Шанс
Сектор С. Блок 04. Процессор помогал методично обрабатывать информацию, несмотря на туман в сознании после сна. Обычно подъём давался репликам легче, нежели гештальтам. Тем страннее делалось от этого начало цикла. Реплика проснулась. Она помнила прошедший сон. Непонятное давящее чувство осталось после пробуждения. Чтобы избавиться от него, Колибри пошла в уборную. Вода освежала, помогая смыть остаточную сонливость, но что-то всё равно было не так. Она вновь вглядывалась в собственное зеркальное отражение, в ту похожую на неё реплику. Что-то изменилось. «Эти сны… Всё более странные. Возможная биорезонансная атака?» — протектор продолжала смотреть в огоньки окуляров. Проводила медитацию. Разум тщательно искал следы чужеродных сигнатур, кодов, затесавшихся в волнах мозговой активности, однако решительно ничего не находил. Не было ни смещения воспоминаний по временной шкале, ни наложения одних на других, ни подмены. Не было даже того, чего она помнить не должна. «Неужели, деградация? Значит, так проявляется одна из её сторон?» — реплика не нашла никаких следов вмешательства в своё сознание извне. Оставался один вывод — эти сны порождает она сама. Всё, что она скрывала от других реплик, даже от Ани, не найдя должного выхода наружу, начало проявлять аутоагрессию. Она так сильно хотела сбежать от других, выжить, что её желание по иронии теперь медленно убивало её постепенным выгоранием изнутри? Однако, было кое-что ещё. Инородная сигнатура в памяти. Покопавшись в ней, отмотав события назад, 04 вспомнила. То был текст книги. «Король в жёлтом». Но воспоминание никак не отозвалось. Сигнал просто существовал и всё. Таков был эффект книги? Последние сны связаны с её содержанием или всё-таки книга не причём, а виной тому пошатнувшаяся психика Колибри? Неприятное чувство от сна сменилось иным — протектор чувствовала усталость. Не физическую, но душевную. Трудно было искать ответы там, где есть только вопросы. Она ещё раз умылась и в последний раз глянула в зеркало перед выходом. Застыв на мгновение, реплика держала руки на щеках, как бы поддерживая лицевую маску так, словно она ей не принадлежала. Капельки воды скатывались по чёрному полиэтилену кистей, по искусственной коже маски. «Когда-нибудь в это зеркало будет смотреть другой блок-страж», — она сломалась. Сколько ей осталось функционировать? — Это будет непростой цикл, — Колибри насухо обтёрлась полотенцем и покинула уборную. Начало цикла проходило по своему обычному распорядку. До момента проверки электронной почты. Письмо прислала её командующая Кранич. «Вот оно. Конец близок», — реплика предполагала, что пришёл приказ явиться на злополучную проверку и ошиблась. На какое-то мгновение она колебалась словно гештальт, не веря в написанное. С первых строк Кранич её предупреждала. По слухам, в районе сектора С действовал имперский шпион, а на его поимку уже отправлен оперативник из АЭОН аж со столичного мира Хаймат. Он должен прибыть в течение 6-12 циклов и за это время желательно найти шпиона. Иначе, если оперативник справится самостоятельно, для блок-стража данный факт сулит неприятную пометку в личном деле. В её запачканном личном деле, что может сказаться на предстоящей проверке. Колибри бессильно упала на стол перед экраном компьютера. Не то она подразумевала, когда произнесла фразу про “непростой цикл”. «Что за везение? Почему?..» — Четвёрка гадала над своей несчастной судьбой, по какой причине всё самое худшее происходит именно с ней. Однако… Возможно, это был шанс? «С другой стороны… Эти слова… “В твоём районе”. Протекторат не знает, где точно находится шпион. Может, даже не у меня в блоке. Если так, то беда минует. Если нет, то можно поискать. И в случае успеха, это зачтётся на проверке… Наверное», — на взгляд реплики всё мероприятие могло стать как выигрышем, так и приговором с жирной точкой в конце. Игра ва-банк. Как бы ситуация ни складывалась, а обязанности протектора требовали исполнения. Хочется ей или нет, она втянута в эту авантюру, поэтому выход только один — работать. Протектор откинулась в офисном кресле, закрыв глаза. Надо было прикинуть круг подозреваемых. «Попробуем нарисовать портрет подозреваемого. Отсечём всё лишнее. Сектор С — рабочий сектор. В блоках проживает мало гештальтов пожилого возраста. Они вне подозрений. Парочки гештальтов, образующих семьи, особенно с потомством — тоже минус. Реплики — без комментариев, их и так регулярно проверяют, вдовесок, их верность не вызывает сомнений. Письмо пришло сегодня, значит, шпион объявился недавно. Те, кто имеют в блоке длительную регистрацию отсекаются. Из оставшегося имеем: это точно гештальт. БЕЗ биорезонансных способностей. Их наличие сразу ведёт к всеобъемлющей проверке, а для шпиона это равносильно раскрытию. Наверняка, одиночка. Агентам незачем заводить себе обузу в виде детей. Скорее всего, из недавно зарегистрированных. Вопрос: кто и когда именно?» — примерный фронт работ стал ясен. Требовался список лиц, заселившихся в блок сравнительно недавно и записи камер видеонаблюдения для отслеживания подозрительной активности. Поимка шпиона теперь приоритетная задача, а мелкие дела блока могут подождать. Судьба подарила призрачный маленький шанс, тонкую соломинку, за которую можно ухватиться. Чем всё это закончится неизвестно, но сидеть сложа руки тоже нельзя. Блок-страж собрала вещи, покинула офис и отправилась на шестой этаж. Требовалось получить у консьержки список постояльцев, проживающих в блоке. Протектор застала её и ещё одну Ойле за сплетнями. «Типичные Ойле-модули», — Колибри приблизилась. Увлечённые болтовнёй реплики не обратили внимания на цоканье металлических ножек по каменной плитке пола. — Кхм-кхм… — маленькая реплика решила обозначить своё присутствие. — Вижу, вся работа по блоку выполнена, раз есть время на разговоры. — Ой! — Ойле, стоящая рядом с окошком, подпрыгнула от неожиданности. — Доброго начала цикла, блок-страж! — Здравствуйте-здравствуйте! — поспешила поздороваться консьерж. — И вам того же, — безынтересно продолжила протектор. — Я пойду. Не буду отвлекать тебя, — прохлаждающаяся собеседница поспешила удалиться, помахав напоследок рукой. — Вы что-то хотели? — консьерж переключила внимание на Колибри. — Да. Мне нужна учётная книга блока. — Да, конечно, — реплика встала, открыла тумбочку стола и достала оттуда толстую видавшую виды книгу в плотной картонной обложке светло-салатового цвета. — Вот, пожалуйста. — Я возьму её на время? Ойле нахмурила бровки. Ей что-то не нравилось. — М-м-м. А вам надолго? — Не могу сказать, — Колибри потянулась забрать книгу. — Как получится. — Я не могу отдать вам её надолго, мне нужно вести записи! — запротестовала реплика, но останавливать протектора не стала. — Ведите пока в каком-нибудь временном журнале. Как только я закончу работу, обязательно занесу вам обратно. — Хотя бы скажите, на сколько примерно вы забираете книгу? — Ориентировочно на несколько циклов... Около шести, думаю. Консьержка вздохнула с выражением лица полного страданий всего евсанского народа и сдалась. — Эх, забирайте. — Благодарю за содействие, — Колибри направилась к лестнице. Навстречу ей шёл гештальт в рабочей форме коммунальной службы. — Блок-страж, — мужчина приветствовал реплику, та коротко кивнула в ответ. Гештальт подошёл к окошку регистратуры. — О, здравствуй! — кажется, консьержка нашла себе нового собеседника. Судя по радостному возгласу и личному обращению, давно знакомого. «Опять болтать будет...» — махнула рукой Колибри и отправилась обратно в офис. По прибытии, она включила свет, расположилась в кресле за компьютером. Предстояла кропотливая рутинная работа с учётной книгой. Вновь вступали в дело главные орудия протектора — ручка, карандаш и бумага. Два часа блок-страж потратила на выявление подозреваемых, оставляя лёгкие пометки в книге карандашом, чтобы их потом можно было стереть, вернув консьержке книгу в первоначальном виде. Наконец, когда список был составлен, она выписала всех интересующих её субъектов на отдельную бумагу. Имена, номера квартир в блоке, дата заселения. Получилось не так уж много лиц; двое мужчин, две женщины. Теперь следовало раздобыть видеозаписи блока. Много видеозаписей. Реплика пришла на седьмой этаж. Здесь располагались пункт связи блока, общежитие Шторхов с отдельной душевой, пункт наблюдения, архив записей и оружейная. В данный момент, ей требовался архив, расположенный как раз за пунктом наблюдения. На этаже никого не было. Мало кто из гештальтов и реплик посещали этот этаж, Шторхи были вторыми после Колибри репликами, с которыми старались не пересекаться лишний раз гражданские. Только коротко и по делу. Маленькая реплика нашла нужную дверь и вошла внутрь. В небольшой хорошо освещённой комнате одна из стен была полностью заставлена рядом экранов с панелью управления и оборудованием для записи, за которой сидела одна единственная Штар, деловито забросившая свои длинные ноги на второй свободный стул. В руках она держала книгу, рядом на панели стояла рация. На противоположной от рабочего места операторов стене висели расписание смен и список позывных патрулей, разбитых по этажам. Традиционно по другую сторону помещения вошедшего встречали портреты вождей, под которыми стоял флаг Нации. Высокая реплика обернулась на шипящий звук затворов двери и поспешила поправиться: ноги убрала со стула, села ровно, попутно убирая книгу. — Здравия желаю! — приветствовала STAR-R16-617. — Здравия, — безразлично ответила ей блок-страж. — Я, конечно, понимаю, что книга интереснее, но ты хотя бы иногда на камеры поглядывай. Ты даже убрать её не успела к моему приходу, чтобы сделать вид, что работаешь. — Виновата. Я не… — Штар замялась. — ...много отвлеклась, — продолжила за неё Колибри, специально делая акцент на первом слове. — Ладно, я здесь не за тем, чтобы тебе пистонов вставлять. Мне нужны записи блока. — А! Всё там, — оператор указала на дверь в противоположной стороне комнаты. — Я открою. Штар отперла дверь и обе вошли в комнату, заставленную стеллажами с коробками, в которых были кассеты с, наверное, тысячей часов непрерывной съёмки каждого уголка блока и ещё большое количество коробок, заполненных неиспользованными кассетами. Стеллажи с архивными кассетами нумеровались по камерам, этажам и датам: стеллаж 1 периода цикла “a” —1—1, —1—2, …, 15—3, 15—4; стеллаж 1 периода цикла “b” и так далее. Рядом с выходом имелся металлический стол, на котором расположились пыльный магнитофон с телевизором и настольная лампа. На стене над столом висели блок-схемы, одна обозначающая расположения камер, вторая в 15 листов с списком помещений по этажам. — Какие именно записи вас интересуют? — Штар щёлкнула выключателем, помещение наполнил холодный белый свет от ламп. Ноль-четыре осмотрелась, представляя сколько предстоит работы на втором этапе поисков. Всего в блоке имелось 90 камер непрерывного видеонаблюдения. Изображения с 6 камер объединялись в один поток для записи на кассету. С каждого потока в сутки снималась 2 с лишним кассеты. Отснятый материал подписывали, упаковывали в коробки и маркировали. Всего одна коробка вмещала до 18 кассет. Итого за 12 периодов, равных 1 сезону, накапливалось 448 коробок. Кассеты с ненужными материалами затем подвергались очистке и вновь пускались в дело в следующем сезоне. «Какая колоссальная растрата средств», — она давно здесь не была, успев позабыть впечатление, насколько большой архив записей вмещает в себе 7 этаж. Прикидывая объём материала, который требуется отсмотреть, протектор сначала подумала, что будет лучше перенести необходимые кассеты к себе в офис, однако отбросила эту идею. Всё-таки слишком много коробок надо стаскать вниз, затем вернуть наверх. К тому же, в архиве уже имелся магнитофон и телевизор. — Пока не знаю, но скоро определюсь. И, кстати, — она демонстративно провела указательным пальцем по пыльной поверхности стола, оставляя дорожку, — когда тут последний раз проводили уборку? — Эм… Давно, — произнесла Штар несколько глуповато, констатируя факт. — Вот именно. Давно. Неси тряпку. Надо прибрать рабочее место. Высокая реплика ушла прочь, оставив Колибри одну. «Да, не будет ей покоя, пока я тут работаю. Придётся заниматься своими прямыми обязанностями, а не книжки читать». Через некоторое время вернулась шестьсот-семьнадцатая, протёрла стол и оборудование. — Разрешите идти? — спросила высокая реплика. — Разрешаю, — блок-страж, наконец, осталась одна. Она включила лампу и села за стол. Достала список квартир, обратила внимание на блок-схемы. Нужно отследить всего четыре гештальта. Кажется, что это не так много, но нужно полностью выведать их маршруты передвижения по блоку, начиная с даты заселения. Попытаться найти в их поведении что-то подозрительное. Всё дело так же осложняет посредственное качество видеозаписей, не говоря уже о том, что они слиты в поток по шесть штук к ряду. Мелких деталей на видео не разглядеть. Даже лица с трудом можно разобрать. Добавим к этому не самый широкий экран телевизора. Работа предстояла муторная. Протектор потратила почти весь оставшийся цикл на поиски. Периодически она подходила к стеллажам с интересующими её коробками, изымала кассеты и просматривала их в перемотке. Попутно, на бумагах она выводила маршруты следования каждого подозреваемого. Иногда выходила в соседнюю комнату, потревожив дежурного оператора, чтобы прочитать наклеенные над экранами бумажки с обозначением тех или иных камер. Та старательно делала вид, что работает, отложив книгу на почтительное от себя расстояние. Ближе к концу цикла поиски были окончены. Из четырёх подозреваемых более всех протектора интересовал один. Мужчина, на вид средних лет. Пропускал занятия по физической культуре, в то время, когда остальные три их посещали. Иногда ошивался по блоку, хотя будь он рабочим, давно должен был покинуть место жительства и уехать на производство. Блок покидал, когда вздумается в случайное время. Среди персонала коммунальной службы не замечен. Один раз появлялся в госпитале почти сразу после заселения. Несколько раз пропадал с поля зрения камер в районе выхода на крышу и появлялся через некоторое время. Порой, когда он проходил близко к камерам, и детали его лица смутно различались, у ноль-четыре возникало чувство, что она видела этого гештальта ранее. Один раз проходя возле книжного магазина Итоу, он явно не без интереса заглянул через прозрачное окошко витрины. Но магазин закрыт. Что он там высматривал? «Не нравится мне это», — подперев голову кулачком, она задумчиво вглядывалась в остановленное изображение, где лицо подозреваемого было видно лучше всего. Худоватый гештальт застыл в стоп-кадре проходя мимо камер, повешенных у одной из колонн на станции метро. Это был редкий кадр, так как 04 заметила одну закономерность за данным индивидом: по возможности, он старался смотреть в противоположную от камер сторону якобы что-то привлекло его внимание, будто специально скрывая лицо. Эта особенность поведения наблюдалась у него во многих помещениях с камерами. «Да уж. Бессилен биорезонанс перед качеством съёмки», — ноль-четыре устало потянулась на стуле. — «Ух. Даже обед пропустила.» Оставалось сделать всего ничего — подтвердить свои подозрения завтра. И если она окажется права, шпиона удастся изловить. А данный факт, в свою очередь, возможно, учтут при прохождении проверки. Если же она ошиблась… Всё было зря. Блок-страж сложила все кассеты по коробкам и расставила по полкам, затем покинула архив, прихватив с собой бумаги с записями. — Вы закончили? — слегка утомлённо спросила Штар. Видно, она давно не носила маску работящей реплики. Следить весь цикл за множеством экранов, слушать переговоры протекторов по рации было утомительно, так как ничего не менялось. Колибри понимала, почему она взяла на смену книгу, но блок-стражу не пристало проявлять излишнюю халатность и смотреть на всё сквозь пальцы. — Да. Проследи за апартаментами №201, второй этаж. Камеры 2-1 и 2-2. Квартира имеет выход в атриум. Камеры 2-3 и 2-4 тоже задействованы. В следующую смену дежурный оператор у нас… — сделала паузу протектор. — Э-э… STAR-R16-621 и -624, — услужливо ответила шестьсот-семнадцатая. — Точно. Вас же здесь двое должно быть. Где напарница? — Сегодня сдаёт нормативы, поэтому я за неё. — Ясно. Передашь следующей смене те же инструкции. Если с начала следующего цикла кто-то выйдет из 201, пусть свяжутся со мной по рации. Всё ясно? — Так точно. — Лёгкой службы, 617. — Лёгкой службы, — понуро ответила высокая реплика. Колибри обратила внимание на состояние оператора. «Сегодня книгу Штар уже не почитает. Ей теперь лишь бы смену до конца досидеть. Да, рутина кого хочешь достанет. Даже таких стойких реплик». Протектор отправилась к себе в апартаменты. Сегодня надо лечь спать пораньше, время без того позднее. Хотелось завтра посетить столовую при открытии, чтобы успеть хотя бы на ходу перекусить. Предстояла проверка подозреваемых, которых она надеялась просканировать до того, как они покинут блок. К тому же следовало держать ухо востро с возможным предупреждением о передвижении наиболее приоритетной цели. Ноль-четыре легла спать, поставив рядом рацию. Она не подозревала, что сегодня ей снова будет снится алая спираль.◊ ◊
◊