Гарри Поттер и Лабиринт минотавра

      Через три часа спокойного, безмятежного сна Гарри снова открыл глаза и увидел рядом со своей постелью тех двоих, которые были ему дороже всех на свете. И почувствовал, как в груди – там, где еще совсем недавно теснилась огромная, черная масса страха и боли – будто включили яркий свет.       Он поверил.       Измученный приступами лютого ужаса и тревоги, которые много дней отнимали у него все силы, Гарри наконец успокоился, расслабился и повеселел. Потом они снова сидели вместе за столом и поедали разные вкусности, Джинни с радостью наблюдала, как бледное, осунувшееся лицо ее мужа понемногу приобретает нормальный цвет, как в любимых зеленых глазах, которые, казалось, потухли навсегда, снова то и дело вспыхивают яркие искры.       Вечером, в тот короткий промежуток, когда Гарри бодрствовал, они сидели втроем, обнявшись. Иногда Гарри задавал вопросы, и оба Уизли по очереди отвечали ему. Потом Джинни и Рон говорили друг с другом, а Гарри просто молча слушал. Большую часть этого времени он просто не сводил с них глаз, и с его лица не сходило выражение счастья. Он то и дело сжимал руку Рона – чтобы опять удостовериться, что на этот раз все взаправду. И, вздыхая с облегчением, снова затихал и улыбался так, как умел только он...       От всего этого у Рона разрывалось сердце. Гарри был сейчас весь как на ладони. Бесхитростный, беззащитный. Он не мог скрывать свои чувства или как-то контролировать их. И та любовь, которая сияла на бледном лице друга, обжигала, как расплавленное золото, переполняя Рона мучительной смесью благодарности, нежности, стремления защитить его, горечи, чудовищного гнева и желания отомстить…       Гарри довольно скоро устал и снова уснул. Рон, бросив взгляд на спящего, стремительно выскочил за дверь. Опустился на пол, опершись спиной на стену, и спрятал лицо в ладони. Его била крупная дрожь. Джинни, вздыхая, вышла следом и села рядом. – Прости, Джин, – глухо пророкотал он. – Не обращай на меня внимания. Просто я не могу, не могу…       Он задохнулся на полуслове, потом со всей дури шарахнул кулаком по каменному полу. Еще раз. И еще... – Как! Как я это допустил! – Рон говорил шепотом, но так, будто выплевывал горячие камни. – Как это могло случиться! Почему я всегда опаздываю… Гарри. Он ведь… Он такой… Будьте вы все прокляты. Как только рука поднялась…       Его колотило от боли и гнева, глаза, сухие и воспаленные, налились кровью. – Ронни, мы вытащим его, – тихо проговорила Джинни, кладя руку ему на плечо. – Ты молодчина! Благодаря тебе он за сегодняшний день сделал столько, сколько не мог за всю прошлую неделю. Он скоро вернется к нам, вот увидишь. – Прости, Джин, – повторил он, понемногу беря себя в руки. – Это все ерунда… Я просто не могу это выносить. Он, как ребенок трехлетний. Так смотрит на меня, что…       Рон снова не договорил. – Гарри очень любит тебя, – сказала Джинни. – И доверяет. Так всегда было. И сейчас это единственное, что способно ему помочь. – Знаешь, Джин, я только сегодня по-настоящему понял, что пришлось пережить Джорджу, когда погиб Фредди, – проговорил он уже почти спокойно, переводя дух. – Гарри мне в тысячу раз ближе, чем, например, Перси. Он будто часть меня. Нам даже говорить не нужно – он читает меня, как раскрытую книгу. А я почти всегда могу угадать, что у него на душе… Я не представляю, что бы я делал, если бы его убили. – Ронни, не думай об этом, – ответила сестра. – Он выжил. И ему лучше, ты же сам видел. Наберись терпения. Сейчас ему нужна вся наша сила, вся любовь. Вот увидишь, он выберется. Ты же знаешь, какой он упрямый. – Да, конечно. Прости меня, пожалуйста. Это просто нервы, – усмехнулся он в ответ, поднимаясь на ноги. – Не знаю, как Гермиона это выдержит… – Гермиона умница и всё понимает, – ответила Джинни, – Самое главное – у нас появился реальный шанс, его выздоровление теперь просто вопрос времени. Пойдем. Нам не помешает поспать пару часиков.       Ночь прошла без происшествий. Утром улучшения стали настолько очевидны, что к Гарри уже беспрепятственно смогли подойти целители. Все то время, пока они делали свои малопонятные тесты и процедуры, Джинни подбадривала его, держа за руку. Рон стоял рядом и боялся сделать даже лишнее движение. Надежда, вспыхнув в кромешном мраке, подобно звезде, согревала и освещала теперь весь мир.       Он возвращался. Очень медленно, с трудом, но страшная болезнь отступала. Рон смотрел на похудевшее, осунувшееся лицо друга, и его распирало от переполнявшей его тихой радости. В зеленых глазах, еще неделю назад совершенно пустых и бессмысленных, снова светилась отважная, чистая душа Гарри. Его великолепный ум, его невероятная воля к жизни… Пока это были только робкие отблески былого сияния, но они были! Телом он, конечно, был еще очень слаб и, будто маленький ребенок, существовал, чередуя небольшие периоды бодрствования с большими периодами сна. Но он определенно возвращался и набирался сил. – Ронни, – позвал Гарри, проснувшись в очередной раз. – А где Гермиона?       Рон подошел к изголовью его кровати. Гарри смотрел на него с удивлением и тревогой. – Гермиона в полном порядке, – поспешил сообщить Рон. – Она очень ждет встречи с тобой. – Все хорошо? – спросил Гарри, выбираясь из-под одеяла и вглядываясь в его лицо. – Все просто отлично, дружище! – Рон улыбнулся, заботливо поправил на нем съехавший воротник пижамы и сел рядом. – А ты хотел бы ее увидеть?       Гарри кивнул.       Гермиона примчалась в больницу буквально через несколько минут. Подбежала, запыхавшись, к двери, рядом с которой ее уже ждал муж. Рон молча и с чувством поцеловал ее, потом отстранился и критически оглядел. – А что это на тебе надето? – Да первое, что под руку попалось, – ответила она, улыбнувшись. – Кажется, твоя старая толстовка. Я была с Джейми, когда прибыл твой патронус. Сейчас бабушка за ним присматривает. Да какая разница! Где он? – Сейчас, – Рон взял ее за плечи и, сделав паузу, продолжил: – Гарри совсем не в порядке, милая. Поэтому не торопимся, не шумим, не делаем резких движений. Ничему не удивляемся и не проявляем никаких сильных эмоций. Если честно, Гермиона, это очень тяжелое зрелище. Но он ждет тебя, он сам про тебя вспомнил и… – Рональд, за кого ты меня принимаешь? – сердито вспыхнула Гермиона.       Он покладисто помотал головой и повернул дверную ручку.       Гермиона зашла внутрь. Гарри в своей полосатой пижаме сидел у окна, рядом с ним сидела Джинни. Она подняла голову на звук, а Гарри продолжал рассеянно смотреть в окно, стекла которого были уже прозрачными. День уже клонился к вечеру, на улице светило осеннее солнце, по небу медленно плыли небольшие рваные облака. – Гарри, – негромко заговорила Джинни, беря его за руку. – К тебе пришли.       Он вздрогнул от неожиданности. Было видно, что ему пришлось приложить усилие, чтобы вернуться к реальности и понять сказанное. Гермиона медленно подошла, Джинни уступила ей свой стул, а сама встала рядом с Гарри, положив руку ему на плечо. – Привет, Гарри, – проговорила Гермиона, удивляясь тому, как странно звучит ее собственный голос.       Он некоторое время смотрел на нее, потом сосредоточенно нахмурился. И словно фейерверк, на его лице вспыхнула радость. – Гермиона! – выдохнул он, улыбаясь и протягивая руку. Она сжала ее в ладонях и просияла. – Как же я рада тебя видеть, братец! А ты молодец, уже очень неплохо выглядишь!       Гарри, не переставая улыбаться, смотрел на нее. – Как хорошо, – проговорил он. – Ты тоже здесь. Как хорошо…       Он вдруг стал серьезным. Напряженно потер ладонью лоб и снова поднял взгляд. – Не помню, – с горечью проговорил он. – Ничего не помню. – Сейчас это неважно, Гарри, – мягко сказала Гермиона. – Сначала тебе нужно набраться сил. – Все перепуталось, – попытался объяснить Гарри. – Ничего не понимаю. Но Ронни здесь. И ты… Спасибо!       Именно в эту секунду Гермиона поняла, почему Рон так тщательно инструктировал ее перед тем, как впустить в комнату. Она нервно затеребила мятую толстовку, которая была на несколько размеров больше и висела на ней мешком. Нащупала что-то неожиданно твердое и с любопытством извлекла из переднего кармана несколько разноцветных деревянных деталей разной формы. – Совсем забыла, – улыбнулась она, стараясь скрыть сильное волнение. – Просто мы играли с крестником, и я машинально сунула в карман.       Гарри вдруг напрягся и вытянулся, словно струна. – Что? Что, милый? – спросила Джинни, наклоняясь к нему.       Она вдруг часто-часто задышал, встал, сделал несколько шагов туда-сюда, а потом вскрикнул отчаянно: – Сын! – Гарри, с Джейми все хорошо! – Джинни взяла его за плечи. – Ну, же, посмотри на меня, послушай. Наш сын в безопасности, все в порядке.       Гарри замотал головой и быстро заговорил: – Они сказали, что забрали его. Что отпустят, если я приду. Но они не отпустили, не отпустили… Джинни! Сын! Где он!       Она взяла его голову в ладони. – Гарри, милый, успокойся, пожалуйста. Посмотри на меня и послушай! С Джейми все хорошо! Гермиона видела его только что.       Он зажмурился и снова забормотал. – Нет, нет… Они забрали его. Забрали.       Гермиона, потрясенная и ошеломленная внезапной вспышкой, вдруг подала голос: – Джинни, а если Гарри говорит не про Джеймса, а про Тедди?       Гарри повернулся к ней и чуть не сшиб с ног, подбежав и вцепившись в плечо. – Тедди. Да! Сын. Они забрали его, забрали! – в страхе кричал Гарри, сжав пальцы. Лицо его исказилось от боли.       Гермиона погладила его по голове и обняла. Гарри вцепился в нее мертвой хваткой. Его била крупная дрожь. – Гарри, с ним тоже все в порядке, – мягко проговорила Гермиона, гладя его по спине. – Я видела Тедди буквально вчера. Он в безопасности, поверь мне. Я видела его, Гарри. Все хорошо.       Ей понадобилось несколько минут, чтобы Гарри, наконец, услышал и понял смысл ее слов. Он утих и тяжело опустился на стул. – Тедди, – проговорил он с отчаяньем.       Гермиона села на пол рядом с ним и взяла его за руку. – Гарри, поверь мне, пожалуйста. С ним все хорошо! Я сама навещала его вчера. Тедди спрашивал о тебе, он давно тебя не видел и очень скучает. – Они сказали, что если я приду, они отпустят его, – проговорил он с отчаяньем. – Они сказали, что отпустят… – Гарри, они солгали тебе, – проговорила Гермиона. – Слышишь меня? Это все ложь, это неправда. Никто не причинил ему вреда. Тедди жив и здоров. Ты понимаешь меня?       Он умолк и долго сидел, уставившись в одну точку. Они замерли, каждый на своем месте, стараясь не мешать ему собраться с мыслями. – Тедди. Мне нужно к нему, – наконец выдохнул Гарри, порываясь встать. Гермиона удержала его на месте. – Погоди, погоди, Гарри, – быстро заговорила она. – Успокойся, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Ты хочешь увидеть Тедди, правильно?       Он беспокойно закивал головой. – Тогда завтра утром он придет тебя навестить, договорились? Сейчас тебе нужно собраться с силами.       Гарри взглянул на ее и проговорил: – Обещаешь? Завтра? Тедди? – Гарри, я клянусь тебе! – жарко ответила Гермиона. – Я сама приведу его к тебе.       Он вздохнул и, посмотрев на нее, потом на Рона, стоявшего рядом с Гермионой, проговорил горько и отчаянно: – Я ничего не понимаю… Ничего не понимаю.       Рон сел на пол рядом с Гермионой. – Гарри, ты мне доверяешь? – спросил он тихо. – Да, – немедленно выдохнул он. – Поверь мне, пожалуйста, – продолжил Рон. – Успокойся, я прошу тебя. Сейчас отдохни как следует. А завтра мы придем все вместе, договорились? И я, и Гермиона, и Тедди, и Джеймс. Мы придем завтра. Жди нас, хорошо?       Гарри вздохнул и кивнул. Гермиона прижала его руку к губам и принялась поднимать с пола деревянные детальки, которые она выронила во время этой душераздирающей сцены. Но Гарри не дал ей сунуть их обратно в карман. – Оставь мне, – тихо попросил он. – Мне нужно.       Обескураженная этой просьбой, она протянула ему игрушки. – Хорошо, держи.       Он повертел их в руках, потом положил на подоконник и произнес: – Я буду думать. Мне нужно все-все понять.       Джинни подошла к нему, провела по волосам. – Ты устал, Гарри. Пойдем. Хватит на сегодня. Давай отпустим Рона и Гермиону домой, им тоже нужно отдохнуть. А завтра они снова придут и приведут Тедди. И нашего Джеймса.       Гарри протянул руку Рону и произнес серьезно и твердо: – Я буду ждать. – До завтра, дружище, – ответил ему Рон.       Гермиона еще раз с чувством обняла Гарри, совершенно обессилевшего после только что пережитой вспышки. И они с Роном, попрощавшись с Джинни, вышли в коридор.