— Гермиона, позволишь? — Гарри приоткрыл дверь в кабинет своей подруги и слегка заглянул внутрь. Гермиону он застал за стопкой документов и практически закатил глаза от того, насколько это было предсказуемо. Уже время обеда, а Гермиона по-прежнему отказывается выходить из стола. Она даже намеренно не стала покупать часы в кабинет, чтобы ничего не отвлекало от работы. Когда ещё в Министерстве работал Рон, было намного легче вытаскивать подругу из обителя тишины и сосредоточенности, но теперь эти обязанности пали на плечи одного Гарри. И с каждым годом это становилось всё сложнее.
— Уже время обеда? — бросила Гермиона, даже не взглянув в дверной проём.
— Я хочу сопроводить тебя, — Гарри прошёл вглубь кабинета. Лицо непроизвольно растянулась в нежной улыбке. Рабочее пространство Гермионы всегда было своеобразным катастрофическим взрывом исписанных бумаг, непрочитанных самолётиков и кружек из-под кофе. — И не смей отказывать, я уже слышал это слишком много раз за эту неделю, — подмигнул он.
Гермиона покорно вздохнула и отложила перо. Спорить с другом было бесполезно. Он считал своим долгом присматривать за рационом Гермионы день ото дня, а однажды, когда она отказалась наотрез идти с ним, бросил в неё Конфундус. Да, после палочка из виноградной лозы быстро впилось ему в горло, но Гарри однозначно получил своё. И даже жалобы его жене не помогали. Поттер, в девичестве Уизли, вероятно, была одной из главных в плане «Отвлечь Гермиону Грейнджер от работы любыми способами».
Темы, хоть как касающиеся Министерства, были строго под запретом на совместных встречах и прогулках. Где-то год назад это правило было милостиво забыто, и Гермионе пришлось слушать рассказы про квиддич намного меньше. Сколько ни старайся, ей так и не далась эта игра и в минимальном понимании. Даже Золотой девочке позволено чего-то не знать. По крайней мере, так её успокаивали Рон с Гарри.
— С тобой всё в порядке? — Гермиона только сейчас взглянула на друга и увидела тёмные круги под глазами. Он и выглядел в целом помятым, словно кто-то спустил того с лестницы и дал поиграть соплохвосту с тем, что осталось. Гарри выдохнул и махнул рукой.
— Джеймс в последнее время очень неспокойный, — мысли о крестнике всегда успокаивали душу словно бальзам с лепестками свежей лаванды. — И Бруствер решил работы прибавить, — Гарри устало потёр явно затёкшую шею. Он никогда не рассказывал Гермионе, но она понимала его и так. Все эти прогулки до кофейни нужны были также и ему. Гарри хотел сохранить стабильным в жизни хотя бы один аспект, и этим была лучшая подруга.
После увольнения Рона он старался держаться к ней как можно ближе, чтобы в один момент не проснуться с осознанием того, что все друзья отдалились от него. Сколько бы Гермиона с Роном не старались успокоить его, проводя совместные выходные, он был неугомонен.
Гарри придержал дверь для Гермионы, и они вместе зашагали по коридору, найдя тему для разговора в недавнем спорном законопроекте.
— Как дела с программой восстановления? — как бы невзначай вспомнил Гарри. Он нервничал, задевая эту территорию. Это было одним из первых, что добилась Гермиона, когда перешла в Отдел магического правопорядка и чем бесспорно гордилась.
— Что ж, я сумела отбить от твоей кандидатуры нескольких желающих, — Гермиона пожала плечами. Она уже почти не влияла на закон по возвращению статуса волшебникам после Второй магической войны, с концами углубившись в написание своего манифеста по правам домовиков. Но услышав, что на Гарри хотят взвалить непосильную работу, тут же ринулась лично к Министру. Он и так записался в эту авантюру только для поддержки Гермионы, и она обязана была ему отплатить.
Программа восстановления. Второй шанс для жаждущих исправиться личностей, принявших неверную сторону и оправданных в зале Визенгамота. Если человек хотел вновь стать полноправным членом общества, а также очистить своё имя, то ему было необходимо соблюдать требования Министерства и собственного руководителя на протяжение пяти лет. Программу ввели в силу ещё пару лет назад, и это стоило неимоверных усилий, чтобы доказать необходимость данного подхода.
После прошлой Магической войны осталось множество недовольных и несогласных, поэтому было важно исправить что-то на этот раз. Отрезать на корню возможные плачевные исходы. Гермиона столкнулась с явным неодобрением со стороны даже собственных знакомых, но благодаря поддержке Министра Бруствера и близких закон вступил в силу. И по сей день он исправно работал, лишь изредка Гермиона получала жалобы о том, что Пожиратели не имеют права даже на это.
Гермиона чувствовала вину, что из-за неё Гарри всё реже и реже бывал дома с сыном, но тот только отмахивался, говоря, что это очень важный шаг для всей Магической Великобритании. В последнее время всё чаще руководители отказываются от своих обязанностей практически перед самым окончанием срока, и Гермиона знала причину. Некоторые министерские чиновники не хотели, чтобы эта программа вообще существовала. Это нагрузило Гермиону ещё большей работой, но она была спокойна, что лично занималась вопросом перевода участников под руководство своим знакомым.
— Джинни тебе очень благодарна, — Гарри приобнял её в Атриуме около камина, и они вместе шагнули в зелёное пламя.
— Ты же знаешь, что это я обязана тебе, — Гермиона забурчала себе под нос, стоило ей завидеть на своей одежде оставшуюся сажу.
Друзья направились в сторону уже привычной для них кофейни. Обычное маггловское заведение, куда обычно заходишь, чтобы выпить кофе с выпечкой и пойти дальше по своим делам. Гермиона сразу же оценила здешние напитки и спокойную атмосферу, и совсем скоро про это место узнали Гарри и Рон.
Трио облюбовало кофейню, и уже на протяжение четырёх лет почти все их сборы проходили в его стенах за чашечкой горького кофе для Гермионы и всякой сладкой бурды, как она называла, для остальных. Идеальное место для столь узнаваемых личностей в Магической Великобритании. В маггловском Лондоне они были обычными людьми, о которых забываешь, как только увидишь.
Выбрав уже знакомый столик, Гарри отправился делать неменяющийся день ото дня заказ. Гермиона фыркнула в ладонь, когда вспомнила, как работники посчитали их парочкой, ведь они большую часть времени приходили сюда вдвоём. Тогда Гарри ещё долго ходил в кофейню пунцовый и почти после каждого слова бросал «я женат!».
Гермиона потянула напряжённые руки и решила прогуляться, пока их заказы готовятся. Она никогда не пила только что приготовленный горячий кофе, а Гарри был не против посидеть в одиночестве, болтая по телефону с Джинни, когда подруга уходила в соседнее здание, чтобы взять одну-другую книгу. Куда ещё могла подеваться Гермиона Грейнджер, как не в библиотеку!
Та располагалась в нескольких метрах от кофейни, и Гермиона спустя небольшую прогулку уже заходила в самое любимое её место в Лондоне, не считая собственной квартиры. Колокольчик приятно звякнул, предупредив хозяйку библиотеки о госте, и Гермиона весело помахала женщине за прилавком. Это место завораживало, и ещё больше она влюбилась, когда поняла, что это было магической библиотекой. Пожилая ведьма сразу узнала Гермиону, но не стала акцентировать на этом внимание, спокойно предоставив ей доступ к отделу, недоступному для глаз магглов. Это навевало своеобразные воспоминания, как если бы она проникала в Запретную секцию Хогвартса, одолжив мантию у Гарри.
В рабочее время библиотеку никто, помимо Гермионы, не посещал, и она наслаждалась тишиной и спокойствием в полном одиночестве, рассматривая уже знакомые ей корешки. Гермиона могла с закрытыми глазами пройтись до нужного места. Прикрыв веки, она зашагала с довольной улыбкой. Вон там был отдел Зельеварения, а за тем углом были летописи о создании первых заклинаний, а вот там… Послышался грохот, и Гермиона врезалась в кого-то.
Она не слышала звона колокольчика. Неужели это была хозяйка библиотеки, и Гермиона просто сейчас столкнула ту на пол?! Гермиона в панике раскрыла глаза и была намерена уже извиняться, но перед ней никого не было. О произошедшем столкновении говорили только поваленные книги. Гермиона нахмурилась.
Это странно…
Присев, она принялась собирать кем-то собранную стопку. Парочка книг раскрылась, и Гермиона заметила, что этот незнакомец явно интересовался зельями. То, что это был именно незнакомец, а не незнакомка, Гермиона не сомневалась. Столкновение было жёстким и твёрдым, а человек пах лёгким морским бризом и совсем неочевидным для мужского парфюма. Лавандой.
Гермиона любила лаванду, она успокаивала её, поэтому парочка баночек с свеже изготовленными отварами и бальзамами хранилась в квартире гриффиндорки. А ещё Гермиона никогда не признается в том, что готова вечно держать Джеймса на руках, ведь от него просто веяло летом и сиреневыми цветками. Малыш родился именно в это время года, и не было ничего удивительного в таком презенте природы.
Много лет назад Гермиона по заказу Министерства отрабатывала пару дней в Отделе Магического образования и была вынуждена варить Амортенцию. Та изменилась и к запаху свежескошенной травы и нового пергамента добавилась так полюбившаяся ей лаванда. И когда родился первенец Гарри, она не могла не смеяться от счастья.
Но аромат Джеймса чувствовался слегка иначе. Ярко и тепло. Гермиона постаралась не обращаться на это внимание, всё-таки хотелось верить, что ей было предназначено стать крёстной столь прекрасного малыша. И сейчас всё это обрушилось. Она учуяла свою Амортенцию. Как если бы лаванда росла на берегу неспокойного моря.
Послышался звон колокольчика. Незнакомец попросту сбежал. Гермиона топнула ногой и в негодовании отправилась к прилавку. У неё был шанс узнать ответ на мучившую её загадку.
— Мадам, вы не знаете, кто тот человек, что сейчас вышел? — она аккуратно разложила собранные ей книги незнакомца. Тот был рьяным любителем зелий. Все выбранные им книги были об этом.
— К сожалению, — хозяйка помотала головой. Это было поражением. — Юноша приходит сюда почти каждый день, берёт пару книжек и отправляется в дальний край библиотеки.
— А как он выглядит? — Гермиона взглянула за стеллажи, откуда виднелся читательский зал. Она даже знала, о каком месте шла речь. Самый малолюдный столик, скрытый пыльными книгами и огромными заваленными полками.
— Прости, милочка, но он всегда так натягивает мантию на макушку, что я так ни разу и не увидела его лица.
— Хорошо, — Гермиона встрепенулась. На наручных часах виднелся час дня, а это значит, что Гарри ждал её в кофейне уже двадцать минут! — Спасибо большое! — быстро выкрикнула она и покинула библиотеку.
Незнакомец не покидал мысли Гермионы. По словам хозяйки он посещал библиотеку ещё чаще, чем она. Раз он сидел за тем Мерлином забытом столом, неудивительно, почему они ни разу не пересеклись. В следующий раз Гермиона намеревалась увидеть его и при возможности извиниться за столкновение. Придётся удивить Гарри желанием провести обед вместе.
***
Не передать словами, как засиял Гарри, когда через неделю на его предложение Гермиона без препирательств согласилась. Ей самой стало непривычно от того, как быстро она отложила документы и направилась в сторону Атриума. Скоро всё должно вернуться в норму, как только выясниться личность незнакомца. С таким ходом мыслей было спокойней. Гермиона так и не рассказала Гарри про свою «встречу», и по уже ставшему ритуалу бросила сумку на их столик и направилась в библиотеку.
Гермиона без оглядки поспешила к злосчастных стеллажам, видевшим, в отличие от неё, лицо парня. Незнакомца не было, но к носу припал знакомых запах. Море и лаванда. Послышался звон колокольчика. Гермиона выглянула и увидела, как от библиотеки отдаляется фигура в мантии.
Гриффиндорка за свою жизнь вытворяла всякое, но ей бы не хватило духу побежать за ним и отдёрнуть абсолютно незнакомого человека только из-за того, что тут пах как её Амортенция! Но взгляд не упустил одну деталь. На нём была мантия Министерства! Так ещё и аврорская!
Неудивительно, что они столкнулись тогда и практически сегодня. Это было время обеда. Гермиона не могла припомнить, чтобы видела в этой части Лондона хоть кого-то из Министерства, но она и не пыталась разглядывать своих коллег.
Такой наблюдательностью она не славилась, но знала того, кто от скуки бывало случайно замечал лица с плакатов розыска.
— Гарри! — практически вбежав в кофейню, Гермиона наклонилась над столом, хлопнув по нему руками. Кружки затряслись, но напитки не пролились. — Ты не видел никогда, чтобы с нами во время обеда сюда шёл ещё кто-то из Министерства? Не совсем в эта кофейня, а просто, ошивался по близости, — Гарри заморгал, уставившись на подругу. Та тараторила, а половину слов вовсе съедала. Не знай он её большую часть жизни, ничего бы не понял.
— Раз ты затронула эту тему… — Гарри задумался. — Вообще-то да, видел нескольких человек. Неподалёку отсюда есть ресторан, куда ходит мой коллега, — он пожал плечами и глотнул заказанный ранее латте.
— И всё? — сощурила глаза Гермиона.
— Зачем тебе? Найти кого-то нужно?
— Можно сказать и так. А около библиотеки никого не видел? — она не унималась, и у Гарри почти заболела голова. Даже в обед он не мог спокойно насладиться отдыхом.
— Разве что… нет, забудь, — Гарри неодобрительно покачал головой. — Ты явно ищешь не его.
Гермионе осталось только кивнуть и сдаться. Гарри был здесь не помощником. Под кожей прямо зудило расспросить друга о том, кого он имел счастье вспомнить, но лицо Гарри говорило, что делать этого не стоило. Придётся делать всё самостоятельно, а это никогда не пугало её, наоборот, лишь придало азарт.
Следующая неделя ничем не отличалась от предыдущей, и Гермионе показалось, что она попала в День сурка. Как только она заглядывала за стеллажи, позади зазвенел колокольчик над дверью и незнакомца как след простыл.
Было видно, что Гарри заинтересовали перемены в подруге, но виду он не подавал, видимо, ожидая, когда Гермиона сама разложит все карты.
Ох уж эти авроры.
Гермиона со смешком закатила глаза. Гарри продолжит держать все подозрения в себе, анализируя и явно разгоняя паранойю. Рон бы явно посмеялся над этим. Гарри словно был рождён для этой специализации.
Затем прошла ещё одна неделя, и Гермиона поклялась себе, что обязана вычислить личность незнакомца, чего бы это ей ни стоило! И вот снова колокольчик у входа, снова приветливая хозяйка, кивающая Гермионе, снова уже приевшийся отдел Зельеварения. Но звуков поспешных шагов и открывающейся двери не последовало.
Гермиона насторожилась и решила продвинуться дальше, направляясь в сторону читательского зала. Может быть незнакомца сегодня не было вовсе, но крохотная надежда упрямо колотилась в сердце. Преодолев казавшиеся бесконечными столики, Гермиона завернула за угол.
Всё было также, как она помнила. Однажды ноги случайно завели Гермиону в эту часть библиотеки, но она не нашла здесь ничего занимательного и больше не возвращалась. Те же битком забитые стеллажи, в которых не хватало места, поэтому книги башнями обрамляли пол. Но незнакомца не было. Столик стоял в одиночестве, покрытый небольшим слоём пыли, как и весь скрытый уголок. В горле неприятно защипало, и, не выдержав, Гермиона наложила очищающее.
Один из стульев был отодвинут так, словно кто-то в суматохе ретировался отсюда совсем недавно. Об этом говорил такой манящий аромат. Лаванда у моря. Без пыли вокруг было намного легче услышать эти нотки. Гермиона хмыкнула. Снова она упустила его.
Рядом показалась тень. Сердце сделало кульбит и тут же рухнуло. Из угла показался бумажный журавлик, свободно взмахивая крыльями и кружась над Гермионой. Всё же он юркнул в ладони Гермионы и замер. Бумага отдала холодной россыпью мурашек по коже, стоило ей соприкоснуться с пальцами гриффиндорки. Она неверяще огляделась. В зале она была по-прежнему одна. Пальцы перестали слушаться, беспокойно дрожа, когда Гермиона раскрывала послание. И вот на помятой бумаге перед глазами предстало одно слово, выведенное элегантным подчерком:
«Отвали.»
Вдали послышался колокольчик.
