Сестрёнка

      Гарри был в прострации. В шоке. В неверии. В отчаянии. Лучший друг не верил ему! Рон посчитал, что Гарри не хватает славы и что это он сам бросил своё имя в пламя Кубка.       Замок ополчился против него. Не впервой (вспомнить хотя бы объявление Гарри наследником Слизерина), но, мягко говоря, неприятно. Обычно миролюбивые пуффендуйцы на этот раз возненавидели его похлеще представителей змеиного факультета — ещё бы, он ведь «позарился» на участь их старосты и лучшего ученика Седрика Диггори. С ним осталась только Гермиона.       И, как оказалось, сестрёнка. — Привет, — опустилась она рядом с Гарри. Он специально ушёл подальше, на дальний берег Чёрного озера, чтобы его никто нарочно не нашёл. — Привет. Тоже думаешь, что это я всё устроил? — настроение ни к чёрту. Скрывать это он не собирался. — Нет. Не похоже на тебя, — Сьюзан смотрела неотрывно на гладь озера, по которому шла рябь от кормы корабля Дурмстранга. — Не все на моём факультете настроены против тебя. Просто ты видишь самых громких и крикливых. Они противные.       Гарри несмотря на поганое настроение улыбнулся тому, как девочка скривила нос на последней фразе. — Я просто не понимаю, почему, когда что-то происходит, я постоянно оказываюсь в это затянут, — вдохнул Гарри. — Это не первый раз? — поинтересовалась Сьюзан. — Не-е-ет. А ты разве не слышала?       Сьюзан неопределённо пожала плечами. Гарри рассказал ей о поисках Философского камня, о приключениях в Тайной комнате, о том, как за ним в прошлом году охотился беглый преступник (о том, как они спасали Сириуса с Клювокрылом, Гарри пока умолчал). — Вот это да… — поражённо уставилась на него девочка, когда Гарри закончил свой рассказ. — Ты дважды противостоял Волдеморту!       «Она называет его по имени», — с гордостью подумал Гарри. — Я знаю, что о камне и Тайной комнате в газетах не писали, но разве ты не видела в прошлом году тысячи вывесок с портретом Блэка? Его искала вся Магическая Британия. — Возможно, не обратила внимание…? — не очень уверенно ответила Сьюзан.       Как можно было упустить из виду столь будоражащий портрет, Гарри не знал. А потому на сто процентов уверился, что девочка что-то недоговаривала. — Ты живёшь в маггловском мире?       Сьюзан вздрогнула. Но не опровергла догадку. — Я тоже живу у магглов, — решил рассказать Гарри. — У дяди и тёти. Тётя Петуния — родная сестра моей мамы. Она и её муж ненавидят волшебство. Они думали, что магию можно искоренить, если меня за неё наказывать.       Гарри старался не вспоминать Дурслей в Хогвартсе, но, возможно, этот разговор поможет им сблизиться? — Когда мне было четыре, я случайно поджёг занавески на кухне. Меня заперли в чулане на неделю. А в семь лет из-за меня разлетелась на осколки тётина любимая ваза. Меня лишили еды на несколько дней, но соседка кошатница подкармливала меня бутербродами. Я помог ей потом сколотить деревянную когтеточку, — Гарри добрым словом вспомнил соседку с забавной фамилией Фигг. — А перед самым Хогвартсом я случайно сделал так, что в зоопарке мой кузен провалился в вольер со змеями. Дядя с тётей рвали и метали.       Гарри в тот раз досталось сильнее всего, но физиономию Дадли он запомнит надолго. — Я однажды притянула к себе чашку по воздуху, — сказала девочка. — Ну, это не страшно. — Это было в гостях. Пришлось вызывать Отдел ликвидации последствий случайного колдовства. Мама потом меня долго ругала. — Твоя мама маггла? Если так, то наверняка она не знала, что ожи- — Нет, она не маггла, — перебила его Сьюзан. Она теребила край своей мантии и не смотрела ему в глаза. Вдруг те наполнились слезами. Сьюзан впервые при нём плакала.       Гарри не умел разговаривать по душам. И не умел успокаивать, как Гермиона. Тем более маленьких девочек. Он не особо понял, что расстроило Сьюзан, но придвинулся ближе и приобнял её за плечи. — Х-холодно, — пожаловалась она сквозь слёзы.       Гарри наколдовал согревающие чары.       Они ещё немного посидели, а потом, беседуя ни о чём и обо всём на свете, направились в замок.