настойчивее. — Нет, она была такой доброй… — Лорен отвела взгляд, её руки нашли плечи, словно ища утешения в своём одиночестве. — А что касается тебя? Бывают ли у тебя вспышки гнева? — Вопрос Элиаса был как звонкая пощёчина в тишине. — Знаете, да, бывают, когда мне задают глупые вопросы, — рыкнула Лорен, подавшись вперёд. Вывести девушку из себя было проще простого, они это знали и пользовались этим. — Могла бы ты в гневе нанести вред Вивьен? — Элиас не отступал, его взгляд был непреклонен. — Я бы никогда не навредила Вивьен! — воскликнула девушка, её руки сжали край стола так сильно, что побелели костяшки. — Иногда друзья могут стать угрозой. — Азраэль заинтересованно взглянул на Лорен, сделал в её сторону несколько шагов. — Особенно, если они узнают слишком много. — Что вы хотите этим сказать? — спросила Лорен. Сердце стало стучать быстрее, ладони слегка вспотели, паника завладела её телом. — Скажи, Лорен, ты не хотела, чтобы Вивьен замолчала навсегда? — Азраэль встал возле Лорен, кладя руку на стол, глядя на неё сверху вниз. Его присутствие было подавляющим, в его глазах тлело нечто, что заставляло Лорен чувствовать себя словно мотылёк, пойманный в паутину. Но девушка не намеревалась смиряться с долей жертвы, она стукнула кулаком по столу, резко поднялась, желая быть услышанной. Их взгляды пересеклись, в этом молчаливом столкновении воли воздух вокруг стал гуще, словно перед бурей. — Я любила Вивьен! — Лорен сделала шаг вперёд, приближаясь к мужчине. — И я не позволю на себя давить! — Девушка тыкнула пальцем в грудь Азраэля, в её глазах пылали огни ярости. Сбоку Элиас, где он тихо притаился, наблюдая за происходящим, в недоумении покачал головой. В жизни встречал всякое, но чтобы так открыто дерзили командиру отряда охотников на ведьм, самому жестокому и холоднокровному человеку, которого приходилось ему встречать, видел впервые. «Она либо смелая, либо сумасшедшая…» — подумал он. Лицо Азраэля выражало множество эмоций и одновременно ни одной; то, что он чувствовал в этот момент, было загадкой. Когда он перехватил её запястье, она дёрнулась, но его хватка была крепкой, как ледяные оковы. — Любовь и ненависть — две стороны одной монеты, Лорен, — произнёс он, низкий голос нёс в себе опасность, — иногда они переплетаются так тесно, что становится трудно различить границу. — Отпустите меня, — прорычала Лорен, пытаясь вырваться. Но Азраэль притянул её ближе и другой рукой взял за подбородок, заставляя посмотреть ему прямо в глаза. В тот момент, когда их взгляды встретились, Лорен почувствовала себя маленькой и беззащитной, как будто она была лишь тенью перед его огромной, непоколебимой фигурой. Её руки невольно затряслись, он возвышался над ней, словно хищник, готовый к решительному прыжку. Его глаза, полные тайн, искрились, предвещали бурю. — Не играй со мной, Лорен. Если ты скрываешь что-то, я это выясню, — тихим рыком произнес Азраэль. — Я рассказала всё как было, мне нечего скрывать, — фыркнула Лорен, скрывая дрожь в голосе. Азраэль, усмехнувшись, отпустил её и отошёл к столу, сложив руки на груди. — Ты можешь быть свободна, Лорен. Оставайся в пределах деревни на случай, если у нас к тебе вновь возникнут вопросы. Тень угрозы в его словах была неоспорима, и хотя он отпустил её, ощущение оков не покидало девушку. Напряжение в комнате достигало апогея, и Лорен ответила с неожиданной лёгкостью: — Я буду здесь, не беспокойтесь. И, надеюсь, наше следующее общение будет несколько приятнее. После этих слов она решительно повернулась и направилась к выходу, оставляя за собой звенящую тишину. Её шаги были твёрдыми и уверенными, и, хотя не видела, она чувствовала взгляд Азраэля, следующий за ней, как тень. Азраэль смотрел вслед удаляющейся Лорен. — Элиас, проводи её, — приказал он, но Лорен, не оборачиваясь, ответила: — Я сама найду дорогу. — Её голос звучал твёрдо, но каждый шаг отдавался эхом в ушах, словно она шла по бездонной пропасти.