Феникс

Все разъехались, а она пьяная. Лишь по известной ей траектории вышагивала круги на тёплом бархатном песочке как приветственное послание зелёным человечкам. Пьяная, но недостаточно. Поэтому будто по джипиесному сигналу она пархнула в сторону и всё ещё с грацией ласточки, хоть и с подбитым крылом, потянулась к томящейся в зыбучей ямке едва наполовину пустой бутылке. И вот, вторя плескающимся волнам, вновь наполняла бокал жидкость цвета сильно разведённого чая, только в голове у неё возникла другая нелестная ассоциация. Зато как же мило в свете утреннего солнца сей хмельной нектар пузырился! Аж глаза в секунду, опережая хрупкий сосуд в руке, переполнили слёзы. Но внезапно и тем не менее по-джентльменски аккуратно и заботливо тяжёлая бутылка выхватилась из её горестного плена, прижавшись к его груди, а он сам возник пред ней на расстоянии ауры и смотрел на девушку таким знойным взглядом, что она не проронила ни одного возмущённого звука. Ответно молча и телекинезничая в упор, этот гад переворачивал булыжники в её душе, давящие на лёгкие и на сердце, и срывал фиговые листочки, которыми она прикрывала свои чувства. А потом вдруг с её губ как-то неполноценно грозно сорвалось его имя, искоркой отразившись в его глазах. Тогда она невольно повторила удовольственную манипуляцию, хитро раздувая угольки, а затем под шумок ловко намеривалась вернуть отнятое. Но вместо этого, благодаря его недремлющей реакции, в погоне за укрывшейся теперь за его спиной зачем-то сдавшейся ей всё той же незаконченной бутыли противного алкоголя схлестнулась с ним телесами. Но том она и замерла снова, не пытаясь отпрянуть, одной рукой расплёскивая воспламенительное содержимое стакана, а другой обвивая его торс как родную берёзу. И вовсе не из-за проблем с вертикальной стойкой и координацией. От бесстрашной наглости её опьянённой плоти его брови, теряя свою суровость, взлетели радугой - то уморительно прелестное выражение лица, от которого предательски расплывалась и её улыбка, и влажность в органах. "Ты нарываешься," - томно оповестила она оппонента, чем бесстыдно афродозиакнула его изумление. А это бесконечные качели на повышение градуса - его отклик и её пожар, его выпад и её извержение. Уста так и чесались вступить в химическую реакцию с его, как минимум, щекою. Тем временем спирт в организме и его пары между ними лишали и сил, и выдержки. Стакан выпал, и песок жадно впитал в себя подаренную влагу. Её наконец свободная вторая рука, вожделеющая, как и всё её существо, искусительно проползла к его шее, и ладонь ласково скрылась в волосах, почти заставив мужчину издать первый стон под гул мурашек, в свою очередь проскакавших электрошоком через неё. Далее стремглав скопировала участь друга и трофейная бутылка - она уже также бесхозно валялась позади, и взамен хладнокровной стекляшки он чрезвычайно невинно приложился к бокам талии девушки. Вот тут бы недовольно поправить его добропорядочность до уровня уверенного обхвата её более низшей и выпирающей задней части или хотя бы более тесного лассо вокруг её не осиного, но около того стана. Однако она была едва властна над собой и уповала лишь на его прозорливость, со всей душой трепетно впиваясь в его, желая познать ту догола... Not to be continued.