Дневник

Прошёл месяц с начала учебного года. Сьюзан всё так же работала в редакции, и кажется, познакомилась там с каким-то мистером Харгроувом. У них завязался бурный роман. Не забывая про свои обязанности, мать возила Макс в школу, забирала из неё, контролировала, а после тайно по чечерам убегала на свидание с Нилом Харгроувом. В один из таких вечеров Макс её поймала. — Мам, — Макс остановила в дверях Сьюзан. — Да, детка? — встревоженно ответила она, будто её поймали на месте преступления. — Иди ты уже, куда хотела. И с кем. Спокойно. — Родная, ты не против? — робко прошептала женщина. — Ну, конечно нет, ты ведь как школьница прячишься и точно так же палишься! — Максин, — она обняла дочь, — ты знаешь, после смерти твоего папы, — глаза женщины налились слезами. — Мам, тушь потечёт. — Угу. Ладно, всё, я пошла! Как я выгляжу? — Сьюзан крутилась перед зеркалом. — На все сто! — Спасибо тебе, любовь моя, — женщина убежала. Наверное незаменимых нет. Кто-то, даже самый дорогой когда-нибудь умрёт, но жизнь продолжается, идёт своим чередом. Был такой немецкий философ Артур Шопенгауэр в XIX веке. Он писал, что воля является основным двигателем жизни, так и всех причиной страданий. Благодаря воле, у нас есть желания и стремление эти желания и потребности воплощать в жизнь. Но так же старичок Шопенгауэр считал, что это стремление неизбежно приводит к страданию, так как удовлетворение желаний временно и неполноценно. Но обьяснишь ли это людям? А влюблённой женщине? Вряд ли. К этому бы я ещё добавила, что у всех людей на свете есть надежда. В разном обьёме, но есть. И все думают, что они избегут страданий, когда их желания исполнятся. Забавно. Тем временем шёл октябрь, приближалась его вторая половина. Я ходила в школу, после уроков занималась в клубе радио-любителей с Дастином Хендерсоном, это самый умный человек, которого я когда-либо знала! Много беседовала с Уиллом Байерсом, читала его стихи, посвящённые Хоппер, которые он никому никогда не показывал и не покажет, даже под угрозой расстрела. Танцевала на школьной дискотеке с Лукасом Синклером и даже почти с ним поцеловалась. Почти. И постоянно, постоянно цапалась с Уилером. Ситуации были разные, но постоянные. Или в школьном коридоре он типо случайно толкнёт меня плечом. — Ой, Мэйфилд, прости! — публично извинился Уилер. — Не обижаюсь. Или на физре попадёт в меня баскетбольным мячом. Естсественно ни один раз. — Макс, ну, как же так! Тебе не больно? Ай-ай-ай, — качал головой Майк. — Нет, всё в порядке. Я пожалуй, «в запасных» посижу. — Конечно–конечно, иди! — вежливо отвечал он. А в карих глазах плясали черти. Сотни. Тысячи. Я их видела. Но в долгу тоже не оставалась. Я подружилась с Джейн. Близко и искренне. Как же его это вымораживало, свою желчь он не мог никуда деть, ему оставолось давиться этим. Кто же такая Джейн Хоппер? Эллевен, просто Эл. Её настоящим именем было Джейн. Джейн Хоппер — девочка сбежавшая из лаборатории, живой эксперимент, наделённый супер-способностями, ей было одиннадцать лет, когда мистер Хоппер, шериф местной полиции Хоукинса, взял её под свою опеку. Первый раз увидев в компании, она улыбнулась мне, когда мы собрались с ребятами на школьном стадионе. — Привет, я Макс, — Мэйфилд протянула свою руку. Девушка, пятнадцати лет, с короткими вьющимися каштановыми волосами, большими карими глазами, они были чем-то похожи с Уилером, только на тон светлее, теплее, что ли, невысокого роста и очень худенькая стояла и молча смотрела на этот жест, потом подошла к Макс, ответив на рукопожатие. Её рука была горячей. — Здорово, я Эл Хоппер. Ребята наверное уже рассказали, почему у меня такое странное имя, — девушка обняла Макс за талию. — Нет. Это псевдоним? — спросила Макс. Хоппер улыбнулась и переглянулась с мальчишками. — Это твой скейт? — она указала на доску рядом с Мэйфилд, та кивнула, — встань на него, пожалуйста, не бойся, — Макс встала. Джейн отошла на какое-то расстояние и вытянула вперёд правую руку, начав смотреть на неё из-подлобья. На стадионе мы были одни, а камеры тогда ещё не висели на каждом углу, ибо терракты, такие как в старшей школе «Колумбайн» начнутся только с 1999 года. Так что тайну никто не узнал. А тайна была вот в чём. Макс стояла в привычной стойке на скейте и через минуту он сам поехал, при этом обе её ноги были на доске, и в спину никто не толкал. — Боже мой, — прошептала в ужасе Макс, — ой, а можно это как-нибудь остановить? — скейт постепенно набирал скорость, катясь дальше, а Макс не чувствовала опоры и потому начала паниковать. — Конечно, — Джейн опустила руку и скейт с Макс замер. — Держи, — Майк подал Хоппер носовой платок, из её носа сочилась алая полоса. — Очуметь! — в восторге воскликнула Макс, — а как это у тебя получается? — Она и не такое может, — сказал Уилл Байерс. — Годы упорных тренировок, — смеялась Джейн. Джейн. Джейн. Джейн. Её смех до сих пор отдаётся в моих ушах. Сколько нам вдвоём предстоит пережить боли, страха, отчаяния. И как же сильно я тебя люблю, Эллевен. За это время ты стала мне родной, близкой подругой, младшей сестрой. Джейн Хоппер училась в восьмом классе, последнем классе средней школы. С Майком Уилером они познакомились четыре года назад, случайно увидевшись ночью в лесу, с первого взгляда стали настоящими друзьями, начали встречаться когда ей было четырнадцать, а ему — пятнадцать. Ромео и Джульетта. Кстати, так оно и было, ибо мистер Хоппер не горел желанием видеть Уилера у себя в доме 24/7 и вечно твердил о золотом правиле «35 дюймов», дальше целомудренных поцелуев и обьятий не ниже талии Джейн, у них с Уилером не заходило. А у нас с ним зашло. Господи, как я себя ненавижу, я никогда себе этого не прощу, никогда. Что ж, об этом позже. — Ты знаешь, когда я вырасту, — лежав на кровати в обнимку с Макс, у них была девичья ночёвка, — я хочу стать врачом. Хирургом. — Здорово, а как же работа у отца в участке? — Макс откусила вафлю «Eggo». — Ха, ну это я ему сейчас так говорю, а на самом деле мне очень хочется помогать людям, спасать каждого, попавшего в беду, — Хоппер мечтательно взглянула на вафли, — ох, закончились, пойду ещё принесу! Я мигом! — она исчезла в коридоре пустого дома одного сороколетнего холостяка. Макс рассмеялась. Это была самая светлая душа, которую я видела за всю свою жизнь. Бескорыстная помощь людям, бесконечная забота и вселенская любовь. Джейн была слишком прекрасна для этого жестокого мира. Уилер её был не достоин. И никогда бы не стал. — Народ, мы сегодня собираемся у Майка? — спросил Лукас во время обеда. — Всем составом? — Уилер косился на Макс, поедавщую сандвич. — Ну, конечно, Майк, — обняла его Джейн. — Адрес ты знаешь, — кинул он Макс. — М? — девчонка прожёвывала кусок, — какой адрес? Я же никогда у тебя не была. — Ох, ну надо же. Всё бывает когда-то в первый раз, — откусывая яблоко, ответил Уилер, — Бэйкир–стрит, 221b. — Это же адрес Шерлока, — удивилась Макс. — Ватсон, вы как всегда правы! — съязвил Майк. — Стермонд–стрит, 71A, — ответил Уилл. — Спасибо за подсказку, мой друг! — Майк поднялся из-за стола, надевая на плечо рюкзак, — у меня алгебра, а потом профильная физика, всем адьёс, — поцеловав в щёку Джейн, он ушёл. Вся компания была в подвале Уилера—младшего в семь вечера. — Начнём? — Дастин загадочно обвёл глазами сидящих в кругу. Они играли в старую, как мир, игру «Правда или Действие». Лукас сидел между Макс и Уиллом, с ним был рядом Дастин и Майк, а замыкала круг Джейн, которая положила голову на плечо Уилеру, последний сидел ровно напротив Мэйфилд и буравил ту взглядом. — Я первый! — сказал Синклер, — Уилл, скажи правда или действие? — Правда, — ответил Байерс. — Что бы ты выбрал: остаться девственником до конца жизни или пригласить возлюбленную на свиданку? — Первое, — устало вздохнул Байерс. — Ооооо, давай колись, чувак! — смеялся Майк. — Нет, всё. Этого не было в вопросе, отвяжитесь, — сцепив руки на груди, ответил Уилл, — теперь я, — он ласково смотрел на Хоппер, — Эл, правда или действие? — Действие! — в предвкушении улыбнулась девушка. — Поцелуй самого близкого и родного человека в этой комнате, — голубые глаза с печалью смотрели следующую картину. Джейн обняла Майка и поцеловала его. — Дастин, — начала Хоппер, — правда или действие? — Правда! — Ты когда-нибудь списывал математику? — смеялась Джейн. — Только один раз, в пятом классе, и в этом нет ничего смешного, — все начали смеяться, — да, что вы ржёте. Нам даже оценки не ставили тогда, так что не считается! — сконфуженно промямлил он, — Майк, правда или действие? — Действие. — Хорошо, спой строчку песни «Back In Black» из AC/DC. — Ха, у меня голос слишком низкий для такой музыки, — усмехнулся Майк, — хотя, ладно, погнали, — Уилер откопал за диваном гитару и начал петь, играя знаменитые аккорды. — Back in black! (Я вернулся во тьму!) — I hit the sack. (Отправился на боковую.) — I've been too long, I'm glad to be back. (Меня долго не было, и я рад вернуться.) — I bet you know I'm… (Готов спорить, ты знаешь это.) — Yes, I'm let loose (Да, меня отпустили) — From the noose — (Из ловушки.) — That's kept me hanging about (Это удержало меня от нерешительности.) — I've been looking at the sky, (Я смотрел в небо,) — 'Cause it's gettin' me high. (И это возносило меня.) — Forget the hearse 'cause I never die — (Забудь о гробах, ведь я никогда не умру –) — I got nine lives. (У меня девять жизней) Длинные пальцы ловко бегали по струнам. Его голос. Он был красив, когда он был в музыке. — Браво! — холопал Лукас, — дружище — это было мощно! — Благодарю, — откланился Майк, — Мэйфилд, — глухо начал он, — правда или действие? — в его взгляде был вызов. Я знала, что если выберу «Правду», то, заведомо, проиграю, мы оба это знали. — Действие, — невозмутимо ответила Макс. — Хорошо, — Майк сложил ладони треугольником, — ты же у нас в Хоукинсе, ммм, сколько, полгода живёшь? — Сейчас на дворе октябрь заканчивается, Майк. — Вот, да, спасибо, Уилл, — чёрные глаза сверлили рыжую гриву волос, — ты, скорее всего, знаешь, где находится водопад. Лесной. — Майки! — воскликнула Джейн, — даже не думай, Макс! — девушка с беспокойством смотрела на них обоих. Но в тот момент ни Уилер, ни Мэйфилд никого кроме друг друга не замечали. Им было плевать на всех. — Знаю, что дальше? — У спуска этого водопада есть озеро, на его дне лежат плоские зелёные камни. Обычные такие, но нигде, кроме этого озера ты их не найдёшь, не купишь. Так вот… — Уилер, ты чокнулся?! — вскрикнул Лукас, — Макс, к этому озеру нельзя никак подплыть или дойти до него, нужно будет сигать в сам водопад! Он чудик, не слушай его. — Ха, так в этом и смысл, друзья, в этом и смысл! — хлопнул по рукам Майк, — наша несносная Мэйфилд вечно выпендривается и показывает какая она смелая и крутая. Конкурс чтецов по литературе, эссэ по истории, ну так докажи это, Макс, так сказать на практике! — он улыбался. Искренне. — Макс, ты разобьёшься и утонешь, пожалуйста, послушай меня, не делай этого, — спокойно просил её Уилл Баерс. Тогда я ещё принимала терапию, но инстинкт самосохранения начал давать сбои. Я уже знала, что пойду и прыгну в этот чёртов водопад, а если умру, то возможно, встречусь с отцом в аду. — Окей, какой дедлайн? — Макс улыбнулась. — Это воскресенье. — Чудесно. — По рукам. — Ребят, да вы, — здесь было книгонепечатное слово, — воскликнул Синклер, — Мэйфилд, я перестану с тобой дружить, если ты это сделаешь, а тебя убью, — грозно смотрел Лукас на смеющегося Уилера, — если она это сделает. — Макс, пожалуйста, он иногда бывает дураком, — щебетала Джейн, — я тебя умоляю, не надо, — её глаза с мольбой смотрели на Мэйфилд. — Да, успокойтесь вы! — вздохнула Макс, — мы же пошутили! — Да, это всего лишь игра, просто по приколу задания выбираешь и всё, — поддержал Майк. Ребята тогда переключились и забыли, но эта мысль, эта задача стала для меня целью. На следующий день в школе, я подложила Уилеру в тетрадь записку, в которой назначила время. «13:47». Символочино, но смысл этих чисел знала только я одна. Утром позавтракав, сходив на психотерапию в больницу, просидев там час, улыбаясь и рассказывая как у неё всё хорошо, Макс вернулась домой и стала собираться. Было 25 октября 1981 года. Распустив волосы и надев чёрный, спортивный, слитный купальник, а сверху пальто и ботинки, Макс Мэйфилд отправилась на свою гибель. — Мам, закрой за мной дверь, я ухожу, — крикнула Мэйфилд напоследок. День был пасмурным. Дул сильный ветер, и девчонка дрожала. — Ну, конечно, в таком виде, — шептала Макс, стуча зубами. Путь был не близкий. Сначала нужно было пересечь главную площадь города, потом, практически выйти за его пределы и свернуть в лес. Гнилая листва под ногами липла к ботинкам. Небо было серым, облака закрывали белое солнце. Поворот, прямо, ещё один поворт, влево. Я услышала шум воды. — Вот ты и на месте, — шептала Макс, начав раздеваться, взглянув на наручные часики. 13:40. Уилера нигде не было. Постояв ещё шесть минут, Макс начала снимать ботинки. Новый порыв ветра растрепал ей все волосы, стояв в одном летнем купальнике на голое тело и босая, Макс выжидала ещё минуту. 13:47. — Пора, — оглянувшись и никого не увидев по близости, Макс подошла к самому краю водопада. Поток воды был очень сильный. Даже если бы сюда встал сам Джим Хоппер, его бы унесло течением. Попробовав ступнёй воду, Макс зашипела. Она была ледяная. Даже если человек умеет плавать и способен справиться с течением, не закалённому просто опасно погружаться в такую температуру, мышцы сведёт судурогой и пиши «пропало». Ничего не сделаешь. Я где-то читала, что когда человек тонет, и его лёгкие наполняются водой, а после разрываются, по ощущением, это как выпить кипяток. Закрыв глаза, девчонка прыгнула в водопад. Летела она не долго, секунд 6. Достигнув озера, Макс открыла глаза, берега не было видно, всё будто в тумане, нырнув в воду, она стала наощупь искать те самые зелёные камни. Найдя один, она попыталась его поднять, но он был каким-то не выносимо тяжёлым, и всплыть не получалось. Уже на последних минутах теряя кислород, Макс почувствовала, что кто-то сильный вытаскивает её под рёбра. Потом стало темно. Мэйфилд потеряла сознание.