Рая

Когда девушка в очередной раз задала спонтанный и довольно странный вопрос, Кислов ничуть не удивился. «С каким цветом я ассоциируюсь?»– парень задумался. Кисловская Рая– послышалось где-то в мыслях. Кисловская- яркая, но сдержанная, сразу задаёться вопросом, может ли она быть зелёным цветом? Тут же осекся, точно не зелёный. Рая, Раиса, Райка- она более светлая, но точно нежной её не назвать. Розовый и желтый, эти цвета, отпадают в секунду. Он поднял на нее взгляд: девушка улыбается, сжав губы и приподняв их уголки, изводит его своим хитрым прищуром. Стучит ногтями о гриф гитары, под такт ели слышной песни, что доносилась с улицы, через галдёж Кисиных парней. Он невольно заострил своё внимание на её губах. Сегодня губы она красить не стала, виднелись ранки, в тех местах, где девушка кусала их с особым пристрастием. –Тёмно-красным– Кислов закинул свою руку за ее плечи, откинулся на спинку дивана и отвёл взгляд – Почему? –Покинчину, Райка,– усмехнулся ли он тогда или просто напряженно выдохнул, она так и не поняла, но точно знала наверняка, сейчас ему так же хорошо как и ей– а я? С каким цветом ассоциируюсь я? –Черный,–без каких либо на то раздумий ответила Кисловская, и отшутилась– черный как твоя душа!! Она рассмеялась запрокидывая голову на его руку так, что пряди волос, вылившиеся из пучка, спали по разным сторонам лица. Кислов тогда улыбнулся, а девушка увидев его хищный оскал, передала ему гитару: – играй, – ногами придвинула к себе плед, а после накрылась по грудь– Кислый! Парень возразил, обозвав Раю: « сама то та еще кислятина!», но играть начал, ловко перебирая струны, а аккорды ставя наугад. Вышло красиво, мелодично и ладно. Момент был красив, опять же таки, не учитывая мелочей, вроде потрепанного годами здания, разбросанных бутылок, морозного ветра, что доносился из приоткрытой двери и прочего. Когда Райка замерзла в конец и плед перестал спасать от осенней стужи, Кислов предложил ей пойти домой: –Я провожу не ссы,– он ткнул ее локтем в бок, не сильно, рассчитывая на подкол, а не бойню, продолжил– одну по темноте не отпущу! –Ну герой!– усмехнулась она и вернула ему толчок– Я не хочу домой, можно еще посидеть? – у тебя губы уже синие, и руки вон ледяные– парень протянул ей свою кофту, что лежала на их "базе" с времён его девятого класса, и удивился тому, что девушка проигнорировала данный жест заботы –так, согрей– снова её ухмылка, Киса в ступоре. Кисловская обнимает его, он чувствует, как ее холодные ладони пробираются под толстовку. Иван наблюдает, боясь шелохнуться. Ледяные её пальцы чувствует на боках своих, после на спине прижатые ладони. Дальше дело берёт на себя. Руки то ладно, она нашла способ их согреть. А вот, что делать с ее синими губами? Он думал над этим секунды две, не больше. Короче, целовались они долго. Целовались до тех пор, пока губы не не стали алыми.